Шпаликов. Геннадий.
То ли страсти поутихли,
То ли не было страстей,-
Потерялись в этом вихре
И пропали без вестей
Люди первых повестей.

На Песчаной - все песчано,
Лето, рвы, газопровод,
Белла с белыми плечами,
Пятьдесят девятый год,
Белле челочка идет.

Вижу четко и нечетко -
Дотянись - рукой подать -
Лето, рвы и этой челки
Красно-рыжей благодать.

Над Москвой-рекой ходили,
Вечер ясно догорал,
Продавали холодильник,
Улетали за Урал.
Я к вам травою прорасту,
Попробую к вам дотянуться,
Как почка тянется к листу
Вся в ожидании проснуться.

Однажды утром зацвести,
Пока ее никто не видит,
А уж на ней роса блестит
И сохнет, если солнце выйдет.

Оно восходит каждый раз
И согревает нашу землю,
И достигает ваших глаз,
А я ему уже не внемлю.

Не приоткроет мне оно
Опущенные тяжко веки,
И обо мне грустить смешно,
Как о реальном человеке.

А я - осенняя трава,
Летящие по ветру листья,
Но мысль об этом не нова,
Принадлежит к разряду истин.

Желанье вечное гнетет,
Травой хотя бы сохраниться —
Она весною прорастет
И к жизни присоединится.
Зубы заговаривал,
А теперь — забыл
Я секреты варева,
Травы ворожбы.

Говорю: дорога
Лучше к январю,
Что глазами трогал,
То и повторю.

То, что губ касалось,
Тронула рука,—
Это не казалось,
А наверняка.

Говорю: во плоти
Вижу существо,—
А во мне колотит
Жизни волшебство.

Зубы заговаривать,
Чепуху молоть,
Чтоб дорожкой гаревой
Убегала плоть.

Чтобы возле рынка,
В сборище людском,
Плавать невидимкой
В небе городском.