Artur Lewczuk
Fatamorgana

Артур Левчук
Фатаморгана

Свершилось. Вот пришло время, когда из школьной программы следует вычеркнуть III часть «Дзядов» Адама Мицкевича. Принимая во внимание последние политические события, связанные с польско-российскими отношениями, книга эта теперь имеет лишь историческое значение. Ни одна фраза, в ней заключённая, уже не актуальна. Вследствие чего текст этот уже не должен называться произведением. Вдобавок он с трудом воспринимается многими современными поляками, потому что принципы и ценности, в нём описанные, для них почти непонятны.

Адам Мицкевич, показывая Россию в III части «Дзядов», убеждает читателя, что это не та страна, чья история написана звуками равенства, свободы, братства. Он говорит, что живущие в этой стране люди растут в атмосфере насилия. Невозможность самостоятельно формировать свою судьбу привела к тому, что они живут как бы в состоянии гусеницы. А если бы каким-то чудом в России засветило солнце свободы, то, по мнению Мицкевича, из души тамошнего простого человека, которого власть веками принуждала к безоговорочному послушанию, вылетала бы, в лучшем случае, ночная совка.

Мицкевич в III части «Дзядов» пишет, что дороги, которые существуют в России, не соединяют людей. Они не возникли естественным образом. Они были определены царём, господином жизни русских. Большей частью это тернистые пути, дороги страдания, по которым идут приговорённые к рабству. Многие из этих дорог ведут в леса, рудники. Неустанно марширует по ним армия, то отправляясь на очередные завоевания, то возвращаясь с награбленной добычей. На этих дорогах часто можно встретить палачей, авантюристов, которые за царское жалованье готовы на всякую жестокость.

Домыслы русских, что в мчащихся на север кибитках находятся какие-то короли, генералы, принцы из европейских стран, выражают спесь русских. Они убеждены в величии своей страны и силе российской власти. Этот их сон о могуществе в действительности не имеет никаких оснований, он исходит лишь из их представлений о силе царя, а также размеров поклонения, которое царь велит выказывать по отношению к себе. Мысль о могуществе властителя так их парализует, что им не приходит в голову, что они имеют право бунтовать против него, когда он бесчестно поступает с ними.

Описывая предместья столицы России, Петербурга, Адам Мицкевич замечает, что Россия – это военизированная страна. Здесь каждый дом похож на крепость. Здесь каждое строение окружено оградой из железных прутьев, каждое напоминает тюрьму. Железная ограда, напоминающая по виду тюрьму, это единственная «местная архитектура», это единственная мысль, вышедшая из русской головы.
Особенности петербургских построек – это монументальность и симметрия. В них выражается мегаломания царя и его склонность к тому, чтобы держать народ в суровой дисциплине. Тамошние здания созданы из мрамора и глины. Этот строительный материал выражает суть российского края, являющегося колоссом на глиняных ногах. Россия, Мицкевич убеждён в этом, - это колосс с ненадёжными моральными принципами, в действиях своих опирающийся на закон, который служит только власти.

Описывая Петербург, Адам Мицкевич сравнивает его с Вавилонской башней. Тем самым он говорит, что этот город вырос из надменности, глумящейся над Богом, город бога-царя, населённый людьми, верно служащими ему.

Жизнь в России идёт только там, где есть царь. Всё сосредотачивается вокруг него, всё стремится к нему, всё ему подчинено. Его воля – закон. Сервилизм тут всеобщий. Жители Петербурга – это жители гибкие, вечно склонённые, согнувшиеся – готовые раболепствовать, полные страха. Ничего странного, что здесь каждый идёт в свою сторону, люди предпочитают молчать, нежели разговаривать. Тут никто никому не смотрит прямо в глаза, не доверяет. Люди знают, что карты их жизни в руках царя, и что только от него зависит, какую ценность они будут иметь.

Так было в России. Но, как уверяют нас некоторые политики и журналисты, теперь всё не так. В последние дни мы стали свидетелями больших перемен в польско-российских отношениях, которые убедительно свидетельствуют о том, что Россия сменила свой наряд. Она уже не та, что была ещё в начале апреля. Перед лицом нашей национальной трагедии, которая разыгралась под Смоленском, русские проявили по отношению к полякам сочувствие и помощь. Прежде всего, «обеспечили сохранность» места катастрофы. Как сказал генеральный прокурор Андрей Серемет, выступая по радио: «Российская сторона отвечает за обеспечение сохранности места катастрофы». Ну, и как она исполнила свои обязанности? А вот, по мнению генерального прокурора: «Те предметы, которые будут иметь принципиальное значение для установления причин катастрофы, сохранены». Кроме того, из высказываний генерального прокурора мы узнали, что польские прокуроры были допущены к следственным действиям российской стороны.
Более того, русские передали полякам часть вещественных доказательств.

Благодаря цитируемым российскими газетами высказываниям экспертов, которые из скромности и нелюбви к популярности не сообщают своих фамилий, мы могли узнать предварительно установленные причины катастрофы польского самолёта. «Коммерсант» сообщил, что в момент его приземления над аэродромом висел густой туман, нижняя граница которого проходила всего лишь на высоте 30 метров над поверхностью земли; непосредственная видимость в тумане составляла только 200-400 метров. Вероятность катастрофы при таком приземлении была очень высока. Пилот президентского самолёта хорошо знал об этом. Тем не менее, он пошёл на необоснованный с точки зрения всех лётных инструкций и элементарного здравого смысла риск.

О необыкновенном переломе в польско-российских отношениях свидетельствует также и то, что русские помогали полякам в идентификации жертв катастрофы, а также ответственно и исключительно доброжелательно позаботились о семьях тех, чьи близкие погибли под Смоленском. Кроме того, все мы видели, как премьер России Владимир Владимирович Путин крепко, по-братски поддержал в Смоленске нашего премьера Дональда Франтишека Туска.

Ещё одним свидетельством эпохальных перемен в существовавших до сих пор польско-российских отношениях является показ в России фильма Анджея Вайды «Катынь», ну, и публикация в Интернете Федеральной Архивной Службой России (Росархив) документов, связанных с так называемым «катынским делом» (как некоторые называют катынское преступление). Кстати, документы эти уже раньше были доступны на других сайтах в интернете.

Итак, свершилось. После многих лет раздора славянин славянину подал руку. Новые обстоятельства требуют того, чтобы мы теперь действовали особенно осмотрительно, чтобы мы ходили вокруг русских на цыпочках, напевая:
Старый медведь крепко спит,
Старый медведь крепко спит.
Мы его не будим, мы его боимся,
Как проснётся, он нас…
http://ursa-tm.ru