Нам уже приходилось писать о деятельности этой якобы правозащитной организации, но вновь открывшиеся факты и обострение ситуации в Дагестане заставляют подробно рассказать о той роли, которую играют некоторые НПО в деятельности террористических структур на Юге России.
Главной причиной появления «Матерей» была необходимость создания легальных позиций для защиты интересов дагестанского бандподполья. Однако защита боевиков, попавших уже под следствие, - это лишь видимая часть айсберга. На самом деле участие «Матерей» в работе сложного механизма бандподполья значительно шире и разнообразнее.
Как только молодые люди, проявившие интерес к исламу, попадают в поле зрения сотрудниц этой организации, начинается их психологическая обработка. На молодых людей выводятся опытные вербовщики, действующие по той же системе, что и в сетевом маркетинге. Для «рекрутирования» новобранцев их завлекают «разбойничьей романтикой», «шпионскими играми»: конспирация, тайные встречи, слежка, умение владеть оружием и, наконец, возможность противопоставить себя окружающим. В ход идут пронзительные видеофильмы и видеосюжеты о том, как несправедливо устроен мир по отношению к мусульманам, как угнетают мусульман иноверцы и отступники и каким прекрасным будет общество, живущее по принципам шариата. Так постепенно в воспаленном сознании молодых ребят «джихад» обретает черты мировой войны за справедливость. Вскоре появляется желание от слов перейти к делу.
Здесь вновь нужны посредники, которые скажут молодым людям, где и как приобрести оружие, как его прятать, а главное, как попасть в лес, где научат всему, что обязан знать «настоящий террорист». Приблизительно так происходит вовлечение в террористическую сеть молодежи из более или менее благополучных дагестанских семей. Эти молодые люди обязательно ходят в мечеть, они подчеркнуто скромны и вежливы на людях, и поначалу их близкие даже радуются такому «благотворному», как они полагают, влиянию религии. Но у молодых людей терпения на долгое мирное сосуществование с семьей, живущей по другим правилам, не хватает. Иногда толчком к уходу из дома служит то, что молодые люди начинают чувствовать за собой слежку. Тогда они неожиданно исчезают и переходят на нелегальное положение - «выселяются». Именно такая ситуация в дальнейшем предусмотрена схемой работы «Матерей» по будущей защите боевиков.
Эта схема предполагает полное неведение родителей относительно причастности их детей к террористической сети. Молодые люди просто звонят родителям с конспиративной квартиры, где готовятся к уходу в лесные учебные лагеря: «Мама, мы с ребятами поехали в Москву (или ещё куда-то) на заработки». Поскольку безработица в Дагестане очень высока и отходничество - дело обычное, родители чаще всего верят. А тем временем их сыновья едут в лес, где проходят полную боевую подготовку, необходимую для ведения диверсионной и террористической деятельности. После учебы в лагере группа молодых боевиков, возглавляемая «амиром», выезжает в город на задание. В городе они снимают конспиративную квартиру и обзаводятся несколькими молодыми пособниками - то есть начинается новый круг, где уже они выступают в роли вербовщиков. Новые вовлечённые в сеть молодые люди осуществляют связь с внешним миром: они приносят боевикам еду, одежду, возят их на родительских машинах (при полном неведении родителей). Те же пособники выслеживают сотрудников правоохранительных органов, в первую очередь их интересуют «опера» и спецназовцы (они называют их «штурмовики»).
Как только оперативники выходят на такую прячущуюся группу, конспиративная квартира блокируется спецназом. Боевики обычно превращают снимаемую квартиру в склад оружия и боеприпасов, в такие квартиры с постановлением на обыск и арест не войдешь. Боевикам предлагают сдаться, но в ответ, как правило, звучит отказ. Даже если кто-то и хотел бы сдаться, «амир» не позволит, может убить на месте. Так было в конце июня 2008 года в Махачкале, когда попытавшихся сдаться пособников, мужа и жену, застрелил боевик, которого они скрывали у себя дома.
