"Дар Айвазовского Коркоранскому музею — это акт народной дипломатии, — убеждена директор Феодосийской картинной галереи имени Айвазовского Татьяна Гайдук. — В то время у России в Европе союзников было маловато, а в Америке можно было получить если не поддержку, то, по крайней мере, народную симпатию, которая со временем могла бы перейти в дипломатическую". Вообще, маринисту было присуще дарить свои работы, равно как и передавать вырученные с продажи полотен средства на благотворительность. Поскольку эти две работы мастер впервые представил за океаном, где и преподнес в дар галерее Коркоран, очевидно, что он не планировал показывать их на родине. Следовательно, запрещать было нечего, не говоря уже о сомнительности подобного прецедента в царской России. Вовсе неудивительно, что и в федеральных архивах, по словам главы Росархива Андрея Артизова, сведений о запрете в России этих работ не выявлено. А значит, россказни о таком запрете — чей-то досужий вымысел, призванный, например, сформировать ложное представление о режиме царствования императора Александра III. Последний, кстати, был поклонником таланта Айвазовского. Когда, благодаря монарху, из имения художника Субаш в Феодосию провели водопровод и открыли по этому случаю фонтан, художник просил того назвать фонтан царским именем. Однако в ответ на просьбу самодержец повелел назвать его именем Айвазовского.
Ответить с цитированием