Rebelion, Испания
В своей новой книге «Русофобия. На пути к новой холодной войне?» заслуженный профессор права Робер Шарвен* рассказывает о том, как власти начинают новую холодную войну, в которой мы, европейцы, мало что обретем, зато многое потеряем.
24.07.20182610743
Мишель Колльон (Michel Collon)
В 1945 году французы знали, что только что произошло. В 2015 году им следовало бы знать гораздо больше. В 1945 году на вопрос о том, кто внес наибольший вклад в разгром гитлеровской Германии, 57% французов отвечали «Советский Союз», лишь 20% говорили «США» и 12% — «Великобритания». Однако через пятьдесят лет все встало с ног на голову: в 1994 году, в рамках празднования 50-й годовщины высадки союзников в Нормандии 49% называли в первую очередь США, 25% — СССР и 16% — Великобританию. В 2004 году эта тенденция еще более усилилась: 58% называли США и лишь 20% — СССР. В 2015 году британское социологическое агентство ICM получило еще более плохие результаты во Франции, Германии и Великобритании.
Однако факты — вещь упрямая. Гитлер потерял свои лучшие войска в сражениях под Москвой и в ходе Сталинградской битвы. Используя промышленный потенциал Франции и Бельгии, оказавшихся под немецкой оккупацией, Гитлер привлек к сражениям значительное число иностранных войск и пользовался странной пассивностью США. Эта страна в течение ряда лет уходила от открытия второго фронта в Западной Европе и высадила свои воска уже в самом конце войны, в июне 1944 года. Большая часть Европы уже была освобождена, и немецкие войска отступали. То, что произошло, можно было бы выразить одной фразой: «Поспешили присоседиться к победе».
В той войне с фашизмом СССР потерял 23 миллиона своих граждан, в то время как США — 400 тысяч (184 тысячи — на европейском фронте). Западные журналисты и интеллектуалы, в настоящее время принижающие и дискредитирующие роль СССР, в высшей степени неблагодарны: интересно, кем бы они были сегодня без этих кошмарных русских? Разговаривали бы по-немецки в одном из отделов Министерства пропаганды?
Похищение истории
Как можно поставить один и тот же вопрос — не о личных предпочтениях, а об исторических фактах — и получить сначала результат, соответствующий действительности, а затем другой, полностью лживый? На самом деле, этот лживый результат возник не сам по себе. Он возник в процессе обработки западной общественности, которой настойчиво внушали: «США — наш освободитель» и демонизировали образ СССР, который называли пособником Гитлера.
Может ли подобное незнание считаться чем-то из ряда вон выходящим? Или речь идёт о прошлом, которое нужно оставить историкам? Нет, речь идёт не только о нашем прошлом. Знать историю крайне важно.
Для того, чтобы сейчас каждый гражданин мог ответить на вопрос «война или мир?», очень важно понимать «правила игры» между великими державами. Именно в этом заключается полезность, и я бы даже сказал нужность книги Робера Шарвена. Потому что она настраивает нас на неприятие того, что называется «похищение истории», показывает нам, что, сколько бы ни извращали эту самую историю в угоду низменным амбициям, ее никогда не удастся предать забвению.
«Похищение истории!».
Не слишком ли сильное выражение? Нет, не слишком. Основываясь на неоспоримых фактах и проверенных источниках, Шарвен показывает нам, насколько надуманны высказывания некоторых западных интеллектуалов и журналистов. Они либо сами штампуют примитивные и ложные тезисы, либо берут их на вооружение, не задумываясь.
Брошен очень серьезный вызов, поскольку вопросы ставятся основополагающие. Поняли ли мы во Франции и Западной Европе истинные причины Первой мировой войны 1914-1918 годов? Нет. Поняли ли мы, как Первая мировая война спровоцировала Вторую? Нет. Поняли ли то, что стали называть Пактом Гитлера-Сталина? Нет. Поняли мы истинную стратегию США в 1940-1945 годах? Нет.
Может быть, речь идет лишь о простой забывчивости, о плохой памяти или ошибочных оценках? Нет, все гораздо серьезнее, считает Шарвен: «Государственная власть в западных странах упорно использует фальсификации с тем, чтобы развернуть память в соответствии с потребностями политической конъюнктуры». Они переписывают историю для того, чтобы манипулировать нами? Это серьезное обвинение. Но следует признать, что оно основывается на четырех досье, о которых блистательно рассказал Шарвен.
