Путь к новой земле

Без избавления от мифов Украина не имеет будущего





Дмитрий ТАБАЧНИК,
доктор исторических наук,
профессор



У правды много врагов. Из них ложь — наиболее явный враг, но наименее опасный. У наглой, сознательной лжи, как говорят русские, «короткие ноги». Она далеко не уйдет. Гораздо более серьезные препятствия для утверждения правды состоят в принятии желаемого за действительное, пристрастии к мифам и подсознательном страхе перед тем, что наши столь привычные и, казалось бы, устоявшиеся верования сочтут ошибочными.
Георгий Катков. Февральская революция
Летом 1918 года, когда жизнь человеческая ничего не стоила и все жители распавшейся великой империи думали только о том, как не умереть от голода и эпидемий, не погибнуть в кровавой карусели гражданской войны, произошло событие, значение которого мы можем оценить только сейчас.
Выдающиеся русские философы, правоведы, общественные деятели — Петр Струве, Сергей Аскольдов, Николай Бердяев, Сергий Булгаков, Валериан Муравьев, Семен Франк и другие подготовили сборник статей о русской революции. Книга получила красноречивое название «Из глубины», а эпиграфом к ней стали слова псалма: «Из глубины воззвах к Тебе, Господи». И название, и выбор эпиграфа свидетельствовали об апокалиптических настроениях авторов, их убежденности в том, что происходит нечто большее, чем политический и социально-экономический переворот, большее даже, чем крушение тысячелетней державы. Они видели, что произошла гигантская духовная катастрофа, падение в бездонную пропасть, что прежней России уже нет и не будет. Но явственный эсхатологизм «Из глубины» удивительным образом не только делает еще более четким безжалостный анализ причин, приведших империю Романовых к краху, но и показывает путь к грядущему строительству новой России.
Неуслышанные предупреждения
Многие авторы «Из глубины» в 1909 году, после подавления первой русской революции, участвовали в выходе другого знаменитого сборника — «Вехи». Его можно назвать неуслышанным предупреждением — «Вехи» предсказывали, к чему приведут культивируемые в обществе бездуховность и презрение к традиционным моральным ценностям, давали объективную оценку революционным лжепророкам. Немало в них было предупреждений и российской власти, не замечавшей очевидных угроз. Но «Вехи», ставшие объектом жгучей ненависти радикальной интеллигенции, не изменили настроения в обществе и не были услышаны властями предержащими. Поэтому после предисловия к трагедии — «Вех» — неминуемым стало появление и послесловия — «Из глубины».
Происшедшее далее чрезвычайно напоминает путь Украины к катастрофе Майдана. Мы, повторяя те же ошибки, оказались на краю гибели и с полным основанием и внутренним пониманием можем повторить слова Семена Франка из статьи De profundis: «Если бы кто-нибудь предсказал еще несколько лет тому назад ту бездну падения, в которую мы теперь провалились и в которой беспомощно барахтаемся, ни один человек не поверил бы ему. Самые мрачные пессимисты в своих предсказаниях никогда не шли так далеко, не доходили в своем воображении до той последней грани безнадежности, к которой нас привела судьба... Мы уже хорошо понимаем, что вихрь, закрутивший нас с марта прошлого года, был не подъемом творческих политических сил, а принес лишь гибель, залепил нам глаза поднявшейся с низин жизни кутью и пылью и завершился разрушительной свистопляской всех духов смерти, зла и разложения. Но мы еще не можем понять, как это случилось, и все еще чудится, что как-то независимо от нашей воли и против нее совершился ужасный подмен добра злом».
Дело не в поражающих внешних исторических параллелях, а в осознании алгоритма — затронутого «Вехами» и предельно ясного участникам «Из глубины», но непонятого нами до сих пор. Его осознание дает возможность отказаться от мифов, не только искажающих видение прошлого, но и не дающих понять современность. Дает возможность отказаться от мифов, как искусственно навязанных, так и созданных нами самими от слабости и нежелания взглянуть правде в глаза.
Поэтому в происходящем ныне виноваты не одни «оранжевые», но и мы сами — своей апатией, безразличием, неспособностью к сопротивлению, а главное — неправильностью выбранного пути. Как будто о нас звучит мысль одного из организаторов «Вех» — философа Михаила Гершензона: «путь, которым до сих пор шло общество, привел его в безвыходный тупик».
Не устраивая показательного самобичевания, важнейшие из мифов назвать необходимо, иначе выйти из замкнутого круга будет невозможно. Несмотря на различия между событиями, приведшими к февралю 17-го, который положил начало российскому обвалу и «оранжевому» путчу, — их принципиальные моменты едины.
