Журналиста Олега Кашина избили до полусмерти
Написанное является сугубо личным мнением автора
Дмитрий СТЕШИН — 09.11.2010
Следователи, пытающиеся раскрыть громкое дело о покушении на Олега Кашина, в тяжелом недоумении: число врагов, которых умудрился нажить себе этот человек, разумному исчислению не поддается. Покушение было неизбежно, и потерпевший это знал…
Лично меня потерпевший и его причудливые, эклектичные взгляды на жизнь волновали мало. Я не следил за его творчеством, не читал его блог. Хотя наши пути и пересекались.
Примерно год назад, я честно пообещал ему, что при встрече на какой-нибудь пресс-конференции обязательно потребую с него объяснений и извинений за пару нелицеприятных слов в мой адрес и в адрес моей газеты, на которую год назад напали какие-то подонки. Требовать буду ногами — чтобы не пачкать рук. Просто Олег Кашин занимался информационным обеспечением этого нападения, и его статья, больше напоминающая донос образца 30-х годов, появилась в Сети подозрительно быстро: из офиса «Комсомолки» еще не выветрились «миазмы» от дымовой шашки, которую к нам забросили так называемые «антифашисты».
Коллега моему выпаду не удивился и мне ничего не ответил — за все время его стремительной журналисткой карьеры и бешеной интернет-деятельности его и без меня много и часто били. Встреча наша так и не состоялась, а после случившегося все мои претензии аннулировались автоматически. Пошли, так сказать, в общий зачет. И зло покинуло мое сердце, остались только сочувствие и жалость.
После известия о покушении я попытался если не разобраться, то хотя бы примерно понять, кто мог так страшно осерчать на коллегу? И не смог. Как заметил Евгений Ройзман, «прилететь могло с любой стороны».
На заре своей карьеры, журналист был ярым охранителем-государственником. Писал о том, как слушал с благоговением речь Сталина на Лубянской площади, а после, в порыве чувств, плюнул на памятник жертвам сталинских репрессий — Соловецкий камень. Примерно в этот период журналист активно сотрудничал с государственными структурами, но быстро и громко с ними разругался. Вывел «на чистую воду» несчастного парня, оставшегося без ног, — рядового Сычева. По версии журналиста, солдат сознательно занимался членовредительством и перестарался. Вот зачем Олегу Кашину это было нужно — топтать человека, которого и так страшно наказала судьба? Чтобы лишить его крохотной пенсии? Какую дьявольскую «правду» он хотел найти в этой трагедии? Кому эта правда была нужна — страшно представить.
После «романа с государством» Олег Кашин ушел во внесистемную оппозицию. Отблагодарил свою «творческую колыбель» — «Комсомолку» первой подленькой статьей, которую просто не смог бы написать чужой человек, не работавший в нашей газете. А Кашин смог — с ним все общались, как со своим… «Дружил» или «разрабатывал» с какими-то целями НБП. Довел до белого каления национал-патриотов, потребовав в одной из статей срочно заселить Россию дагестанцами. Наверное, чтобы у нас было так же, как в Дагестане, только с поправкой на масштабы Необъятной… Благодаря анонимности Интернета, вступил в переписку со следственной группой, занимающейся разработкой банды педофилов, после чего публично признался в мистификации. Люди, ловившие подонков, насилующих детей, убили уйму времени на этого «шутника». Превратил губернатора Псковской области в нецензурное посмешище — походя, на ровном месте. Ни за что. Опять занимался информационным обеспечением нападения антифашистов на администрацию города Химки…
Копаться дальше в этом дерьме было бессмысленно. У нападения на Олега Кашина нет материалистического объяснения. Чтобы найти нападавших, нужен не опер, не специальный штаб, круглосуточно заседающий в ГУВД, а отчитчик-экзорцист. Любой человек, живущий в мире, имеет примерно равное количество друзей и врагов. Злоба и приязнь уравновешивают друг друга, и человек просто живет. Как только черная чаша весов валится вниз под тяжестью гадостей и грехов, приходят скорби и несчастья. И потому один неуязвим на войне и без царапин вылезает из самых страшных мясорубок, а другому, казалось бы, ни за что бьют по голове кирпичом у подъезда. И самого праведного праведника, бывает, Бог забирает к себе, смертью легкой и мгновенной, как молния. А грешника калечит и оставляет жить в страданиях и размышлениях, через боль и духовный труд добиваясь от него покаяния и очищения.
Били Олега Кашина не люди, а сущности. И с места преступления они уехали не на машине или метро, а ушли темной тропой видений. Это был протуберанец инфернального зла, прорвавшийся в наш мир, плеснувший болью и исчезнувший в адских безднах.
Я очень надеюсь, что Олег выздоровеет. То, что его не убили, — Знак. Ему оставили шанс выкарабкаться. Во всех смыслах.
Ответить с цитированием