да, в Питере, завтра в 12,00Цитата:
Сообщение от Cat36
Иди :) нам расскажешь :)
Вид для печати
да, в Питере, завтра в 12,00Цитата:
Сообщение от Cat36
Иди :) нам расскажешь :)
затруднительно былоЦитата:
Сообщение от Береза
в ГУО тоже не лохи работают
Мне завтра как раз в 12 на работе надо появиться...Цитата:
Сообщение от Береза
Так что лучше потом от очевидцев узнаю
Вот здесь мнение Максима Калашникова из его жж
http://m-kalashnikov.livejournal.com/263808.html
СМЕРТЬ ГАЙДАРА: ЖАЛЬ, ЧТО ЭТО … НЕ ДОЖИЛО ДО ТРИБУНАЛА
Бля!!!
Вы - заебали!!!
Мне глубоко по хер на Гайдара и его родственников...
Но...
Не будет ИХ, и не будет НАС...
НАС будет, а про ИХ нам... плевать (очень долго подбирал глагол)
Нет, мне не плевать на НИХ. У меня к ним счет. И когда мы встретимся ТАМ, мне будет что ИМ предъявить.
Вас, тоже НЕ БУДЕТ...Цитата:
Сообщение от terminus
Если Вы этого не понимаете, это Ваши проблемы...
Всё. Точка.
Я Вам отвечу за всех , которые до этого дня не дожили и вспоминали покойного только матом.
Очень много у меня друзей погибло. Не хватило несколько миллиметров для жизни.
Не надоело на костях плясать?
При жизни его хоть бы кто слово сказал. Все молчали, дела не было.
А тут. Блин, тело еще не остыло, набежали....
Мне неприятен умерший, но то, что вы здесь устроили... Во сто крат...
Тему закрываю.
Хотите обсуждать политику 90-х, заведите такую тему. А кости топтать на похоронах... последнее дело.
на 40 дней открою.. пока действительно .. лучше взять паузу. не ради Гайдара, а ради наших камрадов.
*Цитата:
http://www.znatok.ua/malchish_kibalchish
Бьются мальчиши от темной ночи до светлой зари.
Лишь один Плохиш не бьется, а все ходит да высматривает, как бы это
буржуинам помочь.
И видит Плохиш, что лежит за горкой громадаящиков, а спрятаны в тех ящиках
черные бомбы, белые снаряды да желтые патроны.
"Эге, -- подумал Плохиш, -- вот это мне и нужно".
.
.
.
Вдруг видят: вылезает из-за кустов Мальчиш-Плохиш и прямо к ним.
-- Радуйтесь! -- кричит он им. -- Это все я, Плохиш, сделал.
Я дров нарубил, я сена натащил, и зажег я все ящики с черными
бомбами, с белыми снарядами да с желтыми патронами.
То-то сейчас грохнет!
Обрадовались тогда буржуины, записали поскорее Мальчиша-Плохиша
в свое буржуинство и дали ему целую бочку варенья да целую корзину печенья.
Сидит Мальчиш-Плохиш, жрет и радуется.
Вдруг как взорвались зажженные ящики! И так грохнуло, будто
бы тысячи громов в одном месте ударили и тысячи молний из одной
тучи сверкнули.
Много букофф, интересные выводы.
Материал: Юрий Лужков, Гавриил Попов
http://www.mk.ru/politics/article/20...o-gaydare.html
Цитата:
Уход из жизни человека — всегда печальное событие. Когда уходит человек, стоявший у истоков важных преобразований России за последние два десятилетия, — это не остается незамеченным.
Гайдар — фигура, безусловно, знаковая в русской революции конца XX века, “зеркало ее бед”. Он не только свидетель переломных событий, но и активный организатор слома и общественного строя, и экономической системы Советского Союза. Именно слома. Именно в такой радикальной трансформации заложено противоположное восприятие той эпохи и, естественно, и тогда, и сейчас противоречивое восприятие Гайдара.
