Однажды, отправляясь в экспедицию, я почувствовал острую необходимость попасть в церковь. Все чаще, работая в поиске, я стал обращаться к Богу, думать о душе и душах тех, кого мы находим. Стал думать и оценивать: для чего мы это делаем, есть ли в этом смысл для мертвых, а не для живых. Стал просить Бога дать нам возможность найти их, установить их имена, похоронить с соблюдением всех положенных воинских и духовных почестей. Может, это возраст, может, попытка осознания чего-то большего, чем видно невооруженным глазом. А может, стремление не деформироваться душой, чтобы они и для меня остались живые, одухотворенные, а не стали просто цифрами в отчете об экспедиции и просто анатомическими наборами человека. Я стал думать о своей душе и их душах.
Я заехал по дороге в храм, но он оказался закрыт. Было не так поздно, но у храмов тоже есть время работы, наверное, это правильно, это принятый в человеческой жизни порядок - все должно иметь время работы, обеда и отдыха. Но душа? Душа, она просит, ее жжет в любое время, не разбирая человеческих распорядков. Если ей надо, она не успокоится. Я ехал дальше, думал о Вере, Боге и не мог найти покоя. Мне нужно было в церковь.
Благие дела, как и грехи, иногда требуют обращения к Богу, благословения или просто уверенности в том, что делаешь правильно. Недалеко от города Ржев есть так называемый Знаменский Плацдарм, место где солдаты наши жизнями и кровью вырывали у врага клочок берега Волги, вырвали и держали. Держали, невзирая ни на что, держали, устилая склоны живописного крутого берега своими телами. Сейчас это излюбленное место отдыха туристов и местных жителей. Многие приходят сюда отдохнуть, пожарить шашлык полюбоваться на излучину Волги. Но выбрасывая в засыпанную старую траншею мешок мусора, они даже не представляют, что здесь творилось 74 года назад, что мусор этот летит на тело погибшего здесь прадеда, деда, отца, мужа, сына. Не осознают, что мы как ни один другой народ мира должны понимать, что не вправе «гадить» на своей земле, потому что наша - это одно святое место, место гибели наших защитников. Везде, куда не пойди, от Куликова поля до мест боев Великой Отечественной -
везде у нас земля святая, потому что в ней мощи солдат - святых воинов, погибших за Веру и свободу.
Проезжая мимо Знаменского, я вспомнил что на обрыве берега в годы войны стояла церковь, разрушив стены, немцы превратили ее подвалы в укрепленную огневую точку. Сейчас стараниями местных неравнодушных, чистых и честных людей там установлена часовня, а подвалы и фундамент церкви сохранились, именно туда я и поехал. Почему? Не знаю. Ведь церковь - это же не просто стены и своды, это место, где люди обращаются к Богу с молитвой, это своеобразный ретранслятор людской Души, как мне видится. В том месте, куда я ехал, люди молились веками, вознося хвалу Господу, поминая усопших и прося благодати и здоровья своим ближним. Здесь в траншее у развалин церкви они отдавали души Богу, вырывая у врага свои святыни, здесь, я уверен, не один прошептал, упав навзничь, сраженный вражеской пулей, глядя в бездонное небо свое последнее или первое обращение к Богу. Так где же если не здесь мне обратиться к нему?
Тишина… Внизу, под обрывистым берегом мерно несет свои воды Волга, только начиная свой путь, только набирая силу, только превращаясь из речушки в могучую реку, а ивы, березы моют свои ветки-руки в бирюзовой воде. Мне вообще кажется, что только в России деревья такие живые, только у нас они такие, какими их родила природа, не стриженные под один стандарт, как солдаты, а живые. Склонившие шапки ветвей к воде, изогнувши стволы в поклоне перед мощью реки, опустив в нее свои ветви.
Тишина… Даже птицы ее не нарушают, кромка берега изрыта траншеями и воронками, кругом следы войны, работы поисковиков и копателей, осколки, гильзы, гранаты – и церковь. Я зашел там, где угадывались колонны входной арки, встал в центре на засыпанной битым кирпичом брусчатке пола, поднял глаза и увидел свод. Этим сводом было голубое, чистое небо. Я стоял благодарил Бога, просил его помочь вернуть имена, просил здоровья своим близким, просил мира этой земле, просил дать мне сил чтобы делать свою работу, учить ее делать правильно и честно, просил мира в душе, всем людям, всем, всем, всем. Чтобы не разрывали их сомнения и честолюбие, жажда и стремление к власти, пагубные вещи. Ведь если в душах людей будет мир, он воцарится на всей земле. Ведь так? Если не будут их раздирать сатанинские, да и человеческие страсти, они будут счастливы в мире с собой и с соседями.
Я вышел и долго сидел на склоне, смотрел на Волгу с края старой траншеи. А за моей спиной высилась церковь, церковь со стенами леса, сводом голубого неба и с Богом там, в его вышине. Так я построил для себя церковь. Ведь, наверное, неважно где именно ты обращаешься к Богу, главное искренне благодарить его за лес, небо, страну, друзей, за жизнь свою и стараться посвятить эту жизнь служению ему, людям, памяти и миру в своей душе и душах других людей.