Четыре факта, о которых преступно умалчивают
По сути дела, Шарвин обвиняет западную историографию в ревизионизме и отрицании очевидного.
1. Реабилитация фашизма в Латвии. Почему ни одно западное СМИ не пишет о том, что в Латвии (нашем любимом новом члене Евросоюза) подвергают преследованиям бывших партизан и втихую реабилитируют пособников гитлеровцев? Судебные инстанции этой страны издевались над бывшим партизаном, воевавшим против фашистов. Дело дошло до того, что 75-летнего ветерана посадили в тюрьму. Но это полностью замалчивалось. Почему?
2. Использование Западом неонацистов-антисемитов на Украине. Почему наш новый союзник реабилитирует бывших гитлеровских приспешников? Хуже того, почему их назначают на ключевые должности в администрации, сформированной в результате государственного переворота? И все это происходит на фоне полного молчания СМИ, которые называют их просто «националистами».
3. Отрицание геноцида, который Гитлер намеревался осуществить на территории СССР. Но программа уничтожения народов была с предельной точностью изложена в немецких документах. Рассматривая славян как «недочеловеков», план «Ост» предполагал уничтожение 40% русских с тем, чтобы освободить пространство для переселения десяти миллионов немецких поселенцев и представителей германизированных народов. Эта программа начала осуществляться, но народное сопротивление сорвало эти планы. Почему Вторую мировую войну сейчас представляют исключительно как уничтожение Гитлером евреев, когда в действительности геноциду подверглись несколько народов?
4. Умаление подвига, совершенного истинными победителями Второй мировой войны. Оно начинается еще с фальсификации предвоенного периода, с обвинений СССР в том, что он был пособником Гитлера! Но СССР неоднократно предлагал западным странам заключить союз, чтобы предотвратить возможность дальнейшего распространения нацизма. Лондон и Париж отвергли эти предложения, заключили Мюнхенский сговор с Гитлером, одобрили его союз с Польшей и отдали Чехословакию, подтолкнув его тем самым на вторжение в Восточную Европу и обеспечив свободу действий в Западной Европе. Теперь же пытаются представить все в совершенно другом свете.
Идет замалчивание количества погибших. Кто на Западе помнит, что СССР потерял в войне 23 миллиона своих граждан, что Китай потерял 20 миллионов, а потери Англии составили 1,8% от общего числа, потери Франции — 1,4%, а потери США — 1,3%? Зато дается высочайшая (но при этом лживая) оценка высадке в Нормандии. Ее представляют как судьбоносное событие, хотя в действительности Гитлер проиграл войну уже в 1941 году, когда не смог взять Москву и увяз на просторах СССР. Это впоследствии подтвердил разгром его войск под Сталинградом зимой 1942-1943 годов!
Для чего нужна демонизация?
Исходя из этих тезисов, Шарвен ставит следующий нелицеприятный вопрос: кто в нынешнее время пытается полностью демонизировать Россию и почему? И дает четкий ответ: эта демонизация является частью стратегии, ведущей нас к новой холодной войне планетарного масштаба.
В первой части его книги дается точный анализ целей и методов США. Ввиду надвигающейся новой холодной войны возникает вопрос, будет ли она действительно холодной или перерастет в горячую.
Заявления Шарвена призывают нас задуматься. По его мнению, дискредитация тех, кто сражался с фашистами, используется для демонизации современной России, чтобы, возможно, в будущем напасть на нее. Фактически, этот удар готовился с момента падения Берлинской стены и вопреки всем данным тогда торжественным обещаниям. События, произошедшие в Восточной Европе за последние годы, следует рассматривать как последовательное окружение России целой сетью военных баз, которые развертываются все ближе к ее границам.
Демонизацией пропитана вся пропаганда, которую ведут СМИ: в каждой газете муссируются отрицательные стороны Путина. Он — и манипулятор, и обманщик, и агрессор, и захватчик и т.д. То есть, верить ему совершенно нельзя! Более того, мы вообще никогда не могли верить русским, независимо от того, красные они были или белые. Шарвен дает обзор предрассудков и стереотипов, встречающихся в западной литературе и социологии — как современной, так и прошлых лет — и обнаруживает, что везде красной нитью проходит утверждение: «Русским нельзя верить, они не такие как мы».