Уход из жизни Гайдара снова поднял целую волну оценок и роли, и результатов его деятельности. Общественное сознание до сих пор будоражит вопрос о том, насколько правильным или неправильным был гайдаровский вариант слома советской политической, государственной, экономической системы, выхода из социализма и шокового перехода к рынку.
Может быть, в связи с тем, что после кончины человека, как повелось на Руси, принято говорить только хорошо или ничего, большинство публикаций прозвучали настоящими панегириками, хвалебными одами о Егоре Тимуровиче. И мы бы приняли в данном случае такой подход к оценкам его роли, если бы не одно принципиальное, на наш взгляд, обстоятельство. Действительно, об ушедшем нужно говорить хорошо или ничего. Но об ушедшем нельзя врать.
Одному из авторов этой статьи вспоминается эпизод, который нельзя назвать по всему тому, что там происходило, имеющим государственное значение. Но он до сих пор остается в памяти примерно таким, как если бы это происходило буквально вчера. Был февраль 1992 года. На совещании, которое вел Егор Тимурович, рассматривались неотложные меры по финансированию социальных программ. Народа собралось довольно много в зале, где в недавнем прошлом восседал Егор Лигачев. За тем же столом сидел Егор, но уже другой — Егор Гайдар.
Шло обсуждение социальных вопросов по строительству школ, по пенсиям, к тому времени почти обнуленным, по сбережениям граждан, тоже превратившимся в пыль. И все тот же один из авторов этой статьи проинформировал Гайдара о том, что в Зеленограде наша медицина зафиксировала 36 смертей из-за голода. На это Гайдар ответил просто: идут радикальные преобразования, с деньгами сложно, а уход из жизни людей, неспособных противостоять этим преобразованиям, — дело естественное. Тогда его спросили: Егор Тимурович, а если среди этих людей окажутся ваши родители? Гайдар усмехнулся и сказал, что на дурацкие вопросы не намерен отвечать.
Следующий вопрос — о строительстве школ и детсадов. Следует ответ Гайдара: денег нет, останавливайте строительство. Государство денег не даст. Тогда это было слышать неожиданно и даже жестоко. Но по прошествии 18 лет можно понять, что ответы эти были не спонтанными, а соответствовали той страшной логике, которую реализовало Правительство России в гайдаровское и последующее время, вплоть до начала двухтысячных годов.
Рассудку вопреки...
Десятки раз в эти дни мы слышали о том, что Гайдар спас Россию. Как минимум — от гражданской войны. Все струсили и сбежали. Никто не брался за власть. И только Гайдар, как мессия, отважно шагнул к брошенному рулю государства. Эти версии настолько далеки от действительности, что высказывающих их деятелей можно заподозрить в политическом шулерстве.
Во-первых, в стране были консервативные номенклатурные лидеры КПСС. Они никуда не бежали. Напротив, их насильно отогнали от руля, отправив — пусть временно — в “Матросскую Тишину”.
Во-вторых, были представители других концепций реформ, готовые возглавить правительство. Был Григорий Явлинский. Был Аркадий Вольский. Был Руслан Хасбулатов. Был Юрий Скоков. Потом нашелся Виктор Черномырдин.
Но надо сказать правду: Гайдара со всей силой толкал к рулю Ельцин, отбросивший всех других претендентов. Возникает вопрос: почему он выбрал Гайдара? Гайдар в Великой антисоциалистической революции 1989—1991 годов заметно не участвовал. Он даже с КПСС расстался только в дни путча — в августе 1991 года. У таких идейных и логичных людей, как Гайдар, ничего случайного не бывает. Если Гайдар держался за КПСС, когда в Москве месяц за месяцем бушевали десятки тысяч людей на митингах, то дело не в околономенклатурном детстве Гайдара и не в его работе в журналах и газетах — органах ЦК КПСС. Дело в теоретической концепции Гайдара.
Гайдар был сторонником неолиберального перехода к рынку, то есть предполагающего шоковую терапию для экономики и общества, которая опирается на “железную руку” и такое же железное, безжалостное сердце власти. А уж после такой “пиночетовщины” рынок якобы уже сам начнет всем руководить.
