С вашего позволения я выставлю ещё одно своё выступление на другом собрании той же бывшей инициативной группы с тем, чтобы можно было обговорить как бы в комплексе.

Тезисы выступления Ефремова Б.Г. на встрече 01.12.07

"Мы договаривались, что для более предметного разговора почитаем реко-мендованную литературу и подведём итоги нашей дискуссии.

А.Д. предложил свои тезисы для обсуждения. Все их прочитали.
На встрече 17 марта не все были согласны с мнением, что распад СССР – это катастрофа, имеющая глобальные последствия (в т.ч. Югославия, Ирак и т.п.).
Я с тезисами А.Д. согласен, опровергать не буду, могу только добавить и расширить.

Ещё в техникуме, в 50-х годах, иногда думал: почему учителя так расхвали-вают социализм? Вот бы самому разобраться, чем же он лучше?

Поскольку моя работа – преподаватель истории и обществоведения, прихо-дилось рыться в книгах.

В работах Маркса и Ленина встречал, что они всячески критиковали понятие «общенародное государство». А в Программе КПСС 1961 года и в учебниках 60-х и 70-х годов говорилось, что Маркс и Ленин имели ввиду совершенно другое. Я начал глубже изучать первоисточники на эту тему и увидел, что есть нестыковки между тем, что писали классики на сей счёт, и тем, что го-ворилось в партийных документах и учебниках.

Я написал реферат на 60 страниц и, наивный, в 1983 году (при Андропове) поехал в ЦК КПСС (жена знала суть моих изысков и провожала как в тюрь-му). К самому зданию ЦК на Старой площади, образно говоря, не подпускали на пушечный выстрел. А в приёмную ЦК, находящуюся в отдельном здании, можно было попасть. Я записался и, к своему удивлению, попал на приём на второй день (некоторые ждали очередь по 2-3 недели). Дежурный в штатском проводил меня в кабинет на второй этаж. С мужиком (это был доктор эконо-мических наук из МГУ) беседовали полтора или два часа. Можете себе пред-ставить: из Тьмутаракани приехал преподаватель ПТУ и привёз предложе-ния…по изменению Программы КПСС!

Меня пустили по кругу: он позвонил своим знакомым и заказал для меня пропуск в Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. Там толковали с доктором философии. Потом он отвёл меня к своему заведующему отделом, доктору исторических наук. Тот был участник войны, член редколлегии мно-готомной Истории КПСС. Он меня спросил, читал ли я последний 6-й том, а знаю ли я о том, что с макетом 7-го тома ознакомились все члены Политбюро и лично Андропов, и что они сделали девять серьёзных замечаний. Говорил, что ранее они нашли в мемуарах Жукова нестыковки. Но ничего сделать нельзя, так как книга уже переведена на несколько иностранных языков. Са-мое же главное он сказал следующее: даже если предположить, что термин «диктатура пролетариата» более верный, всё равно этого делать нельзя: «Вы представляете, что сегодня для латиноамериканских стран означает слово «диктатура», с чем оно отождествляется, ассоциируется?». Посоветовал мне обратиться в Высшую партийную школу при ЦК КПСС.

В 1985 году наступила гласность и перестройка. Шла подготовка к 27-му съезду КПСС. Я подредактировал свой опус и по проторенной дорожке по-ехал в приёмную ЦК. Там было окошко с надписью «приём писем к съезду». Я сдал туда свой пакет, приложил фото с тремя детьми (авось не посадят). Прошло полгода. Комсорг маштехникума был по каким-то своим вопросам на собеседовании в городском отделе КГБ. Его спросили, знает ли он Б.Г., который написал какую-то бредятину в ЦК. И быстренько из ящиков достали мой опус. Комсорг к тому времени был мною распропагандирован и верил в диктатуру пролетариата. Поэтому всё мне добросовестно рассказал.
В техникуме я был заместителем парторга по идеологии и руководителем по-литзанятий. Весь техникум знал, что я болен классовой борьбой и диктатурой пролетариата. А тут ещё «АиФ» тиражом 24 млн. экземпляров на последней странице опубликовал мой вопрос: «Читатель из Краматорска Б.Г. спрашива-ет: «Не означают ли последние события в нашей стране (к этому времени уже пролилась кровь в нагорном Карабахе, Тбилиси, Киргизии и других местах, два хунвейбина Гдлян и Иванов громили партийных бонз в Средней Азии)…обострение классовой борьбы в СССР? Ему отвечает Виттенберг…»

