Показано с 1 по 2 из 2

Тема: Верность присяге. Граф Келлер.

  1. #1
    Маэстро Аватар для Торп
    Регистрация
    02.01.2009
    Адрес
    Москва
    Сообщений
    2,845
    Вес репутации
    139

    По умолчанию Верность присяге. Граф Келлер.



    Федор Артурович родился 12 октября 1857 г. в Курске, в семье военного. Ему было двадцать лет, когда Россия объявила войну Турции, поднявшись на защиту избиваемых магометанами православных славян. Оставив элитное кавалерийское училище, граф Келлер поступил нижним чином в драгунский полк и отбыл на фронт. За выдающуюся храбрость он был награжден двумя солдатскими Георгиевскими крестами и произведен в офицеры.

    Почти четверть века он служил в драгунских полках, пройдя путь от командира эскадрона до полкового командира. Когда смута 1905 г. охватила окраины России, он был отправлен на усмирение переведенной на военное положение Польши. Исполняя обязанности временного Калишского генерал-губернатора, Келлер подвергся нападению революционеров; раненый и контуженный при взрыве брошенной в него бомбы, он избежал гибели лишь благодаря собственной ловкости, позволившей ему поймать снаряд на лету.


    Дворцовый комендант Воейков, близко знавший Келлера в бытность его командиром Лейб-гвардии Драгунского полка, назвал Федора Артуровича в своих записках "истинно русским, кристально чистым человеком, до мозга костей проникнутым чувством долга и любви к Родине". Надо сказать, что Воейков был одним из немногих в окружении Царя, кто сохранил Ему верность. В 1907 г. Николай II назначил Келлера флигель-адъютантом с зачислением в свою Свиту и производством в генеральский чин.


    Выступив на германский фронт с кавалерийской дивизией, Келлер на четвертый день сражений разгромил австро-венгерскую конницу и принес первую победу Русской армии в мировой войне. Сам Государь в очередном послании к Супруге радостно сообщил о представлении генерала к ордену святого Георгия, и та отвечала Ему: "Он действительно заслужил свой крест, сейчас он отплатил нам за все, это было его пламенным желанием все эти годы".


    Получив известие о революции в Петрограде и текст новой присяги, Келлер заявил, что не станет приводить к ней вверенные ему войска, так как "не понимает существа и юридического обоснования верховной власти Временного правительства". Барон Маннергейм - тот самый, что в будущем сделался правителем независимой Финляндии, уговаривал его "пожертвовать личными политическими убеждениями для блага армии", но встретил твердый отказ: "Я христианин. И думаю грешно менять присягу".

    - Я получил депешу, - сказал Келлер, собрав представителей от каждой сотни и эскадрона, - об отречении Государя и о каком-то Временном правительстве. Я, ваш старый командир, деливший с вами и лишения, и горести, и радости, не верю, чтобы Государь Император в такой момент мог добровольно бросить на гибель армию и Россию. Вот телеграмма, которую я послал Царю: "Третий конный корпус не верит, что Ты, Государь, добровольно отрекся от престола. Прикажи, Царь, придем и защитим Тебя".
    - Ура, ура! - закричали драгуны, казаки, гусары. - Поддержим все, не дадим в обиду Императора!


    Ответ пришел от командующего Румынским фронтом: под угрозой объявления бунтовщиком Келлеру предписывалось сдать корпус. Не дождавшись распоряжений от Государя, он был вынужден подчиниться полученному приказу. Под звуки народного гимна "Боже, Царя храни!" шестидесятилетний генерал прощался со своими старыми полками, принимая их последний парад. В глубокой горести и со слезами провожали его бойцы.


    Дворянская оппозиция и либеральная интеллигенция, руками высшего генералитета вырвавшие отречение у Николая II, не нашли понимания в народе и были неспособны сдержать расходившиеся волны, поднятые ими самими. Россия погрузилась в беспросветную анархию, Октябрь стал неизбежным продолжением Февраля.
    Покинув действующую армию, Келлер жил в Харькове. На его глазах происходила "украинизация" малороссийских губерний, большевистский мятеж после октябрьского переворота в столице и последовавшее за этим занятие Украины германскими и австрийскими войсками. В ту пору Федор Артурович участвовал в деятельности тайной монархической организации, ставившей целью освобождение Царской Семьи из тобольского заточения.


    В апреле 1918 г. при поддержке немцев была провозглашена Украинская держава во главе с гетманом Скоропадским, ставшая первым крепким островком среди моря всеобщей анархии. Немецкие штыки ограждали многочисленные гетманские штабы и единственную сердюцкую дивизию от посягательств большевиков.


