От Белоруссии до просранных полимеров - один шаг

[Егорий]

Тут персонажи соскочили со своих полок, задвигали
стульями... В темпе, в темпе! - покрикивал некто канцелярского
облика, лысый. - Продолжим. Кто еще хочет сказать об
Иване-дураке? Просьба: не повторяться. И - короче. Сегодня мы
должны принять решение. Кто?
- Позвольте? - это спрашивала Бедная Лиза.
- Давай, Лиза, - сказал Лысый.
- Я сама тоже из крестьян, - начала Бедная Лиза, - вы все
знаете, какая я бедная...
- Знаем, знаем! - зашумели все. - Давай короче!
- Мне стыдно, - горячо продолжала Бедная Лиза, - что
Иван-дурак находится вместе с нами.
Сколько можно?! До каких пор он будет позорить наши ряды?
- Выгнать! - крикнули с места.
- Тихо! - строго сказал Лысый конторский, - Что ты
предлагаешь, Лиза?
- Пускай достанет справку, что он умный, - сказала Лиза.
Тут все одобрительно зашумели.
- Правильно!
- Пускай достанет! Или пускай убирается!...
- Какие вы, однако, прыткие, - сказал огромный Илья
Муромец. Он сидел на своей полке - не мог встать. - Разорались.
Где он ее достанет? Легко сказать...
- У Мудреца. - Лысый, который вел собрание, сердито
стукнул ладонью по столу. - Илья, я тебе слова не давал!
- А я тебя не спрашивал. И спрашивать не собираюсь. Закрой
хлебало, а то враз заставлю чернила пить. И промокашкой
закусывать. Крыса конторская.
- Ну, начинается!.. - недовольно сказал Обломов. - Илья,
тебе бы только лаяться. А чем плохое предложение: пускай
достанет справку. Мне тоже неловко рядом с дураком сидеть. От
него портянками пахнет... Да и никому, я думаю, не...
- Цыть! - громыхнул Илья. - Неловко ему. А палицей по
башке хошь? Достану!
Тут какой-то, явно лишний, заметил: - Междоусобица.
- А? - не понял Конторский.
- Междоусобица, - сказал Лишний. - Пропадем.
- Кто пропадет? - Илья тоже не видел опасности, о какой
говорил Лишний. - Сиди тут, гусарчик! А то достану тоже
разок...
- Требую удовлетворения! - вскочил Лишний.
- Да сядь! - сказал Конторский. - Какое удовлетворение?
- Требую удовлетворения: этот сидень карачаровский меня
оскорбил.
- Сядь, - сказал и Обломов. - Чего с Иваном-то делать?
Все задумались.
Иван-дурак сидел в углу, делал что-то такое из полы своего
армяка, вроде ухо.
- Думайте, думайте, - сказал он. - Умники нашлись...
Доктора.
- Не груби, Иван, - сказал Конторский. - О нем же думают,
понимаешь, и он же еще сидит грубит. Как ты насчет справки?
Может, сходишь возьмешь?
- Где?
- У Мудреца... Надо же что-то делать. Я тоже склоняюсь...
- А я не склоняюсь! - бухнул опять Илья. - Склоняется он.
Ну и склоняйся сколько влезет.
Не ходи, Ванька. Чушь какую-то выдумали - справку... Кто
это со справкой выскочил?
Лизка? Ты чего, девка?!
- А ничего - воскликнула Бедная Лиза. - Если ты сидишь, то
и все должны сидеть? Не пройдет у вас, дядя Илья, эта сидячая
агитация! Я присоединяюсь к требованию ведущего: надо что-то
делать. - И она еще раз сказала звонко и убедительно: - Надо
что-то делать!
Все задумались. А Илья нахмурился.
- Какая-то "сидячая агитация", - проворчал он. -
Выдумывает чего ни попадя. Какая агитация?
- Да такая самая! - вскинулся на него Обломов. - Сидячая,
тебе сказали. "Ка-ка-ая". Помолчи, пожалуйста. Надо, конечно,
что-то делать, друзья. Надо только понять: что делать-то?
