ГОЛОС СЛЕВА. Ничё. Здесь бы их еще и гимн петь научили, стоя на задних лапах. Короч, ты познал в цирке как с контингентом общаться - на людях это все испробовал?Аннотация:
Наши дни. Наши современники. Гражданская война в одной постсоветской республике. Двое в расстрельной камере. Позади жизнь. Впереди бесконечность. Время на размышления ограничено.
Под редакцией Владимира Олейника.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
ГОЛОС СЛЕВА (Яков Левитин)
ГОЛОС СПРАВА (Марк с позывным "Крам")
Тьма. Тени. Звуки. Голоса.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
В полной темноте слышно тяжелое дыхание, прерываемое иногда надсадным кашлем. Раздается лязг открываемой металлической двери и в темноту врываются мельтешащие блики ручных фонарей. В сполохах видны тени, волокущие по коридору безжизненное тело голого окровавленного мужчины. Они распахивают решетчатую дверь, швыряют узника в камеру. Грохот запоров. Тени исчезают. Слышны лишь стоны и хрип. Кромешная тьма.
Текст свернут. нажмите + чтобы посмотреть
ГОЛОС СЛЕВА. Чувак... ты живой там, вообще?
ГОЛОС СПРАВА. Не знаю...
ГОЛОС СЛЕВА. Шевелиться можешь?
ГОЛОС СПРАВА. Да... рукой... Как больно...
ГОЛОС СЛЕВА. Ну, - больно. Раз больно, значит живой. Есть чему болеть... и упираться. А как ты хотел? Как хомячок: пожрать, посрать и сдохнуть? Не... такое тут не прокатит.
ГОЛОС СПРАВА. Ы-ы-ы...
ГОЛОС СЛЕВА. Ты плачь, если что, не зажимайся.... Тут не то, что всхлипывают, - тут в голос рыдают. Нормально это здесь...
ПАУЗА
ГОЛОС СЛЕВА. Чего замолк? Живой?
ГОЛОС СПРАВА. Можешь подойти?
ГОЛОС СЛЕВА. Кто - я?! Ты шутишь, чувак?
ГОЛОС СПРАВА. Чего?
ГОЛОС СЛЕВА. Не знаю... Хребтину таки добили, видать, когда принимали. Руки уж потом отморозил, ничего не чувствую...
ГОЛОС СПРАВА. Тепло здесь...
ГОЛОС СЛЕВА. Бойлерная под нами. Трубы проходят.
ГОЛОС СПРАВА. Повезло, значит.
ГОЛОС СЛЕВА. Ага... очень! Хотя... можно сказать и так.
ГОЛОС СПРАВА. Не понял? Где я?!
ГОЛОС СЛЕВА. Ты точно хочешь это знать?
ГОЛОС СПРАВА. ...? Наверное, уже нет...
ГОЛОС СЛЕВА. Отож... Ты сам-то, кто?
ГОЛОС СПРАВА. Я? Наверное, мудак... А ты?
ГОЛОС СЛЕВА. Да, собственно, тоже... Коль уж так слился-то по-глупому.
ГОЛОС СПРАВА. Это как?
ГОЛОС СЛЕВА. Надо было своих дожидаться, а я... вот, очканул култышкиной судьбы да выползать начал.
ГОЛОС СПРАВА. Куда?
ГОЛОС СЛЕВА. С места боя - выползать.
ГОЛОС СПРАВА. Ополченец что ли?
ГОЛОС СЛЕВА. Ага. Хорунжий... Был. В "самсоновской" сотне.
ГОЛОС СПРАВА. Хорунжий, это как ротный?
ГОЛОС СЛЕВА. Угу. Как "кусок"... В смысле прапорщик. Полувзводом командовал: один пулемет, два гранатомета, семь калек и ни одного кадрового - шахтеры-пекари-токари и я один с дипломом: "обработка металла давлением". Невероятно полезные на войне корочки.
ГОЛОС СПРАВА. А что за култышка?
ГОЛОС СЛЕВА. Култышка? А... Ну, да месяц назад, еще когда за ЦОФ на Горняке бились, случай был такой неприятный. Там нацики поперли как-то в ночную. Скорее, так - разведку боем учинить. Ну, их вначале соседи из мехбата встретили - две "бехи" спалили, а "бэтэр" ихний зачадил да назад откатиться успел. Нацгадов частью сразу положили, а остатки потом уж мы, по утряне, что зайцев в пролесках гоняли, вдумчиво. Да недосмотрели, в аккурат на стыке, меж казачками и мехбатом, в посадке один и затихарился. Зимний маскхалат спас, а может отрубился раненый и звука не давал. Ну, наши и протопали мимо, как прочесывали. Он там потом, бедный, двое суток еще доходил на морозе.
ГОЛОС СПРАВА. Умер что ли?
ГОЛОС СЛЕВА. Да если бы... Когда мы решили в обратку нациков за полужопья потискать, вот там разведка мехбата его и нашла. Дотащили до врачей, те на "скорую" да в реанимацию. Откачали, короче. Только обе ступни и кисть руки пришлось таки ампутировать.
ГОЛОС СПРАВА. А... я слышал за этот случай. Его обменяли через несколько дней. Сержант спецназа, кажется.
ГОЛОС СЛЕВА. Ага, спецназер. Ему потом еще и вторую кисть оттяпали. И ногу повторно - уже до колена. Вот такая култышка от человека осталась: до конца жизни кто-то будет мотню тебе расстегивать и зад подтирать каждый раз...
ГОЛОС СПРАВА. Ну, а тебе чего?
ГОЛОС СЛЕВА. Мне - ничего. Когда мне прилетело в поясницу и шесть часов в снегу пролежал под чадящей броней, любуясь на полголовы Кизимы и вывернутые кости Лосяры, то как-то решил ползти, чтобы шо тот сержантик не поморозиться. Ну и выполз... прямо к нацикам на бруствер.
ГОЛОС СПРАВА. Понятно... Долго пытали?
