О поветрии услышали в прошлом году – на материке, начал распространятся какой-то особенно злобный грипп. Большинство он просто укладывал на неделю в кровать – с лихорадкой и чудовищной слабостью. Потом лихорадка шла на спад, силы восстанавливались и через пару недель человек начинал чувствовать себя почти как до болезни. Но те, кому не повезло, к началу второй недели начинали задыхаться. Одышка становилась всё мучительнее, заболевшего отвозили в больницу и давали дышать кислородом. Кому-то хватало обычных «усов» с небольшим потоком, кого-то подключали к специальным аппаратам суть работы которых заключалась в одном: вогнать в лёгкие кислородный ветер, так, чтобы хоть небольшая часть просочилась сквозь неработающие альвеолы в кровь. Журналисты со смаком описывали переполненные больницы, падающих с ног медиков и больных, часами ожидающих помощи.
Сначала была паника – люди запирались в своих домах, боялись выходить даже за самым необходимым. Потом привыкли. Сидеть взаперти оказалось страшнее. Большинство выздоравливали. Умирал всего-то каждый двадцатый. Больницы расширили, под кладбище выделили новые участки. А учёные искали лекарство – и разрабатывали вакцину. С лекарством получалось не очень. А вот вакцину обещали сделать через шесть месяцев.
На острова поветрие перекинулось с задержкой в несколько месяцев – сказалось закрытие портов и прекращение навигации. Дэн, как и другие губернаторы, оснащали больницы, запасались кислородом и молились, чтобы вакцина появилась раньше.
Увы! Первый заболевший появился на острове в мае и болезнь мгновенно охватила весь остров, состоявший из города и нескольких деревень.
Создать вакцину и провести все положенные испытания за шесть месяцев невозможно, это понимал каждый, кто хоть немного разбирался в вопросе. Но стоил ли формализм всех этих смертей? Испытания провели в ускоренном порядке и объявили о готовности к началу вакцинации всего населения.
Никогда ничего нельзя гарантировать на сто процентов. Если вакцина снизит шанс умереть от поветрия, если умирать будет не каждый двадцатый, а каждый сороковой, это уже очень много. Так рассуждал Дэн и так рассуждал его брат, Майк. Они привились первыми же дозами из первой поступившей с материка партии. Ден укола почти не заметил, Майк же упал замертво. Дэн вместе с фельдшером делал сердечно-лёгочную реанимацию до самого приезда скорой, Майка даже довезли живым до больницы, но всё оказалось бесполезным. «Анафилактический шок, - сказала ему Доктор. – От такого не убережёшься».
Дэн хотел было сказать, что у Майка никогда не было аллергии, что он вообще всегда был здоров как конь. Но смысла в этих словах не было никакого.
Он попросил помощника собрать сведения об умерших после прививки. Они были. На каждом из островов. На материке всё было сложнее: там часть горожан взбунтовалась против идеи прививаться новой вакциной. На фоне возмущений все сведения о смертях или тяжелых болезнях после прививки было решено просто скрывать, чтобы не давать ещё больше поводов для протестов.
В целом, смертей после этой вакцины было не намного больше, чем после других вакцин. Но всё-таки больше. С другой стороны, вакцинированные, если и заболевали, то практически не попадали в больницу и не умирали.
Дэн взял паузу. Одни сутки ничего не изменят, а ему нужно было подумать. И проститься с братом. Для
всех Майк умер от инфаркта. Вот так неожиданно, в 35 лет. Ничто не предвещало. С другой стороны, в их семье и раньше встречались внезапные смерти.
Маска на лице удобная штука! Дэн сменил костюм на светлые брюки с тенниской, натянул конопляную шапочку, на лицо - тёмные очки и маску.
Он прошёл через площадь и направился вниз, в сторону центрального пляжа. Туристические улочки, обычно заставленные столиками многочисленных кафе и прилавками с сувенирами, сейчас казались широкими и безлюдными. Владельцы кафе, повара, официанты – они теперь живут на пособие по безработице. А закрытые гостиницы, апартаменты и хостелы? Вся эта индустрия, живущая от одного туристического сезона до другого…
Дэн зашёл в небольшой универмаг за бутылкой газировки. Здесь было прохладно и довольно много народу. Угу. Маски на подбородках, на рот их натягивают только у кассы, где стоят камеры. Дэн не мог не согласиться, что в маске душно. Но всё-таки…
На пляже всё выглядело как при наплыве туристов: похоже, весь город решил, что от поветрия лучше всего укрываться именно в залитых солнцем волнах. Лежаки были честно расставлены на расстоянии положенных трёх метров друг от друга, а между ними весь песок был застелен ковриками и пляжными полотенцами.