КГБ сел на хвост.
Завуч техникума Василий Кузьмич (царство ему небесное), парторг технику-ма Валерий Николаевич (царство ему небесное), ныне здравствующий Вла-димир Ефимович (работали вместе в горкоме партии), каждый из них мне на ушко говорили, что ребята из органов мною интересуются. Я психанул, на-писал заявление на бюро горкома партии, и пошёл на приём к первому секре-тарю горкома партии В.Д. Вообще-то мы жили в одном подъезде, он – прямо надо мной. В.Д. играл на баяне, и по этой причине мы иногда вместе кушали водочку (всегда за его счёт). Но пошёл я к нему не на квартиру, а в кабинет и положил заявление. В.Д. меня уверял, что слежки не может быть.
Паша Кузнецов, будучи завкафедрой политэкономии и почитав мои опусы, пригласил меня выступить в КИИ. Народу собралось человек 40-50, много доцентов. И я держал речь о том, что в Программе КПСС допущено отступ-ление от марксизма-ленинизма, что следует внести изменения. Резче всех выступал незнакомый для меня Карасёв В.И., завкафедрой КПСС. Он гово-рил остальным выступающим: «Что вы его переубеждаете! Это он вас при-шёл переубедить».
Потом вышел новый Закон о выборах в Верховный Совет СССР. Честно го-воря, у меня была мысль баллотироваться. Потом я прослышал, что выдви-гается Карасёв, и сам для себя решил, что соперничать с ним не буду. У него была более солидная подготовка.
В 1990 году П.С. Кузнецов, уже будучи первым секретарём горкома партии, говорил мне, что теперь те мои опусы могли бы пригодиться. Предлагал вновь вступить в КПСС. Но меня к этому времени уже захватила карусель митинговщины. Мне казалось, сбросим чинуш из партократии, сбросим бю-рократию, очистимся, и через бригадный подряд («Калужский вариант» – моднейшая книга тех времён), через советы трудовых коллективов обновится общество, и трудящиеся станут главными на предприятиях. Это и будет дик-татура пролетариата, только под другим названием.

Жизнь больно посмеялась над этими иллюзиями.
Идеалистам, разной читающей публике, как кость кинули «Огонёк» Короти-ча, «Известия ЦК КПСС», «Детей Арбата», «Белые одежды», статьи Гайдара, Хазбулатова, Абалкина, Аганбегяна, Пияшевой, Заславской, Нуйкина, Афа-насьева, Новодворской и несть им числа.
Вот она перестройка и гласность!
А у прагматиков, у Чубайса и Ко к этому времени, надо полагать, уже были отработаны планы по развалу и разграблению страны – по приватизации.

Прошло 20 лет.

Появились книги Кара-Мурзы, Паршева, Калашникова и других. И послед-ние несколько лет мы пытаемся осмыслить произошедшее, и сегодня уже третья встреча на эту тему.

Новым толчком к моим дальнейшим рассуждениям послужили новые мате-риалы: книга Д. Невидимова «Религия денег» и статья Валентина Понома-ренко «Проблема 2033» (имеется в виду 2033 год).
Несколько слов об этих работах.

Вначале о статье Пономаренко. Я начну со средины.

В 1944 году на одном необитаемом острове было оставлено 29 оленей. Усло-вия прекрасные. Хищников нет. Через 20 лет, к 1963 году оленей стало 6000, а ещё через три года остались 41 самка и 1 самец. Остальные вымерли. Ис-тощение пастбища.

Аналогичная ситуация произошла на острове Пасхи, куда плавали Тур Хей-ердал с нашим Сенкевичем. Переселенцы с Полинезии через несколько сот лет извели окружающий лес, исчезла растительность. Почти полностью вы-мерли сами.

Планета Земля тоже замкнутое пространство.

Автор Валентин Пономаренко собрал данные по таким позициям:
почва,
леса,
пресная вода,
атмосфера,
полезные ископаемые и много других.

По всем параметрам разрушительные процессы на планете превосходят вос-становительные. Земля не в состоянии переработать миллиарды тонн отходов человеческой деятельности. Всё это обсуждалось на заседании Римского клуба ещё в 1972 году. Все их прогнозы подтвердились, только на 30 лет раньше.

Автор говорит, что уже с 2030 года начнутся необратимые процессы.

