Жили были в городе Брешиа, что на севере Италии, два приятеля, отпрыски благородных фамилий, чьи корни теряются в глубине веков.
Звали их Аймо Маджи и Франко Маццотти. Одному из них было 23, а другому - 22. Каждую неделю, а то и два раза в неделю, они садились в гоночный "бугатти" или в не менее гоночную "фраскини" и ехали в Милан (Впрочем, что значит ехали? Это для нашего времени они "ехали", а по тогдашним меркам - неслись колбасой с безумной скоростью в 90 км/ч!). Ехали, чтобы повращаться среди подобных себе беззаботных бездельников, чемпионов всевозможных гонок и ралли, спортивных журналистов и прочих любителей автомобильного спорта.
Боже мой, что там были за люди! Нуволари, Борзаччини, Брилли Пери, Варци, Данезе - эти имена были тогда на устах всей Италии. Ну как бы это объяснить... Представляете, вы заходите в кафе, а там сидят Фанхио, Прост, оба Хилла - старший и младший, оба Вильнева, Мэнсл, Сенна, оба Шумахера, Барикелло, Кулхард, Хаккинен, Монтоя и так далее. К любому можно подойти, поздороваться, "чой-ньть" спросить, а то и просто постоять рядом, послушать беседу умных людей.
И вот, возвращаясь домой лунной ночью после одного прекрасного дня, Маджи и Маццотти решили сделать так, чтобы не ездить больше на встречу с великими людьми невесть за сколько верст, а чтобы звезды сами съезжались бы в Брешию, словно величайшие шахматисты в Васюки, и чтобы имя Брешиа - зазвучало вновь гордо и звонко, как это было давным-давно, в их детстве (рассказывают, что о брешианской автогонке 1905 года вспоминали даже 30 лет спустя!).
Оставались сущие пустяки - организовать Великую автомобильную гонку.
О, это было весьма нелегко. Во времена перелета Линдберга через Атлантику и экспедиции Нобиле на дирижабле "Италия" авто-, мото-и вело- гонищ, гонок, гоночек, гонуличек и просто автопо-катушек в одной только (с 1922 года, увы, фашистской) Италии насчитывалось великое множество (из всего этого великолепия до нас дошли "Ралли Монте-Карло", гонки в Монце, "Жиро д'Италия" и все, пожалуй). И это при том, что подавляющее большинство населения страны, особенно на юге, не то что об "купить автомобиль" - об "увидеть вживую" это чудо техники и думать не могло (да простится нам южный говор и соответствующая ему грамматика)! Что поделать, Италия всегда была страной контрастов.
Однако, как известно, то, что нельзя сделать за здорово живешь - можно сделать за деньги. Что нельзя сделать за деньги, то можно сделать за большие деньги. А вот то, что нельзя сделать за большие деньги, можно сделать только за очень большие деньги. Короче говоря, счастье не в самих деньгах, а в их количестве.
Надо полагать (а судя по конечному результату, так оно все и было) у двух друзей, точнее, у их родителей, денежки водились, и денежки немалые, поэтому в конце 1926 года от маниловского "хорошо бы построить мост" дело перешло в более практическое русло. Прежде всего, нужен был хороший администратор, и он нашелся, причем друзьям не пришлось искать слишком далеко. Главой проекта стал 34-летний Ренцо Кастаньета, земляк Маджи и Маццотти, секретарь RACI - "Реджио Аутомобиль Клуб д'Италия", человек неутомимый да к тому же обладающий недюжинными организаторскими способностями. Четвертым в теплой компании отцов-основателей новоиспеченной гонки стал 32-летний Джованни Канестрини, журналист миланской "Газетта делло спорт" (он был, пожалуй, первым в Италии журналистом, пишущим исключительно по автомобильной теме), который взял на себя то, что сегодня мы называем не совсем понятным, но весьма звучным буквосочетанием
"пи-ар".
Перво-наперво нужно было красивое название, ведь, как известно, как судно назовешь, так оно и поплывет. Франко Маццотти, который недавно вернулся из Америки, где он участвовал в гонке протяженностью 1600 км, предложил назвать мероприятие "Коппо Милье Милья" - "Кубок тысячи миль". Название и впрямь вышло удачным, поскольку само по себе определяло концепцию будущей гонки со всеми особенностями и нюансами. Единственное, что смущало, так это слово "миля". Дело в том, что Италия давным-давно пользовалась франкоизобретенными километрами, англо-саксонская "миля" же, употребляемая в странах британского содружества и странах пробританской ориентации, могла вызвать обвинения в непатриотизме и преклонении перед иностранщиной - проступках довольно серьезных в условиях тоталитарного режима любой идеологической направленности. К счастью, Канестрини (вот что значит быть журналистом!) вспомнил и взялся доказать любому, что изначально в милях измерялись дороги Римской империи, в Британию же миля попала гораздо позднее, лишь с приходом железных римских легионов. То, что могло помешать, теперь стало дополнительным и очень весомым аргументом "за". Заручившись поддержкой некоего Аугусто Турати, секретаря фашистской парторганизации города Брешиа (впрочем, кто за этот бросит сегодня в них камень?) и "Газетты делло спорт", друзья развили бурную деятельность, в результате которой 26 марта стартовала, а 27 марта 1927 года финишировала первая "милье милья", в короткое время ставшая легендой автоспорта.
Впереди были еще 12 000 довоенных и 11 000 послевоенных миль. Жизнь была прекрасна.