Дэн грустно побрёл в сторону порта, размышляя, что придётся надавить на полицию, чтобы те следили за ношением масок. Хотя, полицейские и сами следовали последней моде – маска на подбородке. «Может, нанять фотографов, чтобы сделали стильные фото в масках? Или запустить линию крутых дизайнерских масок? »
Больница находилась сразу за портом. Подходя к невысоким белым воротам, он уже почти проникся витающим в городе легкомысленным ощущением, что вся эта история с поветрием – где-то в другом мире.
Доктор ждала его в чистой зоне. Она приготовилась продолжить вчерашний мучительный разговор про смерть Майкла, но Дэн жестом её остановил. Через четверть часа он, в нелепом комбинезоне, респираторе и жутко запотевающих очках, шёл вслед за наряженной в такую же хламиду докторицей в красную зону.
Больные лежали на кроватях, большинство спиной вверх, обняв руками подушку. К лицу каждого тянулся провод кислородной линии, к кому-то тоненький и прозрачный, к кому-то толстый гофрированный. Между больными сновали такие же, как он, существа в белых комбинезонах.
- Похоже, с персоналом у вас проблем нет, - заметил Дэн. Доктор покачала головой:
- Врачей и медсестёр мало. А это помощники, студенты и прочая молодежь, те, кто обычно подрабатывает официантами или спасателями на пляже. Работают старательно, но заболевают целыми компаниями.
- Комбинезоны не помогают?
- Ну во-первых, стоит отвернуться, как вся эта молодежь тут же снимает респиратор и очки. Сами видите, как в них тяжело. А во-вторых, те, кто их не снимает, тоже болеют. Из наших трое уже умерли. А ещё семьи, близкие…
Они прошли через раздвижные двери с надписью Отделение реанимации и интенсивной терапии. Здесь так же лежали на животе, обнимая подушку, но тонких шлангов уже не было. Некоторые больные были в сознании, их лица закрывали толстые полупрозрачные маски. А некоторые явно спали, воздух же в них поступал через трубки, выглядывающие между полуоткрытых губ. В одном блоке явно что-то происходило: пациента развернули на спину, к его голове подкатили столик с кучей разнообразных инструментов. Один человек в комбинезоне стоял у его макушки, второй подавал инструменты, третий вводил в вену что-то белое. Доктор открыла на экране снимок лёгких.
- Смотрите. Здоровой ткани совсем не осталось.
- Он выживет?
- Вряд ли. Те, кого приходится усыплять, не выживают. Так что стараемся тянуть до последнего в сознании. Пока не начнут метаться и срывать маску.
- Хорошее поведение – залог выживания?
Доктор смотрела на него устало, без тени улыбки.
- Не дай бог, испытать то, что чувствуют они. Удушье куда хуже боли.
Дэн подумал, что тряпичные маски это тоже намёк на то самое чувство. Ещё не удушье, но… Они вышли из блока в комнату отдыха. Из окна открывался вид на внутренний двор. Там стоял медицинский фургон с открытой задней дверью. В него грузили подозрительной формы чёрные мешки. Дэн насчитал пять.
- Их что, друг на друга кладут?
Доктор смотрела в окно совершенно равнодушно.
- Фургон приезжает раз в день. Чего зря людей гонять? Мёртвым всё равно.
Дэн кивнул, хотя от мысли, что они там лежат один на другом, как шпроты в банке, его замутило.
- Вам не страшно? – Он имел ввиду не только её саму, но всех этих странных людей, каждый день надевающих белые балахоны. Доктор покачала головой.
- Если я заболею, то просто лягу на койку и засну. И буду спать, не реагируя на все эти «Вас ждут в пятой палате!» Думаю, даже снотворное не понадобится.
Дэн наконец решился задать вопрос, ради которого, собственно, и пришёл:
- Что мне делать? От поветрия умирают. Но и от вакцины кто-то умрёт. И, извините, за цинизм, от болезни умирают больные, а от прививки – здоровые. Это выглядит намного страшнее.
Доктор пожала плечами.
- Выбирайте путь, на котором будет меньше смертей. Это же простая математика.
- А вы свою семью привьёте? – Дэн сам себе казался немного хамом, но как ещё понять этих людей в комбинезонах. Доктор невесело рассмеялась.
- Конечно привью. Даже после того, что случалось с вашим братом. Поветрие, оно само не закончится.