ГОЛОС СЛЕВА. Меня? А на кой?! Когда приняли, вначале не поняли, шо за нахрен... пока из-за пазухи кубанка не вывалилась. Ну, тут вместо "здрасьте" дали пару раз: берцем с носака все зубы справа вынесли да отсушили прикладом по почкам пару раз. Вот, видать, неудачно в поясницу и попали, как раз по ране. Что-то и хрустнуло там. Меня как колом раскаленным прошило от затылка до пят - никогда в жизни такой боли не испытывал - аж дугой выгнуло. Затрясло, в глазах лимонно-оранжевым взорвалось всё, а дальше помню, что на полу в бусике трясусь и рук за спиной в наручи забитых уже не чую. Соляры надышался и опять провалился. Так отрубов с десяти и довезли меня сюда - в "центральный следственный".
ГОЛОС СПРАВА. Меня тоже с пакетом, вымоченным в соляре, таскали все время. Блевал прямо себе в рот, пока было чем.
ГОЛОС СЛЕВА. Прием серьезный устроили?
ГОЛОС СПРАВА. Когда задержали или здесь?
ГОЛОС СЛЕВА. Вообще...
ГОЛОС СПРАВА. Да как сказать-то? Взяли нас под Лесогоровкой, водила попёр, не зная броду, через посадку, ну и напоролись. Его почти сразу уняли. Меня уронили раз несколько, а потом пинками доволокли к их блокпосту, а уж оттуда - вонючий пакет на голову, скотчем на уровне глаз затянули и понеслось-поехало, как харей по щебню. Думал кранты, а как сюда довезли, то понял, что вначале со мной бережно и заботливо цацкались.
ГОЛОС СЛЕВА. Что с ногами?
ГОЛОС СПРАВА. Здесь первые три дня молотили по пяткам каждый раз, пока не отъезжал. Отливали и снова лупили. Я глотку сорвал орать под конец...
ГОЛОС СЛЕВА. Ну, то еще терпимо. Ходить - да, а так ничё.
ГОЛОС СПРАВА. Прикалываешься?
ГОЛОС СЛЕВА. Послушай, чувак. Я тут неделю мультики снимаю. Лежу пластом и смотрю, как других приходуют.
ГОЛОС СПРАВА. Раз бы прошлись по пяткам или выпороли шлангами, как меня только что - до одури, до визга поросячьего, - узнал бы... Твари... оцинкованное ведро на голову надели, подвесили в наручниках за спиной на крюк и лупили по голым ляжкам с двух сторон так, что от ора собственного оглох, нафик...
ГОЛОС СЛЕВА. Это понятно. Но ты-то живой, разговариваешь... эмоции какие-то - соображаешь, поди. Шоб понятней было, как тут измордовать могут, я тебе расскажу.... Дней несколько заволокли в камеру парня. Это левое крыло, если ты в курсе, там даже дознаватели в бушлатах и балаклавах сидят: дубарь такой, что если в камере не вповалку к друг другу всем скопом, то сам к утру околеешь. Ну, его раз раздели, отвели в пытошную, отмолотили и закинули назад. Потом опять, как оклемался. А третьего дня назад привели, как собачку на поводке, только он задом бежал и повизгивал. Пока еще соображал, сказал, что ему трубу стальную в солидоле мазаную в жопу засунули, а в трубу - пару раз сложенную колючую проволоку. Потом трубу вытащили, а жгут в заднице так и остался - вот его за эту проволоку и тягали по коридорам так, шо он быстрее поводыря бегал - колени до кости ободрал. Когда в камеру привели, то прям у нас на глазах пучок тот выдернули... вмести с кусками кишок. За полтора суток отошел, а пока умер - свихнулся.... А ты тут со своим ведром и синими ляхами. Он так выл, что в камере решали, кто его ночью душить будет. Сам, правда, отмучался, свезло нам.
ГОЛОС СПРАВА. Мрак.... У нас не убивали, не видел. Рассказывал, правда, один пацан, что притащили дядечку какого-то с фиолетовой мошонкой... такой раздутой, что штаны одеть не могли. Уже в годах был, немолодой. И солидный такой, полненький. Его, говорят, как-то распластали, ноги развели и садовым шлангом по яйцам отхлестали. А неделю назад камеру выводили в полном составе в какую-то галерею без окон...
ГОЛОС СЛЕВА. Это воздушка - переход между правым и левым крылом, над двором...
ГОЛОС СПРАВА. Ага. Вот туда всех и вывели, поставили рожами к оконным проемам и велели смотреть во двор, где этого мужчину привязали тросиком за ноги к "девятке" и гоняли по кругу пока от его фарша на снегу и асфальте двора красный круг не образовался. А когда все закончилось - погнали всех во двор и дали посмотреть на освежеванный труп. Обещали, что, дескать, со всеми так сделают, кто признательные не подпишет. Говорят, это где-то неделю назад было - ты должен был застать.
ГОЛОС СЛЕВА. Тут такой цирк круглые сутки при полном аншлаге.
ГОЛОС СПРАВА. Круто.... Но я тут дня два... или три... ну, где-то так.
ГОЛОС СЛЕВА. А где сидел?
ГОЛОС СПРАВА. А я не знаю, камера человек на двадцать. Мужики, бабы, все в одно ведро в углу ходят.... Сука, позорище....
ГОЛОС СЛЕВА. Холодно? Лупить куда водят?
ГОЛОС СПРАВА. В общем, терпимо - стена правая теплая относительно, под ней ютились. Пыточная этажом ниже была, там догола раздевали - допрашивали и все такое. И следак там со своими бумагами. Я, например, сразу все подписал, чтоб вконец не забили. Но они все равно молотили меня круглые сутки, как в турецкий барабан, - и днем и ночью, твари. Тащатся они с этого, что ли?
ГОЛОС СЛЕВА. Раз правая - теплая, это, значит, и есть правое крыло. И не "следак", а "дознаватель". Мы-то, по нациковским раскладам все государственные преступники, поголовно. Нам, значит, за госизмену трибунал положен, а не суд. И, соответственно, здесь делопроизводство военное. Ну, да ты, по любому, гражданский выходит - коль "правое крыло", да "бабы в камере"?
