Величие Самаранча, его заслуги перед международным олимпийским движением, вклад в становление подлинного олимпийского движения в нашей стране поистине трудно переоценить. Это был человек-созидатель, великолепный дипломат, благодаря которому Международный олимпийский комитет стал поистине уважаемой организацией, Олимпийские игры превратились в главное спортивное событие на планете, а отношения между его родной Испанией и нашей страной из небытия трансформировались в многогранное плодотворное сотрудничество.
Мы познакомились с ним в 1977 году, вскоре после того, как Самаранч был назначен первым в истории послом Испании в Советском Союзе и переехал из Барселоны в Москву. Тогда его имя было мало кому известно даже в Министерстве иностранных дел. Ведь на дипломатическом попроще он прежде не трудился, да и между нашими странами на протяжении 40 лет не существовало официальных отношений. Получше его знали в мире спорта, но и там весьма ограниченный круг лиц. В основном те, кто, выезжая во главе советских делегаций на Олимпийские игры, общались с руководством МОК, который, честно говоря, ни у нас в стране, ни за рубежом особым авторитетом тогда не пользовался. Единственное, пожалуй, что придавало МОК весомость в глазах отечественного руководства, так это предоставленное Москве в 1974 году право принять Игры ХХII Олимпиады. Хуан Антонио Самаранч с 1970 года был членом исполкома МОК, с 1974-го - вице-президентом.
В Испании Самаранч был конечно же известен. Но не как дипломат, а как политик, предприниматель и спортивный функционер. Говорят, что, когда на заседании испанского правительства премьер Адольфо Суарес объявил о назначении Самаранча послом в Советском Союзе, министр иностранных дел даже выразил протест от имени узкого круга карьерных дипломатов.
Решающим в судьбе Хуана Антонио Самаранча стало тогда мнение короля Испании Хуана Карлоса I. Именно монарх предложил Самаранчу подвести черту под политической карьерой и уехать из страны. Если не знать всех обстоятельств, можно говорить о так называемой почетной ссылке. На самом же деле Хуан Карлос I благословил Самаранча на покорение главной вершины мировой спортивной табели о рангах. И пребывание в Москве, готовившейся к проведению Олимпиады-80, могло помочь ему достичь заветной цели.
На протяжение трех лет в посольской резиденции Самаранча постоянно были гости: члены МОК, руководители национальных олимпийских комитетов и международных федераций, политические деятели, журналисты, писатели, художники, архитекторы… Он всегда был на виду и не без основания слыл "своим человеком в Москве" для приезжих и "полезным гостем" для хозяев.
Когда же из-за океана раздался призыв к бойкоту московской Олимпиады, Хуан Антонио Самаранч вообще оказался в самом водовороте событий и приложил максимум усилий к тому, чтобы найти спасительные компромиссы. Не секрет, что, когда решался вопрос об участии Испании в московской Олимпиаде, Самаранч вылетел в Мадрид на заседание исполкома НОК и добился нужного результата. К этому можно добавить, что решение НОК встретило негативную оценку своего правительства. Как следствие - запрет на выступление под национальным флагом. Тогда Самаранч, вдохновленный, видимо, примером Пьера де Кубертена, придумавшего в 1920 году Олимпийский флаг, создал эскиз флага своего НОК, желто-красные тона которого указывали на национальную принадлежность.
И в Советском Союзе, и в Олимпийском движении многие оценили достоинства Самаранча, и 16 июля 1980 года на 83-й сессии МОК в Москве Хуан Антонио Самаранч был избран президентом МОК.
"Моим первым и, думаю, самым важным решением, которое коренным образом повлияло на ведение дел в МОК и явилось залогом всего того, что произошло впоследствии, было решение поселиться в Лозанне и стать первым после Пьера де Кубертена президентом, возглавляющим МОК в его штаб-квартире", - неоднократно вспоминал сам Хуан Антонио Самаранч.
