МИФ ВТОРОЙ: «ТАНКИ СТРЕЛЯЛИ ПО ШКОЛЕ»
В принципе, никто не отрицает того, что по школе в Беслане стреляли, в том числе и из танковых орудий. Главный вопрос: КОГДА? До или после освобождения заложников? И ответ на этот вопрос автоматически снимает второй, который до сих пор волнует участников тех событий: могли заложники в бесланской школе пострадать от «своего» огня?
Как то и положено, первыми на «танковую» тему заговорили наши коллеги, журналисты:
«03.09.2004, 14:32 БЕСЛАН/МОСКВА. 3 СЕНТЯБРЯ. ИНТЕРФАКС. - В районе дома в североосетинском городе Беслан, где укрылись боевики, бежавшие из школы № 1, слышны выстрелы из танковых орудий, в небе над этим районом барражируют боевые вертолеты, передал с места событий корреспондент».
Это сообщение весьма оперативно растиражировали все центральные телеканалы.
Понадобилось совсем немного времени, чтобы в игру, которая вот уже 4 года носит характер информационной войны, вступили журналисты совсем другого толка. Их хозяева по сей день продолжают зарабатывать политические дивиденды на бесланской трагедии.
Особо отличились в «переосмыслении» происходящего в Беслане журналисты «Новой газеты». Своим появлением на свет миф о танках, стреляющих по школе, не в последнюю очередь обязан им.
Следует заметить, что в репортаже «Новой газеты» от 6 сентября про танки не было ни слова, хотя корреспондент «Новой» Елена Милашина была, что называется, в самой гуще событий.
Позднее «разоблачительные» статьи посыпались как из рога изобилия. Вот та же самая Милашина в материале от 7 октября 2004-го:
«Танки были. Заложники, которых освобождали, говорят: «По школе так стреляли, что пол трясся, как при землетрясении»... Напротив школы, по улице Коминтерна, со стороны железной дороги были два танка. Еще были БТРы, БМП, огнеметы «Шмель», вертолеты, которые опускались до уровня второго этажа и расстреливали окна классов и столовой из пулеметов... И дети, и взрослые рассказывают, как вертолеты же стреляли по крыше спортзала и как она после этого загорелась».
Страшилка Елены Милашиной - «вертолеты», которые «расстреливали окна классов» - вполне могла бы подойти для средней руки сценария американского боевика. Увы, в реальности боевые вертолеты, использованные в Беслане (один Ми-24 и два Ми-8), огонь по школе не открывали. БМП, как это ни странно, там не было вовсе. Были БТРы и БРДМы, но это так, к слову, в качестве иллюстрации компетентности «сценариста».
В том же номере «Новой» Павел Фельгенгауэр, позиционирующий себя как независимый военный эксперт (бывший биолог, не отслуживший даже «срочную»), вынес окончательный приговор:
«В ходе операции с использованием танков, авиации и огнеметов в одной отдельно взятой школе шансов на спасение было и вправду мало».
11 октября Милашина вновь напомнила читателям о бесчеловечности российских танкистов:
«Два танка Т-72 с гладкоствольным 125-миллиметровым орудием и один - то ли Т-90, то ли Т-80. Стреляли по школе болванками со стороны улиц Первомайской и Коминтерна. Разрушили торцевую стену школы, пробили стену в актовом зале, снесли решетку на окне в столовой».
Погибшие в Беслане дети еще долго «кормили» журналистов «Новой газеты», формировавших вполне определенное мнение о трагедии, в том числе и у самих истерзанных горем бесланцев. В судебном процессе над Нурпаши Кулаевым о стрельбе из танков начали рассказывать уже сами заложники. Тему развили и в процессе над милиционерами Правобережного РУВД.
В конце концов, нам удалось собрать практически все озвученные свидетельства очевидцев о танковой стрельбе. Сопоставить их, отделить зерна от плевел оказалось гораздо сложнее. Было абсолютно точно установлено, что в районе школы, на ул. Коминтерна, находились три танка (бортовые номера «320», «325», «328»). Если же верить всем рассказам тех, кто видел или слышал танковые выстрелы, то получается, что танков было с добрый десяток и стреляли они, не переставая, с 13:05 до позднего вечера.