И в СССР Гайдар ждал, когда во главе КПСС появится силовик, способный реализовать гайдаровскую модель шокового перехода к рынку. Если бы Горбачев пошел на диктатуру и силовой вариант выхода из социализма, модель Гайдара пришлась бы ему ко двору. Но лидеры ГКЧП сами, без Горбачева, как силовики были обречены. И Гайдар вышел из КПСС. Для гайдаровской модели выхода из социализма надо было теперь искать другого “Пиночета”. Ельцин не желал быть диктатором. Но у него был мощный ресурс — доверие народных масс. И несомненная “заслуга” Гайдара — в том, что он разглядел и внушил Ельцину, каким образом такое народное доверие может заменить силу при введении шока. Массы готовы терпеть того, кому доверяют. И Гайдар решил вести реформы “под именем Ельцина”. До конца. До последнего избирателя, голосовавшего за Ельцина...
Почему сам Ельцин предпочел Гайдара? Тут действовал комплекс факторов. Ельцин абсолютно не знал Гайдара. Но Гайдара усиленно навязывали Ельцину США, суля России десятки миллиардов помощи. Это не могло не завораживать Ельцина.
Не знал Ельцин и экономических теорий. Но Гайдар исступленно верил в свою теорию: после нескольких месяцев шока заработает рынок, и все утрясется. Быстрота успеха не могла не увлечь Ельцина — он хотел не столько дать стране возможность самой себя возродить, сколько осчастливить ее “от себя” и немедленно. И Гайдар не обманывал Ельцина, когда уверял, что все решится к осени. Он правда так думал и правда не ведал поначалу, что творил.
Вопреки еще одному мифу — что Гайдару не дали закончить, — все свои планы он реализовал. Сбережения были заморожены, точнее, вообще ликвидированы как серьезный фактор. Зарплаты обесценились. Заводы остановились. Появился рынок “челноков”. Распущен СССР. Россия не рухнула. Гражданская война “обосновалась” только на национальных окраинах. Но самого главного — начала возрождения России — не произошло. Рынок не заработал. Почему?
Конечно, было мощное сопротивление. И обворованного народа. И депутатов во главе с Хасбулатовым. И части новой номенклатуры, представляемой Руцким. И регионов. И паразитировавшей на всех недовольствах компартии. И формировавшейся народно-демократической оппозиции. Но не это сопротивление остановило Гайдара. Воля у него была железная. Он был готов действовать по Грибоедову — “рассудку вопреки, наперекор стихиям”. Провал гайдаровской модели был предопределен тем, что она была неправильной теорией и не соответствовала фундаментальным реалиям выходящей из социализма России.
Костлявая рука монетаризма
Теория Гайдара неверно отвечала на вопрос: чем надо заменить в России советский бюрократический социализм? Его ответ был такой: так называемой либеральной экономикой монетаристского типа. Но общая идейная несостоятельность монетаристской концепции экономики сегодня — после мирового финансового кризиса и краха глобальных “пирамид” финансовых спекуляций — факт, очевидный всем.
Реформы Гайдара, основанные на этой дурной идеологии, привели к игнорированию задач развития реальной экономики страны, развития инфраструктуры. Катастрофическому сбросу государством с себя своих социальных функции и задач. Разбазариванию крупной общенародной собственности и ее передаче в нечистые руки “абы кого”. Необоснованному снижению роли государства в определении задач социально-экономического развития страны. Реформы Гайдара, их зацикленность на монетаристских играх в деньги в цифры, только усугубили сырьевую модель развития российской экономики, разрушили отечественное производство, привели к жизни по принципу продажи нефти в обмен на импорт всего остального. Во многом именно из-за этих реформ задача модернизации России выглядит сегодня столь сложной.
В советской модели было много такого, что не следовало разрушать, что можно и нужно было использовать или, по крайней мере, учитывать. Но Гайдар не только ничего достойного в социалистическом прошлом не видел, но и в принципе игнорировал специфику экономики и социальных отношений, с которыми он имел дело и над которыми собирался экспериментировать.
