Цитата:
До 1637 года Азов, принадлежавший туркам, играл роль организующего и направляющего центра, откуда осуществлялись нападения на русские земли, куда угоняли пленных и где постоянно шла бойкая работорговля. 18 июня 1637 года донские казаки, не согласовав свои действия с правительством, по собственной инициативе овладели турецкой крепостью.
Причины такого решения казаков, как считают многие историки, были глубже, чем простое желание господствовать над выходом в море. Наши предки сознавали, что Азов - это ключ ко всему Старому Полю. Кто хотел быть хозяином на Дону и на Нижнем Днепре, кто хотел прекращения, постоянных нападений на казачьи поселения, кто хотел заняться производительным трудом со спокойной уверенностью в завтрашнем дне, тот должен был, во что бы то ни стало, владеть нижним те*чением Дона и препятствовать не только пребыванию там враждебных сил, но и переправам через реку каких либо ордынских улусов. Для того, чтобы осуществить вековые мечты о свободной от страха и боевых тревог, спокойной трудовой и независимой жизни на своем Присуде, казаки и стремились утвердиться в Азове. Турки, же, в свою очередь, понимали, что, потеряв Азов, им придется, оставить и Северный Кавказ. Поэтому в их планах было не только удержать в своих руках донскую дельту, но и всех казаков "з Дону перевесть и Дон реку очистить".
Кроме того, "настойчивое желание овладеть Азовом исходило и из идеологических соображений, в памяти населения Дона сохранялось предание, что Азов был когда то городом донских казаков, что в нем находился храм св. Иоанна Крестителя, считавшегося покровителем Войска."
Как только весть о подвиге, совершенном донскими казаками, о взятии Азова, дошла до Монастырского городка, перешло в Азов из своего городка и главное войско Донское. Приехали жены казачьи, и казаки прочно стали устраиваться в крепости. Прежде всего, они восстановили уцелевшие с древних времен греческие храмы св. Славного пророка. Предтечи и Крестителя Иоанна и святителя Николая Чудотворца. Затем снарядили в Москву атамана Потапа Петрова с четырьмя казаками для отвоза царю донесения о взятии Азова и с повинной в неисполнении царского указа и убийстве турецкого посла.
"Отпусти нам, Государь, вины наши, — писали казаки, — мы без твоего повеления взяли Азов и убили изменника, турецкого посла. Еще до получения грамот твоих, с Чириковым посланных, мы всем войском сделали приговор промышлять над басурманами, сколько попустит Бог. Государь! — мы, сыны России, могли ли без сокрушения смотреть, как в глазах наших лилась кровь христианская, как влеклись на позор и рабство старцы, жены с младенцами и девы? Не имея сил далее терпеть азовцам, мы начали войну правую, с Божьей помощью овладели городом, побили неверных за их неправды и православных освободили из плена".
Убитых казаков с честью похоронили; трупы янычар побросали в реку Дон, и течением их унесло в море и там расклевали их птицы. Четыре года устраивались казаки в Азове. Несколько раз турки пытались отнять его у казаков, но казаки всякий раз мужественно отражали их. Из Азова часто ходила "зимовая станица" в Москву. То казаки просили Московского государя прислать иконы, утварь и книги во вновь отстроенные церкви, то доносили о своих работах по укреплению Азова.
Казаки понимали, какое важное значение имеет Азов — этот ключ к морю — и для них, и для всего русского государства. Атаман Наум Васильев, получивший в 1640 году от царя Михаила Феодоровича грамоту и жалованье — шесть тысяч рублей, не отдал этих денег казакам, как то обыкновенно делалось, а с общего войскового решения употребил их на работы по укреплению Азова.