    С Дона же приходили вести, что генералы Алексеев и Деникин сражаются с красными во главе созданной ими Добровольческой армии. Келлер хотел принять участие в борьбе с большевизмом, но считал, что ее можно вести только "именем Самодержавного Царя всея Руси", следуя по пути всенародного раскаяния и воссоздания старой армии. Присоединиться к добровольцам он отказался.
    "Объединение России великое дело, - писал Келлер, - но такой лозунг слишком неопределенный. Объявите, что Вы идете за законного Государя, и за Вами пойдет без колебаний все лучшее, что осталось в России, и весь народ, истосковавшийся по твердой власти". В мемуарах донского атамана Краснова, в войну командовавшего казачьей дивизией в корпусе Келлера, последний был возвышенно упомянут как "рыцарь, оставшийся безупречно верным Государю и непоколебимо преданный идее монархии".


    Съехавшиеся в Киев правые деятели желали видеть Федора Артуровича во главе монархической Южной армии, создаваемой ими при помощи германских военных. Келлер отказался. "Здесь, - отмечал он, - часть интеллигенции держится союзнической ориентации, другая, большая часть - приверженцы немецкой ориентации, но те и другие забыли о своей русской ориентации".


    Лишь в сентябре 1918 г. киевский митрополит Антоний Волынский отслужил в Софийском соборе панихиду по убиенному Государю - давно дошедшему из Екатеринбурга страшному известию многие вначале не хотели верить. Мировая война близилась к концу; немецкая администрация утратила всевластное положение на Украине, где ожидали появления союзников.


    Прервались затянувшиеся переговоры гетмана с советской Россией, а на северных границах были замечены красные отряды. "Времени терять нельзя, - беспокоился Келлер, - высадившиеся англо-французы могут ложно учесть положение; не видя реальной силы, открыто стремящейся к объединению России и монархии, они могут вообразить, что в нашем отечестве все мечтают о республике".


    В Киев прибыли псковские монархисты от имени Северной армии, по окончании формирования готовившейся принести присягу "законному Царю и Русскому государству". В полках вводились старые уставы и прежняя униформа с добавлением нашивки - белого креста на левом рукаве; в Пскове развешивались плакаты с именами известных генералов - Юденича, Гурко и Келлера как вероятных вождей. Последнему и было предложено возглавить армию.


    Келлер ответил согласием, обещав "через два месяца поднять Императорский штандарт над священным Кремлем". В Киеве при новом командующем был образован монархический Совет обороны во главе с графом Безаком. В "Призыве старого солдата" Келлер обратился к своим боевым товарищам: "Настала пора, когда я вновь зову вас за собою. Вспомните и прочтите молитву перед боем - ту молитву, которую мы читали перед славными нашими победами, осените себя крестным знамением и с Божией помощью вперед за Веру, за Царя и за неделимую нашу родину Россию".


    "Патриарх Тихон прислал тогда через епископа Нестора Камчатского графу Келлеру шейную иконочку Державной Богоматери и просфору, когда он должен был возглавить Северную армию", - вспоминала впоследствии жена Безака. Прибывший из Москвы Нестор Камчатский ранее являлся вдохновителем попытки спасения Царской Семьи из рук большевиков, предпринятой группой офицеров во главе с присяжным поверенным Полянским.


    С ноября немецкие войска начали отход к довоенным границам по условиям заключенного перемирия. Воспользовавшись ситуацией, социалисты-самостийники со своим головным атаманом Петлюрой подняли мятеж против гетмана и его "помещицкого правительства".


    Почувствовав всю опасность своего положения, Скоропадский провозгласил создание Всероссийской федерации с включением в нее Украинской державы. Знакомый с Келлером еще по службе в Царской свите, гетман просил его помощи в организации армии, для чего вручил ему "всю полноту военной и гражданской власти".
    Именуя себя Главнокомандующим Украинской и Северной армиями, Федор Артурович подчеркивал, что "может приложить силы и положить голову только для создания великой, единой России, а не за отделение от нее федеративного государства". В Киеве срывали желто-голубые флаги с заменой их русскими и разбивали бюсты Шевченко, ставшие своеобразным символом самостийности. На новой должности Келлер продержался не более недели, отправленный гетманом в отставку за нелояльные действия.

    В то время Северная армия отступала, оставив большевикам Псков, а под Киевом горстка добровольцев из русских дружин отбивалась от наседавших петлюровцев. Скоропадский бежал, его приближенные рассеялись. Келлер вновь взял на себя руководство обороной, несмотря на то, что имел возможность покинуть город.
    Ворвавшиеся в Киев петлюровцы предавали мучительной смерти пойманных на улицах офицеров и истязали уже мертвые тела. Германские военные, преклоняясь перед доблестью Келлера, предлагали ему укрытие в случае, если он согласится снять оружие и форму, но тот не хотел расставаться в целях самосохранения ни со своими погонами, ни с полученной от Государя шашкой с надписью.