Так, модель Гайдара не учитывала монополизма подавляющей части предприятий советской экономики. Не только на один микрорайон в городе приходилась одна школа, одна аптека, один газетный киоск, одна булочная. На всю страну был один завод такой-то продукции, в лучшем случае два-три. Российская экономика была монополистской по самой своей структуре. Десятилетиями отрасли строились так, чтобы устранить даже намек на дублирование. Для конкуренции — а без нее нет рынка — не было материальной базы. На создание материальной базы рыночной структуры конкурентного типа требовались годы. А пока, по Гайдару, все следовало покупать за проданную нефть. Тем самым создавался рынок для иностранных поставщиков, игнорировались задачи внутреннего развития страны.
Модель Гайдара не учитывала, что одну треть жизненно важного россияне получают не по линии зарплаты. Что цены, от которых зависит реальное наполнение и зарплат, и пенсий, и пособий, и стипендий, годами были искусственно заниженными. Что всю жизнь гражданину не выплачивали часть зарплаты, предназначающуюся на его обеспечение в старости. Она шла государству, которое обязывалось платить пенсию. Что гражданину не платили ни на лечение, ни на обучение. Эти суммы тоже забирало государство для “бесплатных” лечения и обучения. Неолиберальная модель Гайдара игнорировала и российскую науку, и российскую культуру. Модель Гайдара, не создав независимых источников существования науки, культуры, образования, спорта, оставляла их потенциальными просителями в кабинетах олигархии. Обрекала деятелей этих сфер на выезд за рубеж, а то и просто на голодную смерть.
Наконец, модель Гайдара не учитывала, что преобладающая часть российской экономики относится к военно-промышленному комплексу. Для него рынок — государство. Эту часть экономики в ходе шока можно разрушить. Но рыночной она никогда не станет.
США именно в расчете на то, что шоковая терапия разрушит советский военно-промышленный комплекс (ВПК), так активно рекомендовали России модель, ориентированную на тот тип рынка, которого уже десятки лет не было в самих США. Ну, США хотели гибели советского ВПК. А вот о чем думал сам Гайдар?.. Все дело в том, что и сам Гайдар считал ВПК обузой. Он видел в СССР нечто вроде “Верхней Вольты с ракетами”. Он считал, что империя СССР должна уйти. Вместо нее появится Россия — страна с умеренными претензиями, “тишландия”, если использовать термин А.Бека из знаменитого романа “Новое назначение”.
В модели Гайдара никакой державной роли России не предусматривалось. Но ведь Россия веками формировалась именно как великая держава. И отход от великодержавности мог вести только к тому, что вместо России останется Московия с соответствующими границами по Оке. И появится ряд русскоговорящих стран — Урал, Сибирь и т.д. При таком подходе ВПК не требуется, и позиция Гайдара очень пришлась по душе США.
Подход Гайдара к проблемам державности России предопределил его отношение к судьбе СССР. Сторонники Гайдара в эти дни как-то стеснялись вспоминать, что именно он входил в небольшую группу самых доверенных лиц Ельцина, сопровождавшую его в Беловежской Пуще. Гайдар активно работал над всеми документами Беловежья. И он несет полную ответственность за принятый там вариант выхода, принимавший за объективную истину границы республик внутри СССР и игнорировавший судьбы миллионов российских людей, оказавшихся за пределами России.
Продавцы ваучеров
Неолиберальный монетаризм предусматривает приватизацию государственного сектора. Но перед Гайдаром был не сектор — как, скажем, в Англии или Чили, а полностью огосударствленная экономика. Тут требовалась приватизация нового типа. А что предложил Гайдар?
Так как Гайдар был сторонником абсолютного рынка, то рыночными должны были стать все участки экономики. И приватизация — по Гайдару — должна быть всеобщей.
Но был еще один фактор. Советская бюрократия как господствующий класс государственно-бюрократического социализма и особенно ее верхушка — номенклатура — видели, что в России нет ни активных частных хозяев, ни мало-мальски экономически активных народных масс. Претензии на собственность только осознавались. Это создавало для номенклатуры реальную возможность захватить львиную долю приватизируемой государственной собственности.
