Один из создателей «Новичка» о том, кто именно стоит за покушением в Солсбери
О том, как британским следователям удалось установить, какое именно вещество было использовано для отравления бывшего полковника ГРУ Сергея Скрипаля, и почему российские официальные лица постоянно требуют от Лондона «действовать в строгом соответствии с Конвенцией о запрещении химического оружия», Русской службе «Голоса Америки» рассказал специалист в области химического оружия, ученый Вил МИРЗАЯНОВ.
Кирилл Белянинов: Вил Султанович, вы участвовали в разработке уникальных советских химических отравляющих веществ нервно-паралитического действия «Вещество 33», «A-232» и «А-234», известных сегодня, как «Новичок». При этом, вы утверждаете, что подобного оружия нет и никогда не было ни у одной страны мира, кроме России. Как британские следователи смогли установить, какое именно вещество было использовано для отравления Сергея Скрипаля?
Вил Мирзаянов: Для того, чтобы установить, какой «препарат» был использован в данном случае, вам необходимо иметь доступ к мощному масс-спектрометру высокого разрешения, в «библиотеке» которого находятся спектры всех известных на сегодня соединений. Взятая проба сравнивается с уже известными, и компьютер указывает спектр с 96-процентной вероятностью. То есть ошибки здесь быть не может.
К.Б.: Но для этого у следователей должен быть какой-то образец?
В.М.: Это обычные процедуры. Можно взять кровь, мочу, экстрагировать образец из одежды с помощью растворителей. Есть множество способов.
К.Б.: Российские официальные лица неоднократно заявляли, что химикат, использованный для отравления экс-полковника ГРУ Сергея Скрипаля, мог быть произведен в других странах, в том числе в Великобритании. Вы говорите, что в Англии были образцы «Новичка».
В.М.: Англичане вполне могли синтезировать его на основе тех формул, которые я опубликовал в своей книге, вышедшей в свет в 2008 году (State Secrets: An Insider's Chronicle of the Russian Chemical Weapons Program Secrets). Каждая страна самостоятельно заботится о своей безопасности, и в рамках изучения возможных угроз можно было создать образец.
Так что опытные образцы могли быть у многих стран, но производство было отлажено только в СССР и России.
К.Б.: Вы опубликовали эти формулы полностью?
В.М.: Полностью. Я подозревал, что что-то подобное (покушению на С.Скрипаля) может случиться, и поэтому очень давно, начиная с 1992 года, добивался включения «Новичка» в список официально запрещенных химических соединений. Но это может сделать только Организация по запрещению химического оружия (ОЗХО), согласовав такое решение со всеми странами-участницами конвенции.
После того, как моя книга была опубликована, эта проблема обсуждалась на одном из заседаний в штаб-квартире ОЗХО, и, насколько мне известно, никакого решения принято не было.
К.Б.: Глава МИД РФ Сергей Лавров, отвечая на претензии британской стороны, обвинил Лондон в несоблюдении требований Конвенции по запрещению химического оружия.
В.М.: ОЗХО как раз в рамках этой Конвенции может работать только с веществами, которые находятся в списке запрещенных. «Новичка» в этом списке нет, и, стало быть, штаб-квартира этой организации не располагает методиками по распознаванию «препарата».
К.Б.: Впервые вы заявили о существовании «Новичка» в 1992 году. Это оружие могли с тех пор усовершенствовать? Насколько можно быть уверенным, что речь в данном случае не идет о совсем другом соединении с похожими характеристиками?
В.М.: Усовершенствовать, разумеется, могли, но «скелет» препарата остается неизменным. «Новичок» отличается от всех без исключения нервно-паралитических газов тем, что в его основе находится связь фосфора и азота. Все остальные отравляющие вещества такой связи не имеют, так что «Новичок» представляет собой принципиально новый класс соединений.
К.Б.: «Новичок» был создан в Государственном научно-исследовательском институте органической химии и технологии (ГСНИИОХТ) еще в конце 1980-х. Работая над этм проектом, вы предполагали, что он может быть использован в таких случаях, как «дело Скрипаля»?
В.М.: В советское время мы всегда работали вместе с КГБ. Когда Маркова (болгарский писатель Георгий Марков, убит в Лондоне в 1978 году) убили, то в нападении был использован рицин, полученный в нашей лаборатории. Но орудиями убийства мы не занимались, для этого у КГБ была своя собственная лаборатория.
К.Б.: Российские официальные лица утверждали, что созданный вами «препарат» мог оказаться в республиках бывшего СССР. В качестве источника происхождения, например, называли Грузию и Узбекистан.
В.М.: Это пустая болтовня. Советский Союз развалился 27 лет назад, и если где-то в республиках и был чистый «Новичок», он уже давно разложился, и не годится в качестве оружия.
Любое химическое отравляющее вещество разлагается, и не существует соединения, которое сохраняло бы свои свойства в течении длительного времени. В первый год теряется 2 процента, во второй – 3, а образующиеся продукты разложения ускоряют процесс распада. Именно поэтому хранение и утилизация отравляющих веществ – это большая проблема, которая, к тому же, обходится дороже, чем производство.
К.Б.: Вы говорили, что во время покушения на Скрипаля и его дочь могло быть использовано бинарное оружие...
В.М.: Да. Именно из-за сложностей в хранении и утилизации сейчас никто не будет производить так называемый «конечный продукт». Будут производить компоненты, относительно безвредные по отдельности «составные части», которые соединяются непосредственно перед применением.
К.Б.: И такое производство можно скрыть?
В.М.: Да. Например, одновременно с разработкой перспективного вещества, когда уже проходят поэтапные испытания, разрабатывается сельскохозяйственный пестицид, по своим характеристикам в основном повторяющий это вещество. То есть, производство так называемых «полупродуктов», которые являются компонентами бинарного оружия, может вестись вполне официально. На каком-то предприятии могут выполнять план по производству пестицидов, даже не подозревая, что на самом деле производят химическое оружие.
К.Б.: С вашей точки зрения, насколько легко было провезти подобные вещества через границы и затем использовать их?
В.М.: Это не очень сложно. Нужны две стеклянные ампулы, какой-либо агент для создания высокого давления, например – легкий летучий бензин. Ампулы перед применением нужно разбить, а смешавшиеся вещества дадут нужную смесь. Затем, в качестве аэрозоля, ее можно распылить. Но это очень грубый вариант, и я уверен, что в ФСБ могли придумать более изощренный способ.
К.Б.: Вы считаете, что покушение на экс-полковника Скрипаля было «подчеркнуто демонстративным». То есть, исполнители заранее рассчитывали на то, что следы «Новичка» найдут?
В.М.: Я так не думаю. Это действительно демонстративная расправа, но на мой взгляд, в Москве были уверены, что следы вещества никто не обнаружит. Этого «препарата» официально не существует, он не упоминается ни в одном из списков Организации по запрещению химического оружия. Почти 30 лет никто не занимался его разработкой. Для меня очевидно, что в Москве рассчитывали на то, что их никто не поймает.
К.Б.: Но формулу «Новичка» вы опубликовали еще восемь лет назад...
В.М.: Я не знаю, видели ли в ФСБ мою книгу. Возможно, в одном из управлений ее прочитали, а в другом, которое готовило покушение, об этом ничего не слышали.
К.Б.: После инцидента с Сергеем Скрипалем к вам, как к одному из создателей «Новичка», обращались представители ОЗХО или каких-либо международных организаций?
В.М.: Нет, ко мне никто не обращался, кроме журналистов.
Ответить с цитированием
Сообщение от Самогон
Текст свернут. нажмите + чтобы посмотреть 