Свидетельства очевидцев можно условно разделить на несколько категорий:
1. «Находился далеко, слышал грохот, считаю, что это был танк. Стрельбу сам не видел».
2. «Находился внутри школы, были очень мощные взрывы, дрожали стены и потолок. Наверняка это танк. Сам не видел».
3. «Находился со стороны ул. Коминтерна, видел танки, слышал грохот. Наверняка это танк. Сам стрельбу не видел».
4. «Находился со стороны ул. Коминтерна, видел стреляющие танки».
5. Показания военных и тех, кто руководил операцией.
Показания первой категории свидетелей можно смело отбросить, так как их мнение - умозрительное и ни на чем не основанное. Например, РПО-А «Шмель», который действительно применялся в Беслане, бабахает ничуть не хуже танков - забрасывает четырехкилограммовую капсулу на километр. Неподготовленный человек запросто перепутает. Да и взрыв такого боеприпаса по мощности вполне сопоставим со взрывом гаубичного снаряда.
Сюда же можно отнести и третью категорию: если сам не видел, то о чем говорить?
Рассматривая вторую категорию, необходимо учитывать несколько вещей:
1. Заложники, оказавшиеся после первых взрывов в столовой, - а именно они говорят о танках, - были ранены, контужены, измождены третьими сутками захвата, обезвожены и смертельно напуганы. Они испытывали тяжелейший стресс. Большинство из них не смогли покинуть спортзал именно по этим причинам.
(Наверняка найдутся те, кто, прочитав этот пункт, возмутятся: «Вы ставите под сомнение их вменяемость? Стыдитесь!». Ничего подобного, невменяемыми пострадавших в Беслане никто не считает. Но и отрицать все вышесказанное, значит - грешить против истины).
2. Практически все, за исключением тех, кого боевики ставили на окна, лежали на полу, прятались в помещениях кухни или под столами. То есть, реально видеть происходящее за окном, они не могли.
3. Достоверно известно, что из школы (из столовой, классов и чердака) боевики вели огонь из противотанковых гранатометов. Гранатомет стреляет настолько мощно и «звучно», что стреляющий получает легкую контузию. Представьте, что ощущает лежащий на полу заложник, когда в двух-трех шагах от него палят из такого гранатомета, но самого стрелка он не видит.
4. Установлено, что по школе стреляли из гранатометов сами спецназовцы. («По школе» - не значит «по спортзалу»).
5. Основная масса тех, кто оказался в столовой, - женщины и дети, которые, как правило, в танках и гранатометах смыслят мало.
Учитывая все эти моменты, можно попытаться оценить показания свидетелей. В большинстве случаев они звучат так:
12-е заседание Верховного суда РСО-А по делу Н. Кулаева (7 июля 2005 г.).
Хубаева Марина Сократовна:
« - Вы сказали, когда Вас допрашивало обвинение, что когда Вы находились в столовой, дословно, значит, «настоящая война началась там, в нас стреляли из танков».
- Да, настоящая. В нас стреляли.
- Почему Вы решили, что в Вас стреляли из танков?
- Как почему?! Когда в нас стреляли, весь кафель, который был там, внутри, все падало там.
- Вот скажите, снаряды, которые выпускали танки, они в столовую залетали?
- Не именно в столовую. Там, в школу, в какие-то кабинеты, туда.
- Скажите, а сколько примерно выстрелов было? Вы отличаете выстрел танка от выстрела гранатомета?
- Знаете, я выстрелы не считала. Я до последней минуты со своей девочкой сидела, если нас убьют, пусть убьют. Больше ни о чем не думала. Если нас освободят, пусть освободят, все».
Другие свидетели, которые на тот момент были в столовой, ссылаются на девушку, стоявшую на окне. Она крикнула: «По нам стреляют из танков!». Согласитесь, сопоставив эти слова с тем, что творилось вокруг - стрельбой, грохотом разрывов, было немудрено поверить именно в «стреляющие танки». Но сами заложники танков НЕ ВИДЕЛИ. Давайте обратимся к следующим показаниям.