Сочетание этих трех факторов — сама по себе необходимость приватизации, гайдаровское представление о всеобщности приватизации и претензии номенклатуры на собственность — определило гайдаровскую модель приватизации. В ней доля каждого гражданина непрерывно падала: от обещаний “Волги” на один ваучер до бесконечно малой, почти символической суммы. В ней быстро шли от отраслей, допускающих рынок, к отраслям, сугубо к рынку не пригодным, — таким, как добыча нефти и газа. Шли от свободных тендеров к залоговым аукционам. И так далее.
Приватизация при Гайдаре из инструмента перехода России к рыночной экономике превратилась в инструмент грандиозного обогащения номенклатуры и “одобренных” ею олигархов, в инструмент грандиозного ограбления трудящихся масс, главных создателей социалистической собственности...
Не умея предпринимательски использовать собственность, номенклатура и олигархи главным средством получения доходов сделали вывоз за границу добываемого сырья, прежде всего энергетического. Вывоз сырья — а не развитие своей экономики — стал главным для “обеспечения” всего класса бюрократов России. На Западе оседали на “запасных аэродромах” и деньги. Гайдаровская приватизация превратила правящие группировки России не в организаторов собственного экономического развития, а в привязанных к Западу компрадоров.
В итоге нынешний кризис, обрушившийся на Запад, стал и российским, хотя сама по себе экономика России по существу, производственно, мало интегрирована в мировую экономику — только по линии вывоза энергоресурсов. Компрадоры втянули Россию в то, что принято называть “в чужом пиру похмелье”...
При гайдаровском силовом внедрении рынка возникал слой собственников, сформировавшийся без борьбы в рыночной конкуренции, без публичного контроля. Эти предприниматели были чужды главного — предпринимательских навыков в производстве. Зато они были изощрены в отношении подкупа всех участников дележа собственности государства: администраторов, директоров, милиционеров, прокуроров, судей, журналистов и т.д. Эти предприниматели гайдаровского розлива были чужды самой идеи социальной ответственности перед государством, обществом, гражданами. Они не смогли взять на себя бремя возрождения России.
Гайдаровские реформы, не создав гражданам возможностей улучшать свое положение собственным трудом, оставили их в той роли, в которой они были в государственном социализме — в роли “работяг” и часто социальных иждивенцев. Вина Гайдара и в том, что трудности, которые надо было распределять справедливо и пропорционально, были возложены только на рядовых граждан.
Можно ли было смягчить пусть даже неизбежную жесткость? Разумеется, да. Для миллионов русских, оставшихся за пределами России, можно было сразу же, в Беловежской Пуще, где был Гайдар, гарантировать двойное гражданство. Для неимущих слоев общества ввести карточки, возможно, с бесплатным снабжением — пусть по минимальным нормам. Для имеющих сбережения продавать — по безналичным схемам — по 5—10—15 соток земли вблизи городов, отобрав землю у аграрных баронов. Этим смягчить замораживание сбережений.
На обеспечение ваучеров пустить акции нефтяных, газовых и уголедобывающих отраслей. И основная рента от нефти шла бы не в миллиардные накопления олигархов и номенклатуры, а поступала бы владельцам ваучеров в виде процентов. Да мало ли чего еще можно было предпринять, если по-настоящему, на деле думать и о проблемах простых людей.
Но вместо этого Гайдар переложил все тяготы выхода из социализма на народные массы. Обеспечил захват подавляющей части государственной собственности номенклатурой и олигархами. Посадил российское государство на западную наркоиглу нефте- и газодолларов. Сделал Запад — соблазненный перспективой ликвидации российского ВПК — своим союзником и частичным донором. И по линии небольших подачек, и по линии платы за вывозимые ресурсы. Сдал народы бывших союзных республик их национальной коммунистической номенклатуре (поделившейся в ряде республик властью с оппозицией). Избавил номенклатуру от бремени расходов на одну из опор России — ее великодержавность. И от расходов на другую опору — российскую культуру.
