Восстание закончилось гибелью всех узников лагеря. Потери душманов были велики, их тогдашний лидер Раббани чудом остался жив. Вот что сообщала Би-Би-Си: «Восстание в Бадабере, возможно, ускорило вывод войск из Афганистана. Бадабер должен был бы войти в русский язык как слово, обозначающее жестокость войны, беззаветную отвагу в безнадежной ситуации и гнусность предательства. Но вот не вошел. Не прославился. Хотелось бы понять, почему».
Так почему мы не вспоминаем солдат, принявших мученическую смерть? У этих павших нет даже могил.
За годы войны, которую вел в Афганистане Советский Союз, попали в плен или пропали без вести 417 человек. Более половины имен из этого скорбного списка установить удалось. Судьбы еще около двухсот военных до сих пор неизвестны. Среди них есть и пленные из концлагеря Бадабер в Пакистане. В нем держали наших и афганских военных, тех, которые воевали за Бабрака Кармаля. Охраняли пленных моджахеды, а официальные власти Исламабада делали вид, что ничего об этом лагере не знают.
Известен Бадабер был не столько пленными, сколько гигантским складом боеприпасов - самым большим в регионе. Значительная часть боеприпасов из него, не случись восстания пленников, со дня на день должна была уйти в Панджшерскую долину к Ахмаду Шаху Масуду, который с нами воевал.
Из донесения американских спецслужб: «Через наши источники в одном из отрядов оппозиции были получены сведения о том, что партия «Исламское общество Афганистана» под руководством профессора Раббани организовала в местечке Джангали, расположенном между населенными пунктами Бадабера и Малани, лагерь для хранения артиллерийских боеприпасов.
В лагере содержалось 13 советских солдат. 26 апреля эти военнопленные вырвались из своих камер и заняли позиции в одном из хранилищ.
Во время инцидента произошел взрыв, в результате чего многие погибли».
Пакистанские власти попытались сохранить эту трагедию в тайне. Но спустя полмесяца одна из наших газет со ссылкой на ТАСС опубликовала сообщение: «11 мая посол СССР в Исламабаде вручил президенту Пакистана Зия-уль-Хаку решительный протест, в связи с гибелью советских военнослужащих на территории Пакистана». И все, больше никаких комментариев.
Советских военнопленных начали привозить на эту базу, где проходили обучение под руководством американских инструкторов душманы, в 1983-84 годах. До этого группировки душманов держали их в зинданах. Наших пленных использовали на самых тяжелых работах – в каменоломнях, при погрузке и разгрузке боеприпасов. Но осенью 1984-го было принято решение собрать всех в одно место. Лагерю Бадабер нужна была рабочая сила для строительства нового учебного центра.
26 апреля была пятница, большинство охранников лагеря ушли в мечеть на вечерний намаз. Тогда и началось восстание. Из разных источников складывается следующая картина.
Наши ребята, во время вечерней молитвы охраны, перебили часовых, завладели оружием. Поначалу стреляли только в воздух и требовали посредников: либо из советского посольства, либо представителей международных организаций.
Лагерь и склад оружия были устроены так, что штурмом взять восставших не получалось. Ничего не дали и переговоры Раббани, даже обещания сохранить жизнь и передать ребят Красному Кресту.
Штурм следовал за штурмом. Отчаявшись подавить восстание, пленных расстреляли из реактивных установок залпового огня и тяжелой артиллерии прямой наводкой. Причем утверждают, что утром 27 апреля артобстрел Бадабера уже велся силами пакистанской артиллерии. Один из снарядов попал прямо в здание арсенала, от взрыва сдетонировали боеприпасы. Мощнейший взрыв сравнял с землей базу душманов, а троих контуженых, но выживших восставших стащили в угол крепости и взорвали гранатами. Сам Раббани утверждает, что пакистанские военные не принимали участия в подавлении, а прибыли в Бадабер через несколько часов после восстания, когда все кончилось. В одном из своих интервью он рассказывал: «В районе Бадабера, который располагался недалеко от нас, жили беженцы, и мы там организовали свою базу материально-технического снабжения, разместили хранилища своих товаров. Для чего был взят определенный участок земли, также там временно находились пленные. Правительство Пакистана знало об имеющихся у нас пленных, но не вмешивалось в ситуацию, поскольку это был район племенной и мало контролировался полицией».
