Прекрасный Город-контрастов Ростов-на- Дону

[Приазовец_]

Появляются новые гостиницы.

[Приазовец_]

[Mariner]

Кстати, заметил такую вещь: пароходов на Дону все больше. Но я еду через Аксай по мосту...

[Приазовец_]

Во всех регионах Южного федерального округа, по данным Росстата, в первые пять месяцев этого года промышленность росла.
В Краснодарском крае рост 3,5%, в Волгоградской области — 7,6%, в Ростовской — 11,2%.
...
У Ростовской области на сегодняшний день лучший видимый результат. За последние несколько лет сюда пришли такие международные индустриальные компании, как Coca-Cola, PepsiCo, Lafarge, Guardian, Ball, AGC Flat Glass, Fondital. Одни из них уже запустили свои производства на Дону, другие готовятся запустить. Появление этих компаний — результат целенаправленной работы по привлечению инвестиций, причём преимущественно в промышленность. На Дону впервые на юге России был применён опыт по формированию региональных промышленных зон и индустриальных парков — промышленники всего мира этот язык понимают. Область фактически получила новое поколение индустриальных предприятий, которые с этого года начали делать значимый вклад в промышленный рост территории.

Есть здесь ещё один знаковый проект, о котором «Эксперт ЮГ» уже писал, — это проект компании «Кремний-на-Дону», в результате которого в Ростовской области может появиться первое инновационное предприятие, сопоставимое по выручке с местными промышленными гигантами. Этот проект сейчас выполняет важную интегрирующую функцию, привлекая внимание ко всем южным инноваторам, у которых есть наработки в сфере солнечной энергетики. К примеру, краснодарский «Солнечный ветер» и ставропольский «Монокристалл» уже получили поддержку «Роснано».

http://www.expert.ru/printissues/sou...obnovlyaetsya/

Журнал «Русский репортёр» главным в своём рейтинге сделал вопрос о том, куда переселяться из Москвы. Перспективность городов оценивалась статистически и народным голосованием. По совокупности победил Краснодар, статистический рейтинг наиболее высок у Ростова-на-Дону.

http://www.expert.ru/printissues/sou...rview_evlanov/

Сергей Кисин, автор «Эксперт Юг»
Николай Проценко, автор «Эксперт Юг»

Перед промышленной политикой Ростовской области сегодня стоит три задачи: перепрофилирование территорий, занятых старыми производствами, модернизация успешно прошедших переходный период предприятий и диверсификация индустриального профиля региона в русле современных тенденций развития мировой промышленности

Если не брать Волгоградскую область, традиционно ориентированную на связи с Поволжьем, то именно Ростовская область является наиболее индустриально развитым регионом юга России: промышленность составляет 26% её валового регионального продукта. Нынешний промышленный профиль региона формировался в четыре этапа. Переход торгового капитала в индустриальный до революции породил донскую промышленность как таковую, две волны советской индустриализации дали два главных типа предприятий региона — индустриальные гиганты и небольшие заводы спецназначения, постсоветский период стал временем переменных успехов. В истории развития промышленности в Ростовской области отразились основные тенденции истории отечественного хозяйства последних полутора столетий, и если следовать этой логике, то регион должен стать одной из показательных площадок в ходе модернизации российской экономики.

Недавний экономический кризис продемонстрировал, что именно срочная модернизация основных фондов индустрии, доставшихся Ростовской области в наследство от советской эпохи, является для промышленной политики региона задачей номер один. Те предприятия, которые успели модернизироваться до начала кризиса, прошли его относительно благополучно: речь идёт прежде всего о таких производствах, как «Тагмет», НЭВЗ, Новочеркасский электродный завод (НЭЗ), «Красный котельщик», БКМПО, шахта «Садкинская», «Стройфарфор», «Роствертол», «Донтабак» и др. Именно модернизированные предприятия донской металлургии и машиностроения, уверен министр промышленности Ростовской области Сергей Михалёв, станут в посткризисные годы главными индустриальными локомотивами региона. Кроме того, благодаря появлению в Ростовской области Агентства инвестиционного развития, а также созданию стратегий привлечения инвестиций и социально-экономического развития (до 2020 года) во второй половине «нулевых» были созданы основные предпосылки появления на Дону промышленности новой генерации, в первую очередь речь идёт о формирующихся вокруг Ростова индустриальных зонах. Вместе с тем в рамках региональной промышленной политики параллельно предстоит решать экологические, градостроительные и социальные проблемы, порождённые промышленностью советского периода.

Концентрация пролетариата
Получив доступ к южным морям в конце XVIII — начале XIX веков, Россия быстро наладила торговлю с Европой и Азией, отправляя на экспорт по выгодному южному маршруту продукцию, которая шла в переработку в промышленно более развитых странах: металл, уголь, зерно, кожи. Наличие свободных средств и понимание того, что выгодно организовать переработку на месте и торговать уже готовыми изделиями, привели к тому, что экспортёры стали организовывать промышленное производство поближе к источникам сырья и портово-логистическим мощностям Азовского и Чёрного морей. Первые промышленные предприятия будущей Ростовской области — металлургические заводы Сулина и Таганрога (ныне СТАКС и «Тагмет») — появились неподалёку от угольных рудников Александровск-Грушевского (ныне Шахты) и Гукова, а машиностроительные и механические заводы Пастухова и Стороженко (ныне завод «Аксай» и Ростовский мехзавод) — там, где были нужны сельхозмашины для нужд производителей зерна. Сочетание развитого сельского хозяйства, значительной концентрации городского населения и наличия достаточного числа образовательных учреждений давало дополнительные основания для размещения крупных промышленных предприятий именно здесь.

В советское время тренд на концентрацию промышленности юга России в крупных индустриальных центрах Ростовской области (основными «кузницами» стали Ростов, Таганрог, Азов, Новочеркасск, Шахты, Волгодонск, Донецк) сохранился. Кубани и Ставрополью в региональной структуре разделения труда достались роли «житницы» и «здравницы», а северокавказские республики оставались априори дотационными и жили на «подножном корму» того, чем богаты сами — нефть, море, курорты, АПК. Остальным южных соседей снабжали промпредприятия Ростовской области.