16-е заседание Верховного суда РСО-А по делу Н. Кулаева (21 июля 2005 г.).
Даурова Зарина Валентиновна:
« - Взрывы, они не были похожи на те взрывы, которые были в зале. Потому что я знаю, что значит быть под бомбой, быть под ней, когда она разрывается. Но это были совсем взрывы другого характера. Потом одна девочка встала. Они начали нам кричать, боевики, чтобы мы кричали на улицу, что здесь люди, не стреляйте. Мы кричали, но нас никто не слышал. Казалось, что нас слышали, но потом опять началась эта стрельба. Потом в один момент встала девушка, которая сидела рядом со мной и прокричала: «Посмотрите, в нас стреляют из танков»...
- Но Вы видели танк?
- Девушка встала и крикнула, что в нас стреляют танки.
- А кто эта девушка, Вы не знаете?
- Я не помню, она была школьница. Я не знаю, она осталась жива или нет. Но она вся была в крови.
- Она на окне стояла?
- Она встала, и ей было видно, что там стоит танк».
А вот про стрельбу из гранатометов:
17-е заседание Верховного суда РСО-А по делу Н. Кулаева (26 июля 2005 г.).
Кудзиева Лариса Агубеевна:
« - Давали воды и тут же заставляли, чтобы сначала или детей на окна поставить, потом поставили двух женщин, заставляли их махать белыми занавесками, что здесь дети и чтоб они сюда не стреляли. Сами же они вели достаточно, у них была возможность так прицельно стрелять. Стреляли из... я не знаю, как это называется, вот на плечо ставят, черная такая труба, вот из этого. Потом, когда все окна были в решетках, одно окно было выбито, самое крайнее, и вот в это выбитое окно зашли три спецназовца и спросили, где сидят боевики, потому что они, то они вот в дверь выскакивали, стреляли и обратно заскакивали.
- Вот Вы говорили «гранатометы», Вы знаете, что это за оружие, Вы видели его?
- Я это оружие видела в первый раз, вообще это оружие, я же говорю, это черная труба, которая ложится на плечо и стрелялось, взрыв был - стены дрожали.
- Боевики производили выстрелы из этого оружия?
- Они производили, но они стреляли в окна.
- Как часто они это делали?
- У них была возможность довольно прицельно вести огонь. С нашей стороны стреляли в основном как-то в потолок, в верхнюю часть.
- Это где?
- Это в столовой».
Обратите внимание, как свидетельница описывает выстрел: «...взрыв был - стены дрожали».
Или вот еще:
30-е заседание Верховного суда РСО-А по делу Н. Кулаева (4 октября 2005 г.).
Калманов Мурат Батразович:
« - Ты слышал выстрелы и какие? Автомат, пулемет... Ты можешь их отличить?
- Со стороны столовой?
- Да.
- Со стороны столовой раз 5 стрельнули с РПГ-7».
Всего имеется около 30 показаний бывших в столовой заложников, которые связывают грохот и осыпающуюся штукатурку с танковой стрельбой. О гранатометной стрельбе из помещения столовой - восемь.
Вот наиболее показательное из них:
16-е заседание Верховного суда РСО-А по делу Н. Кулаева (21 июля 2005 г.).
Акулов Олег Валерьевич:
«...- Оружие какое они применяли, боевики?
- Гранатомет, скорее всего кумулятивные были заряды. Это 100% было, потому что танк, который стоял напротив спорткомплекса, он весь в тротиле был. То есть в него раза 3, наверное, попали. Как будто тротил обкрошили и обсыпали весь танк. Когда мы заходили, БТР пошел первый, по нам 3 выстрела гранатомета было. Меня там тоже контузило хорошенько, я аж отлетел назад. Не успели, но вовремя увидели гранатометчика. Водителю крикнули, он заднюю включил. Вовремя отъехали, в этот момент туда попала граната».
