Цитата:
«Африканская» цивилизация
До нас никто и никогда не пытался рассматривать Африку, как отдельную цивилизацию. Большинство исследователей находились в плену расистских представлений о том, что африканцы (за исключением Египта) никогда небыли в состоянии создать свою собственную цивилизацию. Лишь изредка особо эрудированные евпропейцы вспоминали про вырубленные в скалах подземные эфиопские храмы. Ещё меньше людей вспоминало про заброшенные древние города и крепости к югу от экватора.
Мы же рассматриваем цивилизационную общность не с точки зрения культуры, а с точки зрения доминантной черты национальных характеров, объединяющих население значительных территорий, принадлежащих к разным национальностям и обладающим различными параметрами национальных характеров. И выясняется, что «чёрная» Африка таки обладает своей доминантной чертой, позволяющей выделить её в отдельную цивилизацию. Очень своеобразную, резко отличающуюся от многих других, но отдельную. И этой доминантной чертой национального характера является интравертная ксенофобия.
Рис. 16. Южный ареал «африканской» цивилизации.
Нам трудно отсылать читателя к давним историческим примерам, когда речь заходит об Африке, еще каких-то сто лет назад почти полностью являвшейся материком-колонией различных европейских государств. Эту историю мало кто из читателей знает. Да и авторы, признаться, никогда особо не интересовались перепетиями исторических событий в «чёрной» Африке. Но для понимания сути вопроса нам достаточно и событий, развернувшихся после начала борьбы с колониализмом и обретения большинством африканских территорий независимости.
Подъём национально-освободительной борьбы захлестнул Африку в 1950-60 годы. Большинство государств-метрополий, измотанных недавно завершившейся Второй мировой войной, перешедшей в Холодную войну и гонку вооружений, оказались не в состоянии противостоять антиколониалистским движениям. В результате за два десятилетия в мире появилось несколько десятков новых государств, большинство из которых были африканскими.
Казалось бы, страны обрели долгожданную независимость, победили внешнего врага. Нужно начинать строить новую, свободную, мирную жизнь. Но не тут-то было! Африка превратилась в континент повышенной военно-политической опасности. Уже более пятидесяти лет в Африке постоянно неспокойно: то военный переворот, то восстание против центральной власти, то разоблачённый заговор, то межплеменные столкновения. То есть континент бурлит под постоянным воздействием интравертной ксенофобии. Везде и все ищут и находят внутренних врагов, борются с ними всеми доступными средствами. То воюют друг с другом тутси и хуту, то Эритрея воюет с Эфиопией, то Заир с Конго, то негры Южно-Африканской республики режут белых, то очередной военный переворот в республике Чад приводит к власти другую племенную знать.
Именно это внутреннее кипение позволяет выделить «чёрную» Африку в отдельную цивилизацию, доминантой национального характера народов которой является интравертная, направленная внутрь общества, ксенофобия.
Но мы хотим обратить ваше внимание на то, что «чёрной» Африкой ареал распространения «африканской» цивилизации не ограничивается. К народам с «африканской» доминантой национального характера относятся и два европейских народа. Точнее, народ и этническая группа. Это албанцы и западные украинцы-галичане.
Поскольку албанцы (в первую очередь – косовские) являются головной болью Европы, взрастившей, защитившей и обеспечившей албанских сепаратистов, оставим право копаться в их национальном характере европейцам. Галичане же являются головной болью Украины и России, претендуя на статус европейской нации. Остановимся на них подробнее (ещё более подробно – в главе ««Феномен» украинского национализма»).
Что позволило нам отнести галичан к «африканской» цивилизации? Их вечный поиск внутренних врагов. В конце XIX века такими были поляки и австрийцы, в подчинении которых находились нынешние Львовская, Ивано-Франковская и Тернопольская области Украины. В начале XX века таковыми стали поляки и русины (не признавшие себя украинцами православные Прикарпатья и Закарпатья). В 1930-40 годы – русские, Советский Союз, посмевший отменить пропуска для прохода галичан в Станиславов (нынешний Ивано-Франковск) и снять с польских кафе таблички «Собакам и украинцам вход запрещён». После обретения Украиной независимости и уже в XXI веке – русскоязычное население Украины и «неправильные» , «неознательные» украинцы.
Общей чертой для народов «африканской» цивилизации является приверженность некоей идее фикс, ради воплощения которой они готовы бороться с внутренними врагами до бесконечности. У кого-то это высшее предназначение их племени, данное богами. У кого-то – приоритетное право их вождя командовать остальными вождями. У кого-то – борьба за создание Великой Империи от вон той горы до вон того леса.
Чем-то подобным озабочены и галичане, уже полтора столетия борющиеся «за украинскую нацию», которая давно уже сформировалась и существует независимо от их борьбы. Второй объект повседневной борьбы галичан до сих пор – украинское государство, которое образовалось ещё в 1991 году. Тем не менее, галичанская борьба «за создание украинского государства» не прекращается. Третья навазчивая идея коренных жителей трёх областей Западной Украины – украинский язык. Да, этот язык сформировался на основе полтавских говоров ещё в конце XIX века, но несколько коренных реформ языка, проводившихся именно галичанами, так и не приблизили его к галичанскому идеалу, поэтому борьба продолжается. Более подробно историю борьбы галичан против всех мы описывали в главе «Этногенетические спецоперации», а дополнительные материалы вы прочтёте в главе ««Феномен» украинского национализма».