Тогда уже как бы в поддержку гайдаровских реформ на полном серьезе высказывалась идея о том, что России нужно всего 45 млн. человек. Этого достаточно, чтобы качать нефть, остальное лишнее.
Это политика, жестокая и бесчеловечная. Именно это народ понял, и именно этого он никогда Гайдару не простит.
* * *
Реализация гайдаровских принципов организации экономики привела к тому, что мы отброшены на 35 лет назад, провалу в четыре раза потенциала экономического состояния. Породила класс олигархов. Якобы предотвращенная Гайдаром в 1991 году гражданская война на самом деле после его реформ только началась. Он создал несправедливость и недоверие, которые разъедают страну до сих пор.
Гайдар — символ чудовищного разлома несправедливости и бесчеловечности, зеркало того антинародного, номенклатурно-олигархического выхода из социализма, который был навязан России в начале 1992 года.
Реформы Гайдара означали выход из социализма. В этом их позитивное значение для страны. Но реформы Гайдара были худшим из всех возможных вариантов выхода. В этом их исключительная трагичность для большинства участников этого выхода. Реформы Гайдара превратили Россию для всех последующих ее лидеров в настоящее минное поле.
Это никто отвергнуть не может — именно это является правдой.
Смущает только, что аффтары (по крайней мере один из) сами активно участвовали во всём этом.
И когда мсье Батурин пишет о том, что Гайдар породил класс олигархов, создал несправедливость и недоверие, остаётся только саркастически похихикать.
Правильная статейка.
Согласен, статейка действительно правильная. А кепка, как я понимаю, рассуждал просто: раз все равно этому нельзя противостоять, то надо выбирать, стать стриженой овцой или одним из волков. И выбрал волчью позицию. Понять такой выбор можно, простить - вряд ли.
"как только царь уходит
так подпевалы все
изъяны в нем находят,
как сало в колбасе,
один был своенравен,
другой вообще без головы,
скажите, Бога ради,
где ж раньше были вы?"(с)
Касательно ЕБНе-гайдаровских и прочих пидоргов идей...
Ответ на статью Лужкова не заставил себя долго ждать.
http://ej.ru/?a=note&id=9840Цитата:
Ответ на статью Лужкова о Гайдаре.
Прочитал «мэрскую», точнее — мерзкую статью «Еще одно слово о Гайдаре». Первая реакция — негодование: какое скопление безудержного вранья и пошлых штампов, старательно вбиваемых в голову читающему и не читающему люду многие годы. Вторая — да ведь его уж нет, не ответит… А потом долгие размышления о природе текста: что это — зоологическая ненависть? Да, конечно, старческий маразм бывшего мэра и его заместителя, ставшего мэром нынешним. Да, конечно, попытка укрепить свой политический образ в глазах той части населения, которая убеждена в том, что «процветавший и могучий» СССР пал жертвой заговоров и реформ — конечно, и это. Но зачем? Попробуем ответить на этот вопрос.
Во все времена есть люди, которые осознают себя, только отталкиваясь от противного, например, в процессе поиска врага, так сказать, по оппозиции к нему. Если реального врага нет, нужно его создать. Любой ценой. Перед нами образец текста, авторы которого явно движимы подобными мотивами. Думается, не следует просто игнорировать основные положения этой статьи.
«Начинается Земля, как известно, от Кремля». Да и статья начинается оттуда же — от «воспоминания» одного из авторов о заседании в бывшем кабинете Егора Лигачева (позднее кабинете Егора Гайдара), где обсуждались социальные проблемы и где, якобы, Егор Тимурович цинично и хладнокровно отреагировал на голодную смерть людей в Зеленограде. Господа, приписываемая ему лексика — не стиль Егора Гайдара, отнюдь. Авторы датируют заседание февралем 1992 года. Следует напомнить, что к февралю 1992-го с начала отпуска цен не прошло и 30 дней. Решение об отпуске цен было принято на фоне пустовавших уже более 3-х лет магазинов и складов по всей стране, отсутствия запасов продуктов и товаров, золотовалютных резервов, на фоне полного обесценивания рубля, то есть на грани голодных бунтов, гражданской войны и хаоса — наследия, оставленного распавшимся коммунистическим режимом.