ГОЛОС СПРАВА. Я? Ну, конечно! Работал в Минвосстановления, а повязали, когда мы гуманитарку старикам везли да за линию фронта с переплуту выперлись, как два барана.
ГОЛОС СЛЕВА. Кормили-то хоть?
ГОЛОС СПРАВА. Раз, еще в дороге дали банку кильки в томате съесть. Но то шофер, судя по всему, от себя дал - его потом охрана выматерила за это. Здесь же ни разу не кормили, хотя один в камере говорил, что через день дают холодную кашу с землей вперемешку. Воды вообще не давали, но по углам осклизлой стены, где конденсат стекает, собирают в полиэтиленовую пленку и дают пить тем, кто после допросов.
ГОЛОС СЛЕВА. Ну, а сюда каким боком тебя кинули?
ГОЛОС СПРАВА. Сюда, это - куда?
ГОЛОС СЛЕВА. Вот сюда. Ко мне, в темную?
ГОЛОС СПРАВА. Не знаю...
ГОЛОС СЛЕВА. Ну, как не знаю, что сказали-то? Команду какую санитарам дали?
ГОЛОС СПРАВА. Никакой команды. Били-били, потом сняли с крюка и, пока я на полу обтекал, о чем-то говорили, - за волонтеров речь шла. Говорят, что, мол, чистый. Тут подхватили и волоком сюда, не одеваясь.
ГОЛОС СЛЕВА. Не "чистый" а в "чистую", в "чистяк" то бишь. Понятно.... Ты как волонтер идешь у них, значит. Ну, поздравляю. Вас, говорят, уже месяц, поди, как не обменивают.
ГОЛОС СПРАВА. В смысле?!
ГОЛОС СЛЕВА. В смысле, чувак - в "чистую", мать его!
ГОЛОС СПРАВА. Объясни?!
ГОЛОС СЛЕВА. Ты ведь все уже понял? Ведь так? Или таки услышать хочешь?!
ГОЛОС СПРАВА. Ну, не томи!
ГОЛОС СЛЕВА. Камера, где чистят. Зачищают где...
ГОЛОС СПРАВА. Ох.... .... Расстрельная?
ГОЛОС СЛЕВА. Ну, да... Зато тепло, не бьют, не мучают...
ГОЛОС СЛЕВА. Чего завис?!
ПАУЗА
ГОЛОС СЛЕВА. Не молчи, слышишь...
ГОЛОС СПРАВА. Когда?
ГОЛОС СЛЕВА. Никто не знает. Может сейчас, а может никогда. Здесь нет света, нет времени. Одна надежда. Так что ты не замолкай там, слышь! Не молчи...
ГОЛОС СПРАВА. Да...
ГОЛОС СЛЕВА. Та не дакай! Как звать-то?
ГОЛОС СПРАВА. Крам...
ГОЛОС СЛЕВА. Че?! Шо за имя? Не русский что ли?
ГОЛОС СПРАВА. Имя у меня Марк, а это позывной.
ГОЛОС СЛЕВА. Позывной?! Гражданскому-то зачем?
ГОЛОС СПРАВА. Ну, мы же ездим... там... на передок...
ГОЛОС СЛЕВА. А!... Военная романтика. Ну и как: вздохнул полной жопой - той романтики?
ГОЛОС СПРАВА. Отвали...
ГОЛОС СЛЕВА. Да ладно. Расскажи, ты кем по жизни был?
ГОЛОС СПРАВА. Пиарщиком...
ГОЛОС СЛЕВА. Мляяя, да шо ж у тебя все такое.... Это че, в смысле: выборы-швыборы?
ГОЛОС СПРАВА. В смысле - да, но и всякого разного хватало - реклама, продвигающие кампании. Мы до космических технологий доросли уже, а тут - война. И пошло все прахом и посыпалось, как и не было ничего.
ГОЛОС СЛЕВА. Круто. Умный, наверное?
ГОЛОС СПРАВА. Да уж, не жаловался.
ГОЛОС СЛЕВА. Не куксись! Просто я в этом ничего не понимаю, но подвох чую кожей.
ГОЛОС СПРАВА. Не поможет, кстати, чуйка....
ГОЛОС СЛЕВА. Ну, как сказать.
ГОЛОС СПРАВА. А сам? Чем занимался?
ГОЛОС СЛЕВА. Да разное-всякое. На "Проммаше" работал, потом металлолом занимались - за малым в большие люди не выбился. Уж перед войной небольшое производство металлоконструкций с друзьями наладили - ворота, теплицы, гаражи, заборы и все такое... ну, тоже все прахом пошло.
ГОЛОС СПРАВА. А в казаки как попал? Ты ж не селянин, походу?
ГОЛОС СЛЕВА. По-твоему, казаки, это сплошь поселковые дебилы ряженые, с нагайками за голенищами и пьяными воплями про "Любу"?
ГОЛОС СПРАВА. Не без этого... Или как?
ГОЛОС СЛЕВА. До войны не знаю, а как началось, то по-разному. Возможно, всякое встречается, да ща и слухи разные ходят, но за наших - за "самсоновских", - никогда стыдно не было.
ГОЛОС СПРАВА. Как попал к ним?
ГОЛОС СЛЕВА. Случайно, хотя можно сказать, что судьба за руку привела. Век бы так, правда, не водили. Одним словом, куда взяли по-первах, вот там и пригодился.
ГОЛОС СПРАВА. Расскажи....
ГОЛОС СЛЕВА. Пока все началось, как все думал, что само рассосется. Помитинговали, побузили, постреляли чуток, но чтоб вот так, с остервенением, со зверством таким друг на дружку до кровавой пердоты! Чтоб с "градов", с танков да по городам-поселкам - никто ж не верил в такое.
ГОЛОС СПРАВА. Ага, классика: "Верхи не могут, низы не хотят". Прям драматическое столкновение фригидности с импотенцией - и не верил никто, а оно во как вышло....