Не секрет, что изначально бурные перемены в жизни олимпийской семьи были по-разному поняты ее членами. Да и позже, когда финансовое положение МОК стало стабильным, Олимпийские игры действительно превратились в главное спортивное событие на планете, отдельные нововведения оставались предметом дискуссий. Но в том, наверное, и заключалась мудрость Самаранча, что он всегда был готов к конструктивному диалогу. Помнится, в середине 80-х годов, когда деятельность МОК находилась у нас в стране под прицелом предвзятой критики, один из руководителей отечественного спорта во время беседы с президентом МОК заявил, что мы категорически не согласны с тем, как МОК подходит к проблемам коммерциализации и профессионализации олимпийского движения. Тогда Хуан Антонио Самаранч произнес фразу, сразу поставившую точку в неразгоревшихся дебатах: "Если вы считаете, что мы поступаем неправильно, предложите тот вариант, который вам покажется верным. Он обязательно будет нами учтен".
Пик кризиса во взаимоотношениях между Советским Союзом и МОК пришелся на май 1984 года. Как-то Самаранч назвал самым грустным днем в своей жизни 8 мая 1984 года. Утром президент МОК прилетел из Европы в Нью-Йорк, где должен был присутствовать на церемонии встречи Олимпийского огня в США, затем отправиться в Вашингтон на аудиенцию с президентом Рональдом Рейганом. Между этими двумя мероприятиями он получил сообщение о том, что в Москве экстренно созван пленум НОК СССР. Через несколько дней Самаранч уже был в Москве с намерением встретиться с кем-то из высшего руководства страны. Ему казалось, что ситуацию еще можно исправить. В действительности же дать делу обратный ход было уже нельзя. Но мудрый президент не обиделся и свой первый зарубежный визит после Игр в Лос-Анджелесе совершил в нашу столицу.
Новая эра во взаимоотношениях Самаранча с нашей страной началась после распада СССР, когда возникла проблема с участием спортсменов бывших советских республик в Олимпийских играх 1992 года. 24 января 92-го Самаранч прилетел в Москву на встречу с президентом Российской Федерации Борисом Ельциным. Эту встречу с полным основанием можно считать исторической. На ней были достигнуты договоренности, которые устроили обе стороны. И после этого Самаранч неоднократно приезжал к нам, чтобы помочь становлению отечественного олимпийского движения. Во многом благодаря ему в Москве в 1998 году прошли первые Всемирные юношеские игры. Прообраз тех самых юношеских Олимпиад, которые впервые будут проведены в августе нынешнего года.
Хуан Антонио Самаранч был награжден орденом Дружбы и орденом Почета. Он имел честь вручить золотой олимпийский орден двум президентам России - Борису Ельцину и Владимиру Путину. Свой мандат президента МОК Самаранч завершил в Москве. Это была его идея - завершить работу руководителя МОК там, где он ее начал. Но и в последующие годы, будучи уже почетным президентом МОК, Самаранч неоднократно приезжал к нам, а при встречах за рубежом начинал разговор с вопроса: "Как дела в России?"
Я невольно уделил так много внимания отношению Самаранча, которого мы все любя звали Хуан Антонович, к нашей стране. Его заслуги перед международным олимпийским движением, масштаб созданного им просто не укладывается в рамки материала, посвященного памяти этого Великого человека. По вкладу в международное олимпийское движение он вполне может занять место рядом с Пьером де Кубертеном. 16 февраля 2001 года в спорткомплексе "Олимпийский" проходил традиционный бал олимпийцев в России. Когда на подиум поднялся Хуан Антонио Самаранч, зал встал и начал аплодировать. Когда аплодисменты стихли, Хуан Антонио Самаранч сказал две фразы по-русски. В них, на мой взгляд, он выразил всю глубину своих чувств: "Спасибо всем. Россия была, есть и будет в моем сердце".
Я убежден, что спортивная общественность России тоже всегда будет с благодарностью вспоминать седьмого президента МОК - Хуана Антонио Самаранча.
Александр РАТНЕР
// 22.04.2010
Умер маркиз Хуан Антонио Самаранч
Ответить с цитированием
Сообщение от Самогон
