(27/05/09) ПЕРСПЕКТИВЫ СИБИРСКИХ «МОЛОДЁЖЕК»
Собирая информацию об активности сибирской молодёжи, ещё раз убедился в том, как не хватает России единого социального информационного пространства. Хочется надеяться, что тот же Год молодёжи увенчается созданием хотя бы реально действующего молодёжного Интернет-форума в масштабах страны.
Молодёжь Сибири – это самобытное явление. История этого огромного пространства, населяющих его людей предопределяет многое в том, как и что складывается на молодёжном фронте Сибири, и, вполне возможно, чем дальше, тем больше это будет иметь значение для всей России.
У сибиряков исторически положительный образ. И корни у этого образа глубокие и верные, так что когда теоретики западной геополитики рисуют необходимость отъёма Lenaland у России, а практики пытаются по привычной схеме фонить некими «поборниками независимой русской Сибири», они не говорят о возможно главном факте российского присутствия в этом регионе – это людской ресурс, вернее, его качество.
Сибиряк – это не только мужики на заимках и в селах, не только артельщики и поселенцы. Это и учёный из Академгородков, это инженер из Красноярска (срединного города России), это и геолог, и бурильщик-вахтовик. Сибирь – это огромные природные ресурсы, мощные города и закалённый крепкий народ. Самостоятельный и потому сохранивший преемственность поколений. Живы сибирские сёла, живы сибирские города, живы промышленность и наука.
Вообще, Сибирь – это как будто знак качества, по крайней мере, в отношении «структурного актива».
В злосчастные 1990-е годы в Сибири и федеральная, и региональная инициатива сохранили и поспособствовали адекватному современности реформированию структур молодёжной жизни. По характеру и качеству проводимых мероприятий, по степени организованности и системности (а также патриотизма) молодые учёные Сибири, к примеру, первые в РФ. Когда сюда пришли федеральные молодёжки (причем не только правительственные), то здесь уже были самобытные и креативные организации и объединения, формальные и неформальные, проправительственные и оппозиционные, левые и правые. Пускай не слишком многочисленные, но зато качественные и эффективные. Главными центрами были и остаются, конечно, Новосибирск и Красноярск, но и в других местах, пусть озабоченных в первую очередь выживанием, здоровая и готовая к позитивному действию молодёжь составляет перспективную базу для пошедшего года так с 2007 структурного расширения социальной активности, заказываемого Центром и поддерживаемого обществом. «Центр» при этом понятие на самом деле относительное. Примерно в одно и то же время, по схожим вероятно мотивам, за местные кадры взялись и власть, и либеральная, и коммунистическая оппозиция. И у всех у них произошёл некоторый спад активности в политической деятельности местных молодёжек. Однако сохранность и дальнейшее развитие социальной активности, изначально здесь сочетающей и глобальность, и региональность в устремлениях и подходах, а также продолжающая оставаться позитивной кадровая ситуация у всех молодёжек, включая право- и левооппозиционные, дают основание ожидать качественных последствий для всей страны. С 2008 года резко возросло количество и качество международных и общероссийских мероприятий, в которые включаются сибирские молодые. Их опытность, сформированность, адекватность, в том числе в отношении передовых технологий организации и креатива, несут здоровую струю, гарантирующую отдачу.
Госзаказ позволяет предполагать, что в дальнейшем реализуемый заряд сибирской молодёжи в предлагаемой ему государством на различных уровнях инфраструктуре будет только расти. Аналогична ситуация с патриотическим движением православной ориентации, утверждённой на местном и общесибирском уровне различных форм организациями, объединениями и «Сибирью православной молодой», качественно включённых в общероссийские структуры. Здоровые соки различных неформалов и левых будут дальше встраиваться в жизнеспособные проекты федерального уровня, сближающиеся на здравом реалистичном подходе с государством и иными общественными силами, либо будут функционировать на местном уровне, причем функционировать скорее в плюс чем в минус. Более пессимистична судьба молодёжи из либерального стана. В Сибири, как и в других регионах, в отношении сколько-нибудь реальной, а не показной спонсорам и выполняющей заказ деятельности, чем дальше, тем больше это становятся разрозненные индивидуальные почины. Но тот самый сибирский «знак качества» даёт основание полагать, что для Сибири и России такие ребята играют положительную роль, занимая нужную нишу.
Визитная карточка сибиряков в российских молодёжных движениях – их инициативность, патриотизм, образованность, адекватность и «крепкость». И это современное развитие исторически положительного образа надёжного основательного сибиряка.
Но сибиряк в массовом российском восприятии – это русский человек. Между тем, Сибирь – это дом многих народов. Часть из них по сути входит в категорию «сибиряк» – это представители ряда, скажем так, русифицировавшихся народов, части татар (здесь есть свой мусульманский аналог положению дел у православной молодёжи) а также представители ряда малых народностей, большая часть которых занята традиционным бытом, но молодёжь которых, на самом деле, по своим духовным и интеллектуальным потенциалу и качествам стоит в одном ряду с описанными выше «сибирскими молодыми». Это если не затрагивать тему сохранения малых народов. Кроме того, не по традиционному восприятию, но по реальному положению дел сегодня «сибиряками», в том числе и перспективными молодыми, являются потомки переселенцев, показывающие собой позитивный пример для непростых взаимоотношений России с окружающим миром в условиях ведущейся против нашей страны активной информационной войны. Это, кстати, не только, скажем, эстонцы или украинцы, но и некоторые чеченцы, к примеру.
Однако в таких национальных регионах как Якутия, Бурятия, Тыва, Алтайская Республика положение дел в молодёжной сфере (как, в общем-то, и в других сферах) по сути такое же, как и в национальных регионах Кавказа и Поволжья. Положительная динамика и отдача от развития молодёжной активности затрудняются и определяются теми факторами, которые для прочих Сибири и сибиряков такого значения и такой формы не имеют, но имеют аналог в Татарстане или Дагестане, скажем. Определённое своеобразие молодёжной активности в Якутии придаёт, правда, «православная линия», а в Бурятии – буддистская.
Наконец, стоит упомянуть и о «соколах» Ходорковского. Сибирский ли «знак качества» или просто большие, далёкие от нежелательного ока пространства привлекли в своё время олигарха, но создал он здесь, сам или по чужой подсказке, этакий лагерь-школу по подготовке кадров будущего, воинов мирового капитализма. Очень, надо сказать, серьёзный был проект. Слава Богу, что он не успел развиться.
За исключением последнего примера, вышесказанному можно подвести итог, констатируя позитивность заряда, который несёт в себе и своих делах сибирская молодёжь. Это хорошо в свете пресловутой «ползучей» китайской угрозы, но требует для должного стране эффекта системы, в которой заряд сибирской молодёжи будет реализовываться. Власть, похоже, пытается такую систему «инсталлировать». Общество должно ей в этом помочь.
Марат Кунаев
Ответить с цитированием