Об этом подробно — с документами, таблицами, протоколами, графиками — Е.Т. Гайдар пишет в своей фундаментальной работе «Гибель империи». Но чтобы ее прочесть, понять и оспорить, требуется некоторый уровень профессионального мышления и интеллектуальная честность. Ни тем ни другим административно-командные соавторы не блеснули.
Напомним также, что ни один из авторов перечисленных далее в статье «других» концепций не готов был взять на себя какую бы то ни было ответственность за происходящее. Назначенный через восемь месяцев новый председатель правительства Виктор Степанович Черномырдин продолжил начатые реформы с учетом давления оппозиционного парламента и опираясь на немалую часть «команды» Гайдара.
За «воспоминаниями» следует бессмысленная ложь о том, что кандидатуру Гайдара Борису Николаевичу Ельцину якобы навязывали Соединенные Штаты, суля за это миллиарды долларов. Этот мусор оставим на их совести.
Далее авторы подчеркивают несоответствие гайдаровской теории реформ «фундаментальным реалиям выходящей из социализма России». Гайдар написал про эти реалии в начале 1991 года (журнал «Коммунист», № 2) с жесткой откровенностью: «Удастся ли стабилизировать экономику, сохранив ростки демократических и рыночных институтов, открытую миру внешнюю политику, курс на интеграцию в мировое хозяйство, или разгул безответственности, демагогии и анархии вновь уготовит там путь в тупик тоталитарного режима и автаркии-борьба вокруг этой дилеммы станет главным содержанием экономической политики ближайшего будущего».
Если бы реформы начались в соответствии с пожеланиями демагогов, а не с попытки спасения страны через создание рынка и института частной собственности, представить кошмар, в котором бы оказалась страна в результате, нетрудно. К моменту распада Советского Союза физическое состояние большей части основных фондов и инфраструктуры устарело более чем на четверть века, а моральное — в некоторых отраслях более чем на полвека. Экспорт уже задолго до распада СССР был более чем на 80% сырьевым. «Продажа нефти в обмен на импорт всего остального» началась еще до рождения Егора Тимуровича. Об этом, впрочем, он тоже написал сам:
«Империалисты нападут на нас, чтобы превратить в свою сырьевую базу! —кричат товарищи профессиональные патриоты. Но это нападение — с чековыми книжками наперевес — давным-давно, десятилетия назад, уже произошло, цель вполне успешно достигается, в тени грозных ракет.
Выкачивать нефть и газ ради того, чтобы тратить на гонку вооружений, под предлогом… защиты от разрушительного влияния западных монополий? Если есть более абсурдная политика, то представить ее, во всяком случае, нелегко» («Известия», 18.05.95. Цит. по: Егор Гайдар. Сочинения в 2 томах. Том 2. М., «Евразия». 1997, с. 760).
И современная задача модернизации России «выглядит сложной» не из-за упомянутых реформ, а из-за семидесятилетней практики построения социализма, истощившей человеческие и сырьевые ресурсы страны и ее инфраструктуру. Именно эта практика вместе с социалистическим государственным механизмом привели к краху СССР, к неконкурентоспособности продуктов советской экономики, кроме некоторых видов оружия и сырья. В начале 1992 года перед молодым правительством реформаторов стояла задача не только удержать Россию от хаоса и распада, который был бы естественным продолжением распада СССР, но и, прежде всего, на фоне слома старой социалистической государственной машины построение иной, основанной на индивидуальной свободе и инициативе, на сочетании частной и государственной собственности.
