История Украины, писанная кровью (для Егория)

[Сармат]

Ректор Львовской духовной академии епископ И.Слипый и другие униатские священнослужители приветствуют палача польского и украинского народов генерал-губернатора Ганса Франка. (фото 1941 г.)

За бушующими на Украине политическими страстями без должного внимания остаются организации, которые тихо и незаметно занимаются кропотливой идеологической работой, прежде всего, в воинских частях и учреждениях пенитенциарной системы. Речь идёт о капелланах Украинской греко-католической церкви (УГКЦ). На Украине институт капелланства «оранжевые власти» принялись возрождать в безудержных попытках приблизиться к стандартам НАТО не только в военной сфере, но и в духовной. Вслед за независимостью политической решили добиваться независимости религиозной, раскалывая православие в угоду текущим политическим амбициям. Словно грибы после дождя, появились в украинских городах и весях при поддержке официальных властей раскольнические приходы Украинской Православной церкви Киевского Патриархата и Украинской автокефальной церкви. Значительно возросло число приходов Украинской греко-католической церкви.

Духовник 29 полка дивизии Ваффен СС "Галиция" Михаил Левенец

Философ XIX века Владимир Соловьёв определял сущность католичества как наступательную и рациональную, в то время как православие занимало во многом оборонительную позицию перед лицом активных католических миссионеров. С тех пор не изменилось практически ничего. Рим по-прежнему активен на землях канонического православия, превратив земли Западной Украины в плацдарм для проникновения вглубь страны.

«О, мои русины! Через вас я надеюсь достигнуть Востока ...» - взывал к галичанам Папа Урбан VIII в начале XVII столетия. Уже в ХХ столетии, в 1929 году, митрополит Андрей Шептицкий, вторя Папе Урбану VIII, обращался к своему духовенству: «Многим из нас Бог еще окажет милость проповедовать в церквах Большой Украины... по Кубань и Кавказ, Москву и Тобольск». Мало что изменилось в политике католицизма сегодня.

Поэтому и в наши дни большая часть пропагандистской работы среди украинской молодёжи в интересах Рима лежит на религиозных структурах УГКЦ. Наиболее активной является Львовская архиепархия УГКЦ. Созданный при ней Центр военного капелланства опекает Академию Сухопутных войск Украины во Львове, военные лицеи и гимназии, а также воинские части по всей Львовской области, в которых служит немало призывников из традиционно православных областей Украины.

Боевики УПА со священниками
Регулярные встречи с военнослужащими, «душеспасительные» беседы с приезжими курсантами на морально-этические темы, экскурсии по святым местам католической Галиции призваны «перековать» православных призывников в верных католиков. По сообщению официального сайта Департамента прессы и информации Министерства обороны Украины, руководство Центра военного капелланства разрабатывает новые планы по расширению своей деятельности на территории всей Украины, а также за её пределами, в миротворческих контингентах украинской армии. Этому способствуют давно налаженные связи УГКЦ и Министерства обороны Украины. Кроме того, для украинских солдат организовываются регулярные военные паломничества к святым местам католической Европы для участия в международных католических мероприятиях с военнослужащими стран НАТО. Периодически католические миссионеры выезжают на места полевых учений украинской армии, проповедуя солдатам прямо на полигонах.

Напрочь отрицается православное наследие Западной Украины, хотя тот же собор св. Юра во Львове, главная святыня УГКЦ, был возведен на месте православного храма - каменной трёхапсидной церкви-базилики в византийском стиле, построенной в 1363-1437 гг. вместо православной деревянной церкви и оборонного монастыря, возведенных еще при князе Льве Даниловиче около 1280 года и разрушенных польским королем Казимиром III в 1340 году…

Капеллан батальона "Нахтигаль" Иван Гриньох
С некоторых пор военнослужащие Министерства обороны и Министерства внутренних дел Украины вообще находятся под пристальным вниманием греко-католиков. Даже связываясь с администрацией пенитенциарных учреждений, представители УГКЦ настаивают на работе не с осуждёнными, а именно с военнослужащими из числа охраны и с офицерским корпусом. Где-то они получают отказ, где-то для них распахивают двери настежь. Но тенденция проникновения католических влияний в украинскую армию налицо, причём католические миссионеры забираются всё дальше на восток, в русскоязычные регионы страны.

Николай Лебедь (в берете), Иван Гриньох их подопечные - курсанты английской разведшколы "Богдан", "Славко", "Семенко" перед заброской в Советский Союз 24 сентября 1951 г.

