http://www.michalkiewicz.pl/gp_2007-03-22.php
Stanisław Michalkiewicz
Uroki i ohyda ludobójstwa

Станислав Михалкевич
Очарование и мерзость геноцида.

Как из гуся можно вытопить смалец, так от геноцида можно получить определённую выгоду. Я, конечно, не говорю об убитых, они, ясное дело, никакой выгоды уже не получат.
С живыми дело обстоит иначе. Во многих случаях геноцид приносит им разнообразные выгоды. Это касается как тех, кто геноцид совершал, так же и тех, которые объявили себя представителями жертв. Участие в актах геноцида доставило его организаторам и исполнителям так называемые исключительные эмоции, не говоря уж о материальных выгодах ограбления жертв.
Не собираюсь ни на кого показывать пальцем, но сколько состояний выросло на геноциде? Достаточно заглянуть в книгу Анны Аппельбаум «Гулаг», чтобы представить, какая гигантская индустрия развилась на основе геноцида. Один из её организаторов, Нафтали Аронович Френкель, даже сформулировал общий принцип: «Из заключенного мы должны выжать всё в течение первых трёх месяцев, потом он нам не нужен».
Практичные и экономные немцы, простите, - какие там «немцы»! Никакие не «немцы», а, конечно же, «нацисты», и даже говорили «по-нацистски», так вот, эти «нацисты» не пренебрегали заключённым даже после знаменитых френкелевских трёх месяцев.
Насколько Гулаг был нерентабельным (во всяком случае, так говорит Анна Аппельбаум), настолько лагеря неме... тьфу! какие «немецкие», сказано же, «нацистские» - приносили доход, но при условии, что в балансе были учтены и такие пункты, как « утилизация трупов».
В расчёте на одного заключённого это давало очень небольшую прибыль, гроши, можно сказать, но при таком гигантском обороте и они имели значение. Впрочем, дело не только в этом. Геноцид , как это ни парадоксально, стал не только причиной улучшения структуры обществ, от него пострадавших (например, после Второй мировой войны нигде уже нет бедных евреев), но также и установления этнического доминирования во многих регионах, например, на Волыни, что в условиях политической демократии можно узаконить.
Хотя многих оскорбят такие слова, но ведь видно, что даже геноцид не лишён положительных сторон и, наверняка, именно поэтому время от времени случается то там, то здесь. Но есть у него также и плохие, и даже – что скрывать – омерзительные стороны.
Я напоминаю об этих омерзительных сторонах потому, что по наущению пани Богумилы Бедрыховской, которая на основании какой-то недействительной визы взяла на себя миссию поучать польское правительство, как налаживать отношения с Украиной, пани Агнешка Холланд, профессор Бронислав Геремек, пан Томаш Яструн, пани Кристина Захватович и пан Збигнев Сцибор-Рыльский воспротивились установлению на Гжибовской площади в Варшаве памятника жертвам геноцида, совершённого Украинской Повстанческой Армией в восточной Польше.
Памятник имеет .форму дерева, с кроной в форме развёрнутых крыльев, а к стволу дерева привязаны за головки мёртвые тела детей. Профессор Марианн Конечны напомнил таким образом о подлинной фотографии, свидетельству одного из бесчисленных преступлений.
Организаторы протеста утверждают, что их отвращает «жестокость формы» монумента, и в связи с этим они подозревают инициаторов создания памятника в намерениях «разжигания ненависти». Но в случае памятника жертвам геноцида какая форма может быть слишком «жестокой»?
Если, скажем, в Освенциме демонстрируют газовые камеры и печи крематория, то разве это зрелище менее «жестокое», чем детские трупы, привязанные за головки к стволу дерева? Может быть, это зрелище более натуралистичное, так ведь и геноцид в исполнении УПА был гораздо более натуралистичен, чем механизированный геноцид нем...пардон, конечно, «нацистский». И наконец, эти дети, привязанные к дереву, могли быть еврейского происхождения, потому что среди жертв геноцида, совершённого УПА, были не только поляки, но и евреи.
Неужто пани Богумиле Бедрыховской, дрессирующей польских высокопоставленных чиновников в скакании с ветки на ветку перед бандеровцами, что якобы должно составлять непременное условие польско-украинской задушевной дружбы, удалось привить равнодушие к холокосту Агнешке Холланд, Томашу Яструну и даже – страшно сказать! – самому «дорогому Брониславу»?
Неужто Борису Абрамовичу Березовскому обещаны на Украине такие высокие алименты, что при виде их можно забыть не только о геноциде и его жертвах, но даже о чувстве приличия?
Ну, ничего не поделаешь, но я надеюсь, что Варшавский муниципалитет ещё не утратил чувства национального достоинства и не позволит водить себя за нос ни пани Богумиле Бедрыховской, ни другим эстетам, которые предпочли бы ради собственной выгоды утихомирить память о геноциде менее ценных народов
.