Продолжение

ВАЛЕРИЙ БРЮСОВ
России
В стозарном зареве пожара,
Под ярый вопль вражды всемирной,
В дыму неукрощённых бурь, -
Твой облик реет властной чарой:
Венец рубинный и сапфирный
Превыше туч пронзил лазурь.

Россия! В злые дни Батыя,
Кто, кто монгольскому потопу
Возвёл плотину, как не ты?
Чья, в напряжённой воле, выя,
За плату рабств, спасла Европу
От Чингисхановой пяты?

Но из глухих глубин позора,
Из тьмы бессменных унижений,
Вдруг, ярким выкриком костра, -
Не ты ль, с палящей сталью взора,
Взнеслась к державности велений
В дни революции Петра?

И вновь, в час мировой расплаты,
Дыша сквозь пушечные дула,
Огня твоя хлебнула грудь, -
Всех впереди, страна-вожатый,
Над мраком факел ты взметнула,
Народам озаряя путь.

Что ж нам пред этой страшной силой?
Где ты, кто смеет прекословить?
Где ты, кто может ведать страх?
Нам - лишь вершить, что ты решила,
Нам - быть с тобой, нам славословить
Твоё величие в веках!
(1920)

МАРИНА ЦВЕТАЕВА
Родина
О неподатливый язык!
Чего бы попросту - мужик,
Пойми, певал и до меня:
- Россия, родина моя!

Но и с калужского холма
Мне открывается она -
Даль - тридевятая земля!
Чужбина, родина моя!

Даль, прирождённая, как боль,
Настолько родина и столь
Рок, что повсюду, через всю
Даль - всю её с собой несу!

Даль, отдалившая мне близь,
Даль, говорившая: “Вернись
Домой!” Со всех - до горних звезд -
Меня снимающая с мест!

Недаром, голубей воды,
Я далью обдавала лбы.

Ты! Сей руки своей лишусь, -
Хоть двух! Губами подпишусь
На плахе: распрь моих земля -
Гордыня, родина моя!
12 мая 1932

ВЛАДИМИР НАБОКОВ
К России
Отвяжись, я тебя умоляю!
Вечер страшен, гул жизни затих.
Я беспомощен. Я умираю
от слепых наплываний твоих.

Тот, кто вольно отчизну покинул,
волен выть на вершинах о ней,
но теперь я спустился в долину,
и теперь приближаться не смей.

Навсегда я готов затаиться
и без имени жить. Я готов,
чтоб с тобой и во снах не сходиться,
отказаться от всяческих снов;

обескровить себя, искалечить,
не касаться любимейших книг,
променять на любое наречье
всё, что есть у меня,- мой язык.

Но зато, о Россия, сквозь слёзы,
сквозь траву двух несмежных могил,
сквозь дрожащие пятна берёзы,
сквозь всё то, чем я смолоду жил,

дорогими слепыми глазами
не смотри на меня, пожалей,
не ищи в этой угольной яме,
не нащупывай жизни моей!

Ибо годы прошли и столетья,
и за горе, за муку, за стыд,-
поздно, поздно!- никто не ответит,
и душа никому не простит.
1939, Париж