Цитата:
Василия Сибиряткина убили после ужина. Супруга уже прилегла, а он пошел открывать дверь на запоздалый звонок. Пять выстрелов, включая «контрольный», топот ног по лестнице (лифт не работал) – и все. Брать у 60-летнего пенсионера было нечего, коммерцией он не занимался, а все вокруг называли его «добродушным дедушкой с фотоаппаратом» (хобби) и «абсолютно неконфликтным человеком». Но всё же основания для того, чтобы стать мишенью киллеров, у него имелись.
Во-первых, Сибиряткин жил в Эльбрусском районе города Тырныауза. Это – хоть и «тихая» Кабардино-Балкария, зато у местных «ваххабитов» убить русского давно стало национальной забавой под названием «прописка». Это когда в стае боевиков появляется пополнение (а оно появляется чуть ли не ежедневно), новичкам дают задание – пролить кровь «неверного» в качестве самой надежной «рекомендации».
Во-вторых (и тут шансов уцелеть совсем немного), Сибиряткин был казаком, да еще возглавлял местную казачью организацию. Очень любил форму (в ней его и похоронили), которую одевал без всякого повода. Хотя даже местные милиционеры предпочитают ходить в штатском, чтобы лишний раз «не дразнить» любителей стрелять из-за угла. Но атаман Василий считал: негоже ему, терскому казаку, от кого-то прятаться. Поэтому его нашли быстро – накануне преступления двое неизвестных расспрашивали соседей о «старике-фотографе». А потом на экстремистском сайте «Объединенный вилайят КБК» появилось сообщение об убийстве казака, «тесно сотрудничавшего с оккупационной администрацией».
Гибель Василия Сибиряткина – уже третье нападение на казачьих предводителей на Северном Кавказе в этом году. В апреле в Дагестане застрелили атамана Петра Стаценко, а в августе в результате покушения тяжелое ранение получил вице-мэр Кизляра атаман Василий Наумочкин. «Мы понимаем, что убийства терских казаков на Северном Кавказе начались не сегодня. В 90-х годах истребление русского населения в Чечне и Ингушетии привело к тому, что эти республики стали мононациональными. Сегодня на очереди – Дагестан, Кабардино-Балкария и «благополучная» Северная Осетия, – заявил агентству СКФОnews председатель правления «Славянского союза Осетии» Владимир Писаренко, – По моему мнению, руководство России не совсем поняло проблемы терских казаков».
У терских казаков (да, пожалуй, и всего славянского населения Кавказа) сейчас одна проблема – остаться в живых. И самый верный способ «остаться» – это уехать. Но власти подобный «исход» крайне невыгоден. «Русское население и казаки являются тем стабилизирующим ядром, которое не дает разгореться пожару на Северном Кавказе», – откровенно заявил полпред Александр Хлопонин.
Т. е. пока вы там, еще можно хоть как-то говорить об успехах северокавказской национальной политики. Иначе будет уж совсем неясно, зачем пролито столько крови ради удержания моноэтнических территорий. Кроме того, миф о дружбе народов – отличный повод для бюджетных вливаний. Взять хотя бы специальный проект по возвращению русскоязычного населения в Ингушетию. Как признался нынешний глава республики Юнус-Бек Евкуров, на сегодняшний день по данной программе не вернулось ни одной семьи. А деньги, выделенные из казны, попросту разворованы.
О русских на Кавказе – как о мертвых: хорошего мало, а про плохое… «О притеснениях русского населения в северокавказских республиках мы не сообщаем, хотя такие данные к нам поступают. Если они все же появляются в прессе, руководство соответствующей республики звонит напрямую нашему начальству в Москву: мол, чего разжигаете межнациональную рознь? А те, соответственно, дают по башке нашему руководству. Так что мы стараемся подобные новости не ставить от греха подальше», – рассказывает сотрудник одного из самых главных информационных агентств страны.
Что же касается профессиональных «правозащитников», действующих на Северном Кавказе, то этой проблемой они не занимаются принципиально. Достаточно ознакомиться с годовыми отчетами на сайтах «Мемориала» и других подобных организаций. Главный акцент всех исследований делается на нарушении прав и «обидах» именно титульных этносов.
Показательным является признание известной правозащитницы Лидии Графовой, сделанное ею уже по итогам «чеченской правозащитной кампании» в середине 2000-х: «Мы виноваты перед русскими беженцами из Чечни. Мы – это в целом правозащитное движение. Именно с нашей подачи общественное сострадание замкнулось только на чеченцах. Это, наверное, заскок демократии – поддерживать меньшинство даже ценой дискриминации большинства… Я должна признаться: мы искренне считали, что должны отдавать предпочтение им перед русскими, потому что чувствовали историческую вину за депортацию. Большинство наших до сих пор придерживаются этого мнения. Лично у меня постепенно перевесило чувство вины перед русскими».
Видите? Даже «правозащитники» прозрели. А вот власть… Эксперт Петр Иванченко делает печальный вывод о негласном предоставлении кавказским республикам «внутреннего суверенитета» в обмен на спокойствие и верность. Т. е. внутри своей «резервации» эти субъекты могут жить как хотят, игнорируя российское законодательство. Но при этом они должны радикально решить вопрос с бандподпольем, с набегами на сопредельные районы и не претендовать на большее. Собственно говоря, подобная схема реализуется в Чечне, однако признать ее удачной пока никак нельзя. Террористы штурмуют родовое селение Кадырова, методично рвут бомбы в Грозном, а местный криминалитет вовсе не желает замыкаться в пределах «резервации».
Выходит, данная схема, которая более-менее успешно функционировала в Российской империи, сегодня обречена на неизбежный провал. Хотя бы потому, что в северокавказских сообществах нет единства, нет тех, кто своим авторитетом смог бы обеспечить исполнение договоренностей. Таким образом, очевидно, что общественно-политическую и экономическую жизнь нельзя отдавать на откуп дискредитировавшим себя местным элитам: это – путь в никуда.
Также можно с уверенностью констатировать: пока власть не осознает острую необходимость защиты русско-казачьего населения на Кавказе и обеспечения его устойчивого положения, все «концепции» и «стратегии развития» будут не более чем дымовой завесой для «распилки» бюджета.
