Эта конференция не собрала «большую прессу». Но стала громким «звонком» для администрации Барака Обамы.
Выступавшие американские и афганские «общественники» в разных выражениях пришли к одному простому выводу: эта война Соединенных Штатов идет по точному сценарию бесславной вьетнамской авантюры. Что будет дальше, понять нетрудно – надо лишь проанализировать сегодняшнее положение дел.
Администрация президента Барака Обамы подвергла серьезной ревизии политику своего предшественника Джорджа Буша в отношении Ближнего и Среднего Востока, прежде всего - палестино-израильского конфликта, пересмотрела перспективы завершения американского военного присутствия в Ираке.
Однако афганский аспект этой политики, по сути, остался прежним. Курс новой администрации сформулирован в каирской речи президента и его ранее, в марте, принятой директиве. Суть его заключается в том, что война в Афганистане стала следствием не произвольного выбора прежней администрации, а необходимостью одержать победу над «Аль-Каидой» и талибами, укрывавшими ее главарей после теракта 11 сентября 2001 года. Вторжение в Афганистан способствовало наступлению на Кабул сил «Северного альянса», в результате талибы потерпели поражение, их режим, построенный на принципах жесткого применения норм шариата, развалился, а сами талибы перешли к тактике партизанской войны. Для интернационализации и, следовательно, большей легитимизации своего военного присутствия в Афганистане,
Вашингтон привлек к военным действиям там вооруженные силы НАТО - ИСАФ. Несмотря на формально принятую в 2004-м новую конституцию и проведенные в том же году выборы президента, а год спустя и выборы в парламент – Национальную ассамблею, государственные органы остаются крайне слабыми. Национальная армия и афганская полиция не в состоянии справиться с неуклонно ухудшающейся ситуацией и малоэффективны.
На местах власть по-прежнему остается в руках местных полевых командиров и племенных вождей. Сохраняется острота в межнациональных и межконфессиональных отношениях.
Практически при полном отсутствии нормально функционирующей экономики в стране бурно расцвел наркобизнес. По данным ООН, на Афганистан приходится ныне около 90 процентов мирового производства опиатов.
Значительная иностранная помощь - а только США направили в страну более 3 миллиардов долларов на реконструкцию и развитие - разворовывается местными властями и иностранными подрядчиками. До конкретных проектов, по оценкам, доходит лишь около 40 процентов выделенных средств.
Участие в боевых действиях войск США и НАТО из-за слабой координации и знания местных реалий ведет к массовым потерям среди мирного населения и лишь ожесточает его, толкая в ряды талибов.
За последние полтора-два года их отряды резко активизировались, талибы сейчас контролируют свыше половины территории страны, в основном на юге, юго-востоке, юго-западе и в центре, то есть на территории, населенной преимущественно пуштунами.
Короче, администрация президента Буша, первоначально протрубив о великой победе над исламскими террористами в Афганистане, через семь лет после вторжения туда оказалась у разбитого корыта. А ведь за это время были испробованы самые различные средства и методы - но все они оказалось тщетным. Война в Афганистане уже обошлась государственной казне почти в 190 миллиардов долларов и продолжает пожирать до двух миллиардов долларов в месяц.
Именно – продолжает, команда Барака Обамы не решилась на кардинальные шаги, чтобы выкарабкаться из афганского болота. Более того, своей мартовской директивой президент постановил увеличить американский контингент на 17 тысяч военнослужащих, к которым добавятся еще 4 тысячи военных и гражданских специалистов для форсированной подготовки местной армии и полиции. Страны-члены НАТО, весьма неохотно последовавшие призыву Вашингтона, согласились увеличить свои силы примерно на 5 тысяч. Общая численность иностранных войск, таким образом, может приблизиться к 100-тысячной отметке.
Принятый Белым домом план действий предусматривает не только увеличение своего контингента, но, главным образом, делает упор на укрепление органов собственно афганской власти. Основная цель – привлечь на сторону Кабула большую часть населения страны, активизировать усилия по подготовке национальной армии и полиции и, тем самым, подорвать крепнущие позиции талибов. Пока этого не достигнуто, упор делается на все более широкое использование частных охранных агентств. Численность их вооруженных сотрудников - иностранцев и афганцев - уже превышает численность армии и полиции. Что помогает манипулировать с цифрами потерь и снимает с оккупационных войск немалую долю ответственности за всякого рода «побочные потери».
Наряду с интенсификацией гражданского строительства больниц, школ, административных зданий, колодцев, систем орошения и энерго- и водоснабжения планируется укрепление гражданских выборных институтов власти - для подготовки к предстоящим в августе выборам президента. К грядущим в следующем году парламентским выборам предполагается ввести многопартийную систему, которая вобрала бы в себя всю этническую, религиозную и социальную пестроту афганского общества. Повышенное внимание уделяется улучшению координации между многонациональными силами и афганскими властями, чтобы избежать потерь среди мирного населения. Все это – пока больше в сослагательном наклонении, ясно.
Видимо, Вашингтон отказался - может быть, на время - от идеи замены Хамида Карзая на посту президента в соответствии с присловьем о том, что коней на переправе не меняют.
Хотя ранее демонстрировал все признаки недовольства его правлением. Видимо, несмотря на крайнюю коррумпированность и неэффективность центральной власти, ее связи с местными наркобаронами, в отсутствие реальной альтернативы все-таки взят курс на ее поддержку и укрепление. Активно циркулировавшие в период американского «междуцарствия» слухи о неких секретных контактах командования сил НАТО, администрации Карзая и даже американских представителей с так называемыми умеренными талибами ныне резко опровергаются. Похоже, пока американское командование предпочло отказаться от подобных переговоров, которые, якобы, ведутся не с позиции силы, а в условиях, когда талибы наращивают свои военно-диверсионные усилия. Но это отнюдь не значит, что в будущем, при определенном изменении баланса сил, то есть когда появится уверенность в том, что талибов удалось сдержать и существенно потеснить, такие переговоры не возобновятся - уже с гораздо более выгодной для Вашингтона платформы.
