Всё достаточно просто.
Раньше у нас не было своей зимней олимпиады.
Теперь — не пройдёт и нескольких недель — и мы сможем сказать: была. Мы ещё пока не знаем, насколько успешная для наших спортсменов, но уже знаем, что наша. С внезапным Эрнстом, на старости лет неожиданно усвоившим, что главный олимпийский вид спорта — это прыжки выше собственной головы. Что уже, кстати, давно понял опытный, изрядно опопсовевший и переломанный, но по-прежнему великий Плющенко и постепенно начинает понимать совсем юная Юлия Липницкая. С неожиданной конькобежной «золушкой» Ольгой Граф, принёсшей нашей стране первые олимпийские медали, — да много ещё с чем. Олимпиада-то, по сути, только начинается, там ещё всё впереди.
И победы, и разочарования.
Без них тоже, вы уж извините, не бывает.
Ибо спорт — это жизнь, а в жизни бывает всякое.
Тем, собственно, и хороша.
…И вот в этом «не было» и «теперь есть» — и есть главный итог ещё только начинающейся Олимпиады.
Не было приличных современных трамплинов?
Да пожалуйста!
Не было нормальных трасс для соревнований мирового уровня в горнолыжных дисциплинах, включая фристайл и сноубодинг? Теперь есть.
Раньше у нас не было своего горного зимнего курорта международного класса: теперь он уже есть, уже существует, и в этой изменившейся на глазах реальности нам теперь жить. Не в том смысле, что туда теперь все будем ездить — как раз в подавляющем большинстве не будем, что автоматически введёт Сочи в словарик классовой борьбы вместо Куршевеля. Тоже «национализация мировосприятия», кстати.
И ещё, кстати: как говорят специалисты, понастроено там всего столько, что через некоторое время цены неминуемо поползут вниз: это элементарная математика, иначе вообще ничего не отобьёшь.
И дело тут вовсе не в том, что «у нас всё хорошо» или «у нас всё плохо». Ещё раз: главное в том, что раньше у нас всего этого не было. А теперь, простите, — в наличии.
…И я вот что хочу сказать. Я вот искренне не желаю конкретным людям зла и весьма спокойно отношусь к любым «точкам зрения».
Но мне очень хочется, чтобы лет через сколько-то дочка какого-нибудь Аркадия «Путин-украл-олимпиаду» Бабченко отняла у фигуранта, допустим, кислородную подушку со словами «а помнишь, старый ****с, как ты запретил мне смотреть в 2014-м Сочи?!».
Вот я с пониманием бы отнёсся.
Потому что красть у собственных детей праздник на основании «у меня самого тоже много чего украли» — это хуже болезни. Это влюблённость в неё и ужас перед лечением.
Ответить с цитированием