Новые переводы Урсы.(с сайта Усадьба Урсы)

[Таллерова]

http://www.rp.pl/art...omkinowska.html

Aleksandra Rybińska
Żałoba potiomkinowska

Александра Рыбиньская
Потёмкинский траур



- Русские не стали братским народом для Польши. Принимать их печаль за чистую монету – наивно, - говорит французский историк Александре Рыбиньской.


Дмитрий Медведев и Дональд Туск во время похорон Леха и Марии Качиньских в Мариацкой Базилике, 18 апреля 2010 года.


Александра Рыбиньская:
- После катастрофы президентского самолёта под Смоленском часть польской элиты увидела шанс исторического примирения с Россией. Должны ли мы воспользоваться случаем и протянуть руку Москве?

Ален Безансон:
- То, что Россия ведёт по отношению к Польше политику примирения, не означает, что она действительно хочет примириться. Это обычная политика, которой должны сопутствовать доброжелательное отношение, приятные слова и жесты, а также символические подарки Варшаве. Русские хорошо знают, что Польша чувствительна к символам. Поэтому, передавая Варшаве – страницу за страницей – документы о Катыни, они рассчитывают на то, что смягчат сердца поляков. Честно говоря, меня удивляет благосклонное поведение польских политиков после катастрофы. Я ожидал другой реакции. Глядя на это из Парижа, я вынес впечатление, что поляки рассчитывали на нечто вроде искренней перемены со стороны России. Мне это кажется несколько наивным. Для России это просто дипломатия и ничего больше.

Александра Рыбиньская:
- Почему вы так считаете?

Ален Безансон:
- Кто думает, что за властями в Москве стоит русский народ, который хочет примирения и прощения, тот не сделал выводов из истории. Тем более что русский народ не участвует в политических процессах и даже исключительно пассивен в этом, особенно на фоне западноевропейских народов. Так что путинская система в состоянии изобразить национальный траур, который я назвал бы потёмкинским. Во времена царицы Екатерины II в России ставили потёмкинские деревни, которые были иллюзией, прикрывающей неприятную реальность. Смоленская трагедия показала только одно – может существовать также и нечто вроде потёмкинской печали и сочувствия.

Александра Рыбиньская:
- Печаль русских, которые приходили возложить цветы на месте катастрофы польского самолёта, казалась искренней. Даже если так было, это не означает, что русские вдруг сделались братским народом для Польши. Принимать траур за чистую монету, или – как говорят американцы – «at face value», было бы более нежели наивно. Вы считаете, что Россия не изменила отношения к нашей стране?

Ален Безансон:
- Это не так просто. Россия имеет потребность сближения с определёнными народами, но исключительно в рамках политики влияния и доминирования, особенно экономического. Россия нуждается в деньгах, которые пытается раздобыть где только можно. Анализируя ситуацию с перспективы чисто политической – если бы желание сближения с Польшей было искренним, то Россия вела бы себя иначе, чем она ведёт себя. Возьмём политику на Кавказе или по отношению к Украине и Белоруссии. Здесь можно говорить о ресоветизации, что совершенно противоречит мнимому обращению России в европейские ценности. Поэтому трудно представить, чтобы Москва имела более благородные намерения по отношению к Польше, нежели по отношению к тем государствам, особенно если учесть, что ваша страна тоже входила в её зону влияния.

Александра Рыбиньская:
- Так может, нам хотя бы удастся довести до конца дело о катынском преступлении?

Ален Безансон:
- Если бы речь шла только о Катыни, не было бы проблемы. Однако, правда такова, что Россия ответственна почти за все несчастья Польши в последние годы. Ещё Пётр Великий и Екатерина II старались отравить жизнь полякам. Так что одной Катыни не достаточно, даже если бы русские, наконец, передали Варшаве полную документацию. Обид больше, и нечего рассчитывать на то, что русские в них признаются. На что должно было бы опираться это примирение, на воздух?

Александра Рыбиньская:
- Франция и Германия давно уже выбрали сотрудничество с Россией. Весь Евросоюз ищет диалога с Кремлём. Разве излишняя подозрительность и сдержанность со стороны Польши не привели бы к нашей изоляции в ЕС?

Ален Безансон:
- Польша – важная страна для России, это не подлежит сомнению. Сближение с Польшей, однако, труднее, чем с Францией и Германией. В случае с этими странами Москва знает, какая разновидность политика эффективна. В случае с Польшей дело выглядит несколько иначе. Если бы России удалось добиться сближения с Польшей, она заткнула бы рот своим критикам. В Германии, Франции и Италии есть партии, которые лоббируют в пользу России. Кроме того Россия располагает исключительно эффективной дипломатией и в состоянии приспосабливать свою политику к нуждам любой страны, с которой имеет дело. Эта политика опирается на принцип «разделяй и властвуй». Русские не хотят объединённой Европы. Они хотят Европы разделённой. Поэтому они заключают с Германией или Францией отдельные двусторонние договоры. Чем более перессорится Европа, чем больше в ней будет противоположных интересов, тем лучше для Кремля. Жаль только, что Германия и Франция позволяют обманывать себя. В скобках следует отметить, что российские власти используют для этой цели также Православную Церковь, которая находится в руках ФСБ. Ватикан тоже уже подвергся этой своеобразной реевангелизации.