Можно было бы с юмором относиться к навязчивым идеям галичанских национализмов, если бы не готовность галичан добиваться своих целей путём физического уничтожения всех «неправильных». Достаточно вспомнить программные документы идеологов украинского (а точнее – галичанского) национализма: Донцова, Михновского, Сциборского, Бандеры. Все они призывали именно к физическому устранению тех, кто не принял их идею. Нынешний «герой» Украины кровавый гитлеровский палач Роман Шухевич утверждал, что если уничтожить половину из сорока миллионов украинцев, то в этом нет ничего страшного [174]. Даже в украинский гимн галичане вставили слова о том, что собираются пролить реки крови врагов. То есть «неправильных» (по их мнению) украинцев, говорящих на «неправильном» языке и строящих «неправильное» государство.
Рис. 17. «Африканская» цивилизация в Европе.
Но даже если галичанам и удаётся реализовать свои «правильные» идеи, ничем хорошим это не заканчивается. Это не пустые слова: во второй половине 1930-х годов после убийства лидера Е. Коновальца произошёл раскол в среде Организации украинских националистов, вслед за которым началась настоящая внутренняя война на уничтожение. В течение нескольких лет в ходе самой настоящей вендеты погибло несколько сотен украинских националистов: «мельниковцы» (сторонники ОУН А. Мельника) отсреливали «бандеровцев» (сторонников ОУН С. Бандеры), а «бандеровцы» отстреливали «мельниковцев». С приходом ОУНовцев на территорию Украины в обозе гитлеровских войск междоусобная война националистов не закончилась. Известно, что «мельниковскую» националистически настроенную журналистку Елену Телигу, расстрелянную в Бабьем Яре вместе с несколькими соратниками, немцы арестовали по доносу, написанному «бандеровцами», а к аресту братьев С. Бандеры, также расстрелянных, «приложили руку» «мельниковцы».
К началу 1943 года немцам удалось «сепарировать» галичанских националистов: «мельниковцы» большей частью вошли в состав дивизии СС «Галичина», а «бандеровцы» – в так называемую Украинскую повстанческую армию. В ходе советского наступления дивизия СС «Галичина» была почти полностью уничтожена в бою под г. Броды, и ОУН Бандеры стала играть решающую роль в националистическом движении Галичины. Но внутренняя борьба не утихла: руководство ОУН(б) создало специальную Службу Безопасности, целью которой было уничтожение всех «скрытых врагов» внутри организации. Причём, поводом для физического устранения могло послужить даже малейшее подозрение в «неправильном» образе мыслей.
Если вы думаете, что этим самоуничтожением всё закончилось, то вы глубоко заблуждаетесь. И сегодня в украинском националистическом движении, возглавляемом и состоящем по большей части из выходцев с Галичины, идёт скрытая борьба между группировками. В каждой из более или менее значительных националистических организаций (например, Конгресс украинских националистов, УНА-УНСО, ВО «Свобода», ВО «Тризуб», Национал-трудовая партия и т.д.) непременно существует служба безопасности, организованная по образу и подобию бандеровской СБ, которая внимательно следит за образом мысли собратьев по национальной идее.
Вражда между «бандеровцами» и «мельниковцами» не закончена до сих пор. Украинская (а точнее – галичанская) диаспора как разделилась в 1940-е годы на два лагеря по приверженности к тогдашним лидерам частей ОУН, так и сохраняет эту поляризацию. Например, во время визита в США сотрудницу (ныне – бывшую) комитета по иностранным делам Верховной Рады В.И. Медведь принимали представители диаспоры из числа «бандеровцев». Но стоило ей съездить за продуктами в магазин с диаспрянином-«мельниковцем», как «бандеровцы» объявили ей бойкот.
В любой стране мира, где имеются национальные объединения выходцев с Украины, непременно существует разделение на несколько враждующих друг с другом диаспорянских группировок. Как минимум – на «мельниковцев» и «бандеровцев». В середине 1990-х годов тогдашний министр иностранных дел К.И. Грищенко, бывший с визитом в Сербии, встретился с представителями трёх диаспорянских организаций: «мельниковской», «бандеровской» и русинской (православные выходцы из Галичины, не пожелавшие называться украинцами). Министр подарил всем трём организациям по телевизору, в результате чего вражда между галичанскими организациями Сербии вспыхнула с новой силой: а чего это он оказал внимание НЕПРАВИЛЬНЫМ украинцам?
Эту ситуацию в украинской диаспоре подтверждает и преподаватель Дипломатической академии Украины Н. Колесниченко, которая не один год проработала в посольстве Украины в Чехии. Ей приходилось проявлять чудеса дипломатии при организации мероприятий с диапорянскими группировками: нельзя было ни собрать представителей этих объединений вместе, ни допустить, чтобы они узнали о том, что именно предлагает их конкурентам украинское посольство. Опыт лавирования между диаспорянскими организациями, приобретённый Н. Колесниченко в Чехии, оказался настолько ценным, что именно её пригласили читать лекции по украинской диаспоре в учебном заведении, готовящем украинских дипломатов.
Взаимоотношения внутри диаспор также может служить индикатором принадлежности к «африканской» цивилизации. Если кому-то доводилось бывать за границей и сталкиваться с политическими эмигрантами из африканских стран, они наверняка знают, что среди этих эмиграций, как и внутри галичанской диаспоры, существует антагонизм к политическим оппонентам, сохраняющийся десятилетиями.