Еще по одной версии, пленные подорвали себя сами, когда увидели, что вырваться не получится.
Говорят, что после Бадабера появился приказ, изданный другим афганским главарем, Гульбеддином Хекматиаром 29 апреля. В приказе было сказано: «Шурави (то есть «советских») в плен не брать».
Пакистанское правительство, опасаясь возмездия Москвы, делало все, чтобы информация о событиях в Бадабере не получила огласки. Был изъят и уничтожен тираж единственного местного издания, сообщившего об этом, район Бадаберы был закрыт для посещения журналистами и дипломатами, главарям бандформирований было приказано отвечать, что в районе Бадаберы произошла стычка между двумя конкурирующими бандами. Официально же власти Пакистана от комментариев отказались, сославшись на свою неосведомленность.
Много лет спустя пакистанский разведчик в соавторстве с американским коллегой выпустил книгу «Ловушка для медведя». «Правительство, - пишут они,- попало в очень неприятное положение, так как оно всегда категорически отрицало наличие советских военнопленных в Пакистане. Мы получили строгий приказ о том, что все военнопленные должны содержаться в Афганистане. Мы вынесли из этого урок ценой потери важного склада оружия и едва избежали скандала».
Кстати, уничтожение этого огромного склада боеприпасов спасло не одну жизнь наших солдат и мирных афганских жителей: несколько недель душманам нечем было воевать.
Через много лет одному из авторов, от высокопоставленных сотрудников советской разведки, стало известно, что нашими спецслужбами готовилась операция по вызволению узников. Уже была даже создана специальная группа, в задачу которой входило освобождение пленных и отход с ними на территорию Афганистана. Но восстание произошло раньше, чем была подготовлена операция.
В афганский плен попадали по-разному. Например, старший лейтенант Казбек Худалов утром недосчитался бойца, пошел искать и не вернулся. Николай Шевченко в Афганистане был водителем грузовика. Развозил продукты для воинских частей. На Украине у него остались жена и маленькая дочь. Был захвачен в приграничной с Ираном провинции Герат. Было и так: пошли солдаты винограду нарвать у местных жителей, а их там взяли - и все. Именно так попал в плен Николай Саминь, еще один узник лагеря Бадабера. Еще двое - Матвеев и Дудкин. Оба ушли в армию с одного призывного пункта, в один и тот же день. Оба попали в танковые войска, но в разные учебные части и оказались в Афганистане. А снова встретились в плену.
После подавления восстания в Бадаберу был заброшен агент разведцентра Министерства госбезопасности Афганистана. Подробности его доклада, а также информация, предоставленная Главным разведывательным управлением советского Генштаба, были доложены высшему военному руководству СССР. В результате штурма тюрьмы все пленники погибли, точного их числа установить тогда не удалось.
Зато стали известны потери противника: около 130 моджахедов, 6 иностранных советников, 13 представителей пакистанских властей и 28 офицеров армии Пакистана.
Были уничтожены 3 ракетные установки «Град», примерно 2 миллиона ракет и снарядов различного типа, около 40 артиллерийских орудий, минометов и пулеметов. Взрыв и возникший затем пожар уничтожил ряд построек, в том числе и тюремную канцелярию, в которой, по имеющимся данным, хранились документы со списками узников.
Комитет по делам воинов-интернационалистов при Совете глав правительств государств–участников СНГ неоднократно предлагал наградить посмертно всех участников восстания в Бадабере. Однако у чиновников Минобороны есть возражения: до сих пор нет точных данных, кто как себя вел в плену. По некоторым сведениям, среди наших солдат были и обычные дезертиры. Более того, как утверждают в Минобороны, ссылаясь на разведданные, буквально накануне восстания кто-то из пленников предал своих товарищей, сообщив душманам о готовящемся «бунте».
Поэтому в военном ведомстве не торопятся принимать решение о награждении, считая, что нужно все тщательно проверить. Понять такую позицию можно. Но если есть документально установленные герои, они уже заслуживают, чтобы их наградили посмертно.
«Шурави» в плен не брать»
Ответить с цитированием
Сообщение от Волчаррра