Царь Михаил Федорович Романов и Боярская дума, понимали, что Россия в данный момент не подготовлена к вступлению в затяжной конфликт с Османской империей, но при этом использовали взятие Азова для дальнейшего укрепления обороны на юге. Желая хотя бы на некоторое время сохранить относительное спокойствие на южной границе, государственная власть была заинтересована в том, чтобы Азов как можно дольше оставался в руках казаков. Правительство, не допуская мысли о вмешательстве в борьбу за Азов на стороне казаков, присылало в крепость царских ратных людей, и снабжало защитников города всем необходимым.
Владея Азовом, казаки успели полностью почувствовать ценность своего приобретения. Никто не препятствовал им пользоваться теми изобильными благами, которые предоставлял в их распоряжение Батюшка Тихий Дон. Однако на Дон стали приходить тревожные вести о том, что турки вскоре попытаются отобрать жемчужину донских степей - Азов, и казаки стали готовиться к встрече.
Весною 1638 года они стали созывать всех к ним в Азов для встречи бусурман, но прошел год и другой, а турки не идут. Султан ликвидировал свои срочные дела и к походу на Дон готовился не спеша и основательно.
В январе 1640 года Персидский шах Сефи I прислал в столичный город Азов посла Мараткана Мамедова со свитой в 40 человек. Персия предлагала союзную помощь для защиты от турок, но храбрые воины отказались от помощи, надеясь на Божье благословение.
К началу осады в крепости собралось около четверти всего боевого состава, находившихся на Дону Казаков, свыше 5300 воинов. С ними осталось 800 жен, не уступавших в доблести своим мужьям. Остальные 15000 разместились по городкам и в Главном Войске, чтобы защищать поселения, бить турок по тылам и составлять резерв для пополнения урона.
В гарнизоне Азова оказались и Запорожцы. Часть из них когда-то осела в нем на жительство. Да и, вообще, в те годы на Дон непрерывно прибывали Днепровские Казаки, которых принимали здесь, как братьев единых по имени, по крови, по вере, быту и даже по основной низовой донской речи.
Против горсточки защитников Азова султан двинул лучшие полки своей регулярной армии: 40 тысяч янычар, спагов и 6 тысяч наемного иноземного корпуса; через море на судах было переброшено до 100 тысяч войска и рабочих из Малой Азии, Молдавии, Валахии, Трансильвании; наконец по суше подходила татарская и горская конница, 80 тысяч всадников. Всего действительного боевого состава, не считая моряков, обозников и рабочих, собралось не меньше 150 тысяч, что в 30 раз превышало доблестных защитников Азова. В распоряжении турок находилось 850 пушек с изобилием боевых припасов. На море перед донскими гирлами легло до 300 линейных кораблей. Командовал войсками Силистрийский паша Гуссейн Делия, конницу вел Крымский хан Бегадырь Гирей, а флот - Пиал-ага. Все эти неисчислимые по тому времени силы ставили перед собой цель не только захватить Азов, но и совсем перевести на Дону Казаков.
Седьмого июня турецкая армия стала приближаться к стенам Азова и располагаться вокруг него лагерями. 26 июня турки открыли ураганный огонь, демонстрируя свою мощь. После бомбардировки вышли парламентеры и потребовали немедленно очистить город, угрожая в противном случае уничтожить его защитников всех до единого. Но казаки отказались вообще от всяких дальнейших переговоров.
Последовавший жестокий приступ турецких вояк встретил твердое сопротивление и был отбит. Страшен был этот день для турок! Уже громадное алое знамя с золотым полумесяцем было поднято янычарами на стены и за ним со´ всех сторон, как муравьи на гору, лезли турки, уже паши турецкие скликали людей ворваться в город. Казаки бросились к этому месту, отняли знамя и погнали янычар. Женщины готовили кипяток, плавили олово, раскаляли песок и носили все это на стены. Пока казаки огнем и копьями, а местами и в рукопашную, сталкивали турок со стен азовских, жены казачьи кидали на подходивших песок, лили кипяток и олово.
Уже солнце опускалось за холмами, уже краснела вечерняя заря и сумерки спускались на землю, а штурмы турецкие все не прекращались. На место убитых шли новые, и атака шла за атакой до самой темноты. Ночью турки отхлынули. Бой прекратился.