Центральной идеей промышленной политики Советского государства стало создание индустриальных гигантов. Так на Дону появились крупнейший в мире комбайностроительный «Ростсельмаш» (основан в 1929 году), авиационные заводы им. Бериева (1934) и «Роствертол» (1939), локомотивостроительный НЭВЗ (1932), химические гиганты в Каменске (1933) и Новочеркасске (1952), крупнейший в Европе Шахтинский хлопчатобумажный комбинат (1965, ныне — «Дон-Текс») и др. Не остались в стороне и дореволюционные заводы — таганрогский «Красный котельщик», металлургические комбинаты Таганрога и Красного Сулина, также ставшие индустриальными флагманами. Многие из этих предприятий в советское время работали на все страны «народной демократии».

Первая, довоенная, волна индустриализации имела для образованной в 1937 году Ростовской области отчётливый политический подтекст. Увеличение концентрации пролетариата в ключевых городах региона позволяло компартии контролировать обстановку, быстро реагируя на любые проявления недовольства в «мелкобуржуазном» селе и сепаратизма в казачьих областях. К примеру, численность рабочих «Ростсельмаша» с учётом входящих в его сферу предприятий и членов их семей превышала 100 тысяч человек и определяла градостроительную политику Ростова-на-Дону, привязывая к заводу не только несколько городских районов, но и движение транспорта, снабжение продовольствием и промтоварами, рынки, объекты ЖКХ. Угольные предприятия области концентрировали у себя свыше 130 тысяч горняков почти на 60 шахтах, а зарплата в дотационной отрасли всегда была в 3–5 раз выше, чем в среднем по стране.

Вторая волна советской индустриализации 60–80−х годов внесла существенные изменения в промышленную политику государства. Произошло смещение приоритетов от выпуска товаров народного потребления к производству продукции для нужд военно-промышленного комплекса. В результате в Ростове появился целый куст заводов, выпускающий продукцию оборонного значения: «Рубин», «Алмаз», «Градиент», «Прибор», «Электроаппарат», «Квант» и др. Другие не очень большие предприятия планомерно распределяли по разным городам области.

Трудности перехода
Специфика двух волн индустриализации определила особенности переходного периода. Если «оборонка» благодаря вертикальному подчинению и по инерции продолжавшемуся госзаказу первые пореформенные годы ещё продолжала работать относительно стабильно, то приватизированные гиганты промышленности, не сумев из-за своих масштабов быстро приспособиться к новым экономическим условиям, стали стремительно терять рынок. Неспособность донской промышленности конкурировать с иностранными производителями поставила былые индустриальные гиганты в крайне сложное положение, чреватое социальными взрывами. В первую очередь провалились те отрасли, которые были локомотивами роста в советское время, — угольная промышленность и тяжёлое машиностроение. 70% оказавшихся без господдержки шахт стали нерентабельными и закрылись; никому не нужным оказалось и такое количество комбайнов и электровозов, которые могли производить «Ростсельмаш», Таганрогский комбайновый завод и НЭВЗ.

После экономического кризиса 1998 года, падения курса рубля и сокращения импорта донская промышленность получила толчок для своего развития на освобождённом от конкурентов рынке. На этой фазе главной задачей промышленной политики при падении отечественного банковского сектора стало привлечение надёжных инвесторов. Не обошлось без акционерных войн и многократного перехода активов из рук в руки. В результате многие крупнейшие промпредприятия области оказались под контролем федеральных и транснациональных холдингов. Новочеркасский НЭВЗ теперь принадлежит ЗАО «Трансмашхолдинг», «Ростсельмаш» и «Эмпилс» оказались в группе «Новое Содружество», таганрогские «Красный котельщик» и «Тагмет» после длительных перипетий стали, соответственно, частями холдинга «ЭМАльянс» и Трубной металлургической компании, белокалитвинский БКМПО вошёл в транснациональную корпорацию Alcoa, сулинский СТАКС — в группу МАИР, НЭЗ — в группу «Энергопром». Приход этих инвесторов вдохнул не только жизнь, но и средства в «лежащие на боку» заводы, которые в последующие годы вернули статус локомотивов роста региональной экономики.

Напротив, те собственники, которые пустили процесс развития своих предприятий на самотёк, в кризис не смогли получить доступ к дешёвым кредитным ресурсам, и сегодня их активы либо совсем не работают, либо дышат на ладан. К тому же износ оборудования на многих донских предприятиях вышел за критический уровень, что вообще ставит под сомнение их работоспособность и безопасность. Характерный пример — новочеркасский химический завод НЗСП (собственник — компания «Агроинвест»), где износ фондов составляет порядка 95%, вдобавок на завод завязано теплоснабжение части Новочеркасска. СТАКС, «Гуковуголь», НЗСП, «Атоммаш», Азовский оптико-механический завод, большая часть оборонных предприятий — судьба этих производств вызывает серьёзные опасения. Именно эти проблемные предприятия создали в кризис основную головную боль для местных властей: только в прошлом году на них лишились работы 5,7 тысячи человек.

Не меньшие проблемы создают огромные площади, которые занимают старые предприятия, мешающие развиваться городам Ростовской области. Масштаб проблемы можно проиллюстрировать примером «Ростсельмаша». В середине девяностых завод занимал площадь 230 га. Нынешнему собственнику путём продажи непрофильных активов и перепрофилирования ряда помещений удалось существенно сократить территорию завода, однако снижение объёмов производства оказалось несопоставимым с уменьшением площади. Если в 1985 году РСМ выпускал 85 тысяч комбайнов, то план на 2009 год составлял всего 7,3 тысячи машин, а в связи с началом кризиса его пришлось корректировать до 4,1 тысячи. Примерно в тех же пропорциях сократилась и численность работников: до кризиса во всех подразделениях РСМ работало 11 тысяч человек. Однако завод по-прежнему является ключевым объектом северо-восточной части Ростова, задающим направление транспортных потоков и существенно влияющим на привлекательность недвижимости в близлежащих районах. Для сравнения, построенный на окраине Краснодара завод по сборке немецких комбайнов Claas занимает территорию всего 10 га, при этом 100 сотрудников могут выпускать до тысячи машин в год.

