Однажды Георгий зашёл на рынок в канун 8 марта. Там уже был готов отдельный прилавок с цветами. За ним стояли хищные продавцы, заранее представляющие себе покупку виллы из слоновой кости. Они мрачно и внутренне хохотали, предвкушая вечер 9 марта с дорогим вином и плясками блудниц. Ибо скромный букет тюльпанов стоил примерно как годовой бюджет небольшого африканского государства.
У прилавка робко переминалась с ноги на ногу группа мужчин. Они зашли раньше, думая, что так будет дешевле. Но они ошибались. Свежее - да, дешевле нет. 8 марта все рынки превращаются в Африку. Там царит закон джунглей.
Один из мужчин взял в руки тюльпан - прикоснулся к нему нежно, словно к сиськам девицы на первом курсе института. Тюльпан, в отличие от девицы, вовсе не повесился на шею, жарко дыша в ухо, но и оплеуху тоже на залепил.
- Почём? - спросил сакральное мужчина, и слово его громом зловещим разнеслось под сводами рынка.
- Семьдесят рублей, - сухо ответил продавец - изогнувшись, словно африканский леопард, готовящийся к прыжку на буйвола. По рядам мужчин прошёл шелест разочарованного шёпота. Они были готовы на пять рублей, в крайнем случае, на десять. Но семьдесят - это же бутылка пива, и ещё останется: если, например, со скидкой.
Ряды мужчин дрогнули. Часть из них была готова по привычке мигрировать всем стадом в соседний пивной бар, но в таком случае 8-го марта с них дома живьём содрали бы шкуру, и прибили над телевизором - как уж принято у охотниц и в Африке, и в России. Выбора не оставалось.
- Хорошо вам...- буркнул один, доставая кошелёк. - Небось цветы вообще даром достаются, жена потом довольна.
Хищность продавца поблекла на глазах. Был бы он леопардом, он бы начал бить себя хвостом по щекам.
- Нет, - ответил он. - Всё раскупают. А какие сломанные или осыпались лепестками домой принести, мне же по рогам достанется, и орать до утра будут. Вы ж понимаете, ребята.
Ряды облегчённо выдохнули. На 8 марта даже всемогущий продавец цветов больше не казался богом.
Он был, как все.
(с) Zотов