Приазовец, вам ник Полесов больше подойдет.


-- До чего дожились,-- иронически сказал Полесов,-вчера
весь город обегал, плашек три восьмых дюйма достать не мог.
Нету. Нет! А трамвай собираются пускать.
..........
-- Нет, знаете, Елена Станиславовна, это еще что! У них
четыре мотора "Всеобщей Электрической Компании" остались. Ну,
эти кое-как пойдут, хотя кузова та-акой хлам!.. Стекла не на
резинах. Я сам видел. Дребезжать все будет... Мрак! А остальные
моторы - харьковская работа. Сплошной госпромцветмет. Версты не
протянут. Я на них смотрел...
Слесарь раздраженно замолк. Его черное лицо блестело на
солнце. Белки глаз были желтоваты. Среди кустарей с мотором,
которыми изобиловал Старгород, Виктор Михайлович Полесов был
самым непроворным и чаще других попадавшим впросак. Причиной
этого служила его чрезмерно кипучая натура. Это был кипучий
лентяй. Он постоянно пенился. В собственной его мастерской,
помещавшейся во втором дворе дома э 7 по Перелешинскому
переулку, застать его было невозможно. Потухший переносный горн
сиротливо стоял посреди каменного сарая, по углам которого были
навалены проколотые камеры, рваные протекторы "Треугольник",
рыжие замки-такие огромные, что ими можно было запирать
города,-- мягкие баки для горючего с надписями "Indian" и
"Wanderer", детская рессорная колясочка, навеки заглохшая
динамка, гнилые сыромятные ремни, промасленная пакля, стертая
наждачная бумага, австрийский штык и множество рваной, гнутой и
давленой дряни. Заказчики не находили Виктора Михайловича.
Виктор Михайлович уже где-то распоряжался. Ему было не до
работы. Он не мог спокойно видеть въезжающего в свой или чужой
двор ломовика с кладью. Полесов сейчас же выходил во двор и,
сложив руки за спиной, презрительно наблюдал действия возчика.
Наконец, сердце его не выдерживало.
-- Кто же так заезжает?-кричал он ужасаясь.Заворачивай!
Испуганный возчик заворачивал.
-- Куда же ты заворачиваешь, морда?-- страдал Виктор
Михайлович, налетая на лошадь.-- Надавали бы тебе в старое
время пощечин, тогда бы заворачивал.
Покомандовавши так с полчаса. Полесов собирался было уже
возвратиться в мастерскую, где ждал его непочиненный
велосипедный насос, но тут спокойная жизнь города обычно вновь
нарушалась каким-нибудь недоразумением. То на улице сцеплялись
осями телеги, и Виктор Михайлович указывал, как лучше всего и
быстрее их расцепить, то меняли телеграфный столб, и Полесов
проверял его перпендикулярность к земле собственным, специально
вынесенным из мастерской отвесом; то, наконец, проезжал
пожарный обоз, и Полесов, взволнованный звуками трубы и
испепеляемый огнем беспокойства, бежал за колесницами.