С учётом того, что промышленные предприятия присутствуют практически во всех больших городах области, вопрос вывода старой промышленности и регенерации освободившихся площадей актуален не только для Ростова. Преодоление последствий старых принципов территориального размещения объектов индустрии должно стать одним из важнейших направлений промышленной политики области. «Областной центр должен выполнять по отношению к своей периферии роль локомотива, разработчика новаций, поставщика инвестиций, — убеждён доцент кафедры экономической и социальной географии России МГУ Владимир Горлов. — Устаревшие для статуса областного центра производственные и прочие функции должны быть безжалостно корреспондированы в другие города и посёлки».

Работа с инвестором
Постсоветский период пока не принёс Ростовской области серьёзных прорывов в сфере промышленности, однако появление ряда новых крупных производств говорит о стремлении областных властей диверсифицировать индустриальную сферу. Мечта донского руководства о строительстве собственного автосборочного производства воплотилась сначала в ТагАЗ, созданный на базе фактически умершего Таганрогского комбайнового завода, а затем в Ростовский автобусный завод (РоАЗ) на базе завода «Красный Аксай». Обоими активами владеет близкая к прежнему губернатору Владимиру Чубу группа «Донинвест». Вероятно, с той же целью расширения отраслевой структуры промышленности совсем недавно была реализована идея строительства на Дону собственного нефтеперерабатывающего завода в Новошахтинске. НЗНП — актив неоднозначный и вызывающий много споров, однако его наличие в экономике области в перспективе уже может означать путь к определённой топливной независимости от вертикально интегрированных нефтяных компаний.

Крупным событием для донской промышленности стало появление в 2007 году новейшего в России металлургического завода — ОАО «РЭМЗ», которое сегодня управляется «Мечелом». В его работе используются все современные сталеплавильные технологии, которые в ближайшие несколько десятилетий будут конкурентоспособны на рынке. Наконец, говоря о новых промышленных объектах, нельзя не упомянуть созданные с нуля корпорацию «Глория Джинс» — крупнейшее предприятие лёгкой промышленности Ростовской области — и ПКФ «Атлантис-Пак», за короткие сроки вышедшие на транснациональный уровень. Основатель «Глории» Владимир Мельников — едва ли не самая известная на федеральном уровне фигура донского бизнеса — изначально ставил перед собой цель создать российский аналог Benetton и пока с ней справляется успешно: по прошлогодней оценке агентства TNS, «Глория Джинс» признана самым покупаемым российским брендом в категории «Одежда». Оболочки для колбас производства «Атлантис-Пак» реализуются в 60 странах мира.

Качественное изменение в промышленной политике области произошло с появлением первого в России регионального Агентства инвестиционного развития, которое возглавил основатель группы компаний «Астон» Вадим Викулов — один из самых влиятельных донских бизнесменов. По оценке руководителя отдела программ развития консалтинговой компании ФОК Олега Науменко, за 5 лет работы (2004–2009 годы), Агентство привлекло инвестиции на сумму 3,4 млрд долларов, что позволило запустить 35 проектов, а с учётом перспективного портфеля можно говорить о 7,5 млрд долларов и 67 инвестиционных проектах, большая часть которых реализуется именно в промышленности. «То обстоятельство, что агентству удалось привлечь в Ростовскую область транснациональные корпорации и всемирно известные бренды — Coca-Cola, PepsiCo, Auchan и другие, упрочило статус области на политико-экономической карте России и повысило её конкурентоспособность в борьбе регионов за инвестиции», — подчёркивает Олег Науменко.

«Принципы нынешних взаимоотношений властей и промышленных предприятий, — говорит министр Сергей Михалёв, — это привлечение инвесторов и создание благоприятной обстановки для развития бизнеса». Работа донских властей по привлечению инвесторов в промышленность привела к идее создания семи новых индустриальных зон — Азовской и Новоалександровской в Азовском районе, Гуковской, Грушевской (Аксайский район), Матвеево-Курганской, Красносулинской и Октябрьской в 70 км к востоку от Ростова. В пяти из них якорные инвесторы не только определены, но и уже запустили ряд предприятий, в том числе завод по производству алюминиевых банок Ball Corporation, завод безалкогольных напитков Coca-Cola, завод по производству чипсов PepsiCo.

Длительное время главным камнем преткновения для прихода в Ростовскую область инвесторов являлся вопрос, кто именно будет платить за обеспечение будущих предприятий инженерными коммуникациями, стоимость которых составляла до 15% суммы проектов. В итоге для новых индустриальных зон был найден компромиссный вариант: водоснабжение и прокладку канализации берёт на себя областной бюджет, газ и электроснабжение — инвесторы.

Предполагается, что в ближайшие годы новые индустриальные зоны, наряду с модернизированными предприятиями советской эпохи, станут вторым объединённым локомотивом донской промышленности. Это позволит области к 2020 году нарастить ВРП на 323,8% (по сравнению с 2005 годом, когда создавалась Стратегия социально-экономического развития Ростовской области), а уровень инвестиций поднять на 488,5%.

Пусть расцветают все цветы
Интересно, что, согласно Стратегии, доля региональной промышленности, несмотря на ожидаемый значительный промышленный рост и модернизацию основных отраслей, останется в итоге на нынешнем уровне, доля сельского хозяйства и строительства сократится, а основной рост ВРП к означенному стратегией сроку предполагается лишь за счёт сферы услуг. Однако этот прогноз не означает, что регион ждёт «деиндустриализация». «Ведущая роль промышленности Ростовской области в масштабах юга России и Северного Кавказа может быть сохранена на длительную обозримую перспективу, — считает Владимир Горлов. — К современным и перспективным конкурентным производствам общероссийского — а при определённых усилиях и мирового — масштаба в Ростовской области можно отнести пищевую промышленность, вертолёто— и гидросамолётостроение; сельхозмашиностроение».

