(c) интернетЦитата:
Про абсент я знал тока одно, что где-то лет сто назад, бедолага Ван Гог нажрался абсентом до белочки и отчленил себе ухо. И, в общем-то, история эта с настоящим абсентом никаких точек соприкосновения не имеет. Но может быть напиток, о котором сейчас пойдет речь, достоин своего места в самых изысканных винных картах. Потому как рецепт прост и будет ниже изложен.
Начать надо с конопли. Как-то возвращаясь с рыбалки мы пробили колесо, пока меняли кто-то подсмотрел на обочине несколько бошок дикорастущей конопли. Их конечно тут же оборвали, и ясно понимая, что это фонарь, сделали такой косяк из газеты, что бабкины кулечки от семечек, нервно курят в сторонке…. Долбануть эту хрень рискнули только двое. Когда ее растягивали, из далека, можно было подумать что по Лачиновской узкоколейке снова пустили паровоз. Ну я вам скажу, понта в сибирской конопле никакого, так дурь одна, минут на пять шибает, слегонца, как будто пропустил в лоб удар через перчатки.
После перекура взяли эти бошки мне в чайник запихали зачем-то. И я бы забыл про эту ботву, но недели через две, ко мне заехал Серега (он тоже на рыбалке был) Привез банку самогона. Просто так, сам-то не пьет. Я попробовал - вещь конечно суровая, но доброкачественная, градусов под 70. Я даже не спросил у него, откуда контрабанда, он обычно другими поставками занимался с Испании через Эстонию. Как ни странно.
А дня через два едем с тем же Серегой по Ягуновке и он мне показывает дом на окраине, мол смотри дым какой валит из трубы, ну и че думаю, такого - ноябрь месяц, люди печь топят, колотун реальный. Оказалось жизнь устроена гораздо сложнее, особенно когда у@бет тебя ключем по голове. - Эта печка топится круглые сутки – сказал Серега, - я купил, как лох, вагон мёда, по дешевке, а он оказался просроченным, я его никуда сдать не смог и подарил деду, из того дома. 1,5 тонны меда и представь в фасовке для Аэрофлота по 10 грамм, дедушка сидит и сутками выковыривает мед в флягу и гонит самогонище, а бабка фантики в печи жжот.
Я прямо сразу оглянулся и уже с интересом рассмотрел это жилище. Дом был абсолютно черным, снег вокруг дома был черным, а из трубы валил дым как из фашистскава кремотория. Я пришел в ужас и бился в истерике минуты две.
Мне чем с Серегой нравится, с ним вечно всякие истории происходят, и умеет он красиво проигрывать, сейчас оторвет руку от руля и грустно улыбнется: Типа: - а )(уле я ж не виноват.
-Я деду мед просто так отдал, бесплатно, дед сказал литров 400 первака ожидаемый выхлоп, ну я у него всегда банку взять могу… давай возьмем 3 литра, а ты дома в нее засунешь траву что на Лачиновке надрали?
Так и сделали. Рецепт ясен всем надеюсь - самогон и драп. Больше ничего добавлять не надо, я вас умоляю…Стояла эта )(уйня у меня на балконе всю зиму. К весне нежно-желтый сивушный цвет первака насытился глубокими коньячными тонами, хотя если честно, то больше это было похоже на мочу желтушника, ну да пох, главное сразу видно напитаг-термояд.
1-й литр
Пришла пора первой весенней рыбалки, я пацанам говорю: - я на водку скидываться не буду, а возьму литр самогона – они мне ответили, мол, иди ты нах#й со своим самогоном, можешь и не скидываться, а водки мы будем брать как обычно, то есть очень дох#я. Как сейчас помню 11 бутылок на 6 человек, и это на одну ночь, и литр моего «абцента», и учитывай что Тема Галлеев вообще не пьет. Несчастный человек.