На кладбище было тенисто и пахло цветами. На дальней стороне, там, где земля всегда считалась запасной, сейчас холмились ровные ряды свежих могил. Люди с лопатами готовили новые ямы.
- Пришлось нанять дополнительных работников, - пояснил смотритель кладбища. Сейчас много молодёжи осталось без работы, так что всё к лучшему. Гробовщик тоже помощниками обзавёлся, иначе никак не справиться.
- Они у вас без масок работают, - неожиданно зло бросил Дэн. – Полягут все, и будете сами могилы копать.
Изумление смотрителя было совершенно искренним.
- Так новых наймём. А маски, душно в них на жаре.
Похороны были малолюдными: Дэн объявил, что карантин не позволяет семье пригласить всех желающих, и попросил помощника наладить веб-трансляцию. Майк лежал спокойный и какой-то слишком молодой. Дэн не боялся плакать, но горе пока болталось где-то на периферии, а главное место занимал вопрос: что делать? Где-то в глубине души он надеялся, что Майк подскажет ему, как подсказывал всегда. Но Майка завалили цветами, потом засыпали землёй и никаких ответов он дать не мог.
После похорон Дэн вернулся в больницу. Ночная смена была суетливой: люди поступали, ухудшались, двое умерли. Дэн кормил ужином тех, кто не мог есть сам, помогал мыть, пытался успокоить начинающих метаться. Упаковал умершего в тот самый чёрный мешок.
Где-то после полуночи, во время затишья, он пришёл в ординаторскую, где как раз пила чай Доктор. В полутьме Дэн не сразу заметил, что доктор за столиком не одна: вторую чашку держала на редкость костлявая рука, едва выглядывающая из чёрного балахона.
- Присаживайтесь, - кивнула Доктор. – Знакомьтесь.
- Руки пожимать не будем, - голос у Смерти был низкий и глухой.
- Я думал, вы враждуете.
Доктор покачала головой, а Смерть пояснила:
- Я функция. Я не убиваю, я только сопровождаю. Когда вы прекращаете жить. Так что делить нам нечего. Я, как и все, предпочитаю безработицу. Пончик?
Дэн жевал, не чувствуя вкуса.
- Что мне делать? – спросил он в лоб, решив, что уж здесь-то церемонии не уместны.
Смерть бесконечно долго выбирала между пончиком с малиной и с шоколадом.
- Бери оба, - хихикнула Доктор. – Тебе явно нужны калории.
- Я предпочитаю безработицу, - повторила Смерть, нарочито чётко выговаривая слова. – Сделай так, чтобы у меня было меньше работы.
Утренняя речь губернатора собрала у экранов практически всех обитателей острова. Телевизоры, лэптопы, смартфоны – везде был он, стоящий в большом зале ратуши, обшитом деревянными панелями. То ли свет падал неудачно, то ли витражи отбрасывали на лицо губернатора неверные блики, но сегодня Дэн выглядел необычно усталым и даже постаревшим. Однако голос его звучал спокойно.
- Чтобы остановить поветрие мы предпримем следующие шаги.
Первое. Закрываются все общественные места, кроме продуктовых магазинов. Ношение масок вне дома обязательно. За неправильное ношение маски будет взиматься крупный штраф.
Второе. Вакцинация обязательна для всех взрослых обитателей острова. Без исключений.
Третье. Каждый безработный получит пособие, только отработав двадцать часов в красной зоне и столько же на кладбище.
Уверен, вместе мы справимся с поветрием и вернёмся к обычной жизни.
"Прости, брат! - думал Дэн, глядя на фотографию Майка. - Твоя смерть ничего не изменила".
Текст свернут. нажмите + чтобы посмотреть
О поветрии услышали в прошлом году – на материке, начал распространятся какой-то особенно злобный грипп. Большинство он просто укладывал на неделю в кровать – с лихорадкой и чудовищной слабостью. Потом лихорадка шла на спад, силы восстанавливались и через пару недель человек начинал чувствовать себя почти как до болезни. Но те, кому не повезло, к началу второй недели начинали задыхаться. Одышка становилась всё мучительнее, заболевшего отвозили в больницу и давали дышать кислородом. Кому-то хватало обычных «усов» с небольшим потоком, кого-то подключали к специальным аппаратам суть работы которых заключалась в одном: вогнать в лёгкие кислородный ветер, так, чтобы хоть небольшая часть просочилась сквозь неработающие альвеолы в кровь. Журналисты со смаком описывали переполненные больницы, падающих с ног медиков и больных, часами ожидающих помощи.
Ответить с цитированием