В экономике XXI века уровень развития промышленности — в широком смысле, неаграрного материального производства — останется индикатором развитости той или иной территории, однако содержание самого понятия «промышленность» изменится радикально. «Статистика уже отказалась в своих классификаторах от термина “промышленность”, предполагая, что все виды деятельности должны быть индустриальными», — напоминает председатель совета директоров банка «Центр-инвест» Василий Высоков. Сегодня мало кто задумывается о том, что, когда Николай Карамзин впервые употребил слово «промышленность» в 1803 году, предмет, описываемый этим понятием, был совершенно другим. То, что страны-лидеры индустриального капитализма во второй половине ХХ века вынесли свои производства в «третий мир», говорит лишь об одном: на смену промышленности в традиционном понимании машинного производства (а ещё раньше была мануфактура, то есть ручная промышленность) идёт новая индустриальная волна.

С точки зрения современной теории системных циклов накопления капитала, созданной итальянским экономистом Джованни Арриги, промышленность есть лишь функция финансовой сферы: теряя прибыль в старых отраслях, капитал стремится материализоваться в ранее неизвестных формах. Главным магнитом для капитала сегодня оказывается инновационнная сфера. Поэтому, полагает Владимир Горлов, одним из самых сложнорешаемых вопросов может оказаться отсутствие в регионе адекватных по масштабу финансовых институтов. Стало быть, в принципах промышленной политики региона должно быть прописано привлечение на территорию области не только прямых инвестиций, но и представительств международных и крупнейших российских банков. Помимо этого, потенциальным инвесторам Ростовская область должна предлагать возможности для развития не только «традиционных» отраслей, но и для «приземления» венчурных проектов. Это ещё одна задача промышленной политики области, требующая серьёзной проработки в ближайшие годы. Первые шаги здесь также сделаны: не так давно (см. «Эксперт ЮГ» № 18–19 [1]) мы писали о проекте создания в Гуково крупнейшего в России производства кремния для солнечной энергии.

В новых условиях даже очевидные слабости в виде изношенности основных фондов старой промышленности могут стать преимуществами региона. «Низкая техническая вооружённость, износ техники, оборудования, инфраструктуры объективно создают условия для новой индустриализации юга России, — считает Василий Высоков. — В новых условиях необходимо грамотно позиционировать участие Ростовской области в новой индустриализации региона. Кризис показал, что вместо промышленных гигантов лучше иметь компактные, высокоэффективные производства с отлаженной логистикой в разных секторах, и для Ростовской области следует сохранить диверсификацию производства на базе малых высокоэффективных предприятий».

Ещё один ключевой принцип промышленности XXI века — предельная отраслевая диверсификация, в том числе развитие аутсорсинга. Универсальные предприятия полного цикла, какими были старые индустриальные гиганты, напротив, окончательно уйдут в прошлое. В сочетании с резким уменьшением территории, необходимой для производственного процесса, это значит, что теоретически в регионе можно производить всё что угодно по принципу «пусть расцветают все цветы». «В основе промышленной политики Ростовской области должен лежать принцип баланса между различными группами производств, — резюмирует Олег Науменко. — Например, в советское время доминировали оборонные и машиностроительные предприятия, а сейчас раздаются голоса исключительно в пользу отраслей лёгкой и пищевой промышленности. Это неправильно. Нужно соблюдать баланс».

http://www.expert.ru/printissues/sou...strializaciya/

Наталья Бурдыкова, редактор отдела «Финансы» «Эксперт Юг»

Юг России становится центром создания российской солнечной энергетики. Стартовавший в начале этого года один из наиболее крупных проектов региона «Кремний-на-Дону», объём инвестиций в который составит 1,5 млрд евро, стал центром притяжения для компаний из различных сфер деятельности

Солнечная энергетика в России находится в зачаточном состоянии. Этот тезис стал одним из главных на международной научно-практической конференции «Основные тенденции в развитии технологий солнечной энергетики», прошедшей 18 июня в Ростове-на-Дону. О том, что гелиоэнергетика делает только первые шаги, говорит хотя бы тот факт, что она даже не обозначена в российской Программе развития альтернативной энергетики. Её стоимость, а следовательно и требуемые инвестиции пока слишком высока: если в традиционной углеродной энергетике затраты на 1 кВт создаваемой мощности составляют 1 доллар, то в солнечной они в 3–5 раз выше. Но, по мнению экспертов, уже через год требование 1 кВт производимой энергии за 1 доллар будет достигнуто. Да и общемировые темпы развития гелиоэнергетики демонстрируют её большой потенциал.

В России проекты в сфере солнечной энергетики пока что реализуются без участия государства, за счёт средств частных инвесторов. Отличием проекта «Кремний-на-Дону» стало его удачное «приземление»: проект реализуется в рамках Комплексной инвестиционной программы (КИП) моногорода Гукова и имеет поддержку всех уровней власти, в частности, в области создания инфраструктуры промышленной площадки. В рамках проекта будет реализован полный производственный цикл — от переработки сырья до получения кремниевых пластин и производства электроэнергии. Пока это единственный подобный проект в России. «Сегодня мощность мировой фотоэнергетики составляет 1 ГВт, — отметил гендиректор ООО “Солнечный ветер” Марат Закс. — Если бы “Кремний” уже сейчас выпускал свои запланированные 720 МВт, то занял бы долю более 7 процентов мирового рынка. Это очень перспективный, амбициозный проект, который жизненно необходим России. Он станет первым толчком к масштабной программе по созданию в стране фотоэнергетики».

Вероятно, именно ориентация на полный цикл и своевременность старта проекта позволили ему стать своеобразным объединяющим центром для различных компаний, прямо или косвенно имеющих отношение к солнечной энергетике. В апреле организаторы проекта ещё вели переговоры с потенциальными инвесторами, а в июне уже создан международный консорциум «Солнечный поток», участниками которого стали не только предприятия, вошедшие в Гуковскую КИП (ООО «Кремний-на-Дону» и авиационный концерн «ЛАВВиП»), но и инвестиционные компании («ВЭБ — План», ассоциация «Всеукраинское объединение “Фонд энергоэффективных инвестиций”», «Клуб проектного процесса») и Ростовский региональный центр инновационного развития (РРЦИР). Консорциум уже разработал программу развития инвестопроводящей среды «СинергияИнвест» и концепцию международного промышленно-технологического парка «Солнечный поток». «Создание технопарка — результат не сиюминутного решения, — сказал директор РРЦИР, председатель совета директоров консорциума Валерий Королёв. — Это будет площадка, где выращиваются инновационные бизнесы, связанные с основным проектом, которым оказывается комплексная поддержка вплоть до вывода их продукции на рынки». Так, с целью утилизации отходов кремниевого производства будет создано первое в СНГ предприятие по выработке оптиковолокна объёмом 1 млн км в год.

