На третью неделю протесты, кажется, начали затихать. Или по крайней мере установилось шаткое равновесие — переговоры между оппозицией и затаившимися армией и спецслужбами, поддерживаемые западными странами, могли бы обеспечить относительно мягкую смену режима. Многих протестующих устраивает компромисс: тридцать лет терпели, потерпим и еще полгода, говорят они.
— Генералы сейчас мечутся. Что делать? Сдать Мубарака? А где гарантия, что, дав народу палец, они не лишатся рук? — объясняет главный научный сотрудник ИМЭМО Георгий Мирский. — У армии есть деньги, привилегии, представляете, как страшно все это потерять? Но как получить больше шансов их сохранить — отмежевавшись от Мубарака или пойдя с ним до конца?
Как бы то ни было, очевидно, что эпоха Мубарака заканчивается. А на смену ему, и в этом сходятся практически все специалисты по Египту, придут реально многопартийный парламент и коалиционное правительство. Там обязательно будут присутствовать различные либералы, совершенно не обязательно прозападные, исламисты, хотя и не радикальные, и представители уходящего режима, поддерживаемые армией.
Мешают компромиссу накопленные кровь, страх и взаимное недоверие. Ведь боятся уступить не только военные. Тысячи протестующих не хотят уходить с площади. Казалось бы, что мешает потерпеть еще полгода, оставшиеся президенту до конца очередного срока? Он же обещал больше не идти на выборы. В конце концов, что такое несколько месяцев по сравнению с тремя десятилетиями?
— Вот именно! Кто ж ему поверит после этих тридцати лет?! Он нас всех завтра же пересажает! Точно! Гарантированно! — наперебой твердят наши собеседники. — Всех, кого вы здесь сейчас видите. Нас же уже во всех ракурсах сфотографировали, даже сверху — зачем, думаете, здесь этот вертолет кружит? А потом Мубарак останется, или сына своего «выберет», или еще что-нибудь. Короче, что захочет, то и сделает.
— Но ведь тогда-то вообще все против него поднимутся, разве нет?
— В том-то и дело, что нет. Десять тысяч арестуют и будут пытать — это здесь не проблема. Остальные испугаются, и больше желающих может еще тридцать лет не найтись.
Что дальше?
Ответить с цитированием