Еще один существенный элемент новой стратегии в регионе – концентрация сил и средств на пакистанском направлении. Правительство Асифа Али Зардари, пытаясь добиться мира, заключило соглашение с лидерами пакистанских талибов относительно введения шариата в ряде районов - в частности, долине Сват - в обмен на прекращение талибами боевых действий. Это соглашение могло бы послужить неким прообразом или моделью будущего урегулирования и в соседнем Афганистане. Однако Вашингтон категорически настоял на применении против талибов пакистанской армии, посулив значительную военную и экономическую помощь. После серии боев ей удалось вытеснить талибов из городов в этом районе, и ситуация вернулась к первоначальной отправной точке – талибы перешли к партизанским методам и громким терактам, и контролируют сельскую местность, а пакистанские власти - города, да и то только в светлое время суток.
Стремление покончить с опорными районами талибов в самоуправляющихся племенных зонах в Пакистане, прилегающих к символической афганской границе, которые американское командование считает надежным тылом для действий талибов в Афганистане - одна из существенных составляющих нынешней стратегии. Американцы регулярно наносят точечные удары по базам и командным пунктам талибов в Пакистане с помощью беспилотной авиации. Другая их задача – обеспечение надежного снабжения своих войск в Афганистане по пакистанскому маршруту.
Для осуществления новой стратегии выделяются десятки миллиардов долларов. Тем не менее, быстрой отдачи от них ожидать не следует. Если этот план действительно реален, то он рассчитан на много лет. Встает правомерный вопрос: продержится ли администрация Барака Обамы так долго? Уже сейчас ее действия подвергаются энергичной критике – и ладно бы, нападали на президента одни лишь проигравшие выборы республиканцы. Сегодня даже сторонники Обамы предупреждают его о мрачной перспективе надолго завязнуть в Афганистане и тем подорвать свои собственные политические позиции - если и вообще не сломать шею.
Это вполне возможно, потому, что шансы на успех минимальны. Что, видимо, понимают в Вашингтоне, поэтому рассматривают новую стратегию скорее, как промежуточный или переходный вариант. На ее реализацию может повлиять развитие событий на Ближнем Востоке и в Ираке, нормализация американо-иранских отношений. Если объявленный Обамой новый курс по отношению к миру ислама будет иметь успех, это подтолкнет его к более решительным шагам в Афганистане. Тогда он может пойти на форсированный вывод американских войск - что повлечет и уход союзников - при гарантиях сохранения в приемлемой для Америки форме нынешнего режима или же создания в Афганистане жизнеспособного коалиционного правительства национального примирения.
Ведь уверял же клятвенно Барак Обама, что США не нужны ни базы, ни постоянное военное присутствие в Афганистане.
Их вполне удовлетворит создание функционирующего государства на базе коалиции умеренных политических сил и демократических норм. Что само по себе в нынешних условиях пока представляется довольно утопичным.
Прежние рассуждения о необходимости привлечь к урегулированию в Афганистане соседние государства на коллективной основе, по-видимому, также отложены в долгий ящик. Если консультации и попытки подключить соседей - Иран, центральноазиатские республики и даже Россию - к сотрудничеству и будут иметь место, то пока исключительно на двухсторонней основе. Ведь парадокс состоит в том, что Афганистан, как главный в мире производитель и поставщик опиатов, при американской оккупации представляет гораздо большую угрозу национальной безопасности России, нежели возвращение к власти талибов, которые много претерпели и многому научились, подрастеряв первоначальный радикализм и религиозное рвение. Ведь пока никто лучше талибов не мог справиться с проблемой наркотиков. Правда, их насильственным методам можно было бы противопоставить не менее успешные методы экономического стимулирования, которые делают культивацию опиумного мака менее привлекательной по сравнения, скажем, с другими культурами.
Видимо, Москва сознает всю сложность ситуации и, ни в коем случае не втягиваясь в афганское болото и не участвуя в дележе с американцами ответственности за ситуацию в Афганистане - должны же уроки прошлого чему-нибудь учить - может и хочет налаживать сотрудничество с центральной кабульской властью. Режимы и правители приходят и уходят, а заводы, плотины, дороги, мосты, тоннели, электростанции, школы и больницы, построенные для афганского народа, остаются. На позицию России по Афганистану в значительной степени будет влиять и общее состояние американо-российских отношений при администрации Обамы.
Пока же американцы, переосмысливающие политику Вашингтона в Афганистане, напоминают Бараку Обаме о генерале Харкинсе, воевавшем во Вьетнаме: тот постоянно уверял сограждан, что «все идет по плану».
Харкинс в Америке уже настолько стал олицетворением самого примитивного военного, что известный историк отозвался о нем следующим образом: «Почти как все американцы, прибывшие во Вьетнам, Харкинс ничего не знал о прошлом этой страны и не понимал специфических условий войны, которую вел. Для него, как для многих американцев, война началась с момента его прибытия, а прошлого не существовало и его не следовало воспринимать всерьез».
Если Джорджа Буша, начавшего американскую интервенцию в Афганистан, легко уподобить незадачливому генералу Харкинсу, то скоро мы узнаем, кем останется в истории «миролюбивый» Барак Обама.
Афганский «Вьетнам»
Ответить с цитированием
Сообщение от Абдулла