Вице-президент РАН Жорес Алфёров считает актуальным создание инновационного центра именно в рамках технопарка, на основе которого можно будет развивать исследовательские структуры по совершенствованию технологий солнечной энергетики.

«Консорциум, помимо координации инвестиционных ресурсов, — пояснил руководитель проекта “Кремний-на-Дону”, председатель совета директоров инвестиционной группы “ВЭБ-План” Сергей Нехаев, — нацелен как на производство кремния и пластин, так и собственных солнечных батарей и солнечных парков, чтобы продавать на мировом рынке уже не только пластины, но и электроэнергию». На планируемый «Кремнием-на-Дону» объём производства гелиоэнергии в 720 МВт в год уже есть заказчики — это и российские, и зарубежные энергетические компании.

Сегодня участники конкурса по выбору генпроектировщика и подрядчиков проекта ждут его запуска — к работе все смогут приступить после оформления земельного участка в сентябре. Ждут и инвесторы. «Проблема большинства инновационных проектов — найти венчурного инвестора на первых этапах, — считает директор “Клуба проектного процесса” Дмитрий Любомудров. — Банки обычно подключаются к финансированию на этапе производства. “Кремний” стал хорошим исключением из правил, поскольку изначально определена не только идея, но и просчитаны этапы серийного производства и реализации продукции, банки (ВЭБ, ВТБ, Сбербанк, Интерпрогрессбанк) уже сегодня готовы финансировать этот проект». Уверенность инвесторов подтверждает большие перспективы солнечной энергетики. Впрочем, согласно бизнес-плану, возврат инвестиций «Кремнием-на-Дону» начнётся в 2015 году, а за семь лет с момента запуска производства в октябре 2011 года во все уровни бюджетов РФ поступят отчисления в размере 35,6 млрд рублей.

Загвоздка сегодня состоит в отсутствии законодательства по солнечной энергетике. Но, по словам Сергея Нехаева, у проекта есть первый результат — готовность департаментов министерств, занимающихся альтернативной энергетикой, к формированию законодательства, стимулирующего развитие солнечной энергетики в России.

http://www.expert.ru/printissues/sou...enie_k_solncu/

[Приазовец_]

Крупные проекты, реализация которых начинается в донской столице, будут определять новые функции города в горизонте нескольких десятилетий
В истории Ростова-на-Дону чётко выделяются два больших периода — Ростов купеческий и Ростов индустриальный; на каждый из них пришлось примерно по полстолетия. И в том, и в другом случае вектор развития города во многом определялся естественными преимуществами его географического расположения. Активизация речной торговли во второй половине XIХ века способствовала тому, что Ростов перехватил у Таганрога функции главного коммерческого центра региона, а после гражданской войны и расказачивания стал и административным центром Дона. Последнее обстоятельство способствовало концентрации здесь крупной промышленности и росту населения; линией поддержки индустриального потенциала стало развитие вузов, в большом количестве открывшихся в Ростове в советский период. Вместе с новыми функциями Ростов приобретал и новую городскую среду — купеческий центр, пролетарские окрестности Сельмаша, университетские кварталы в Западном жилом массиве.

В ХХI век Ростов вошёл в ранге «южной столицы» — начало нового тысячелетия практически совпало с образованием Южного федерального округа. Однако почти сразу стало понятно, что одного только громкого статуса недостаточно — советская индустриальная модель развития города во многом оказалась исчерпанной, научного потенциала в Ростове явно недостаточно, чтобы стать «инноградом» в духе Томска или Новосибирска, а делать ставку на одну лишь торговлю означало бы как минимум вернуться в прошлое. Поэтому сегодня Ростов нуждается в новой стратегии развития, рассчитанной на десятилетия — особенно в связи с амбициями Краснодара, который уже обошёл столицу ЮФО по многим социально-экономическим показателям.

Представление о том, куда двигаться, есть: драйверами третьего периода развития города станут такие крупные проекты, как Ростовская агломерация, Южный хаб, ростовское метро, освоение левого берега Дона, где будет создаваться инфраструктура к Чемпионату мира по футболу 2018 года. Сегодня эти проекты в основном находятся на начальной стадии, но уже сейчас вполне можно представить себе, как будет выглядеть Ростов будущего. Об этом «Эксперт ЮГ» говорил с новым главным архитектором города Павлом Воронцовым.


В поисках функционального баланса
— В прошлом году для Ростова вновь стал актуален вопрос конкуренции с Краснодаром. По очень многим параметрам — количество вводимого жилья, оборот розничной торговли и даже ресторанного бизнеса — наш южный сосед вырвался вперёд. Насколько значимым фактором этой конкуренции является качество городской среды? Можно ли говорить, что здесь у Ростова неоспоримое преимущество перед Краснодаром?

— Когда я бываю в Краснодаре, я эту среду хорошо на себе ощущаю. Наши пробки и застройка на Доватора и Малиновского ничто по сравнению с тем, что у них творится в центре, хотя Краснодар и любит иногда поучить, как надо проектировать и строить. Однако я не хотел бы какого-то противопоставления. Есть внутренне присущие закономерности развития городов, и как бы Краснодар ни соревновался с миллионным Ростовом, у него несколько другая функциональная типология. Ростов перехватывает массу функций крупного организующего центра — это формировалось ещё с советских времен. И тогда, и сейчас Ростов — это саморазвивающийся, самодостаточный город — ворота Кавказа, а Краснодар всё-таки расположен на периферии, и эта периферийность сохраняется до сих пор. Однако у краснодарских предпринимателей есть свои преимущества, свои эффективные сферы деятельности. Но чтобы Ростов сегодня начал более мощно использовать свои преимущества, нужно выстроить правильный баланс административных, банковских, финансово-коммерческих, торговых, конгрессных, промышленных и прочих функций. В России таких городов — единицы: Москва, Санкт-Петербург, Екатеринбург, Новосибирск, Владивосток и — Ростов-на-Дону.

