Мой текст для Новой Газеты. Возможно, будет на треть сокращен или немного отредактирован.
Константин АСМОЛОВ, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН:
- Сейчас важно даже не то, кто потопил корвет, а то, кого объявили виновником трагедии. Различные политические силы «тянут одеяло на себя». Японские СМИ и часть корейских левых, например, предполагают, что в учениях участвовала американская подлодка, которая по ошибке потопила «Чхонан», и власти это скрывают.
Еще одна версия — провокация определенных сил в руководстве РК. До избрания на пост главы государства Ли Мён Бак был мэром Сеула и у него, разумеется, не было советников по внешней политике. Когда стал он президентом, из соображений укрепления единства правящей партии он доверил ее группе людей, которые занимались внешней политикой 10-15 лет назад (до того, как к власти пришли либералы). Холодная война в головах этих «палеоконсерваторов» продолжается, и их неадекватность превосходит северокорейскую. Сейчас, на фоне разговоров о болезни Ким Чен Ира и возможной передаче власти на Севере, они решили, что у них появился шанс раскачать лодку и совершить политический реванш. Поэтому некоторые конспирологически настроенные люди припомнили Тонкинский инцидент и гибель броненосца «Мэн», послужившую поводом к началу Испано-американской войны 1898 года. Однако то, что эта фракция во власти могла составить успешный заговор такого рода, все же маловероятно. Они в меньшинстве, а Ли Мён Бак – реалист и прагматик.
Версия правительства Южной Кореи по ходу развития событий менялась. Сначала сразу было сказано, что никаких северян в зоне трагедии не обнаружено. Потом заговорили, что это могла быть мина времен Корейской войны, однако затем представители военной разведки стали настаивать на вине северокорейцев, а консервативная пресса стала раскручивать данную версию на основе того, что представлялось ей косвенными уликами.
Затем появилась информация, что причиной гибели корвета был «бесконтактный внешний взрыв». Затем появилось уточнение, что взрыв вызван торпедой, якобы изготовленной в Германии. Южнокорейские подлодки вооружены торпедами как раз немецкого производства, и потому власти довольно быстро замяли этот момент, заявляя, что взрывчатка похожего типа встречается не только там.
Но вот итог деятельности экспертов объявлен – виноваты северяне. Правда, с доказательствами у сторонников этой версии плохо: им не поверила ни Россия, ни Китай, да и с точки зрения рядового обывателя в ней хватает белых пятен. Странная маркировка на обнаруженной торпеде, странное состояние самой торпеды, которая, похоже, находилась в воде куда дольше, чем следовало.
К тому же, «Чхонан» был специально приспособлен для охоты на подводные лодки. И если северяне плавают на технике образца 1970-х, то у южных корейцев корабли современные. Стало быть, если устаревшая подлодка смогла потопить новейший корвет, то или на флоте Южной Кореи вопиющий бардак, или Северная Корея неким чудесным образом в условиях жестких санкций обзавелась новейшим оружием.
Северокорейцы, кстати, вели себя необычно. Прежде в пограничных провокациях они сразу же начинали обвинять юг и выдвигать альтернативные версии. В этот раз они молчали и лишь сейчас сосредоточились на опровержениях.
Потопление корвета выглядит странно и с политической точки зрения. Если считать, что на Севере идет процесс передачи власти, то для этого нужна благоприятная внешнеполитическая обстановка, а такой шаг, наоборот, обостряет ситуацию.
Поэтому мне кажется, что на учениях произошел несчастный случай. Трагическая случайность, из которой циничные политики извлекают максимум выгоды. Об этом говорит и то, что еще до объявления виновником трагедии Севера правительство Южной Кореи предприняло меры по оптимизации структуры управления вооруженных сил (чтобы подобное не повторилось).