Безусловно, военнослужащие католического вероисповедания имеют право на соблюдение своих религиозных прав и отправление соответствующих обрядов. Недопустимо только, чтобы под соблюдением религиозных свобод молодым призывникам подсовывалась полуфашистская пропаганда. Как раз этим тоже занимается УГКЦ, в дополнение к прочим националистическим информационным ресурсам и русофобским политическим силам. Солдатам рассказывают о религиозно–политических подвигах святого отца Андрея (родителя главаря ОУН Степана Бандеры), святого отца Ивана Гринёха (капеллана дивизии СС «Галичина»), святого отца Андрея Мельника (походного священника УПА, погибшего в бою с Красной армией). Демонстрируются исторические видеофильмы и фотографии, где некоторые из прославляемых греко-католических священников, а также многие из их паствы, одеты в форму вермахта. Проводятся круглые столы и беседы, в ходе которых звучат призывы отказаться от «сталинского» восприятия событий 1941-1945 гг. и не поддерживать «мифы о победе в Великой Отечественной войне», поскольку победы как таковой для украинского народа, оказывается, не было.

В мае 2010 г. митрополит Одесский и Измаильский Агафангел направил официальное обращение к президенту Украины Виктору Януковичу с просьбой решить вопрос о возвращении Академии Сухопутных войск из Львова в Одессу. Митрополит Агафангел в письме особо отметил, что Одесский Институт Сухопутных войск ведет свою историю от времен основания Одесского кадетского корпуса в 1899 году, и в этом учебном заведении в течение 110 лет формировалась школа военного образования. В то же время, пишет митрополит, во Львове была открыта австрийская школа кадетов пехоты, а впоследствии был расположен польский кадетский корпус, выпускники которого «осуществляли экспансию против православного населения Западной Украины».

В своём письме митрополит Агафангел подчёркивает: «Западный регион Украины является ячейкой греко-католической церкви, которая находится под воздействием папы римского. Католическая церковь на протяжении веков желала и делала все возможное для захвата земель, которые населяют православные христиане силой оружия и насильственного навязывания католической веры. На территории Академии Сухопутных войск (город Львов) существует греко-католическая церковь, которая осуществляет влияние на мировоззрение, моральные и духовные ценности будущих офицеров украинской армии. В Одесском военном институте функционирует православный храм».

На это обращение уже отреагировали представители Одесско-Крымского экзархата УГКЦ: «Если Институт сухопутных войск и перенесут в Одессу, УГКЦ все равно будет в нем работать», - заявил экзарх Василий (Ивасюк) и подчеркнул, что греко–католикам «не безразлично, кто и как будет воспитывать наших детей, потому что это защитники Отечества». С 16 января 2004 года экзарх Василий занимает пост представителя «По вопросам пастырской опеки над мореплавателями во всех украинских портах на побережье Черного моря», поскольку УГКЦ входит в международную католическую организацию «Морской Апостолат». С тех пор ВМФ Украины также находится под присмотром капелланов УГКЦ, несмотря на сокращение финансирования Ватиканом приходов УГКЦ.

Совет по делам душпастырской опеки при МО Украины

Какие плоды может принести такое духовное воспитание на примерах служения священников УГКЦ делу украинского национализма и их паствы в лице карателей из дивизии СС «Галичина» и отрядов ОУН-УПА, предвидеть не сложно.

Бывший сотрудник абвера Альфонс Паулюс на Нюрнбергском процессе дал следующие показания:«… кроме групп Бандеры и Мельника, пункт абвера, а также командование абвера 202 использовали УГКЦ. В учебных лагерях генерал-губернаторства проходили подготовку и священники украинской униатской церкви, которые принимали участие в выполнении наших заданий наряду с другими украинцами». (ЦГАООУ).

Сегодня, как и 68 лет назад, священники УГКЦ вновь поставлены на службу против православного воинства и церковного единства. Брань духовная продолжается.
Отсюда

[Misantrop]

Понимаешь, Серега, когда немцы вошли в Ялту, моя бабушка спросила у немецкого офицера (просто разговорились): "Ну и сколько наших вы здесь расстреляете?" На что он совершенно спокойно ответил: "Вот сколько ваши выдадут, столько и расстреляем..."

[Сармат]

Думаю, актуальным будет снова показать, фото, памятника Неизвестному фашисту, который под Бродами в июле 1944-го отдал свою жизнь за волю украинского народа:



Надеюсь, теперь понятно, почему на территории Львовской области запретили употребление термина Великая отечественная война?

[Сармат]

Понимаешь, Серега, когда немцы вошли в Ялту, моя бабушка спросила у немецкого офицера (просто разговорились): "Ну и сколько наших вы здесь расстреляете?" На что он совершенно спокойно ответил: "Вот сколько ваши выдадут, столько и расстреляем..."

Эх-хе-хе... У немца УЖЕ был опыт общения с нацией иудо-мазеп.... Он пришёл с запада.... Э-эээх....