— Кажется, главный ресурс этого развития — это формирующаяся агломерация, ведь у Краснодара такого мощного кольца городов-спутников точно нет. Как нам нужно правильно развивать этот потенциал?

— Ростов действительно обрамлён ареалом городов, которые взаимно дополняют друг друга и могут предлагать друг другу свои возможности в рамках межмуниципального взаимодействия, и сегодня одна из главных задач — создать его механизм. Это стало очевидно уже на примере моногородов Восточного Донбасса — проблемы каждого из них могут быть решены только в межмуниципальном разрезе. Поэтому у каждой части Ростовской агломерации может и должен быть свой интерес, но при этом цели развития — едины. В таком случае появится синергия, Ростов будет развиваться вместе с прилегающими муниципальными образованиями — причём не за счёт изменения территориальных границ. Аналогичным образом может развиваться и вся Ростовская область с её тремя полюсами расселения — Ростовская агломерация, Восточный Донбасс и Волго-Донская система расселения.

— С чего начинать управление агломерацией? Кто этим должен заниматься?

— Вообще в современной России нет такой практики, если не брать агломерацию Кавминвод, которая выстраивалась ещё с 19 века на базе минераловодских курортов. Если говорить о своей, архитектурной сфере, то у нас действует межмуниципальный совет архитекторов городов Большого Ростова, его инициировал Александр Меркурьевич Бояринов, когда был главным архитектором области, и сегодня уже разработана схема территориального планирования центрального ядра Большого Ростова. Но проблема управления агломерацией сложна с точки зрения не организационной схемы, а межбюджетных отношений — у каждого муниципального образования свой бюджет. Поэтому сегодня нужна общая стратегия социально-экономического развития агломерации, принятая и утверждённая главами всех включённых в неё муниципальных образований.

— Вы планируете активизировать работу по представлению агломерации и связанных с нею проектов на внешних площадках — выставках, форумах, презентациях? Этого сегодня категорически не хватает.

— Сейчас мы готовим инвестиционные паспорта выставляемых на аукционы земельных площадок; они будут выложены в открытый доступ. Собственной площадки для презентации своих проектов нам действительно не хватает, но для начала нужно чёткое понимание набора и содержания проектов, чтобы не выставлять студенческие работы. Можно, конечно, и такие проекты возить хоть на MIPIM, как это делает Краснодар, но, судя по имеющейся у меня информации, чаще всего это просто пиар.

Комплексные приоритеты
— Губернатор Ростовской области ставит амбициозные задачи перед стройкомплексом региона, в связи с чем возникает логичный вопрос: за счёт каких ресурсов наращивать жилищный фонд? Стандартное решение — комплексное освоение земельных участков, что активно происходит, опять же, в Краснодаре. Но есть и ещё одно мнение — недавно пермский губернатор Чиркунов опубликовал в «Эксперте» статью с обоснованием того, что комплексная застройка окраин — это неправильно, а заниматься надо редевелопментом центра. Как по-вашему, комплексная застройка — это путь Ростова, или всё же надо развивать центр?

— Я знаю, что предлагалось в Перми голландскими архитекторами, и отношусь к этому резко отрицательно. Картинка — красивая, но Пермь — это северный город, с промышленными районами, и я думаю, всё это несколько надуманно, от лукавого. Однозначный выбор в пользу иностранных архитекторов, которые работают в другой городской среде, мне вообще представляется неверным. Что касается нашего города, то для тех направлений, которые заданы в рамках Большого Ростова, именно комплексное развитие территорий является приоритетным, и у нас кварталы комплексной застройки сейчас успешно реализует ЗАО «Патриот», в данный момент на торги готовятся пятый и шестой микрорайоны в «Западных воротах». Что здесь главное? В рамках комплексной застройки появляются мини-города с определённым набором услуг, социальных функций, и в этих направлениях комплексного развития должны быть учтены возможности приложения труда, отдыха, весь комплекс рекреационных и торговых зон. Это называется городом коротких путей, и этот принцип мы будем обоснованно реализовывать. Если же брать развитие центра, то в качестве примера успешной работы могу привести фирму «Кристина» — это наш ростовский инвестор. Их проекты и вписываются в застройку, не нарушая существующую среду, и эффективны по экономике. Другое дело, что не все девелоперы готовы этим заниматься — многим проще не связывать себя с городом никакими обязательствами, реализуя точечные проекты.

— Кажется, что сейчас в Ростове очень мало проектов комплексного развития, а то, что есть, те же «Западные ворота» — это далеко не образец архитектуры будущего. Возвращаясь к планам губернатора совершить скачок в объёмах строительства примерно в два раза, понятно, что одними усилиями компании «Интеко» этот прорыв не совершить. Как увеличить количество таких проектов?

— Думаю, что мы должны эту проблему решать, опять-таки, в рамках межмуниципального взаимодействия. Один Ростов не закроет два миллиона метров в год — нам хотя бы стабильно выйти на миллион с нарастающим итогом. В Ростове главные направления развития — это Левенцовка и район «Декоративные культуры» севернее Ростовского моря, где будет смешанная застройка. Конечно, мы должны преодолеть негативные тенденции 70-х годов, когда за ростом объёма жилья промышленного домостроения мы в некоторой степени утратили привлекательную городскую среду. В частности, мы видим это на Северном, который только 20–30 лет спустя подходит к тому, что должно было быть сделано ещё в те годы. Поэтому для планировочных решений пятого и шестого микрорайонов Левенцовки будут приглашены известные архитекторы, то есть это будет уже не утилитарное строительство — лишь бы здесь и сейчас получить какой-то эффект, а имиджевый проект. Далее — развитие территорий центральной части города, где у нас есть четыре пилотных проекта — от Театрального проспекта до переулка Газетного ближе к Дону. Здесь применяется принцип, который апробирован в Москве при расселении пятиэтажек — в полной мере до этого мы ещё не доросли, у нас не та пока экономика, тем не менее, возможна реконструкция территорий путём замены аварийного и ветхого фонда на квартальную застройку. Пока эти проекты в деталях анонсировать я не буду, но работа по ним уже идёт.