Утренняя заря осветила место боя. Везде убитые и раненые. Казаки убили в этот день не меньше 10 тысяч убитыми и взорванными на минах, а в числе их и самого кафинского пашу, 6 янычарских голов и двух иноземских полковников. Трупы убитых турок лежали валом выше пояса вокруг города. Тучи черных воронов реяли над ними и солнце пекло их мертвые белые лица.
Под вечер к Азову прибыл переговорщик с переводчиком, просил разрешения убрать трупы убитых и предлагал за каждого убитого янычара по золотому, за начальников и полковников по сто серебряных рублей... Но казаки отказались от денег.
— Мы не продаем убитых и не торгуем мертвыми, — сказал от войска атаман. — Не дорого нам серебро ваше и злато, дорога нам слава вечная. Это вам, собакам, из Азова от нас, донских казаков и молодцов — первая игрушка. Это мы только оружие свое прочистили, дальше вам хуже будет!
Два дня турки хоронили убитых. Тихо было в их пестром и горделивом лагере. На третий день турки приступили к правильной осаде Азова. В продолжение трех дней тысячи рабочих копали землю и насыпали валы. На глазах у казаков вал поднимался все выше и выше и стал уже выше стен азовских.
Тогда казаки горячо помолились и, попрощавшись друг с другом, вышли всем отрядом, под начальством атамана, и силою в пять тысяч бросились на трехсоттысячное турецкое войско.
— С нами Бог! — кричали казаки, — разумейте языцы и покоряйтесь, как с нами Бог!
Атака казачья была так стремительна, что турецкие полки побежали. В эту вылазку казаки отняли несколько знамен и побили множество турок. Кроме того, взяли 28 бочек пороха, которым тут же подорвали турецкий вал.
Турки отошли дальше и принялись насыпать валы еще больше первого. На пять верст тянулся новый вал. Целые горы воздвигались вокруг Азова, на горы эти ввозили тяжелые пушки и устанавливали их против города.
Началась бомбардировка. Шестнадцать дней и шестнадцать ночей длилась она. Страшный грохот громадных пушек потрясал землю и — как записали об этом казаки — "дым топился до небес". Турецкие ядра разрушали стены, ломали дома, валили башни. Разбита была ими церковь Иоанна Предтечи, все постройки были снесены до основания и только уцелела церковь Святого Николая Чудотворца, уцелела потому, что стояла внизу горы и снаряды до нее не долетали.
Но, по мере того, как валились стены азовские, казаки рыли землю и устраивали подземные жилища. Все зарылись под землю и хоронились там от пушечного боя. Затем казаки провели под турецкий лагерь 28 подземных ходов и начали по ночам делать подземные вылазки и нападать на турок. За разрушенными стенами насыпали земляные валы и так за время осады построили четыре вала! Турки тоже прокопали подземные ходы, и началась страшная подземная война! Но 17 турецких минных галерей были обнаружены и своевременно взорваны казаками.
Тогда стали осыпать Азов всякими хитростями немецкими, бросали чиненные порохом ядра, раскаленные камни, наконец, вдруг перестали стрелять и 24 дня подряд кидались на штурм. Но казаки всякий раз отбивали турецкие атаки. Жены опять помогали своим мужьям сбрасывать турок с валов азовских.
Тяжело было казакам. Но не легче было и туркам. Турки ничего не знали о том, что делается в крепости. Перебежчиков у казаков не было, а от пленных ни обещаниями, ни пытками турки не могли дознаться в каком положении находятся казаки. В турецком стане не хватало продовольствия. Трупы убитых, плохо закопанные, лошадиные остовы разлагались в летнюю жару, и страшный смрад стоял над лагерем сераскира-паши. Начались болезни. Раненые и больные умирали без помощи и без ухода. Двенадцать неудачных атак принесли туркам большие потери. Продолжая их, можно было остаться совсем без армии. Турки несли огромные потери. Из 150 тысячного войска осталось мене сорока. Наконец, паша, чувствуя, что не взять ему Азова открытой силой, отписал турецкому султану грамоту и просил его отложить взятие Азова до весны.