Наконец, спецоперация завершена, бандиты уничтожены. Но тут появляются родители боевиков в полном недоумении. В их представлении - сын на заработках за тысячи километров от Дагестана, никогда не был замечен среди террористов, и вдруг его труп в разбитой квартире, да ещё оказывается, что, по информации силовых структур, на счету его несколько убийств и взрывы... Сознание убитых горем родителей не в состоянии воспринять произошедшее, да и вся их собственная предшествующая информация противоречит тому, что говорят об их ребенке представители милиции. Родители не просто отказываются верить в случившееся, но и с легкостью верят в наличие у силовиков некого злодейского умысла. С этого момента начинается очень важный этап в работе «Матерей» по отработанной схеме. Они сразу оказываются рядом с родственниками убитых боевиков. «Правозащитники» вроде Светланы Исаевой или Гульнары Рустамовой начинают пичкать убитых горем родителей всевозможным бредом о том, что их детей похитили в Москве (или где-то ещё) люди в камуфлированной форме, долго пытали, кололи психотропными препаратами, затем жестоко убили и подбросили на место проведения спецоперации. Цель такого массированного «сочувствия» - добиться от родственников заявления в правозащитные организации с просьбой «разобраться в ситуации».
Когда заявления получены и родители должным образом обработаны, начинается основная часть действия: местные правозащитники строчат жалобы, устраивают митинги, организуют в местной «жёлтой» прессе «слезоточивые» публикации о том, какими замечательными, законопослушными и богобоязненными парнями были погибшие, и, соответственно, поливают грязью силовиков - иными словами, отрабатывают деньги, получаемые от сомнительных московских правозащитных центров, а также из зарубежных источников.
Есть и другая, более изощренная схема: человек уходит «в лес», и родственники знают об этом, поэтому идут к «Матерям Дагестана» и пишут заявление (заранее!) о том, что их сын исчез - по имеющимся у них данным, был похищен людьми в форме. То есть заранее страхуют сына на случай его задержания и в информационном плане ставят силовиков в проигрышную позицию. Через несколько месяцев боевика находят и арестовывают, он идёт на контакт со следствием, начинает в присутствии адвоката рассказывать всё в подробностях, но тут неожиданно появляется новый адвокат - от «Матерей» (у них есть несколько «прикормленных» адвокатов, набивших руку именно на защите террористов), и позиция задержанного в корне меняется. Он отказывается от показаний и заявляет, что был похищен, несколько месяцев содержался в неизвестной тюрьме или даже яме, где подвергался нечеловеческим пыткам...
Ситуацию, когда дела террористов в судах передаются судам присяжных, иначе как театром абсурда назвать трудно. Позиция защиты на процессе подчинена заранее подготовленной схеме: мы ещё несколько месяцев назад заявляли, что подсудимого похитили, как видите, его насильно удерживали, пытали, кололи психотропными веществами и, наконец, заставили себя оговорить. Присяжные (в большинстве - обычные домохозяйки) им верят, каждая при этом мысленно прикидывает ситуацию на своих сыновей. В результате убийца и террорист выходит на свободу.
Так, к примеру, поступила активистка «Матерей» Шахрузад Дибирова, которая не сумела удержать своего младшего сына Ильяса Дибирова (старший сын Рамаз - также боевик с солидным «стажем»), и когда он ушёл к боевикам, обратилась с заявлением в организацию «Матерей» о том, что её сын был похищен силовиками и содержится в их «застенках». Пару месяцев спустя, при попытке задержать Ильяса в людном месте, тот выхватил пистолет и открыл беспорядочную стрельбу. Молодого преступника задержали, а потом... оправдали и выпустили на свободу.
Не остаются без «материнской опеки» и дагестанские девушки. Так, если Гульнара Рустамова заботилась о теплой одежде, еде, то ее сестра «Асма» Бутдаева, по оперативным данным, занималась устройством «личной жизни» членов боевых групп. С истинно «материнской» заботой «Асма» подбирала молодых девчонок, которых выдавали замуж «по шариату» за лесных отморозков.