— Какова та схема взаимоотношения города с инвестором, заинтересованным в реализации проектов в центре, которую можно сегодня тиражировать?

— Типовой схемы пока нет, однако есть понимание, что общество против точечной застройки центра. Общий принцип взаимодействия с инвестором таков: на конкурс выставляется право на застройку квартала в центре города, причём по определению этот квартал должен иметь определённую долю аварийного жилья, расселение которого — это прямой интерес города. У нас создано специальное управление по развитию застроенных территорий, сейчас готовится соответствующая программа, но мы пока только в начале пути. Здесь важно понимать, что архитектор города должен создавать возможности, которыми воспользуется инвестор. Например, правила землепользования и застройки — это на самом деле очень важный инвестиционный инструмент, и мы его планируем использовать. Мы будем создавать для города условия и возможности развития — формировать транспортную инфраструктуру, намечать точки роста. Это ткань, на которой будут вышивать инвесторы — если этого не будет, результат может быть плачевным. Когда-то Оскар Нимейер создал в чистом поле новую столицу Бразилии, а вокруг неё быстро выстроились фавелы, хотя сам проект был красивый.

— В прошлом году проблема недостаточного количества конкурсов по распределению муниципальных земель под жилое строительство вышла на федеральный уровень — премьер-министр был очень недоволен тем, как это делается в Волгограде. Как у нас выглядит динамика по таким конкурсам? Будет ли рост в этом году?

— Естественно. На этот год мы готовим на торги 38 площадок, в перспективе нарастим их численность до сотни с учётом возможности замещения аварийного жилья, в том числе 16 участков выделяются под индивидуальное строительство.

— Добиться больших объёмов жилья при реконструкции центра вряд ли получится. Получается, что основной объём роста в ближайшие годы всё же обеспечат Левенцовка и «Декоративные культуры»?

— Самый большой фонд — это индивидуальное строительство. Огромные массивы ИЖС и садоводческих товариществ — вот главный резерв для Ростова.

— Это проблема или нет?

— Сейчас — проблема. Но если её решать цивилизованно, не загоняя в серые схемы, неминуемо и в этой сфере появятся проекты квартального строительства. Моя позиция: проектировать застройку надо так, как в лес заходит хороший грибник — отрезал гриб, положил в лукошко и пошёл дальше. А нерадивый выдерет гриб с корневищем, и грибница уже не растёт. Но и те, кто строят сегодня по такому принципу, уже понимают, что больше земли в городе не станет — сейчас вырвешь кусок из тела города, и дальше территория не будет развиваться. Поэтому я думаю, что будущее индивидуального строительства — за постепенной квартальной застройкой, а дальше будут решаться вопросы и социальной инфраструктуры — школ, детских садов и так далее.

— Есть уже примеры, когда инвестор, реализующий проект комплексной застройки, берётся и за возведение социальных объектов?

— Такие примеры есть, но универсального решения пока не существует — каждый раз здесь используются индивидуальные схемы взаимодействия города с инвестором. Это тоже проблема. Нужны такие инструменты, которые дали бы возможность универсально соблюдать весь баланс интересов.

О Ростове будущего
— Каким вам видится решение проблемы развития территории вокруг ростовского Центрального рынка? Там и архитектурная, и социальная среда давно находятся в плачевном состоянии, и с этим явно пора что-то делать. Нужен ли вообще городу рынок в нынешнем виде? Не стоит ли создать на его месте большое публичное пространство с возможностью передвижной торговли, как это сделано во многих европейских городах?

— Я думаю, когда-то так и произойдёт, но рынок в любом случае останется — это любимое место посещения горожан и гостей города, как, скажем, на Ближнем Востоке. Несанкционированная торговля — этим мы сейчас активно этим занимаемся, ведутся рейды с милицией, и по периметру рынка количество такой торговли максимально уменьшилось. В этом направлении должна проводиться системная работа, на разовых акциях мы здесь не остановимся. Чтобы решить проблему парковок и транспорта, мы, используя проект межевания и планировки Соборной площади, предложили выполнить развязку западного разворота, разместить там многоуровневые паркинги, что позволит убрать неформатную торговлю на площади. Под самой площадью рассматриваем возможность строительства подземного паркинга с рядом торговых объектов. Территорию вокруг рынка мы видим как потенциальный туристический маршрут и сейчас активно предлагаем собственникам зданий восстанавливать фасады. Также готовим спуски к Дону, предлагаем новый формат Соборного переулка — постараемся заложить туда пешеходную составляющую от Большой Садовой и набережной к кафедральному собору.

— Вам не кажется, что говорить о туристической привлекательности этого района можно будет только в том случае, если освободить кварталы между рынком и Доном от их нынешних обитателей? Вряд ли туристам будет приятно смотреть на их лица.

— Естественно, те, кто там проживает, накладывают определённый отпечаток на восприятие этого района. Но сама застройка — наиболее живописная в городе, и когда сюда приезжают гости, они не хотят смотреть на небоскрёбы, изыски современной ростовской архитектуры им неинтересны. Думаю, нынешние обитатели этого района с удовольствием переселятся в малоэтажную застройку на территорию нынешних садоводческих товариществ, а в кварталах около рынка нужно восстанавливать историческую среду, создавать в старинных зданиях рестораны, лавки — как это делается в Европе. Строить многоквартирное жильё здесь вряд ли будет эффективно экономически и целесообразно для будущего города.

— Реконструкция Соборного переулка — это муниципальная программа?

— Время покажет. Возможно, будут задействованы механизмы частно-государственного партнёрства, сейчас мы продумываем юридическую сторону вопроса. Когда поймём экономику и правовые основы, презентуем проект общественности.