ГОЛОС СЛЕВА. Отож. Ну, короче, заказ у нас свалился, на полном безрыбье неплохой можно сказать - монтировали эстакаду для приема молочки у хозяина на Коминтерна. Мужик с жинкой за лет несколько поднялись на мелком опте, - со всего Краснополья надои собирали, ну и решили развиться чуток. Пока война, курс скачет, банки закрылись да съехали в метрополию, чтобы, значит, наличка не пропала. Ну и нам чего - предоплата, все дела. Мы двутавры, швеллера, уголок с базы нагребли и варим себе спокойно. Заезд на цокольный - это работы от сил дня на три с раскачкой. Но ведь август, жара невозможная, а тут еще и стычки на границах района пошли.
ГОЛОС СПРАВА. Коминтерна... в августе! Это ж, как подгадали так?!
ГОЛОС СЛЕВА. И не говори! Ну, ты понял - да?! Значит, гвардейцы с нацбатами сбивают с блокпостов ополчение, сминают казачков и перерезают трассу. Краснополье с самого утра оказывается в полукольце. С Городом одна нитка осталась связующая, плюс грунтовки, где уже снайперские расчеты нациков шарятся. А фермеры, наши-то, с ночи молоко собирают... Ну, короч, в четыре с копейками уже трескотня под самым Коминтерна: трассера, крупнокалиберные, болванки летают - войнушка в полный рост. У казачков два танка полыхают - один в селе, другой на въезде. Мы залезли в цокольный и только сусликами выглядываем из-под полуподвала. Вскоре, видим, летит хозяйский бусик, жопой вихляет... Да не долетел. В метрах ста от фермы его насквозь прошивает сноп трассеров, ажно стекла, как пар, брызжут в стороны. А в полукилометре БТР выруливает, на трассу. Он еще помолотил из КПВТ чуток для острастки по ферме, по крышам больничных корпусов да по домам окраин и попылил от нас ко въезду. Смотрим, от бусика хозяйка к ферме бежит и руками машет. Живая! Мы к ней. Подлетаем. Она очумелая, что несет не поймешь, глаза стеклянные, а фартук весь в крови, ошметках волос, костей. Сварной наш бабу за руку и на ферму поволок, а мы со слесарями - к машине. Ну, а в бусике уже кому помогать?! Хозяин, как был пристегнут ремнем, так и сидит скособочившись. Только от головы кусок позвоночника торчащего остался и кровавые сопли с мозгами на седой бороде. Парное молочко с пробоин струярит прямо в пыль дорожную - там все баллоны посекло осколками. Как хозяйку не задело - ума не приложу - вообще ни царапины.
ГОЛОС СПРАВА. Мрак....
ГОЛОС СЛЕВА. Тут БТР про нас опять вспомнил, чудом залечь успели да отползти. Короч, пулеметчик ихний хозяина, словно викинга, в машине похоронил - сгорел мужик прям там. Мы его бабу к себе в легковуху и деру с Коминтерна. На окраинах "самсоновцы" стояли. Попросили раненого забрать. Ну, мы их прицепом прихватили, хоть и на головах уж сидели. У казачка из сопровождения рация трещала всю дорогу. Пока мы до клинической доперли, уже знали, шо в Коминтерна еще трое "трехсотых", - два тяжелые совсем. Сопровождающим был Лось, кстати. От он на меня и посмотрел. Так, просто зыркнул молча, всего раз. Слова не сказал. И понял я, что не могу бросить их теперь, или, там, отморозиться. Ну, короч, сам вызвался. Пошли второй ходкой за ранеными. Там еще было всякого, завертелось...
ГОЛОС СПРАВА. Ясно.
ГОЛОС СЛЕВА. Так и зашла ко мне война. К Лосю сразу прибился. Вот жешь судьба - как началось, с тем же и закончилось....
ГОЛОС СПРАВА. Та да. У меня все с расстрелов начиналось, причем оба раза в Лесогоровке.... Походу, и концовка будет такой.
ГОЛОС СЛЕВА. С расстрелов?
ГОЛОС СПРАВА. Угу.... Оба раз, заметь. Вот и говорю, словно вешки по болоту, только успевай обеими ногами в топь вовремя встревать.
ГОЛОС СЛЕВА. Ну, по жизни выходит так и есть: смотреть надо, что судьба с под тебя хотит....
ГОЛОС СПРАВА. В первый раз вышло, как бы не со мной, а рядышком черкануло. Меня знакомый к осени подписал гуманитарку таскать для Министерства восстановления. Там же быстро: таскаешь, не крысишь - молодец, работай. Да и мне нормально: надо же чем вменяемым заниматься. Пошло-поехало, таскали по всей области, в основном отвечали за Дивнозерский район и что там рядом.
ГОЛОС СЛЕВА. Понятно: попали под октябрьскую раздачу в Лесогоровке....
ГОЛОС СПРАВА. Почти - уже следующим днем, как ваши нацгадов выбили, поехали мы народ эвакуировать.
ГОЛОС СЛЕВА. Не, то не наши. Там казачки атамана Волчеярова и мехбат корпуса отжигали...