Это вовсе не предполагает имперский реваншизм, о котором, как следует из текста, мечтают авторы «Слова», а предполагает равноправное участие в мировой политике и экономике. Глубокая неправда в расхожем утверждении, что «Россия встает с колен», она в этой позе никогда и ни перед кем не стояла даже в самые трудные времена — ни в 41-м, ни в 91-м. Нынешнее наши беды, такие как коррупция и агрессивный национализм, имеют давнюю историю. Объяснять сегодняшние трудности модернизации реформами 90-х годов — глубоко ошибочное упрощение, та самая простота, которая поистине хуже воровства; а на самом деле — интеллектуальная трусость. И здесь, вероятно, кроется еще один из мотивов, движущий московскими градоначальниками. Они берут на себя смелость говорить за Гайдара, более того, отвечать на вопрос, о чем он думал. Оказывается, о том, чтобы лишить Россию державной роли. Превратить ее в «Тишландию». Нигде и никогда он не высказывал подобной глупости.
Гайдар и правда очень не любил «державности» в понимании авторов «Слова». Завершая небольшую книжку «Государство и эволюция» в сентябре уже далекого 1994 года, он писал:
«Для одних государственный подход — это сохранение тех или иных бюрократических институтов, их власти и богатства; для других — сохранение страны, сохранение самого Российского государства. Чтобы сохранить государство, мы обязаны его радикально преобразовать, собрать всю политическую волю для решения этой задачи.
Необходимо вынуть из живого тела страны стальной осколок старой системы.
Эта система называлась по-разному — самодержавие, интернационал-коммунизм, национал-большевизм, сегодня примеривается название «державность». Но сущность всегда была одна — корыстный, хищнический произвол бюрократии, прикрытый демагогией». И дальше:
«Я уже писал, что считаю себя и своих единомышленников русскими государственниками и патриотами. Считаю так по простейшей причине — главной нашей задачей вижу решение стратегических проблем государства, доведение до конца рыночных реформ и построение устойчивого, динамичного, богатеющего общества западного типа в нашей стране».
И будто отвечая на обвинения в американизации России:
«Когда я пишу «западное общество», речь менее всего идет о безумной идее унификации культур. Но есть один принцип, который мне представляется общечеловеческим и вполне подходящим для России, хотя он и был сформулирован Т. Джефферсоном:
«Мы считаем самоочевидными следующие истины: что все люди созданы равными и что они наделены Создателем определенными неотъемлемыми правами, среди которых имеется право на жизнь, свободу и на стремление к счастью».
(М, «Евразия».1994, с. 202-203)
Господа городничие не телепаты. Просто они пытаются отвести внимание граждан страны, в частности от собственных деяний. Достаточно вспомнить, что за годы управления Москвой вышеозначенными авторами в ней исчезли более полутора тысяч архитектурно-исторических памятников и она приобрела современный облик, не отвечающий ни критериям удобства населения, ни историческим традициям.
Господа мэры боятся того, что идеи и мысли Егора Гайдара, запечатленные в его вышедших и еще не опубликованных трудах, будут прочитаны и восприняты согражданами не в завиральном пересказе авторов статьи, а в своей оригинальной сути. Они боятся того, что наступит время, когда новое мыслящее поколение России по достоинству оценит то, что сделано и сказано Егором Гайдаром. И тогда обратит свое внимание на тех, кто не дал реализовать гайдаровский план строительства России. Что рано или поздно появится настоящий Ревизор и спросит сполна. Их страх столь велик, что они действуют по старой русской пословице «На воре шапка горит». Не допустить правды о Гайдаре, погасить естественный интерес к его личности и новый всплеск симпатии к нему — вот главный мотив текста, вышедшего из-под пера городничих.
В этой публикации, однако, есть несколько слов, не согласиться с которыми невозможно. Цитирую: «Но об ушедшем нельзя врать». Это сказано в преамбуле статьи. Все остальное — нагромождение лжи и ненависти.
В заключение я хотел бы напомнить о ситуации сегодняшнего дня, когда наступил и продолжается мировой финансовой кризис. Каким бы ни был мир после выхода из него — он будет двигаться по дороге свободы, дальнейшего развития открытого общества и свободного рынка. И Россия безусловно будет развиваться в этом направлении. Как писал Гайдар: «Если у России есть будущее — оно в создании условий для естественного развития».
Автор - главный редактор и издатель международного журнала Herald of Europe (Лондон)