Танк был прикрыт динамической защитой, поэтому уничтожить гранатометами его не смогли. А минимум две противотанковые гранаты попали в стену спорткомплекса, рядом с танком. Стену отремонтировали, но следы взрывов видны до сих пор.
И, напоследок, показания женщины, которая стояла на окне столовой.
31-е заседание Верховного суда РСО-А по делу Н. Кулаева (6 октября 2005 г.).
Кастуева Виктория Юрьевна:
« - Я реально сама стояла в окне. Это было около 4 часов. По нам из танков выстрелили. Наши все забились в угол, туда и попали. Потом вышли, я не помню, я с окна спрыгнула. Они приходили, уходили. Их было то 9, то 6, то 3, то вообще ни одного. Потом прибежали 2 в черной форме. Я так удивилась, по-моему, им что-то вкололи. Потому что у одного из них голова была вся в крови. Такие запекшиеся волосы, обмотанные бинтами. Там было страшнейшее ранение в голову. А они сидели вдвоем и все равно стреляли. Когда подъехал БТР после выстрела танка, до этого он тоже подъезжал, встал на углу кирпичного дома и съехал обратно. А после выстрела танка, он остановился напротив нас, проехал дальше. С той стороны спрыгнули спецназовцы. И они в эту дырку, которая образовалась после выстрела танка, видимо, туда зашли...
- Напротив стояли 2 танка, возле ДОСААФа. Возле одного была грузовая какая-то машина, возле другого - «КамАЗ». БТР вот отсюда выезжали, со стороны частного сектора. А они мимо проезжали. С той стороны БТРы я не видела, их на той стороне вообще не было, стояли 2 танка.
- В каком направлении стрелял танк и из какого орудия? Пулемет или из орудия?
- Как Вы думаете?! Раз дырка огромная в стене. Значит, в направлении этой стены стрелялось. Я не знаю, он что, направление поменять мог пока летел?».
Эти показания стоит разобрать подробнее: свидетельница четко указывает, что снаряд попал в стену и проломил ее, а потом в пролом вошел спецназ. Вот этот пролом, между окнами на первом этаже.
Как видите, второе и третье окно справа также разрушены, а, значит, показания подтверждаются - танки стреляли по столовой, в которой находились заложники!!!
Не спешите делать выводы. Вот фотография с сайта Южного регионального поискового-спасательного отряда МЧС России.
На снимке - эвакуация из столовой. Это крайнее правое окно. А окно рядом - цело! Кирпичная стена за ним тоже цела. В файле фотографии присутствует EXIF-информация, которую оставляет цифровая камера (фотографы знают, что это такое). Снимок сделан 3 сентября в 16:19, когда эвакуация из столовой шла полным ходом.
А вот кадр из известного фильма «Хроники Беслана» («Dispatches Beslan»). Тут видно не только второе, но и третье окно и перегородка между ними.
Следующий кадр из передачи «Человек и Закон».
Результат тот же, повреждений нет...
Обратите внимание - у окна не только спецназовцы. Спасатели, журналисты, «гражданские» стоят на окне, в полный рост, не таясь. То есть непосредственной опасности уже нет? Вывод?
А вывод простой: когда заложников выводили из столовой - стена была еще цела и никакой «танковый снаряд» в нее не попадал. Скорее всего, заложница увидела этот пролом позже, и сознание составило удобную картинку: «Все говорят, что стреляли из танков, все гремело и тряслось, а вот и дыра. Значит, это по нам стреляли из танков». Вот только днем дыры в стене еще НЕ БЫЛО!
И сами военные в один голос утверждают, что днем танки не стреляли. Стреляли поздно вечером, после 21-го часа, и именно по столовой. Еще стреляли в стену столовой за углом и в стену и окна класса на первом этаже. Но это было вечером, когда живых заложников в школе уже не было - добивали нескольких террористов. Практически в то же время «задействовали» и РПО-А «Шмель». Флигель мастерских был разрушен почти полностью - обвалились крыша и перекрытия второго этажа. Вот повреждения от этих, РЕАЛЬНЫХ выстрелов:
Можно, конечно, предположить, что это «дневные» разрушения. Увы, попасть в указанное место, стреляя с улицы Коминтерна, невозможно. Танк стрелял вечером с новой позиции, заехав в проход между школой и бетонным забором. Вот и фотография, сделанная 3 сентября в районе 19 часов: стена цела, проломов нет, на крыше актового зала - спецназ.
