Буковка
Ну что тут сказать... я вот Шевченко поэтом не считаю и не считал никогда. Все три кобзаря, дареные мне (начиная с того, который отец подарил в 6 лет) я честно и последовательно снес в бук еще при совке. Поэт несет на себе печать пророческого дара. Где это у него? В чем его значение для Украины и мира? Желчью пропитаны страницы этой странной книги. Если допустить, что его язык богат, сразу же придется оговориться: одна Энеида Котляревского мокрого места от Тарасика не оставит. Сам же признавал: "Наша сила, наше слово // Не вмре, не загине..." (На вічну пам'ять Котляревському). Прпавда, и тут умудрился тарасик херню спороть, поскольку у него было "Наш завзятий головатий", а окончательной редакцией мы обязаны Кулишу, очистивше му этот стих от налета неуместной фамильярности.
Украинская поэзия 19 в. - это сплошь нытье национально озабоченных демократов-неучей. Леся Украинка и Иван Франко стоят над ними как 2 исполина, но на деле сами они - того же поля ягоды. До начала 20 века всерьез говорить об украинской поэзии не приходится. С 20-х годов на горизонте украинской поэзии поднялись исполинские (по локальным меркам) фигуры харьковчанина Зерова и львовянина Антоныча. Именно они сообщили украинской поэзии то, что ей так недоставало: европейскую ученость и отличную он национал-революционной идеологию. Ненадолго, правда, их хватило: Зеров сгинул на Соловках, туберкулезник Антоныч умер в 1937 г. во Львове, не дождавшись пули энкаведистов. После того украинская поэзия была скорее мертва, чем жива, и, видя, чего теперь писают украинские пииты, могу смело сказать: этому хвэномэну возрождение не грозит. И слава Богу.