Чем больше времени отделяет нас от момента потопления южнокорейского корвета, тем меньше у нас шансов узнать правду. Южнокорейская армия отличается высокой корпоративностью, сор из избы там выносят еще реже, чем в российской, а вещественные доказательства, скорее всего, уничтожили течения и ил. И потому вопрос о том, кто же потопил «Чхонан» становится вопросом веры – каждая сторона сформировала свою картину происшествия, в которой она убеждена.
Но вернемся к текущей ситуации. С точки зрения «реальной политики» обвинить во всем КНДР весьма выгодно. Представим себя на месте Ли Мён Бака, который с момента прихода к власти взял курс на сворачивание отношений с КНДР. В Южной Корее приближаются выборы в провинциальные органы власти, в стране есть сильная левая оппозиция, - в такой ситуации президент не может признать, что корвет погиб на собственной мине или в результате разгильдяйства,. А северяне все стерпят: образ режима Ким Чен Ира настолько демонизирован, что повесить на него еще и гибель корвета вполне можно – они же такие тоталитарные и безумные! А если контргайка открутилась все-таки у КНДР, им не позавидуешь: никто не поверит, что выстрел был случайным.
Зато - получаем замечательный повод, во-первых, прижать оппозицию, во-вторых, быстро и не потеряв лица свернуть межкорейский диалог. Президент Южной Кореи понимает, что форсированное объединение двух Корей ничего хорошего не принесет: на это нужно 5 трлн долларов, таких денег у Южной Кореи нет. В-третьих, возложение вины на КНДР обеспечит Южной Корее международную поддержку (США вступились не так яростно, как прежде, а Россия и Китай настроены скептически).
Выступления Ли Мён Бака (например о том, что корвет попал в засаду вечером, когда моряки отдыхали) вызывают подозрение, что версия для масс отличается от реальности, - ведь эксперты знают, что на военном корабле трехсменная вахта, а не рабочий день как в офисе. Не менее смешны и его обвинения в том, что КНДР нарушила перемирие после Корейской войны: в свое время лисынмановская администрация вообще не подписала этот документ.
Будет ли война? Вероятность конфликта возросла с 3% до 30%, однако 30% — это не 70%. Юг не очень хочет и не очень может, а Север не очень может и точно не хочет воевать. СМИ напоминают, что у КНДР есть ядерное оружие и миллионная армия. Да, армия у КНДР есть, но оснащена она оружием 1970-х. К тому же из-за трудного экономического положения у северян, возможно, есть танки, чтобы взять Сеул, но нет топлива, чтобы туда приехать. Между тем южнокорейская армия насчитывает почти 700 тысяч человек, куда лучше вооружена, а население Южной Кореи вдвое больше населения Северной (мобилизационный потенциал выше). Не забудем и договор о взаимной обороне 1953 года, согласно которому США в случае агрессии придут на помощь Югу. И даже если взять самый оптимистический прогноз и счесть, что у КНДР есть до шести ядерных боеголовок, их использование только разозлит противника, но хода войны не переломит. К тому же в случае применения страной-изгоем ядерного оружия мировое сообщество не сочтет чрезмерным любой ответ.
Правда, современные конфликты развиваются так, что в условиях цейтнота решения часто приходится принимать не наверху, а внизу, и тогда нельзя исключать технический или психологический сбой (у кого-то дрогнет палец на курке). Это опасно. Как опасно и то, что дальнейшее обострение ситуации может сопровождаться провокациями с обеих сторон.
Как бы то ни было, теперь каждая из сторон будет пытаться выжать из ситуации максимум, и дипломатические успехи, достигнутые за прошлое десятилетие, окажутся перечеркнутыми. Это печально, поскольку если бы две Кореи продолжили линию саммитов 2000 и 2007 годов, они могли бы сделать большой шаг вперед. Ведь договоренности последнего саммита предусматривали как раз урегулирование этого сложного вопроса со спорным участком морской границы, где утонул злосчастный корвет.
Текст свернут. нажмите + чтобы посмотреть
Мой текст для Новой Газеты. Возможно, будет на треть сокращен или немного отредактирован.
Ответить с цитированием