В Дагестане сформировалось устойчивое ядро из женщин от 15 до 60 лет, объединённых экстремистской идеологией, не работающих, не учащихся, живущих за счёт мужей-боевиков либо за счёт «ваххабитского общака» или паразитирующих на государственных дотациях, пенсиях, субсидиях и при этом люто ненавидящих «это государство». Когда знакомишься с криминальными досье барышень, выясняются интересные факты: костяк этих женщин в прошлом не отличался особыми моральными принципами поведения. Много девушек с уголовным прошлым, причем статьи отнюдь не политические: банальные кражи, участие в разбойных нападениях, убийства и другие «милые шалости». Та же Динара Бутдаева дважды привлекалась к уголовной ответственности за кражу, за что была изгнана из дома отцом и только после его смерти вернулась. Встречаются и бывшие проститутки. Поскольку молодые боевики для их российских и зарубежных кураторов - лишь расходный материал, мужей у этого общественного гарема часто убивают. Жена убитого боевика через определённое время выдаётся замуж за другого боевика, после его смерти - за третьего и т. д. Есть вдовы, которые в течение 2-3 лет по пять раз побывали замужем...
Почти все привлеченные девушки активно пособничают боевикам. Они не только готовят, стирают одежду, но и закупают форму, обмундирование и даже оружие. Достаточно велик их вклад в разведку. Встречи с мужьями у них происходят либо в походно-полевых условиях, либо на конспиративных квартирах. Если девушка еще не ушла из дому, то после такого «свидания» вечером она как ни в чём ни бывало возвращается домой к родителям. Но когда для девушки психологически уже становится невозможной такая двойная жизнь, она уходит из дома и живет на нелегальном положении.
Так два года назад ушла из дома 17-летняя жительница Махачкалы из благополучной и обеспеченной семьи, которую муж-боевик завлёк «лесной романтикой» и уговорил «выселиться». Родители всё это время не знали, где их дочь и что с ней. После двух лет скитаний по конспиративным квартирам и лесным базам, поменяв двух мужей, она оказалась в заблокированном спецназом доме. Однако при эвакуации вышла из него под видом мирной жительницы. Мать, узнавшая о том, что в доме может находиться её дочь, примчалась к месту проведения спецоперации и заметила её в толпе зевак. Одурманенная девушка, вместо того чтобы подбежать к матери, в ужасе метнулась от неё, отбежала на несколько метров, приложила к голове гранату и на глазах у матери подорвала себя.
По оперативным данным, именно «воспитание» девушек, точнее их психологическая обработка, входит в обязанности Бутдаевой - «Асмы». О том, что уничтожением дагестанской молодежи целенаправленно занимаются террористические организации, за которыми проглядывают уши спецслужб геополитических противников России, говорят факты оперативных разработок. Недавно в Дагестане при оказании сопротивления был уничтожен известный в своих кругах религиозный экстремист Нустапа Абдурахманов. По данным российских спецслужб, еще в начале 90-х годов он прошел религиозную и боевую подготовку в Пакистане, в районе городов Лахор, Банну, Райванд. Именно в этих местах, к слову, постигали террористическую науку боевики, напавшие на Мумбаи. В середине 90-х Абдурахманов вывозил в эти лагеря своих молодых земляков, мотивируя поездки необходимостью подготовки к созданию в Дагестане «исламского государства». С 2005 по 2007 годы этот деятель периодически выезжал в Пакистан для встречи с представителями международной неправительственной организации «Дааватуль джамаатуль таблиг», проповедующей радикальный ислам. От её руководителей он получал инструкции по распространению экстремистской идеологии и оказанию помощи членам дагестанского бандподполья. Там же он общался с гражданином Саудовской Аравии Зайнутдином Зандаги, известным спецслужбам многих государств как один из спонсоров вооруженного джихада в разных странах мира. За месяц до нейтрализации Нустапа Абдурахманов стал активным членом организации «Матери Дагестана за права человека»...
Приходит время сорвать маски. «Матери Дагестана», кого бы теперь в целях «улучшения имиджа» ни назначили их руководителем, - это не правозащитная организация, а часть адского конвейера по уничтожению дагестанской молодежи. Способствуют этому и некоторые преступные политические кланы в Дагестане. Люди должны, наконец, понять, что нельзя позволять превращать своих детей в расходный материал чужих геополитических игр.
А вот как их защищают...