Поэтому – нет. Польша не должна идти тем же путём, что и эти страны. Изоляция – это цена, которую стоит заплатить за независимость.

Александра Рыбиньская:
- Недавно прошёл саммит Евросоюз – Россия, на котором была согласована помощь в модернизации России, а также экономическое сотрудничество. Брюссель надеется, что таким образом приведёт к демократическим переменам в России, а в отдалённой перспективе – к включению этой страны в структуры ЕС. Есть ли шансы на это?

Ален Безансон:
- Что ж, можно заключать двусторонние договоры с Россией. В этом нет ничего плохого, при условии, что в этом нет сентиментализма. Русские не сентиментальны. Это мы приписываем им сентиментальность. А фокус с экономическим сотрудничеством, которое якобы должно изменить Россию, уже испробовал некий Ллойд Джордж в 1918 году. Британцы вложили в Россию миллионы фунтов, веря, что это приведёт к падению большевизма. Они исходили из ошибочной предпосылки, что преступный режим является следствием бедности и исчезнет вместе с нею, когда страна разовьётся. Так не произошло. Потом эти идиотские попытки повторялись. Во времена Брежнева Европа опять содержала Россию. Европейцы рассчитывали, что благодаря деньгам Запада СССР откроется миру. Кончилось тем, что благодаря этой помощи советский режим продержался ещё десять лет. Так будет и на этот раз.

Александра Рыбиньская:
- Значит ли это, что вы не верите в демократию в России?

Ален Безансон:
- Пока что ничего подобного ожидать не следует. Впрочем, ближайшее будущее это покажет. Посмотрим, как Россия будет вести себя по отношению к Грузии, Украине и Белоруссии. В данный момент она оказывает огромное давление на эти страны. Россия проводит империалистическую политику и плюёт на права человека, которые Евросоюз хотел бы ей продать вместе с технологией.

Александра Рыбиньская:
- Но это Франция начала эту стратегию, продавая России военные корабли типа «Мистраль». Это наивность или столь прославляемая Realpolitik?

Ален Безансон:
- Это полное безумие! Однако следует принять во внимание, что на правительство в Париже огромное давление оказывают производители оружия, потому что в период кризиса им не хватает клиентов. Так что в большей мере речь идёт об экономических интересах, а не о политических. Вдобавок французские фирмы плохо информированы о ситуации в России, потому что информацию они получают от пророссийских организаций, а те обманывают их. Я думаю о таких исследовательских центрах, как Французский институт Международных Отношений в Париже, который нашпигован русскими агентами. Эти люди всё ещё лепечут о Realpolitik по отношению к России вопреки здравому уму. Французы в течение нескольких десятков лет не хотели верить в преступный советский режим. А он там был, скрывался за потёмкинским фасадом. Теперь французы снова на всё закрывают глаза. Запад снова питает те же самые иллюзии.

Александра Рыбиньская:
- Польское правительство тоже их питает?

Ален Безансон:
- Я поражён реакцией польских властей на смоленскую трагедию. С одной стороны, на территории России разбился самолёт, на котором путешествовала важная часть польской политической элиты. С другой – слёзы Путина. Я был убеждён, что Польшу сильнее потрясёт первый факт, нежели второй. Однако я не хочу далеко заходить в своих домыслах. Польские власти должны осознавать, что сближение с Москвой будет иметь последствия для таких стран, как Украина и Грузия. Это Польша помогала им в прошлом противостоять влиянию России. Если Варшава выберет путь примирения с Россией, то кто будет адвокатом этих стран? Если Польша перестанет им помогать, они обречены. Украина до сих пор была страной свободной и коррумпированной. Теперь будет страной порабощённой и коррумпированной. А сближение с Россией вовсе не приведёт к её демократизации. Так замыкается круг. Русские, впрочем, всегда предпочитали империю, а не демократию, удовольствие доминирования, а не свободу.

Александра Рыбиньская:
- Откуда, по вашему мнению, это берётся в русских?

Ален Безансон:
- На самом деле Россия не является европейской страной. Не та культура, не те традиции. Россия – это Азия. Поэтому втягивание России в Евросоюз – это большой риск, так же, как и в случае с Турцией. Меня удивляет, что Брюссель к этому стремится. Впрочем, я сомневаюсь, чтобы Россия захотела принадлежать к Евросоюзу. Она хочет доминировать в ЕС, править ЕС, но быть страной-членом ЕС на тех же основаниях, что и другие? Никогда в жизни. Россия хочет ЕС-овских денег, но подчиняться ЕС-овским правилам – ни за что на свете.


Ален Безансон – философ, историк и политолог, выдающийся специалист по России. Профессор Высшей Школы Социальных Наук в Париже. Член академии Этических и Политических Наук.

http://ursa-tm.ru