Миф о стихийности исторических процессов или миф о «воле народа»
Многие могут посчитать вопрос сугубо теоретическим, наподобие бесконечного спора о роли личности в истории. Это принципиально неправильно — трудно найти проблему, имеющую более практическое наполнение. Объяснение ключевых моментов истории стихийностью не только не дает возможности увидеть реальность, но и лишает воли к действию, приводит к историческому фатализму и чувству обреченности.
Выдающийся историк, профессор Оксфорда Георгий Катков (внук знаменитого публициста Михаила Каткова) в своем фундаментальном исследовании «Февральская революция» справедливо заметил, что ученый, объясняющий исторические события стихийностью, расписывается в профессиональной несостоятельности. Исследуя тайны Февраля, Катков вплотную подошел к разгадке подлинного происхождения «великой и бескровной революции» (на самом деле грязной и кровавой) и смог констатировать ее тщательную организацию, крайне далекую от «стихийного протеста масс».
Мы уже сейчас знаем значительно больше о майданном путче — на чьи средства, с помощью каких иностранных посольств и спецслужб его готовили, как свозили галичанских боевиков, кто из власть имущих играл роль Азефа. Тем не менее продолжаем повторять приторную фальшь о народном порыве и непорядочных политиканах, воспользовавшихся им. Сусальными рассуждениями об «обманутых» мы оскорбляем миллионы соотечественников, сразу распознавших оскал агрессивного национализма, оскорбляем многих и многих праведников, готовых тогда стоять до конца против антиконституционного мятежа.
Обычно обманывают того, кто хочет, чтобы его обманули. А массовка Майдана так и не поняла, что дело не в неудачном выборе вождя, а в ее желании диктовать свою волю большинству и в ее отношении к Конституции как к клочку бумаги.
Организаторы ющенковского мятежа прибегли к тому, что в 1918 году будущий красный маршал Тухачевский назвал «ставкой на сволочь». В людях использовалось худшее — те инстинкты, которым любая ответственная власть не дает вырваться наружу. Франк в свою очередь не менее точно охарактеризовал суть революций как «нашествие внутреннего варвара».
Не случайно майданная толпа была предельно похожа на петроградскую в стенах Государственной думы из воспоминаний Василия Шульгина. Он, как будто видя и Киев 2004 года, объяснил, за что боролись «полевые командиры» и прочие «оранжевые» активисты. Националистические фюреры разных калибров желали одного — подняться на грязной революционной волне, перейти в более высокий класс, чем потребители грантов и нечистоплотные бизнесмены, получить возможность, заняв «посаду», безнаказанно обделывать свои делишки: «Огорченный ресторатор сообщил мне, что у него раскрали все серебряные ложки... Это было начало: так «революционный народ» ознаменовал зарю своего «освобождения». А я понял, отчего вся эта многотысячная толпа имела одно общее неизреченно-гнусное лицо: ведь это были воры — в прошлом, грабители — в будущем... Мы как раз были на переломе, когда они меняли фазу... Революция и состояла в том, что воришки перешли в следующий класс: стали грабителями».
Особо опасно, что подсознательно иллюзию «стихийности» мы проецируем на собственное будущее. Беспомощность, нежелание реально бороться с национал-тоталитаризмом, а иногда и откровенную трусость оправдываем тем, что народ «сам поднимется». К сожалению, пониманию многих недоступна аксиоматичная для исторической науки истина: народ сам по себе нигде и никогда не поднимался и не поднимется. Везде и всегда необходима организующая сила. При наличии подобной силы удаются перевороты при любом соотношении сил — как в Феврале, при выступлении ничтожной части населения и гарнизона, так и во время майданирования мизерного агрессивного меньшинства. У нас ситуация противоположная — большинство населения страны мечтает об освобождении от националистического режима и готово действовать, но без единого центра Сопротивления путчисты только наглеют от безнаказанности и вседозволенности.
Замечу, что, разумеется, местоимением «мы» обозначаю не народ в целом — аморально перекладывать на людей ответственность за анемичность политиков (хотя назвать их таковыми уже само по себе большое преувеличение). Население для того и содержит партии, их лидеров и депутатов, чтобы они выполняли свою работу — отстаивали его интересы и фундаментальные жизненные ценности. Отстаивали, а не оправдывались объективными трудностями и опасностями. Это похоже на то, как если бы командование армии при нападении врага отказалось сражаться на том основании, что на войне убивают, и инициировало подписание капитуляции.
Раз.