ГОЛОС СПРАВА. Какая разница? Мехбат держал периметр, а мы с казаками грузили народ. Ты представляешь, что там творилось? Бабы, дети, все с оклунками, мужики дубьем коров-свиней гонят в райцентр. Там коза потерялась, то девка с перепугу истерит - в погреб забилась и не лезет. Там бабку, из ума выжившую, прямо на кроватной сетке несут, с образами на груди, - ор, слезы, мат в три этажа. Офицеры батальона подгоняют, мол, вот-вот, врежут по селу опять с минометов. И казаки ваши свирепеют на глазах. Ну, мрак, одним словом. Дергает тут меня наш водила и говорит, что велели нам семью расстрелянного вчера селянина эвакуировать и тело забрать да в районный морг доставить. Нас двое, вдова с тремя детьми, старшему пацану, кстати, лет так хорошо за двадцать, плюс вещи какие-никакие и труп в придачу. И все это надо загрузить в "логан", в седан. Говорю: "Свят, как ты себе это мыслишь?!". Святонравов, мужик такой... одним словом конкретный был дядька, говорит: "Задачу нарезали, - выполняем. Мы - спереди. Тетку со старшим и двумя малыми сзади. Рухлядь в руки. Убитого - на полиэтилен и в багажник. Двадцать минут не спеша, и мы в районе". Ну, план. Пока участковый и Свят паковали батю, Мамка историю свою рассказала. Дело было так.... Утром они готовились выезжать с поселка, там житья уже не было с сентября. Обстрелы, через день: то там мину ночью проложат точно в центр рынка, словно прозрачный намек; то в крышу кому прилетит очередь из БМПэщки; то, после принятого для куража стенолаза, нацгады пару лент из АГСов небрежно уронят вдоль улиц. Батя, значит, пошел на огород курей рубать, взрослый сын у деда через улицу собирал стариков. Пока женщина со своими девками возилась, тут и нацики заскочили в нейтральное типа село. Один БТР зарулил прямо к ним под окна и кагалом человек в пять нацики ввалились во двор. Муж только в хату заскочить успел, как во дворе бах! бах! бабах! - пристрелили двух собак и уже в дом входят. А те собачки, говорит, мелкие совсем, обе на цепи сидели, - вторая, с визгом, в будку кинулась, так они ее прямо там и дострелили. Малая в крик, старшая в угол забилась, батя побелел, но молча стоял. Те зашли, потребовали документы. Родители попытались что-то объяснять, но на них сразу гаркнули, мол: "Заткнули пасть, мрази!". Мамка говорит, что за мужика своего и не думала вначале, за старшую боялась: той шестнадцать всего, но девка уже - все при ней. Нацики посмотрели паспорта, сверили с какой-то цидулькой, что у них была и говорят мужику: "Выйдем, побазарить надо...". Вышли и свернули за дом на огород. Она попыталась два раз нос на улицу высунуть, но те лишь гаркали и загоняли в дом. Старший сын кинулся было домой, но селяне придержали, дескать: "Не ходи туда, паря! Здесь постой..." - там охотники почти все, мужики в большинстве серьезные, тормознули пацана. Спасли, можно сказать. Через несколько минут, вдруг, нацики сваливают со двора, залазят на БТР и уезжают. Мамка во двор, нет мужа.... Она на огород. Смотрит - лежит. Две дырки в голове. И выстрелов говорит, что никто не слышал.
ГОЛОС СЛЕВА. Да с ПББСА вальнули....
ГОЛОС СПРАВА. Похоже. Она говорит, что у одного автомат был необычный. Ее мужа застрелили и еще одну женщину, пенсионерку. Ту прямо в доме убили. Какую-то куртку или пальто на голову накрутили и тоже по-тихому убили.
ГОЛОС СЛЕВА. Узнали за что?
ГОЛОС СПРАВА. Да, вроде. Она - пенсионерка, бывшая работница райсовета, была инициатором проведения референдума об отделении. Мужик - водитель. Много кого возил, плюс жили они не бедно, две машины в семье. Может и настучал кто, как жаба придушила. А может и обидел кого, по жизни.
ГОЛОС СЛЕВА. Ну, не без этого. Знали, поди, за кем шли....
ГОЛОС СПРАВА. Ясно дело. Но вот так, походя, как собаку во дворе отца троих детей, считай, у них на глазах завалить....
ГОЛОС СЛЕВА. А че ты хотел?! Это ж нелюди. У каждого вместо души - батальон бесов. Не убедился еще? Бабке знаешь, зачем пальто на голову навертели?
ГОЛОС СПРАВА. Да. Знаю. Свята похоже шлепнули, но не помогло....
ГОЛОС СЛЕВА. Это водила который твой?
ГОЛОС СПРАВА. Да не мой, а так получилось, что оба раза с ним в Лесогоровке попали.
ГОЛОС СЛЕВА. Ты говорил, что заехали не туда?
ГОЛОС СПРАВА. Да... не туда. Заехал он, зато я подгонял....
ГОЛОС СЛЕВА. ?...
ГОЛОС СПРАВА. Ну, хотел, чтобы побыстрее, сгрузиться и посветлу вернуться, вот и пошли напрямки, через лесок, а там или свернули не туда, или ДРГ промышляла, - напоролись короче.
ГОЛОС СЛЕВА. И че?
ГОЛОС СПРАВА. Хлопок взрыва, "логан" швырнуло, и пока очухались, нас уже под стволы взяли и наружу вытащили. Святу ногу распанахало, он уперся, отвязался на них. Двое подошли, рывком курку, свитер, исподнее задрали за голову, он руки стал опускать, а один сзади в упор из пистолета и выстрели ему в затылок. Только не рассчитал. Свят дернулся и давай назад заваливаться, прям на нацика. Руки упали вперед, стянули одежу, и кровь такой тугой, пульсирующей струей прямо тому на разгрузку, на штаны, на руки.... Тот замешкался а он прям на него осел спиной и подмял - завалил в сугроб, перепачкал всего, конечно. Не помог трюк с курточкой....
ГОЛОС СЛЕВА. Да.... По-глупому попали....
ГОЛОС СПРАВА. Веришь, прям перед глазами стоит то побелевшее лицо Свята с серо-зелеными ноздрями и пустыми глазами в прорехе куртки между зависших рук. Его там прям голой спиной в сугробе оставили....
ГОЛОС СЛЕВА. Мне тоже глаза Кизимы снились одно время.
ГОЛОС СПРАВА. Кизима?
ГОЛОС СЛЕВА. Я ж рассказывал тебе: когда наш БТР спалили, он вместе с Лосярой погиб, а меня тогда ранило.
ГОЛОС СПРАВА. А... Расскажи...
ГОЛОС СЛЕВА. Та, то долгая байка....
ГОЛОС СПРАВА. Куда-то торопишься?
ГОЛОС СЛЕВА. Та куда уж.... Ну за ЦОФ и Горняк, ты, наверняка, слыхивал?
ГОЛОС СПРАВА. Еще бы...
