Говоря о денацификации, важно вообще держать в памяти, как происходила, собственно, нацификация. Она происходила практически как одно из фоновых, неочевидных последствий… демократизации, точнее — майданизации, то есть роста роли и значения «политической улицы» во внутриполитических процессах. Изукрашенные всевозможной радикальной символикой ряженые — это изначально продукт для политической улицы, для митингов, для самовыражения в толпе. Ролевая игра, предназначенная для того, чтобы произвести впечатление. И только потом, спустя время — доступ к реальному оружию, настоящая (а не потешная) милитаризация движа, «проба сил» сначала на киевской улице, а потом и в реальной войне уже в ходе АТО.
И вот тут у меня не выходит из головы одна загадка. О том, насколько различной была судьба у радикально-националистической политической улицы на Украине и в России.
На Украине нацики стали органичной и неотъемлемой частью свидомого движа, что и логично: няшные хипстер-девочки хороши для картинки «ненасильственного сопротивления» для мировых СМИ, но реально улица может победить (как смогла в 2014-м) только если кроме этих няшек есть реальные бойцы, способные противостоять «космонавтам» из ОМОНа и прочего «Беркута» в том числе и силовым путём, а это должны быть люди и подкованные, и идейно, так сказать, стойкие; не привыкшие останавливаться перед реальным насилием тогда, когда это нужно. Но у этого противоестественного союза ежа с ужом (няшного еврохипстера с отбитым нациком) должна была быть прочная идейно-объяснятельная база, годная для пропагандистских темников — ею и стала мешанина гламурной «цеевропы» с брутальным этнонационализмом.
В России же почему-то этому союзу просто не дали состояться. Причём ладно бы власти и спецслужбы — но и западные «сочувствующие» нашему «демократическому протесту». Навальный, будучи от природы политическим животным, интуитивно прекрасно чувствовал, что на одних только хипстерах свой «майдан» не вывезешь — потому и пошёл в своё время на «Русский марш», и в блогах повыступал в таком духе, что, мол, против лозунга «Россия для русских» он ничего не имеет. И тут же его за это так макнули в дерьмо свои же, наш рукопожатно-неполживый бомонд, что он вынужден был все последующие годы извиняться, юлить и объяснять, что его не так поняли, и вообще он наоборот за мир и дружбу между народами. Ну и итог понятен: Болотная потому и не имела никаких шансов на победу, даже на пике своего успеха, когда власть демонстрировала определённые признаки растерянности, что в её составе не было и не могло быть в нужном количестве «коловратов», «яровратов» и прочих «тесаков», с бригадами бывших футбольных фанатов и прочих «ребят правых взглядов», готовых идти до конца за торжество белой расы. У тех была своя минута славы, годом ранее — Манежка в 2010-м, но та тоже, как мы помним, была задушена в зародыше и при явном одобрении этому удушению со стороны неполживой прозападной богемы.
Ещё раз: логику наших спецслужб — то, почему ни в коем случае нельзя допускать даже ситуативных тактических альянсов борцов «против диктатуры» и «за свободный мир» с ультраправыми, я понимаю вполне. Но почему этой же самой логикой руководствовались их оппоненты — наши отечественные либеральные медиазвёзды и в особенности их западные симпатизанты? Почему на Украине для них это было окей, а в России не окей? Либо они действительно не собирались всерьёз валить путинский режим, либо тут есть какая-то другая механика, которую я не понимаю.
А в сухом остатке мы видим, что даже в том же Азове есть в количестве даже не донбасские, а вполне себе глубинно-российские нацики. Которым вербовщики просто и доходчиво объяснили, что Украина это и есть настоящая, расово правильная и европейско-демократическая Русь, а Эрэфия — это антирусская и многонациональная жидочуркоорда, так что давай-ка к нам до лав, внук Перуна и сын Сварога. И работает ведь скрипт, как часы.
Ответить с цитированием