Разумеется, все эти пропагандистские приемы принесут свой эффект только в случае, если читатель или телезритель не задумается: а почему наши СМИ утверждают, что именно Европа всегда права? Почему Европа всегда знает больше, чем русские, китайцы, латиноамериканцы, арабы, да и по сути дела, весь остальной мир? Почему мы считаем себя всегда правыми и поучаем других? Как же это мы сумели родиться в таком месте, чтобы всегда оказываться правыми?
Или, может быть, необходимо поставить вопрос несколько по-иному и перестать верить пропаганде, которую нам подсовывают. Может быть, пропаганда идет не только «с той стороны»?
Производство страха
В своей знаменитой книге «Производство согласия», написанной в 1988 году, Эдвард Герман (Edward Herman) и Ноам Хомски (Noam Chomsky) показали, как западная информационная машина (сознательно или нет) создает единодушное мнение, всегда выступая в поддержку крупных решений своих правителей. Этот анализ может и должен применяться при «производстве страха».
В сентябре 1948 года, Поль-Анри Шарль Спаак (Paul-Henri Spaak), премьер-министр и министр иностранных дел Бельгии, произнес в парижской штаб-квартире ООН речь, сделавшую его знаменитым. Она называлась «слово о страхе»:
«Основой нашей политики является страх. Советской делегации не нужно искать сложных объяснений нашей политики. Вы знаете, какова основа нашей политики? Страх. Страх перед вами, страх перед вашим правительством, страх перед вашей политикой».
Спаак намеревался обличить опасность, исходящую от СССР, который, по его словам, намеревался вторгнуться в Западную Европу, а затем пойти дальше. По сути дела, Спаак повторял американскую пропаганду. Впоследствии его назначили генеральным секретарем НАТО в качестве вознаграждения за верную службу.
Вот мое личное воспоминание. Могу засвидетельствовать, что в 50-е годы, когда я был еще маленьким ребёнком, эта пропаганда была очень действенной в Бельгии. Народ буквально жил в атмосфере страха перед этой угрозой. Везде царил страх, что русские вот-вот вторгнуться в нашу страну, родители запасали в шкафах сахар, рис и кофе, то есть то, чего больше всего не хватало в период войны 1940-1945 годов.
В течение долгого времени я тоже верил в то, что русские на нас нападут. И вот теперь, после падения Берлинской стены руководство ЦРУ публично признало, что в действительности США прекрасно знали, что СССР не имел ни возможностей, ни намерений нападать на нас. Значит, это была пропаганда? С какой целью? Благодаря этой пропаганде, США вторглись во многие страны (начиная с Кореи и затем Вьетнама), свергли и даже убили целый ряд руководителей независимых стран под предлогом того, что они являлись составной частью «советской угрозы». История повторяется? Тогда кто же на кого нападет в действительности?
Кому это адресовано?
Кому адресована эта книга? Нужно ли быть сторонником политики Владимира Путина, чтобы попытаться разобраться в этих вопросах. Думаю, что нет. Строго говоря, я убежден, что эта книга адресована нам всем.
Вопрос заключается не в том, чтобы узнать, разделяем социально-политические воззрения Путина или нет. А также не в том, чем могла бы стать Россия без Путина или после него. Вопрос состоит в том, чтобы понять сейчас, в 2017 году, согласны ли мы с тем, что всем миром руководят США и их союзники. А также с тем, что в международных новостях преобладает их трактовка событий. Вопрос заключается в том, чтобы понять, представляет ли этот однополярный мир угрозу для всех нас, независимо от того, левых или правых взглядов мы придерживаемся, живём в той или иной стране.
У нас есть право не восхищаться Путиным, если мы принадлежим к левым силам, у нас есть право полагать, что социально-экономическая система, сложившаяся в России, породит серьезные проблемы. Но это не дает Западу права развязывать войны и вмешиваться в дела других стран. Социально-экономические противоречия в отдельно взятой стране — это одно дело, а противоречия между государствами с разными системами — совершенно другое. И разрешаются они по-разному.
Между прочим, международное право и Устав ООН запрещают прибегать к войне как способу разрешения противоречий. Единственной законной политикой считается та, которая дает народам возможность решать и выбирать самим свои системы и своих руководителей. Кроме того, это единственно возможный способ сохранить мир на земле. Тем более удивительно то, что «любезные западники» постоянно нарушают международное право, в то время как «злобные русские» его соблюдают.