— Паша! возьми Азов, или отдай свою голову! — отвечал ему султан.
В сентябре месяце сераскир решил взять казаков измором. В продолжение двух недель он каждый день посылал по 10000 человек на штурм, сменяя штурмующих каждый день. И днем и ночью вели непрерывную стрельбу по крепости.
Последние силы истощались у казаков. От смрада, стоявшего над городом от трупов, которые не успевали погребать, казаки стали болеть цингой, "поцинжели". От бессонных ночей и дневной работы при отбитии штурмов измучились. "Ноги под нами подогнулись, — описывали казаки это тяжелое время, — и руки наши обороненные уже служить замертвели. А уста наши и не глаголят от беспрестанной стрельбы пушечной и пищальной. Глаза наши, по ним, поганым, стреляючи, порохом выжгло. Язык наш в устах наших на них, поганых басурман, закричать не может".
С трудом держали казаки в руках оружие и сами считали, что уже нет у них сил оборонять Азов. И вот они решили выйти из разрушенного турками города и пасть всем до одного, чтобы не было срама им, что они Азов сдали.
Ночью, 26 сентября, начали прощаться донцы с Азовом, который отстаивали четыре месяца. Тени, а не люди ходили по обломкам Азова и спускались к храму Николая Чудотворца.
— Прости ты нас, грешных и непотребных рабов своих, Великий Государь и великий князь всея России Михаил Феодорович, и вели помянуть нас, грешных, — говорили казаки.
— Простите все, православные христиане, и помяните души наши грешные со всеми нашими родителями. Не позор мы, бедные, учинили всему государству Московскому.
— Простите нас, леса темные и дубравы зеленые, простите нас, поля чистые и тихие заводи.
— Простите нас, море синее и тихий Дон Иванович. Уже нам по тебе, атаману нашему с грозным своим войском, не ездить и дикого зверя в чистом поле не стрелять. И в тихом Дону Ивановиче рыбы не ловить!..
Так простившись, на рассвете 27 сентября, истомленные, скорбные, раненые и больные люди вышли из лагеря и, выйдя, почувствовали в себе былую бодрость и силу. Встрепенулись сердца, и эти несчастные готовились дорогой ценой продать свою жизнь...
Но в передовых укреплениях турецких царила мертвая тишина. В утреннем тумане медленно продвигалась горсть защитников Азова. Но вот повеял с моря легкий ветерок, и казаки увидели пустой лагерь и турок, поспешно грузящихся на суда.
Господь услышал молитвы казачьи. Сераскир не счел возможным, в виду болезней в его лагере, продолжать осаду, и отступил. Казаки, из последних сил, побежали за турками и открыли по уходящим беглый огонь, а потом атаковали и отняли одно большое знамя и семь малых знамен.
Так кончилась знаменитая оборона казаками Азова. Из пяти тысяч казаки потеряли 3000 убитыми, да и те две тысячи, которые остались с атаманами Наумом Васильевым и Осипом Петровым-все были переранены...
Осознавая, что для дальнейшей борьбы за город у них уже нет сил, защитники крепости после окончания Азовского сидения предложили России принять Азов под высокую царскую руку. Созванный в Москве по этому случаю Земский собор вынес положительное решение о принятии города, который давал России выход в Азовское море. Однако, несмотря на итоги собора, правительство все же не пошло на этот шаг, понимая, что он повлечет за собой неизбежное столкновение с Турцией и Крымом.
В апреле 1642 года Боярская Дума предложила казакам покинуть Азов, предупредив защитников крепости, что, в противном случае они останутся без московской поддержки. Учитывая, что сил для продолжения борьбы за город у него осталось очень мало, Войско Донское 28 мая 1642 года оставило Азов, разрушив его укрепления.
