В различных районах с утра 9 января положение дел представляется в следующем виде.
По Нарвскому шоссе. В 10 час. утра собралась у Нарвского отдела «Петербургского общества фабричных и заводских рабочих» толпа тысячи в четыре-пять. Часть ее отправилась за хоругвями и иконами к Болдыревой даче, в которой помещается «Беседа» Общества трезвости. Сторож дачи выдал им иконы и хоругви, с которыми толпа и вернулась к отделу. У отдела был и отец Гапон. Он спросил рабочих, нет ли у кого оружия, и, получив отрицательный ответ, сказал: «Вот это и хорошо; мы безоружными пойдем к нашему царю».
Приблизительно в 12 часов шествие тронулось. Впереди несли иконы, хоругви и несколько портретов царя и царицы. Народ двигался спокойно, «тихим шагом», с обнаженными головами, с пением «Спаси, господи, люди твоя». Все участники шествия считали его ничем иным, как крестным ходом; так его и называют единогласно все свидетели. Население готовилось к этому акту, как к чему-то торжественному. Одна старуха, желая дать возможность сыну, мальчику лет 17, видеть царя, дала ему икону и поставила перед толпою; мальчик был затем убит залпами солдат (показание рабочего Филиппова).
Крестным ходом считала шествие и сама полиция: почти от самого помещения отдела ехало впереди толпы несколько конных городовых, подвигавшихся медленно вперед вместе с толпою. Впереди толпы шли с обнаженными головами помощник пристава Жолткевич и околоточный Шорников; они принимали меры к охране порядка, останавливали конку и заставляли встречавшиеся экипажи сворачивать в сторону, чтобы дать дорогу крестному ходу (показание рабочего Михелева).
И когда затем раздался залп, помощник пристава крикнул: «Что вы делаете! Как можно стрелять в крестный ход и портрет царя!» По пути встречались изредка полицейские чины, которые, поравнявшись с крестным ходом, снимали шапки и крестились.
Когда толпа приблизилась шагов на 200—300 к Нарвским воротам, на нее вдруг со стороны Нарвских ворот бросился галопом, во весь опор и без всякого предупреждения, отряд конницы; впереди отряда скакал офицер с шашкою наголо. Толпа успела расступиться, и никто в этот момент не пострадал. Проскакав через всю толпу, отряд затем повернул и таким же аллюром поскакал назад к Нарвским воротам. Толпа опять сомкнулась и продолжала с пением двигаться по направлению к городу. В оба раза ничего толпе сказано не было и никакого предупреждения не было сделано.
Шагов за сто до ворот вдруг послышался со стороны ворот звук трубы, который, впрочем, из-за пения не всем был и слышен; и тотчас же вслед за ним раздались залпы. Люди стали падать, часть толпы разбежалась, но за первым залпом последовал второй, третий, падали уже люди бегущие, падали успевшие уже скрыться во дворах, ибо выстрелы направлялись и во дворы. Первый залп был направлен в живот, второй — в ноги, так что людей, упавших от первого залпа, уже лежачих, добивал второй залп.