Теперь давайте рассмотрим показания тех, кто утверждает, что ВИДЕЛ танковую стрельбу днем.
12-е заседание Верховного суда РСО-А по делу Н. Кулаева (7 июля 2005 г.).
Кесаева Элла Лазаревна:
« - Около Дзгоевых стоит танк... А потом я присмотрелась, смотрю, вот эти танки что. Я молилась, стояла и молитвы читаю, читаю, читаю. Смотрю, этот танк начал, отдает вот так. Я думаю: Боже мой, что он делает? Он вот выстрелит, и назад вот так вот. И опять немножко постоит, потом опять стреляет, опять танк отдает назад. И окна школы вот так разрывались, раз выстрелят, и вот так окна разрывались... А танк стрелял и стрелял. И я кричала: «Как он стреляет?!».
- Вы говорите, что Вам сказали, что дочь жива около 4 часов, и Вы говорите, что перед этим танк стрелял.
- Перед тем как мне сказали. Танк стрелял. Я забежала в ларек, и увидела как он стреляет.
- Если Вас в 13 еще не было, откуда Вы знаете, что в час танк стрелял?
- Потому что я потом поняла, что взрывы были. В час начались. Я забежала туда как раз во время этих взрывов. Там было примерно 10 минут.
- Через какое время после взрыва стрелял танк?
- Сразу. Я в ларьке встала, я никуда больше не смотрела. Я смотрела на этот танк, как завороженная.
- Сколько времени прошло после взрыва?
- Минут 10, не более.
- Элла Лазаревна, если я Вас правильно понял, Вы сказали, что Вы лично видели, что танк стрелял по школе в промежутке времени между часом и 4-мя третьего числа. Скажите, там один танк был?
- Я видела один.
- А примерно вы можете сказать, сколько он выстрелов произвел?
- Я видела, что он стрельнет, назад отдаст, потом опять стрельнет, потом опять. И это было непрерывно. Я не считала, сколько раз он выстрелил. Он стрелял, и отдача была.
- А звук выстрела вы слышали?
- Там все гремело.
- То есть вы ориентировались по отдаче?
- Да. Но и по тому, что окна разлетались в школе.
- А звук, значит, не слышали.
- Слышала, но я не могу...»
Свидетельница рассказывает про танк с бортовым номером «320». По ее словам, находясь в 100 метрах от стреляющего танка, она не слышала звука выстрелов(!). Надо действительно очень плохо разбираться в оружии, чтобы предположить подобное. Очевидно, что «разлетающиеся» от разрывов танковых снарядов окна - из той же категории показаний. Вы, уважаемые читатели, уже видели, ЧТО происходит со стенами старого кирпичного здания от попадания таких боеприпасов.
4-е заседание Верховного суда РСО-А по делу Н. Кулаева (2 июня 2005 г.).
Хамицева Альма Цораевна:
« - Когда я первого числа была там уже через 10 минут, мы 1, 2 днем и ночью, мы были там. Со стороны Коминтерна. Вот когда уже 3 числа мы были со стороны Коминтерна, где собственные дома, там угловой дом. Уже нас вытеснили как бы. Может, знали, что будет штурм. И нас уже, где 3-й километр, туда. Там было 2 танка. Танки стояли, вот где мы и железная дорога. И там 2 танка стоят. А потом, вот когда уже взрыв был, и мы думали, что это за взрыв. Как бы все люди в панике были, и мы ждали, что все к лучшему будет. И потом кто-то кричит, мол, дети бегут. Вот дети, когда начали, наверное, выпрыгивать, бежали со стороны Коминтерна, эти танки начали стрелять в эту школу. Еще там кричали, куда стреляют эти танки. Я сама думала, что если наши дети там. До меня просто в то время не доходило, что могут танки стрелять в живых людей.
