Сегодня Пакистан столкнулся с тремя основными угрозами. Первая из них – талибанизация. Движение “Талибан”, созданное в конце 70-х годов прошлого века при активном участии пакистанских спецслужб на американские деньги как ударная сила в борьбе с находящимся тогда в Афганистане ограниченным контингентом советских войск, по отношению к пакистанским властям долгое время вело себя достаточно миролюбиво. Оно использовали территорию страны для подготовки боевиков, вербовки новых сторонников и т.д. Но это были афганские талибы.

Пакистанские талибы (организация “Техрик-е талибан Пакистан”) соорганизовались гораздо позже, в конце 2004 года, а в декабре 2007 года на базе этой организации было создано самостоятельное движение пакистанских талибов, выступившее за скорейшую исламизацию Пакистана, повсеместное введение законов шариата. Сначала ее центром стала территория свободной зоны пуштунских племен (СЗПП) в Вазиристане. Затем под давлением пакистанской армии ареал противостояния талибов и сил безопасности сначала переместился в племенную область Баджаур, а затем в округа Дир и Сват. Достигнутое было перемирие между ними, было в одностороннем порядке нарушено талибами, захватившими соседний округ Бунер в сотне миль от Исламабада. В ходе последовавшей вслед за этим войсковой операции основные силы талибов были частично уничтожены, либо рассеяны.

Эксперты отмечают, что угроза талибанизации Пакистана сводится в основном к пуштунскому фактору. Ибо, конечно же, хотя не все пуштуны талибы, но почти все талибы – пуштуны, что создает предпосылки для возможного объединения пакистанских и афганских талибов.

Вторая угроза тесно связана с талибанизацией – это исламизация. В рядах талибов воюет много афганцев и пакистанцев не из числа пуштунов, а также иностранцев (арабов, узбеков, чеченцев, уйгуров и т.д.), предпочитающих создание своих боевых исламистских групп. И хотя между исламистами в Пакистане нет единства, существуют многочисленные разногласия, это не мешает им при определенных обстоятельствах координировать свои усилия. При этом, что примечательно, они не ставят целью захват власти в стране, их вполне устроила бы атмосфера хаоса и неуправляемости, при которой сам народ призвал бы исламистов во власть, как это уже имело место ранее в Афганистане.

Третью угрозу для Пакистана представляет сепаратизм в Белуджистане. Она напрямую не связана с предыдущими угрозами, но, по мнению экспертов, на сегодня является наиболее реальной. С 1974 года белуджские националисты (в основном представители племени бугти) неоднократно поднимали восстания против центральной власти, в феврале 2008 года бойкотировали выборы и сейчас продолжают требовать либо полной провинциальной автономии, либо создания независимого государства.

Положение усугубляется наличием глубоких противоречий в среде пакистанской элиты, между основными политическими игроками – Пакистанской народной партией и Мусульманской лигой. Наметилась пока еще слабая тенденция снижения политической роли армии и всего силового блока, что не может не тревожить военную верхушку, привыкшую к доминирующему положению. В последнее время серьезной проблемой становится наркомания.

Все это дает основания экспертам прогнозировать в перспективе пяти-десяти лет наихудший вариант развития событий в Пакистане, связанный с потерей управляемости и неразрешимыми внутриполитическими конфликтами, результатом которых первоначально станет фрагментация государства и затем его распад на Свободный Белуджистан, Синд с центром в Карачи, Пенджаб с прилегающими к нему частями бывшего княжества Джамму и Кашмир и Пуштунистан (карта “Петерса”). Этому может способствовать борьба американских и пакистанских спецслужб за контроль над наркотрафиком, стремление получить доступ к значительным энергетическим запасам углеводородного сырья, имеющимся в недрах Белуджистана, обеспечить контроль над строящимся стратегическим газопроводом Иран-Пакистан-Индия и портом Гвадар.

Такой сценарий возможен лишь в сочетании с сохраняющейся напряженностью в регионе как непосредственно вокруг Пакистана, так и в более широком ареале, включающем всю Южную и Центральную Азию.

Вряд ли мы найдем на этом субконтиненте государство, которое было бы заинтересовано в подобном развитии событий, поскольку распад Пакистана приведет к внутренней дестабилизации Китая, Индии, Ирана и других соседних стран. Возникнет реальная угроза утраты контроля над пакистанским ядерным арсеналом, который даже в условиях экономического кризиса продолжает наращиваться (по оценкам западных военных экспертов, сегодня он составляет 80 боезарядов).

Новым явлением последних лет стало охлаждение пакистано-американских отношений. Участились факты проникновения американских военных через афгано-пакистанскую границу под предлогом преследования талибов, ракетных и авиационных ударов по населенным пунктам и лагерям беженцев на территории Пакистана. Результатом этого стали рост в стране антиамериканских настроений, усиление позиции исламских фундаменталистов, частичный отказ Исламабада пропускать натовские военные грузы в Афганистан. Последовали резкие заявления о недопустимости переноса боевых действий войск США на пакистанскую территорию.

В свою очередь, американская сторона обвиняет Исламабад в потакании террористам из движения “Талибан”, в утрате контроля над значительной частью территории страны, представляющую “смертельную угрозу” мировой безопасности (Хиллари Клинтон). Известно, что еще в 2009 году в США был разработан план вторжения в Пакистан и захвата его ядерного арсенала в случае возникновения угрозы прихода к власти “экстремистов”. Не секрет, что подобная задача поставлена перед американскими спецподразделениями в Афганистане.

На этом фоне диссонансом прозвучало заявление официального представителя МИД Китая Цзян Юй о необходимости уважения суверенитета и территориальной целостности Пакистана. “Любое нападение на Пакистан – это нападение на Китай”, - добавил дипломат. Китайский ультиматум был сделан в мае этого года во время визита пакистанского премьера Гайлани в Пекин, в ходе которого было достигнуто соглашение о немедленном и безвозмездном предоставлении Пакистану 50 новейших китайских многоцелевых истребителей. “Мы гордимся тем, что Китай наш лучший и самый верный друг, - заявил Гайлани при отъезде из Пекина, - Пусть и Китай знает, что Пакистан всегда и во всем рядом. Когда мы говорим о дружбе, выше, чем Гималаи, и глубже, чем океан, это реальность”.

По мнению экспертов, сегодня Пакистан де-факто является главным “яблоком раздора” между США и Китаем на Большом Ближнем Востоке. Но если Китай сделал ставку на использование “мягкой силы”, то Соединенные Штаты все больше склоняются к прямолинейной опоре на грубую силу, как это имеет место в Афганистане, Ираке и Ливии.
http://hvylya.org/analytics/geopolit...soperniki.html