— В Ростове уже давно назрела необходимость увеличения количества выездов из центра города — отсюда и пробки. Что предполагается делать в этом направлении?

— Для поддержки широтных направлений есть идея разгрузить Большую Садовую путём реконструкции на улице Горького трамвайной полосы, чтобы по ней могли ездить машины, как это сделано на Театральном проспекте. Таким же образом можно поддержать улицу Станиславского, и это даст дополнительное соединение западу и востоку города. Также прорабатываем вынос торгового порта на левый берег Дона для соединения Нахичевани с центром по набережной — этот вопрос уже находится в стадии планировочных решений. По направлению север-юг разрабатывается схема строительства тоннеля от площади Энергетиков до улицы Ларина, который пройдёт под «Роствертолом». Ещё одно предполагаемое решение — строительство путепровода по проспекту Нагибина от площади Гагарина с выходом на улицу Нариманова. Наконец, к чемпионату мира по футболу планируется построить метромост в створе проспекта Соколова, который будет связывать город с местом возможного размещения стадиона.

— Может быть, если проблемы пробок решаемы наземным образом, то и метро в городе не нужно?

— Проблемы пробок, конечно, только метро не решает, метро — это общественный транспорт. Прежде всего, метро положено городу-миллионнику по статусу, и кроме того, не забывайте, что метро — это ещё и бомбоубежище. Экономическая эффективность метро определяется возможным количеством пассажиров. В Москве с этим всё в порядке — там есть трафик. В Ереване есть метро — ездить некому. У нас будет кому ездить, когда мы разовьём агломерацию, и приезжающие в Ростов смогут оставлять автомобили на перехватывающих парковках у конечных станций и дальше использовать метро. Если этих парковок не делать, все в конечном итоге поедут в центр, и метро будет бессмысленным. Эту схему планируется запустить и по направлению запад — восток, и по направлению север — юг — в перспективе ветка метро будет доходить до нового аэропорта.

— Какие работы сейчас ведутся по этому проекту?

— Внесены изменения в генплан города в части транспортной схемы. Естественно, это небыстрый процесс, но если будут деньги, то первую очередь метро, возможно, построят за три-четыре года.

— Какими вам видятся перспективы развития Южного хаба?

— Новый аэропорт для Большого Ростова — это проект такого же градообразующего уровня, каким в свое время был Ростсельмаш. Причём смысл не в том, чтобы обеспечить полёты ростовчан, а в перехвате московских рейсов из Франкфурта или Амстердама в Юго-Восточную Азию и Индокитай. Кроме того, важно не забывать о том, что планируется обслуживание восьми миллионов пассажиров, поэтому уже сейчас нужно начинать перестраивать структуру сельского хозяйства, создавать мощный агропромышленный комплекс, который позволит обслуживать этот поток. Кроме того, в связи с созданием Южного хаба сюда ожидается большой приток бизнесменов, предпринимателей самого разного профиля — с точки зрения геоэкономики у нас выгодно размещение очень многих производств, поскольку именно здесь пересекаются коридоры Запад-Восток и Север-Юг. Транснациональные корпорации выстраивают свою логистику, исходя из пересечений потоков между источниками сырья и рынками сбыта, и Ростов находится в одном из таких фокусов.

— Какова ваша позиция по поводу регенерации старых промышленных территорий, того же Сельмаша?

— Это постепенно происходит — Сельмаш, например, вдоль своих магистралей сейчас размещает торговые и другие непрофильные объекты, примеры «Роствертола» и «Горизонта» тоже показательны. Конечно, есть и варианты выноса промышленности — например, возможно перенести «Роствертол» на площадку в Батайске, где ранее планировалось строить новый аэропорт. В центре предприятия типа кожевенной фабрики или «Ростовбумаги», конечно, надо выносить — мы ещё не дошли до того уровня экологичности и чистоты производства, как в Европе, когда рядом с Дрезденской галереей строят завод «Фольксвагена». Но в городе должны быть экологичные промышленные зоны, иначе мы можем потерять основу экономики, превратимся в город только белых воротничков, только оказывающих услуги.

— А как вы оцениваете идею вице-губернатора Горбаня вынести за пределы центра города железную дорогу?

— Идея хорошая. Она обсуждается много лет, и возможность такая есть — например, перенести железнодорожный вокзал на место нынешнего аэропорта, и тогда город получает вокзалы на восточном и западном въездах. В этом случае существующая железнодорожная ветка сможет выполнять функции городской электрички или скоростного трамвая, а в другом уровне можно параллельно сделать автомагистраль.

http://expert.ru/south/2011/16/rosto...-prishestviya/

[Грагер]

А фото где?

[Приазовец_]

[Приазовец_]

[Приазовец_]

[Приазовец_]

[wws]

Ростов, безусловно - красавчик. И всегда был таким. Он на правильном месте построен. Краснодару до него далеко, хотя сами краснодарцы так не считают. Завидуют просто . Да и ростовчанки - самые красивые во всей России, и кто в этом понимает - тот знает, почему
А хде драмтеатр в виде трактора? Этот чудесный образец конструктивизма 30х? Я пропустил, или нету?
В гостинице Интурист я чикарно жил в люксе за 10 руб еще в 1980г. Там уже тогда были финские унитазы с прямым сливом без бачка, просто ручка поворотная.

[Приазовец_]

ростовчанки - самые красивые во всей России, и кто в этом понимает - тот знает, почему

Но хамоватые.

[Приазовец_]

[Bond]

И немного дабавлю.
Что вспомнилось, что встретилось в сети, но без чего Ростов не будет Ростовом !

Ростовские двери

Ростовские дворики

Ростовские кошки


Шикарный любимый Город ! Честно.

[Мрачный]

Как и обещал Приазовцу,вешаю в его теме фотки шашки деда,тем более,что она имеет прямое отношение к истории Дона:

[Ястребок]

Как и обещал Приазовцу,вешаю в его теме фотки шашки деда,тем более,что она имеет прямое отношение к истории Дона:

Какой длины клинок?

[Мрачный]

Какой длины клинок?

853 мм.