- Это по времени во сколько было?
- Это было в обед, наверное, когда начали. В час где-то. Эти танки очень много стреляли оттуда наверх. И эти танки без перерыва. Очень долго, долго.
- Скажите, Вы видели, куда они стреляли?
- В сторону школы.
- А школа вам видна была оттуда, где Вы стояли?
- Ну я же в Беслане живу.
- Нет, я спрашиваю, Вам школа видна была?
- Ну, так-то видно, да. Здание видно.
- А куда стреляли, было видно или нет?
- Было видно, конечно. Если стреляют туда, где школа. Она ж не будет лететь куда-то. Оружие не выбирает, где боевик, где ребенок.
- То есть, Вы хотите сказать, что стрельба началась сразу же после взрыва?
- После взрыва, когда дети начали выбегать. Вот это я видела.
- Вы видели, куда они попадали?
- Ну, если танк стреляет...
- Подождите, ну куда конкретно. Ну понятно, что в школу.
- В скопление людей. Я ж говорю, нас вверх потянули, мол уходите. И второго числа мы ближе были возле школы. А третьего числа нам сказали, уходите. Вы, говорит, мешаете. И мы были на третьем километре».
Эти показания про танки «325» и «328».
Если бы формат газетной публикации позволял, мы могли бы наглядно показать, что, например, свидетельница Кесаева видела из своего ларька стреляющий БТР, а танк видеть не могла, потому что он был в совершенно другом месте. Могли бы доказать, что свидетельница Хамицева физически не имела возможности видеть то, о чем говорит.
Но места на полосе всегда не хватает, да и, откровенно говоря, особой необходимости в подобных опровержениях нет. Можно даже всем вместе попытаться найти подтверждение этим показаниям. Вот только получится ли?..
Прежде всего, отметим два странных, на наш взгляд, факта. Первый: отсутствие подтверждающих «танковый миф» фото- и видеоматериалов. На тот момент в Беслане работали сотни репортеров со всего света. В интернете выложены десятки тысяч фотографий, видео отснято сотни часов. Но нам нигде, никогда, ни разу не встречается сюжет со стреляющими днем танками - ни в «свободных», ни в «несвободных» российских и зарубежных СМИ. То есть, с одной стороны, танки палят весь день, у школы полный бардак, и все это со всех сторон снимают десятки камер. А с другой? Стреляющий по школе танк - «Сенсация!» - ни в один кадр не попал. Как профессиональный журналист, беру на себя смелость заявить - ТАК НЕ БЫВАЕТ!
Ладно, нет снимков, и Бог с ними.
Тогда второй поразительный факт. Стрельба из танковых орудий непременно должна была оставить следы - разрушения стен и «внутренностей» классов школы. Кто сможет объяснить, почему ни на фасаде, ни в помещениях школы, выходящих на улицу Коминтерна, нет ни одного повреждения, присущего взрыву танкового снаряда? НИ ОДНОГО, кроме тех, которые появились вечером, как это было доказано выше. Ведь, стреляя с улицы Коминтерна, можно попасть только в этот сектор школы, ни спортзал, ни флигель мастерских оттуда не достать.
В том, что подобных повреждений нет, может убедиться любой желающий, просто посетив школу. Мы вот посетили, излазили ее вдоль и поперек, отсняли все классы... Ну нет в этой школе мест, где было бы видно: вот сюда попал снаряд, весящий более 20 кг и несущий более 6 кг взрывчатки. Следов пуль всех калибров и разнообразных гранат - в избытке. А танковых - нет!
Правда у сторонников «танкового мифа» есть еще адаптированный к реальностям контраргумент, озвученный «Новой газетой» через месяц после трагедии: «По школе стреляли «болванками», чтобы проделать проходы в стенах».
В публикации использованы материалы сайта «Факты и мифы Беслана»
www.reyndar.org.
