Цитата:
Konarski-Kogo-bardziej-boi-sie-NATO
Maciej Konarski
Kogo NATO boi się najbardziej?
Мачей Конарский
Кого НАТО боится больше всего?
НАТО сегодня не в состоянии выбрать своего руководителя без кремлёвского благословения, а союзная солидарность слабеет год от года. Проблема, однако, не столько в слабости самого альянса, сколько в духовной форме его предводителей.
Информация последних дней, скорее, не оставляет сомнений, что Радославу Сикорскому придётся попрощаться с мечтами о должности Генерального Секретаря НАТО. Ничего удивительного в этом нет, и, наверняка, можно найти множество причин этого его поражения. Меня лично, однако, потрясли звучащие уже несколько месяцев намёки на то, что окружающая Сикорского «аура русофобии» не позволит ему занять пост руководителя Альянса. Выходит, сильнейший военный альянс в мире не во состоянии выбрать своего руководителя без кремлёвского благословения. Загвоздка в том, что для некоторых Расмуссен может оказаться неприемлемой кандидатурой. Дело в том, что Расмуссен отказался публично покаяться, когда пресса его страны опубликовала карикатуры на Мухаммеда, мало того, осмелился сомневаться в европейских притязаниях Турции. Так что перед лидерами натовских государств встала серьёзная дилемма: что лучше, разгневать Москву или мусульманских радикалов, которых хватает в предместьях их собственных столиц? А может, лучше поискать третий путь?
Карикатура, преувеличение? Может быть. Возможно также, что правы те, кто утверждает, что Генеральный Секретарь НАТО должен быть человек, более способный к компромиссам, нежели Сикорский. Проблема, однако, гораздо серьёзнее. Иначе чем можно объяснить тот факт, что спустя десять лет нашего присоединения к Альянсу, опасаясь раздражить Россию, НАТО не удосужилось даже разработать гипотетический план защиты Польши? Чем объяснить длительное сопротивление в вопросе обеспечения защиты воздушного пространства недавно принятых в НАТО балтийских государств? Чем объяснить позицию французского министра обороны, который, не смущаясь, признаёт, что любое расширение НАТО, в том числе принятие Грузии и Украины, не может произойти без договорённости с Россией? Чем объяснить ситуацию в Афганистане, где немецкие и итальянские солдаты не могут носа высунуть из своих баз, когда рядом погибают их американские или канадские соратники? Я вижу лишь два ответа – слепота и трусость.
Потому что трудно назвать чем-то иным, нежели слепотой, веру в то, что управляемая КГБ-шниками Россия является предсказуемым государством, достойным доверия. Веру в то, что государство, которое истребляет население взбунтовавшихся республик, совершает вооружённую агрессию против соседней страны и поддерживает сепаратизм в остальных, может стать одной из главных опор европейской безопасности. Трудно также не заметить близорукости в убеждении многих европейцев в том, что конфликт в Афганистане – это далёкая «американская война», которая нас не касается.
Кажется, однако, что всё-таки главной причиной этой слепоты является трусость. НАТО теряет силы, поскольку десятки лет мира и благосостояния заразили Запад ленью и лишили его силы духа и решимости (а может, и ещё кое-чего, но давайте обойдёмся без просторечия [возьму на себя смелость предположить, что автор имеет в виду просторечный, весьма распространённый оборот – «facet z jajami», «парень с яйцами», то есть крутой мужик, лихой парень, настоящий мужчина. Соответственно, «stracić jajcа», «потерять яйца» - потерять истинно мужские качества, проявить себя слизняком, трусом и т.п. – прим. перев.]). В Европе, которой правят обожравшиеся икрой левые или псевдо-правые, сегодня преобладает вера в «диалог», «партнёрство», «консенсус», а особенно – в чудесную силу бумаги, на которой пишутся различные декларации или итоговые коммюнике. В Берлине, Лондоне или Париже никто сегодня не хочет рисковать своим спокойствием или выгодным бизнесом. И уж наверняка никто не желает подвергать себя ненужному риску ради бедных родственников с востока, которые вбили себе в голову, что они тоже европейцы. Для Вашингтона, в свою очередь, Европа постепенно становится регионом второстепенного значения (особенно по сравнению с Ближним Востоком или Азией). В этой ситуации натовская солидарность становится дефицитным товаром.
А хуже всего то, что осторожные формулировки статьи V Североатлантического Пакта отнюдь не обязывают союзников прийти кому-либо на помощь военной силой. Слова «окажет помощь (…), предприняв немедленно (…) такие действия, какие сочтёт необходимыми» можно интерпретировать весьма широко - как отсюда до Владивостока. Может быть, это было не так уж важно во время Холодной Войны, когда Запад был един перед советской угрозой, но становится серьёзной проблемой в Европе AD 2009, которой правят пацифисты из Поколения-68.
Что же мы имеем взамен? Пока что ленивую дискуссию о новой стратегической концепции Альянса. Если хотя бы некоторые её принципы будут реализованы, то можно ожидать превращения самого могучего военного союза в мире в дискуссионный клуб, в котором будут рассуждать о способах защиты членов НАТО от хакеров или тающих льдов Арктики.
Сегодня НАТО хватает решимости бомбить почти безоружную Сербию или гоняться за пиратскими судёнышками у побережья Сомали. Перед лицом настоящей опасности (ею вовсе не обязана быть эта несчастная Россия) испытание может закончиться для Альянса не слишком удачно.
Одурманенный благополучием и пацифизмом, Запад уже однажды находился в подобной ситуации – в 30-е годы XX века, и пришёл в себя лишь тогда, когда было уже почти поздно. Остаётся лишь надеяться, что в самом худшем случае мы не окажемся, как тогда, снова на передовой линии фронта.