ГОЛОС СЛЕВА. Ну, вот... как отбили, то фронт сдвинулся и стало у нациков грустно, а у нас весело. ЦОФ под нами, Шламовая гора тоже, короч, все опорные высоты наши. Встал там мехбат, артель, ну и лечат болезных. Нас и пехоту выдвинули к линии соприкосновения, и пока там переговоры, замирения, международные наблюдатели и все такое - мы с нациками бодаемся в полный рост... но на уровне разведгрупп и не более. Вот. Что за мужик был наш ротный ты, видать, уже понял?
ГОЛОС СПРАВА. Лосяра? Из тех, что БТР на скаку остановит?
ГОЛОС СЛЕВА. О! Точно! В общем, решил Лось, что нацики из-под арты силы вывели, держат там посты и удара ротной группы да с броней не выдержат. Плюс, место нашел, где стык был у них меж гвардией и армейцами. А там же заруба страшная меж ними. Ненависть такая, что они друг с дружкой сами постоянно рубятся.
ГОЛОС СПРАВА. Это даже я знаю....
ГОЛОС СЛЕВА. Вот. Собрал, короч, Лось какой разведматериал, что-то там себе насчитал, перетер с кем мог из корпуса и пошел со всем этим делом к Бате. А надо сказать, что там-то все по уму было посчитано. Сбей мы гвардейцев с посадки, то вклинились бы меж Горняком и степью, и кроме как посреди пашни нацикам бы сидеть было негде. Откатились бы они до самой речки, а может и на тот берег сдрыснули. И все хорошо, да при атаке правый фланг открывается для армейцев, а там уже не гвардия - сам понимаешь. И удумали тогда отцы ударить вначале отвлекающим, причем под самый вечер, в сумерках, как бы разведку боем начать. А основной удар следом нанести уже батальонной группой, чтобы наверняка. Естественно, шо отвлекающий Лось взял на себя: решил послать туда мой полувзвод и подкрепить это дело собственной командой. Самсонов три раза спросил Лосяру - уверен ли тот, сможет ли вывести людей и броню? Но тот сказал: "Да. Сам поведу!". Заявил, дескать, беру БТР Левака, и своих архаровцев - Манжулу, там, Кизиму....
ГОЛОС СПРАВА. А что за левый "бэтэр"?
ГОЛОС СЛЕВА. Не "левый", а мой, "машину Левака" значит.
ГОЛОС СПРАВА. В смысле, тебя Лев звать?
ГОЛОС СЛЕВА. В смысле - Яков. Яков Левитин.
ГОЛОС СПРАВА. Это позывной?
ГОЛОС СЛЕВА. Зачем?! С такой-то фамилией....
ГОЛОС СПРАВА. А этот... Манжула?
ГОЛОС СЛЕВА. Тоже фамилия, а вот Кизима - погремуха.
ГОЛОС СПРАВА. Та нет, я за Манжулу - это не физкультурник с Ворошиловского?
ГОЛОС СЛЕВА. Не знаю, но здоровый был волкодав, смешливый такой охранник у Лося.
ГОЛОС СПРАВА. Возможно и он. Помню, работали в поселке на выборах и в школе сабантуй организовали, а после - столы для педколлектива накрывали. Так их учитель физкультуры после трех рюмах конины рассказал, как на поселке мужики соседке кабана валили. Как рассказывал - рыдала вся школа.
ГОЛОС СЛЕВА. Угу. Почти, как здесь, заметь....
ГОЛОС СПРАВА. Да уж.... Извини, перебил.... Так, что там со Манжулой?
ГОЛОС СЛЕВА. Да че, взял Лосяра своих волкодавов, залез к нам на БТР и, под сумерки, поскакали мы в свою последнюю кавалеристскую атаку под бодро пукающие в голове марши да с шашками набекрень. Так оно все и началось.
ГОЛОС СПРАВА. Отказаться не мог?
ГОЛОС СЛЕВА. Ты че, чувак?! Это ты себе как представляешь?
ГОЛОС СПРАВА. Так ведь вас вроде как в жертву принесли?
ГОЛОС СЛЕВА. С чего это?! БТР, семь бойцов, пулемет, два граника. Выскочили, спешились, помолотили армейцев, и откатили за холм под прикрытием брони. Те бы из-за одного БТРа всерьез выкатываться не стали - не вскрыли бы свои позиции. А когда рядом батальон ударил бы, то ни у армейцев, ни у гвардии, тем паче, уже времени не было отдупляться по-взрослому.
ГОЛОС СПРАВА. А что пошло не так?
ГОЛОС СЛЕВА. Да я и сам не понял, если честно...
ГОЛОС СПРАВА. Это как?
ГОЛОС СЛЕВА. Судя по звуку боя, мы свою задачу выполнили. Пока нас утюжили, Самсонов таки врезал нацикам и посадку наши отбили. Точно, отбили. А вот нас казачки не вытащили.... Сразу не вытащили, а я уполз....
ГОЛОС СПРАВА. Не томи, что с вами приключилось?
ГОЛОС СЛЕВА. С нами? Нас со старта, как только вылетели ураганить и с курсового огонь открыли, тупо подбили. Лосяра первый заметил старт ПТУРа и заорал. Мы слетели с брони, и ПТУР пришел в противоположный от нас левый борт. БТР встал, экипаж горел внутри машины. Двоих казачков не успевших спрыгнуть, сразу задвухсотило. И всех оставшихся на той стороне тоже положили. Манжула, походу, погиб сразу, а вот Кизиму Лось таки вытащил под огнем из-под БТРа.
ГОЛОС СПРАВА. Живого?
ГОЛОС СЛЕВА. Ну да... вначале. У того взрывом снесло половину лица и нижнюю челюсть. Он стоял раком, болтал головой и мычал. Из провала, разбрызгивая кровь, извивался распотрошенный язык. Я лишь потом понял, что это такое. Не представлял, какой он длинный на самом деле.... А потом он вырубился, встряв головой в снег под колесом. Лось что-то орал в рацию, потом попытался достать Манжулу, подпрыгнул вдруг, разложился шпагатом и затих. Нога в берце пяткой заскочила за затылок, а из таза, прорвав штаны, вывернуло бедренный сустав. Как я понял, то его из крупнокалиберной снайперки гахнули в плечо. Пуля прошла сквозь все тело и вышла через левое бедро. Наповал сразу, не мучаясь, отошел наш командир....