И очень странно, что наши СМИ постоянно применяют к этим проблемам двойные стандарты. Получается, что у Косово есть право на отделение, а у Крыма такого права нет. Они приветствуют государственный переворот в Киеве, но юго-восточные области не имеют права выступить против правительства, в котором изобилуют сторонники нацистов. И, наконец, если США бомбят Сирию, то всё нормально, а когда Россия (по просьбе правительства этой страны) делает то же самое, то это плохо. Какой смысл в подобном лицемерии?
После 1989 года на международной арене господствующее положение заняла одна сверхдержава — США, которая считает себя мировым жандармом. А раз так, то Вашингтон может подавить любой демократический или социальный протест, вести войну и совершать государственные перевороты чуть ли не повсюду, чтобы ставить у власти «хороших руководителей».
В настоящее время это приводит практически к одной войне ежегодно, если учитывать также необъявленные войны и те, что ведут марионетки США.
Но если оставить в стороне Европу с ее предрассудками, то многие люди предпочитают многополярный мир, в котором великие соперничающие державы — США, Европа, Китай и другие — более или менее уравновешивали бы друг друга. Это дало бы возможность для маневра тем малым и средним странам, которых беспокоит собственная независимость, суверенный путь развития, охрана их природы и поддержание социальной справедливости.
Во что может вылиться «маленькая» война?
И вот тут-то у нас есть все основания внимательно прислушаться к Шарвену. Но мы также можем поразмышлять и сами.
Что взбудоражило осиное гнездо на Украине? Отказ президента Януковича подписать с Евросоюзом соглашение о свободной торговле, поскольку это привело бы к закрытию значительной части украинских предприятий. И Янукович решил пойти на сближение с Москвой. Складывается впечатление, что такая страна, как Украина, уже не имеет права свободно выбирать своих партнеров, что противоречит концепции свободной торговли. А существует ли она в действительности? Может ли происходить свободный обмен между волком и ягненком?
Рассмотрим вопрос в исторической перспективе. Разве не развитие капитализма в США и Европе (сначала в виде свободной торговли, затем — хищнических вездесущих монополий) привело к невиданному сосредоточению богатства и власти в руках горстки руководителей транснациональных, промышленных и банковских корпораций? Разве не это сосредоточение породило глубочайшую пропасть между богатыми и бедными?
Разве не эта пропасть ввергает экономику в системный кризис в течение вот уже нескольких десятилетий: одни могут продавать все больше, а другие не в состоянии купить то, что производят? Разве не по этой причине избыточный капитал на Севере устремляется на Юг, чтобы завоевать его, завладеть его сырьевыми ресурсами, растущими рынками, а также дешевой рабочей силой? Разве это не основная причина всех современных войн, главной целью которых является, в основном, завоевание и новый передел мира между державами?
Весь вопрос состоит в том, что эти обстоятельства могут привести нас к Третьей мировой войне по одной весьма простой, не имеющей ничего общего с чувствами одних и нравственными установками других причине. Когда вы возглавляете транснациональную корпорацию, занимающую главенствующее положение в одной из отраслей мировой экономики, когда вам уже не удается получать «достаточную прибыль» (согласно биржевым меркам), а конкуренты угрожают вам уничтожением, разве не пойдете вы на любые меры, чтобы спасти собственную шкуру и свои привилегии? Например, «маленькая локальная война», чтобы надежно контролировать всю сырьевую базу, с которой вы работаете: энергоносители, полезные ископаемые или что-то еще? Но если вы пойдете по пути «маленьких войн», которые представляют опасность лишь для местного населения, то ваши соперники, разумеется, тоже пойдут по этому пути. В таком случае, что же вы предпримете, чтобы уйти с этого опасного пути? Давайте представим себе, что неожиданно вы решили действовать на основе нравственных принципов или же посредством договоренности с конкурентами… Тогда вопрос будет стоять так: кто из двоих съест другого?
Перед Первой мировой войной почти все обозреватели полагали, что будет достигнуто соглашение, можно будет вовремя остановиться, а война будет очень недолгой. В итоге мы получили десять миллионов погибших. Перед Второй мировой войной обстановка была аналогичной. Результат — пятьдесят миллионов погибших. И вы думаете, что нынешние руководители транснациональных корпораций лучше вчерашних?
Вы готовы взять на себя такой риск?
* Робер Шарвен (Robert Charvin), заслуженный профессор, почетный декан факультета права, политических и экономических наук Университета Ниццы — Софии Антиполис.
Текст свернут. нажмите + чтобы посмотреть
Ответить с цитированием