- И все же я требую удовлетворения! - вспомнил свою обиду
Лишний. - Я вызываю этого горлопана (к Илье) на дуэль.
- Сядь! - крикнул Конторский на Лишнего. - Дело делать или
дуэлями заниматься? Хватит дурака валять. И так уж ухлопали
сколько... Дело надо делать, а не бегать по лесам с
пистолетами. Тут все взволновались, зашумели одобрительно.
- Я бы вообще запретил эти дуэли! - крикнул бледный
Ленский.
- Трус, - сказал ему Онегин.
- Кто трус?
- Ты трус.
- А ты - лодырь. Шулер. Развратник. Циник.
- А пошли на Волгу! - крикнул вдруг какой-то гулевой
атаман. - Сарынь на кичку!
- Сядь! - обозлился Конторский. - А то я те покажу
"сарынь". Задвину за шкаф вон - поор°шь там.
Еще раз спрашиваю: что будем делать?
- Иди ко мне. Атаман, - позвал Илья казака. - Чего-то
скажу.
- Предупреждаю, - сказал Конторский, - если затеете
какую-нибудь свару... вам головы не сносить. Тоже мне,
понимаешь, самородки.
- Сказать ничего нельзя! - горько возмутился Илья. - Чего
вы?! Собаки какие-то, истинный бог: как ни скажешь - все не
так.
- Только не делайте, пожалуйста, вид, - с презрением
молвил Онегин, обращаясь к Илье и к казаку, - что только вы
одни из народа. Мы тоже - народ.
- Счас они будут рубахи на груди рвать, - молвил некий
мелкий персонаж вроде гоголевского Акакия Акакиевича. - Рукава
будут жевать...
- Да зачем же мне рукава жевать? - искренне спросил
казачий атаман. - Я тебя на одну ладошку посажу, а другой
прихлопну.
- Все - междоусобица, - грустно сказал Лишний. - Ничего
теперь вообще не сделаем. Вдобавок еще и пропадем.
- Айда на Волгу! - кликнул опять Атаман. - Хоть погуляем.
- Сиди, - сердито сказал Обломов. - Гуляка... Все бы
гулять, все бы им гулять! Дело надо делать, а не гулять.
- А-а-а, - вдруг зловеще тихо протянул Атаман, - вот кохо
я искал-то всю жизню Вот кохо мне надоть-то... - И потащил из
ножен саблю. - Вот кому я счас кровя-то пущу... Все повскакали
с мест...
Акакий Акакиевич птицей взлетел па свою полку, Бедная Лиза
присела в ужасе и закрылась сарафаном... Онегин судорожно
заряжал со ствола дуэльный пистолет, а Илья Муромец смеялся и
говорил:
- О-о, забегали?! Забегали, черти драповые?! Забегали!
Обломов загородился от казака стулом и кричал ему,
надрываясь:
- Да ты спроси историков литературы! Ты спроси!.. Я же
хороший был! Я только лодырь беспросветный... Но я же
безвредный!
- А вот похлядим, - говорил Казак, - похляди-им, какой ты
хороший: хороших моя сабля не сек°ть.
Конторский сунулся было к Казаку, тот замахнулся на него,
и Конторский отскочил.
- Бей, казаче! - гаркнул Илья. - Цеди кровь поганую!
И бог знает, что тут было бы, если бы не Акакий Акакиевич.
Посреди всеобщей сумятицы он вдруг вскочил и крикнул:
- Закрыто на учет!
И все замерли... Опомнились. Казак спрятал саблю. Обломов
вытер лицо платком, Лиза встала и стыдливо оправила сарафан.
- Азия, - тихо и горько сказал Конторский. - Разве можно
тут что-нибудь сделать!
Спасибо, Акакий. Мне как-то в голову не пришло - закрыть
на учет.
- Илья, у тя вина нету? - спросил Казак Муромца.
- Откуда? - откликнулся тот. - Я же не пью.
- Тяжко на душе, - молвил Казак. - Маяться буду...

В.Шукшин.
Не знаю почему обсуждение этой темы навеяло.
Впрочем, как и многие дискуссии на Богдане.

Азия-с, разве можно что-нибудь сделать