Как мы квасили до трех ночи, рассказывать никому не надо, все так делают поголовно, особенно на рыбалке. Утро. Часов шесть если не пять еще темно. Темно и холодно. И страшно, потому что понимаешь, водки, наверное, больше, бл@ть, нет. Меня разбудил Сажен, он весь трясся и просил помощи. Ему надо было одновременно пить, выпить и согрецца. «Я уже за@бался водку искать!» плаксиво произнес он под конец. И я вылез, достал из заначки последнюю бутылку, развел костер, и пошел будить братву. Это было не более чем ритуальное шествие. Понятно что х#й кто встанет, но предложить надо в обязон. А то ведь, за крысятничество водки в два рыла, вместо пяти, могут подвергнуть обструкции, по-русски выражаясь, можно п#зды отхватить не по-децки. Трое спали в Ниве – Гаврош, Славик Егоров, и непьющий Тема. Я заглянул в салон сквозь мрачные стекла. Как можно втроем спать в Ниве? Особенно с Славой Егоровом, с этим несостоявшемся борцом сумо. Как он вообче, сцуко, в ниву пролез, через заднюю дверь тока, по-любому. На всю Ниву было одно славиково брюхо. От его богатырского храпа Нива слегка дребезжала. Когда Тема повернулся, я понял, что спит он, свернувшись калачиком прямо на животике нашего слонопатамчика. Толстого это ничуть не е@ло, он даже и не замечал. Как ни странно водку встали пить все, даже Тема, хотя не пьёт, и не стал, хотя встал. Во-каламбур. Водка быстро кончилась и настал черед моего абцента. Светало. Я плюхнул в кружки коричневой жижи, смесь дедовской 70-тиградусной сивухи-медовухи с колхозным драпом, разила стойкой вонью больницы и химической атаки. Налил я как обычно наливаю водки - по песюрику, но когда замахнул, по телу моему пробежались рвотные судороги. Но я удержал этот шайтан-компот внутри себя. Одновременно понимая, что следующую рюмку я буду запихивать в себя руками. Мнения разделились, одни говорили, что х#йня, другие говорили – х#йня, пить можно. Пили все. Кроме Темы. Счастливый человек. После третьей абцент стал у меня в горле комом. Я еще не знал, что у этого напитка такая функция есть, типа предохранителя. Три по песят и абзац. По любому хватит. Но у нас то мальчишки такие, что пока все не кончится, они пить не бросят. После пятой Сажен залез в палатку и больше я его на этой рыбалке не помню. После седьмой мы с Кузей поехали проверять сети, а у Гавроша сработал предохранитель, Славик продолжал пить один. Я понял, что мне п#сдес, где-то на середине реки. Мир как бы остановился, периферийное зрение не работало, я видел перед собой лишь тоннель и то смутно. В башке приятно гудело, ажно отдавая в позвоночник. В конце тоннеля я видел лишь куст, к которому были привязаны сети и тело Юрича бесцельно валяющегося на дне резинки. Юрич не смог отвязать сеть от куста, Я понял, что если меня так нахлобучило с трех рюмок, то юричу практически кранты. Надо делать все самому. Я обрезал шнур и стал вытягивать сеть. Я как будто попал в сказку. Из сети один за другим вываливались лещи, судаки и щуки. Видимо вода слишком прибывала, и рыба поперла под берег. Потом события развивались стремительно - из-за того, что вода поднялась, перемыло перемычку между двумя протоками. Прямо рядом с нами. Я тока услышал, как невъе@бенно плюхнуло. И мы вдруг оказались на гребне волны, я схватился за борта лодки и распластался на дне, одновременно прижимая ногами к лодке и Юрича, чтоб не вывалился нах#р. Что-то похожее я испытывал в детстве когда сел на аттракцион «Сюрприз» (мне кажется сначала на этом тренажере готовили космонавтов, потом списали к нам в парк культуры, бл@дь и отдыха.) Короче, лодка взмыла в воздух, к самому как мне показалось, небушку, одновременно она вращалась вокруг своей оси, резко меняя углы наклона, потом мы как невъе@енные серфингисты полетели вниз, подлетая на волнах поменьше, зависая в водоворотах и каким то чудным образом обруливая кусты. По выпученным глазам юрича я понял, что овощ этот не догоняет, об чем счас речь, толи мы на весельной лодочке катаемся, толи в космос летим. Короче приземлились мы прямо у лагеря, то расстояние, что я греб туда десять минут, мы пролетели секунд за тридцать, метров 300, наверное, там течение и успокоилось, но до берега было еще метров 15. Я сказал:
-Ну все вроде приплыли.
Тут Юрич начинает спешно покидать лодку прямо посреди водоема, поймал я его практически за шиворот, в один болотник он все-таки успел воды набрать. Пока я вытащил на берег лодку, сети, рыбу и тело «убитого» товарища, жесткая отдышка с тошнотой накрыли меня. Не в силах стоять я упал на 4 кости. В лагере тем временем происходило следующее. Гаврош сидел у пепелища потухшего костра в позе накуренного индейца и видимо уже ничего перед собой не видел. Вещи наши были равномерно разбросаны по всему берегу. Юрича я положил прямо рядом с кучкой морковки и картошки, ну х#ли овоща к овощам. Очень странно абцент подействовал на Славу Егорова. Он разделся догола и начал бегать по кругу. Представляете гора мышц и жира, несется сверкая белой )/(опой вдоль берега, затем заскакивает на черемуховый куст, плаксиво наклонившийся над водой. Древо под ним проседает и трещит, после чего туша Егорова, издавая победный визг, падает в воду, прямо в только что образовавшийся бурный поток, вместе с обломками деревьев, льдинами и прочим прибрежным мусором его несет обратно к лагерю, там Славик, с абсолютно счастливым лицом ребенка, которому строгие родители разрешили покупаться, выскакивает из воды, и, побрякивая уже околевшим от весеннего паводка х#ёчком, бежит на исходную.