ГОЛОС СПРАВА. Тебя тоже снайпер?
ГОЛОС СЛЕВА. Да откуда ж я знаю?! Минут несколько всего того боя-то было. По нам толком-то и не били, говорю же, весь огонь на Батю сразу сместился. Нас только раз шесть минометом накрыло, ну и со стрелковки чуток, для острастки. Ну, вскорости после Лося меня по пояснице, словно доской, плашмя огрели, что задохнулся аж. Бронник на мне был для защиты печени и прочих органов ливера, в него раз несколько тоже прилетело, а здесь вишь как - поясницу не прикрыл. Потом отошел, стал слышать, соображать. Шевелюсь - в спине боль дикая, но ноги слушаются, цела была хребтина, значит. Кизима уже отошел к тому часу. Там видать и помимо лица плохо дело было. Я его перевернул когда, то вижу, что на глаза открытые щепа и глина налипла, значит, умер он сразу, еще когда повалился. И под ним словно нассано, только кровью - лужа огромная меж ногами, что твоего кабанчика кололи. Ну, да некроз гангрене не помеха - то, видать, ему еще в бедренную артерию прилетело, вот он и истек, пока мы с Лосярой на челюсть его оторванную смотрели.
ГОЛОС СПРАВА. Если в бедренную, то не спасли бы никак.
ГОЛОС СЛЕВА. То понятно.
ГОЛОС СПРАВА. Ну, а сам как выбирался?
ГОЛОС СЛЕВА. Да никак поначалу. Лежал, ждал. Бой то стихал, то разгорался. Уже мехбат подключился, - начал упырков утюжить с гаубиц и САУшек. Темень упала. Я к тому времени отполз метров на двадцать в канаву меж грунтовкой и отвалом. Минут в десять-двадцать нацики с "подноса" по мине ложили в наш сектор, ну, а мне и без еще одного осколка в хребте было хоть волком вой.... Так лежал, пару раз проваливался. Потом понял, что замерзаю вконец. Мороз не сильный был - градусов пять-семь, не больше, но лежа-то в снегу сколько выдюжишь? До полуночи держался. Переворачивался с боку на бок и качал мышцами пресса, ног, плечами, руками. А оно больно ведь, аж в испарину кидает. Тоньку свою вспомнил... брошенную... не примерённую. Зайку-Зойку малую. В школу уже пошла, а папка, пусть и с обидой на меня, но вот здесь, - вот подохнет он ща, без всякого боя. Не повинится, не обнимет. Вот так, держа баб своих перед глазами, и качал себя до согрева каждый раз. До отруба...
ГОЛОС СПРАВА. Силен...
ГОЛОС СЛЕВА. Ага, неимоверно. Только потом, как выбился из сил, стал проваливаться все глубже и галюны пошли, или сны - не понял, короч. Вот тут и дошло - если не выползу, замерзну. Наши или завязли, или думают, что здесь всех положили, и нет от них помощи. Так и пополз - по метру, по два. Пистолет - в кубанку, ту за пазуху и вперед. Прополз метров двадцать, пока не выбился из сил - кубанку на голову. Отдышался, замерз - пистолет в папаху, ее за пазуху и дальше пополз...
ГОЛОС СПРАВА. Долго?
ГОЛОС СЛЕВА. До рассвета. Я несколько раз выпадал, причем конкретно так, видать на несколько часов каждый раз. И тут пришла какая-то ясность. Причем невероятная.... Со звездами разговаривал...
ГОЛОС СПРАВА. В смысле, галлюцинировал?
ГОЛОС СЛЕВА. Не знаю... Сейчас не знаю. Тогда казалось, что нет.
ГОЛОС СПРАВА. И что они тебе говорили?
ГОЛОС СЛЕВА. Кто?
ГОЛОС СПРАВА. Звезды...
ГОЛОС СЛЕВА. Я не помню. Слов не помню никаких. Но хотелось разрыдаться и просить прощения...
ГОЛОС СПРАВА. А потом?
ГОЛОС СЛЕВА. Потом - стало светать. В морозном яреве, в чистоте пришла такая легкость, что, казалось, вздохни чуть глубже и улетишь вслед за инеем, словно оторвавшийся тромб. И так страшно, так яростно захотелось жить, что я молил о каждом миге, каждом мгновении, каждом движении... и полз... Последний раз получилось неслабо так, на пригорок выгреб у самой посадки, дымок почуял и последним рывком выбрался к крайнему окопу. Там меня и приняли - в звезды...
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Там же. Те же.
ГОЛОС СЛЕВА. Крам, ты говоришь, Манжулу по жизни знал?
ГОЛОС СПРАВА. Если то был ваш Манжула. И то - не "знал", а видел пару раз, когда в Ворошиловском предвыборку отрабатывали. Я же тебе говорил, он тогда подъел сенца и за кабана байку рассказывал.
ГОЛОС СЛЕВА. Че там вообще было?
ГОЛОС СПРАВА. На выборах?
ГОЛОС СЛЕВА. Нет, с кабаном...
ГОЛОС СПРАВА. А... та два придурка свинью резали. Но травил физрук знатно. Вышло у них так. Одна бабка пригласила соседа с приятелем забить хряка. Мужчины солидно приняли по стакану и - поймали свина и без затей дали ему в лоб кувалдометром. Тот закатил глазки, дрыгнул для порядка копытцами, обгадился и затих. Дело сделано - пошли мужики водочки выпить. Только налили, как хряк очнулся и стал звать на помощь, причем, громко так звал, до самоизумления. Те, хлопнув по Марусин поясок, хряка поймали, подвесили за задние ноги и сунули Пятачку ножа под ребро. Свин пораженно затих. Решили, значит, что всё - состоялась казнь. Послали женщину за водкой. Накатили. Начали щетину палить. Свин ожил - стал материться и снова звать соседей. Изрядно окосевшие забойщики заголили провод переноски и дали в свиной пятак двести двадцать. Кабан, подзарядив батарейки, заверещал сильнее. Когда физкультурник, заглянул выяснить, что так долго делают со свиньей два поселковых придурка, то застал двух синяков, пытающихся утопить его голову в ведре с водой. Оба мокрые до нитки, злые, но решительные.
