Цитата:
В воскресенье, 27 сентября, не стало Ивана Дыховичного - талантливого режиссера и замечательного человека. Он умер в 5 часов утра в одной из московских клиник....
На сайте snob.ru Иван Дыховичный вел дневник. Непутевые заметки о режиссерских буднях, размышлизмы о государстве и народе - вот основные темы блоггера Дыховичного:
"Я неслучайно выбрал пьесу братьев Пресняковых «Европа — Азия», в которой все действие происходит на одном месте. Для кино нет ничего более чудовищного — ты никуда не можешь отъехать, нет никакого разнообразия. Но когда ты в чем-то тесно сжат, то начинает работать фантазия. Поэтому я придумал очень много интересных ходов в этой пьесе, там много абсурдного. Я думаю, что это первая комедия такого яркого абсурда. Я никогда не делал ничего подобного. Всегда нужно идти вперед. У нас режиссеры тиражируют себя во времени, их картины похожи одна на другую. А я считаю, что человек должен быть разным, он должен открывать в себе новые вещи, как в отношениях, так и в творчестве, должна происходить большая работа, постоянное движение вперед. Большой поклонник моей картины, Сергей Шнуров, написал мне песню «Эй, ухнем!» и точно попал в тему. Мы в этой картине — по-разному, с разной скоростью, — но именно «ухаем».
...Мы вырастили мутантов. Я наблюдаю за этим процессом уже много лет и хорошо знаю такую породу людей. Это не мы с вами, не узкий круг людей, которые живут полноценной жизнью, пытаются что-то узнать, интересуются событиями и т.п. Такие как мы — это совсем небольшой круг. Есть какая-то часть молодежи, которая живет нормально и позитивно, и она мне очень нравится. Это моя публика, и я счастлив, что могу для них что-то делать. Но таких людей очень мало, уж поверьте мне. А у остальной массы — рабское сознание. И это сознание практически всего населения.
Эта новая порода мутантов создавалась долго — 15-20 лет. Эти люди, может, ни в чем и не виноваты. У них нет обратной связи, они не понимают, что они делают, у них генетически нет чувства ответственности. Поэтому с ними очень трудно. Когда у людей нет никаких понятий о нравственности, им нельзя ничем помочь. Меня останавливает милиционер, и с ним ничего нельзя сделать, нет обратной связи. Он может отобрать права, потребовать деньги, и объяснять ему что-то бесполезно.
Все властные структуры: ОМОН, милиционеры и т.п. — это специально воспитанные люди, у которых нет сознания. Это огромная армия людей. Они понимают, что беспредельны. Государство не платит им деньги, поэтому они грабят нас. Вот такая мораль, она повсюду, везде. И их даже нельзя упрекнуть.
И никто не предпринимает никаких шагов, чтобы опять стать нормальными. Процесс бесконечен. Он должен дойти до какой-то критической точки, когда что-то произойдет. Это может быть страшное событие. И мне кажется, оно случится. У нас же нет середины, у нас есть горячо и холодно. А народ сорвется и просто всех снесет. Это будет дикая штука. Никакого постепенного изменения сознания не будет.
Единственное, что могло бы привести к каким-то качественным изменениям, это искусство. Но искусство сейчас занимается совершеннейшей профанацией. То, что мы видим на экранах кинотеатров — чудовищная, безнравственная продукция. Все наши герои — милиционеры и бандиты, ни одного интеллигентного человека в кино нет. И это отражено в зарубежных фильмах о нас. В мировом кино уже сложился наш образ. На нас смотрят, как на мутантов. И от этого стереотипа нам долго не избавиться.
В такой ситуации можно жить только изолированно. Я вот живу на даче и делаю то, что хочу делать. Но у меня жуткое настроение. Я вам могу сказать, что я задумался, для кого я работаю... Конечно, я работаю для себя, но я же должен иметь какую-то отдачу. Мне нужна какая-то живая стенка, с которой я могу разговаривать. Я ее давно почти не чувствую. Я обращаюсь к ней, но она мне не отвечает. И у меня нет ощущения, что это я чего-то не понимаю. У меня ощущение, что это у них что-то произошло. Я практически не чувствую обратной связи. И это страшная история".