    Совершенно открыто граф Келлер поселился в Михайловском монастыре с двумя находившимися при нем адъютантами. Когда петлюровцы явились туда с обыском, монахи предложили ему уйти потайным ходом, но он сам через адъютанта сообщил о себе пришедшим. Патруль объявил всех троих арестованными.


    В ночь на 8 декабря 1918 г. был получен приказ об их переводе в Лукьяновскую тюрьму. Они шли вдоль стен Софийского собора, мимо памятника Богдану Хмельницкому, когда из ближайшего сквера раздался залп по арестованным. Стрельба была продолжена патрульными, добивавшими раненых выстрелами и ударами штыков в спины. Генерал Келлер пал, сраженный одиннадцатью пулями…
    В предсмертном дневнике Ф.А.Келлера были такие слова: "Мне казалось всегда отвратительным и достойным презрения, когда люди для личного блага, наживы или личной безопасности готовы менять свои убеждения, а таких людей громадное большинство". Явивший в себе лучшие традиции русского воинства, он был примером для своих последователей, носивших у сердца "крест Келлера" - серебряный знак без всяких надписей и дат, по преданию установленный им самим для нагрудного ношения в Северной армии.
    http://grafkeller.narod.ru/keller.html

    P.S.
    Ещё об одном достойнейшем человеке, хане Нахичеванском (Гусейн хан Нахичеванский, генерал кавалерии, генерал-адъютант) также, как и Ф.А.Келлер не изменившем присяге чуть позже.

  2. 2 Сказали спасибо Торп:

    maratkunaev (09.08.2009)

  3. #2
    **** Аватар для TOUAREG
    Регистрация
    12.07.2010
    Адрес
    Приднепровье
    Сообщений
    517
    Вес репутации
    51

    По умолчанию Re: Верность присяге. Граф Келлер.

    Цитата Сообщение от Торп Посмотреть сообщение



    В предсмертном дневнике Ф.А.Келлера были такие слова: "Мне казалось всегда отвратительным и достойным презрения, когда люди для личного блага, наживы или личной безопасности готовы менять свои убеждения, а таких людей громадное большинство". Явивший в себе лучшие традиции русского воинства, он был примером для своих последователей, носивших у сердца "крест Келлера" - серебряный знак без всяких надписей и дат, по преданию установленный им самим для нагрудного ношения в Северной армии.
    http://grafkeller.narod.ru/keller.html
    НЕИЗВЕСТНЫЙ ГЕРОЙ : ГЕНЕРАЛ КЕЛЛЕР ПОГИБ, КАК ПОЛКОВНИК НАЙ-ТУРС
    Федор Келлер до конца остался верным своим убеждениям
    Но описанный в романе эпизод, когда Най-Турс приказывает юнкерам разойтись ('Слушай мою команду: сгывай пагоны, кокагды, подсумки, бгосай огужие! По Фонагному пегеулку сквозными двогами на Подол!') действительно имел место. Только произошел он все с тем же генералом Келлером. Получив отставку, Федор Артурович остался в Киеве. В день взятия города офицеры, преданные гетману, предложили ему снова принять командование. Келлер тут же отозвался и прибыл к штабу на Псковскую улицу, где находилась рота Киевского кадетского корпуса. Оттуда он на автомобиле пробился на Александровскую улицу, где, как ему сказали, собралось около тысячи офицеров, готовых ехать на Дон. По дороге генералу пришлось отстреливаться от петлюровцев. Но на Александровской осталось к тому времени не больше трех сотен офицеров. 'При таких условиях мысль графа Келлера о движении на соединение с армией генерала Деникина оказалась неосуществимой, - вспоминал его бывший сослуживец по гвардии и бывший киевский губернатор Федор Безак. - И ему пришлось распустить последних оставшихся офицеров. Сам же он вместе со своим ординарцем направился в Михайловский монастырь'. Через день петлюровцы арестовали Келлера и расстреляли возле памятника Богдану Хмельницкому. По стечению обстоятельств тогда на этом монументе еще красовались слова: 'Единая неделимая Россия' - тот самый лозунг, которому искренне служил граф. Характерно, что он был одним из тех двух генералов, которые отказались в 1917 году признать отречение Николая II. Удивительно, но виновные в его гибели Петлюра и командир сечевых стрельцов Коновалец оба погибнут насильственной смертью от рук киллеров. Не хочешь, а поверишь в закон возмездия.
    Более подробно и о романсе "Белой акции гроздья душистые"
    http://star46.0pk.ru/viewtopic.php?id=68

  4. 2 Сказали спасибо TOUAREG:

    I{OT (13.07.2011)

Ваши права

  • Вы не можете создавать новые темы
  • Вы не можете отвечать в темах
  • Вы не можете прикреплять вложения
  • Вы не можете редактировать свои сообщения
  •