Потом к нам подъехал Серега, он минут десять не мог выйти из-за руля, с открытым ртом наблюдая за игрищами молодого, очень толстого, и видимо е@анувшегося тюленя.
- Что это с вами? – спросил он у меня, когда я на карачках подполз к тачке.
- Абцент, сука. – тупо ответил я и прилег в тенечек от машины. Через некоторое время мы с Серегой вытряхнули из палатки Сажена, собрали кое-какие вещи, забрали половину рыбы, засунули Юричу в ж@пу самую большую морковку и уехали.
На следующий день звонит Сажен и говорит:
- Шишок, я буду писать в Юнеско, что бы они запретили твой абсцент на людях испытовать. Меня вчера чуть в реанимацию не увезли.
Когда мы высаживали Сажена у его подъезда, он еще ничего не соображал, мы дали ему в руки его вещи и запихали в подъезд. Подниматься на пятый этаж ему предстояло самому. И вот он, топорщась удочками, сачками и самораскладывающейся китайской палаткой начал восхождение. На четвертом этаже у него как у настоящего альпиниста началось кислородное голодание. Он слегка отпустил из рук китайскую палатку, и она саморазложилась на площадке 4-го этажа, загородив Сажену проход окончательно. Там его и нашли соседи. Представляю картину. Живешь в хрущевке, открываешь дверь, а у тебя на площадке альпинистский лагерь и полумертвый отмороженный альпинист лежит в обнимку с удочками и стонет. Когда врач, вызванной скорой, вколол Сажену пятирчатки и предложил ему госпитализацию, то Сажен даже не смог расписаться в том, что он от неё отказался. Ослабшей синей рукой в журнале врача он нарисовал синий крестик.
2-й литр.
Второй литр я взял с собой на Берчикуль (самое большое озеро в Кемеровской области). Компания была практически та же. Народ уже знал великую силу абцента. Народ даже сам попросил меня взять этого жгучего и тягучего напитка. Потому что, когда водка кончается, лучшего средства догнаться человечество еще не изобрело. Догонялся им один Славик Егоров, когда все уже расползлись спать, он закинул в одно рыло грамм 400 и что-то мычал в ночи, пытаясь тренькать на гитаре. Потом его начали одолевать комары. Я ему сказал, что Дэта у меня в кармане рюкзака, совершенно забыв, что в другом кармане, в похожем тюбике лежит резиновый клей для лодки. Славику то пох#й было чем е#ло намазать. Так он и уснул на улице с резиновой маской на лице. Утром он очень напугал соседних рыбачков, когда пошел вдоль берега искать укромное место посрать. Они думали, из леса вылез толи леший, толи Хищник-2, потому что к Славиковой шайбе прилипли ровным слоем хвоя, старые листья и веточки лесной подстилки.
Утром, взяв удочки, спиннинг и оставшиеся 600 г. абцента я поплыл рыбачить. В сетях то у меня рыба, конечно, попалась а вот на удочку не клевала. Тут я заметил местного деревенского рыбака на старой деревянной лодке. Он то как раз таскал карасиков одного за другим. Я подплыл к нему с целью выведать у него секреты лова (наживку, прикорм, волшебное слово) Деревенский мужик оказался не разговорчивым и лишь хитро улыбался. Мол сам не знаю как это у меня ловится а у тебя нет. Тогда я достал бутылочку. Через часок, так и не выведав секрета, да мне уже и не надо было, я оставил упрямому аборигену бутылку, в которой еще грамм 200 плюхалось, и поплыл на берег спать, где меня и срубило в тенечке, нах#р. После обеда меня разбудили:
- Олеган, там по моему твоему дружку плохо…
А я друзей в беде не бросаю, тем более я знаю, как помочь. Метрах в сорока на берегу сидел мой неразговорчивый абориген стучал зубами и трясся мелкой дрожью, хотя было тепло. Когда я подошел ближе я увидел, что он полностью мокрый видимо только из озера вылез. Теперь у него не было ни лодки, ни удочек, ни ведерка с карасями.
- Ы-ыыыы-ыыы, - только это и мог он выговорить сквозь стучащие зубы.
Я сразу понял: Абцент е@учий довершил свое дело. Лодка видимо покоится на дне водоема. Вот караси поржали, наверное.
- На прими антидота. – я протянул пострадавшему полторашку пива. Но деревенский не стал из моих рук уже ничего брать. Он встал и убитый своими несчастьями тихонько пошел по тропинке в лес, на его лице было ярко прописаны все обиды и противоречия города и деревни.
3-й литр
Остатки легендарного абцента разошлись незаметно, так я угощал иногда им некоторых ненасытных гостей. Да и то дозировано. Не обошлось и без исключений. На одного человека этот напиток не действовал, но это был настоящий Универсал по Кайфу, он постоянно бухал, обкуривался и кололся.
С тех пор я больше не производил Абцент, ибо это аццкое пойло, было предано анафеме русской православной церковью. Аминь.