Уже ясно, что глобализация или мировой империализм (а это одно и то же) в погоне за прибылью не в состоянии справиться с проблемой разрушения сре-ды обитания человека. Золотой миллиард уже сейчас предпринимает меры, чтобы обеспечить себя ресурсами и отгородиться от остального человечест-ва.

С этой точки зрения (сохранения среды обитания человека) социализм – это более человечный, более гуманный общественный строй, несмотря на «голо-доморы» и репрессии. (Когда европейские страны переживали подобные процессы, у них жертв было нисколько не меньше: толпы голодных людей ходили в Англии, кругом стояли виселицы; гильотина – это французское изо-бретение, но день штурма Бастилии – свой национальный праздник отме-чают по сегодняшний день, не стыдятся; англичане убивали или обрекали на голодную смерть столько людей в Индии, сколько считали нужным; предки нынешних американцев уничтожили миллионы индейцев, потом стали заво-зить рабов из Африки. И помалкивают себе. Посмотрите на сегодняшних африканских детей – одни рёбра и шкура. И всё окей! В книге Калашникова всё это подробно изложено).

70 лет советской власти – это мгновение в истории человечества. Это не 400 и тем более не 1000 лет. И тот социализм 60-х, 70-х, 80-х годов, свидетелями которого мы с вами были (хотя он уже имел определённые отклонения), тем не менее, воспитывал добрые чувства:
- детские мультфильмы,
- советские кинофильмы,
- литература,
- школа,
- радио,
- телевидение,
- моральный кодекс строителя коммунизма (над которым посмеивались и ухмылялись),
- вся пропагандистская мощь государства были направлены на воспитание доброты.

Советское предприятие изначально строилось не для получения прибыли. Об этом в 30-х и 40-х годах никто не думал. Пряхин много ездил по стране и свидетель тому, как новшества передавались от одного предприятия другому, был обмен передовым опытом, бригады заводчан ездили друг к другу. Наше предприятие – это была семья: общежитие, детсадик, пионерлагерь, профи-лакторий, дом отдыха, санаторий, совместные выезды на природу, в цирк и многое другое. Покажите, где сейчас есть такое. (Корпоративный интерес – это нечто другое: оттолкнуть конкурента, урвать для своей фирмы, сохра-нить коммерческую тайну и т.п.).
Определённое число советских предприятий и колхозов были убыточными. И что же?
Их закрывали и увольняли людей неизвестно куда?
Ничего подобного!
И здесь советская власть была более гуманной. Государство просто списыва-ло долги, особенно часто колхозам. По западным меркам – это был идиотизм: ведь тот, кто не выдерживает конкуренции должен погибнуть. А по совет-ским меркам – это было нормально, люди продолжали работать, не дегради-ровали в массовом масштабе. Фактически через предприятие людям оказы-вали социальную помощь. А теперь давайте сравним, что по большому счёту лучше: (1) когда рушат предприятия, увольняют людей, калечат психику, ставят их на биржу труда и выдают (если ещё выдают) унизительные субси-дии, или же (2) когда создают возможность абсолютно всем трудиться, по-степенно подтягивают предприятие до более или менее нормального уровня?

(Недавно, рано утром, проходил мимо пивкомбината. Было ещё темно. Не светится ни одного огонька, некоторые окна разбиты. Прекрасное, сте-рильно чистое предприятие (на котором люди работали в белых халатах) с отработанной технологией и замкнутым циклом производства погубили конкуренты или новые хозяева, что, в общем-то, одно и то же. Дальнейшее известно: порежут на металлолом и в лучшем случае перепрофилируют, а в худшем – растащат по кирпичику).
Как только в нашей стране заговорили о прибыли, как только мы стали пы-таться играть по правилам рыночной экономики (даже при Косыгине, кото-рый был не худшим из Председателей Совмина), мы сразу им стали проиг-рывать. Из всех отверстий и «голосов» нам стали нашёптывать, что социа-лизм – это неэффективный строй, проигрывает мирное соревнование. И сравнивали уровень жизни в ГДР и ФРГ, в Северной Корее и Южной, в Се-верном Вьетнаме и Южном, в Венгрии и Австрии (бывшее единое государст-во). Партийные начальники пытались нас убедить в том, что Западные стра-ны живут за счёт стран третьего мира, но им (партийным начальникам) уже никто не верил, так как они сами подворовывали и хорошенько забрехались.

(Продолжение будет)