ГОЛОС СЛЕВА. Теперь, наверное, оба здесь себя нашли.
ГОЛОС СПРАВА. Точно! Старшими, как ты говоришь, дознавателями....
ГОЛОС СЛЕВА. Расскажи еще что-нибудь...
ГОЛОС СПРАВА. Например?
ГОЛОС СЛЕВА. Ну, про выборы свои - кого-то хоть выбрали? И как ты вообще в это движение попал?
ГОЛОС СПРАВА. Да как попал... Из цирка!
ГОЛОС СЛЕВА. Да ты че?!
ГОЛОС СПРАВА. Ага. На самом деле совсем ничего там поработал... так, поставили несколько утренников, провели с пяток концертов да сняли пару раз бабла с народа на всяких тупых шоу. Правда, посмотрел изнутри на цирковую жизнь.
ГОЛОС СЛЕВА. И шо - весело живут товарищи артисты?
ГОЛОС СПРАВА. Та мрак...
ГОЛОС СЛЕВА. Че так?
ГОЛОС СПРАВА. Бухают по страшному, круче лишь в армии заливаются. Извращенцев много и вообще. Еще ужасный быт народу трэша добавляет - затрапезные гостиницы, жизнь на колесах, вонь эта вечная. Нездоровая тема в целом. Но главное, что циркачи, насколько я понял, в большинстве ущербные, как творческие люди. Это если, конечно, самых известных не считать и владельцев аттракционов - те с советских времен были узаконенными капиталистами и рабовладельцами. А в массе своей актер цирка - это переросший спортсмен, так и не ставший настоящим артистом. Отсюда такие комплексы, что круче только у актрис уездных театров и прочих опербалетов.
ГОЛОС СЛЕВА. Ну, то такое: внимание там, слава... сама проблема где? Работа, зарплата, путешествия - все есть, ну, не всем же с экранов нимбом отсвечивать?!
ГОЛОС СПРАВА. Вот именно, что "такое"? Был один мастер по ремонту и созданию аксессуаров для иллюзиониста. У него с этим фокусником был невинный "голубой" роман, а иллюзионист меж тем имел кордебалет, где кобыл штук двадцать и все как на подбор - под метр восемьдесят каждая. А мастер его дико ревновал и гонял каждый раз, как нажирался, то есть строго раз в неделю, без прогулов. Тот синяки замажет гримом и на манеж. Так они и жили большим творческим коллективом. Или попроще случай из той же рапсодии. Решил как-то заезжий инспектор манежа после аншлага угостить униформу - богатым опытом поделиться. Пошли квасить к ним в раздевалку. Один мальчик, похожий на волнистого попугайчика, опоздал и его заставили выпить штрафной стакан мадеры. Пацаны молодые, слабые на крепленое, одни как-то еще по домам разбрелись, а смазливый опоздун, не осилив забега, так и отъехал прям там. И, пока проспался, коварный шпрехшталмейстер успел воспользоваться его беспомощностью. Но главное, что потом, даже не потрудившись натянуть штаны себе и своему сладкожопому баловню, рухнул спать рядом. Скандал вышел гомерического накала. А еще застал совершенно дикий, силы мексиканских страстей, роман между атлетом живой пирамиды и молоденькой клоунессой из шоу лилипутов. Он - запойный алкоголик, она - осатанелая нимфоманка. Как они там это делали, я не хочу даже себе представлять - у него шея была шире, чем у нее плечи. Однако он от нее реально прятался, в том числе, зарываясь в сено на конюшне. Первый и единственный человек в моей жизни, что выпивал флакон "тройного" из горлышка (оно, если помнишь, узкое). Высасывал, как младенец, бутылочку и расплывался в совершено невероятной, блаженной улыбке. Таких баночек он мог насосать штук десять за вечер. Как тебе 750 миллилитров неразбавленного одеколона?
ГОЛОС СЛЕВА. Ну, атлет, че там, где уж нам, любителям....
ГОЛОС СПРАВА. Звери - отдельная тема. Ставили шоу "масок ужасов" на Хэллоуин, а в цирк как раз на гастроли номер со слонами привезли. Днем они деток развлекают, вечером мы взрослых пугаем. В это время я с Аленой сошелся. Распорядок у нас был такой, приезжаю вечером - звоню в квартиру. Она вначале открывает лоджию, потом мне. Я бегу на балкон, Алена за мной все двери закрывает. Я раздеваюсь там догола с трусами-носками и стучусь. Она открывает, и я лечу в ванную. Утром все в обратном порядке.
ГОЛОС СЛЕВА. Прям так?
ГОЛОС СПРАВА. Да. Все служебная часть цирка, от гримерных до форганга, насквозь прованивается аммиаком даже без заходов в слонятник. Одежда там за два-три часа наберет запах до такой степени, что в автобусе люди шарахаются, а у самого от нашатыря глаза слезятся.
ГОЛОС СЛЕВА. Зато слоники красивые....
ГОЛОС СПРАВА. Очень. Знаешь, почему кошки - ну, там, львы, тигры - на манеже никогда не гадят?
ГОЛОС СЛЕВА. Ну, кто ж хлыстом по роже хочет!
ГОЛОС СПРАВА. Там их еще до шамберьера в чувство приводят. Кошки работают, как правило, во втором акте - после антракта. Вот когда их привозят в передвижных клетках и выстраивают перед форгангом в туннель, то просовывают каждой под лапы стальные листы и колотят по железу молотками. Кошки в истерике делают все дела сразу, плюс выходят работать потом в центральную сетку манежа подавленные. Все! Простая физиология и никакой магии.
Ответить с цитированием