[Сармат]

Генерал лейтенант А.А. Власов на допросе

В украинской версии истории






О том, что немцы хотели, чтобы члены ОУН-УПА тоже пошли "под Власова" писал в своих мемуарах "Армия без государства" и Бульба-Боровец.

[Misantrop]

У немца УЖЕ был опыт общения с нацией иудо-мазеп.... Он пришёл с запада.... Э-эээх....

Естественно. Это ведь - самое начало войны. Тогда погоны офицера "лохи с глубинки" не получали...

[Сармат]

REMIX Rammstein Sonne vr. Wochenschau Waffen Galicia

http://www.youtube.com/watch?v=VZlFy...layer_embedded

[Сармат]

Одним из малоисследованных «белых пятен» истории Великой Отечественной войны в отечественной историографии по сей день остается идеологический аспект нацистской «войны на Востоке». Прежде всего – столь важное для нацистов ее «расовое» содержание.
С одной стороны, еще в 60-е гг. вышел ряд научных публикаций документов о преступлениях нацистов на оккупированных территориях и в концлагерях, где содержались советские граждане (военнопленные и угнанные в Германию рабочие). Огромное число фактов содержалось и в последующих, в том числе уже вышедших в 2000-е гг. публикациях. Но все они касались сугубо практической стороны вопроса, прежде всего — деятельности частей СС (айнзацкоманды, карательные батальоны, охрана концлагерей), и очень редко и кратко затрагивались вопросы о идеологическом обосновании и предпосылках этих чудовищных злодеяний, при этом допускались ошибки в атрибуции и датировке цитат и т. п.[1]. В определенной степени, «копание» в этой теме просто не поощрялось.

В итоге, тема идеологического обоснования нацистской антиславянской политики и ее фактического подтверждения по сути осталась нераскрыта. Западные публикации, чьи переводы начали выходить у нас в 90-е (в основном это работы двух видных историков из ФРГ – Рейнгарда Рюрупа и Вольфрама Ветте) дали по этой теме новый фактический материал[2]. Но его целостного обобщения и раскрытия нацистской расовой концепции в отношении славян (кроме подбора отдельных высказываний, и расхожих, восходящих еще к XIX в. стереотипов мышления о «русских азиатских ордах») в них также нет.
Этот существовавший «пробел» в освещении проблемы уже в 90-е оказался заполнен, но с совершенно противоположной стороны. Один за другим зазвучали голоса говорившие, что на самом деле, Гитлер всего лишь «стремился освободить Русь от диктатуры большевиков». До массового сознания эти мнения доносили праворадикальные музыкальные группы, исполнявшие песни о том, как «славяне тоже сражались в отрядах СС за чистоту арийской крови», что немцы считали русских своими «белыми братьями», а все опровергающее это – «выдумка коммунистов».

Постепенно через посредничество испытывающих симпатии к расизму авторов мнение это перекочевало и во вполне солидную массовую литературу. Например, в предисловии к вышедшему в 2009 г. в издательстве «Вече» сборнике работ западных антропологов Исаака Тейлора и Ильзе Швидецки его составитель Владимир Авдеев прямо утверждает: «Что касается непосредственно Третьего Рейха, то, вопреки современному устоявшемуся мнению, никакой оголтелой целенаправленной русофобии там не было. Преобладало скорее незнание биологической истории русского народа, а главное – устойчивое нежелание ее познать»[3]. «Сам факт и признание в Германии времен Третьего рейха такой книги, как «Расология древних славян», помогает разрушить многие стереотипы советской, а также и постсоветской, либеральной эпох, будто немцы, опьяненные пропагандой собственного расового превосходства, смотрели на людей, населяющих сопредельные восточные территории, как на «недочеловеков». Это безусловно безграмотная фантазия ангажированных журналистов, никогда не державших в руках подлинные немецкие первоисточники той поры»[4].
Такая постановка вопроса и наличие такого откровенного пропагандистского запала в уже вполне массовой литературе действительно ставит вопрос о необходимости работы с немецкими первоисточниками и их комплексного анализа, что я и хотел бы проделать в данной статье.
По поводу целенаправленной русофобии – процитирую хотя бы дневниковую запись Геббельса за 1 июля 1941 г.: «Фюрер по моей просьбе налагает запрет на русских поэтов и композиторов. Пока всех»[5] без исключения. Запрет исполнения и печати произведений всех русских поэтов и композиторов исходя из их национальности – что это, как не самая откровенная и целенаправленная русофобия?
Да и то, стоит упомянуть, как вообще стало возможно в рейхе обращение к шедеврам русской литературы и театра (которое Гитлер с подачи Геббельса запретил 1 июля 1941 г). Тем более что факты такового есть, и их часто используют именно для подобному выше «опровержению русофобии нацистов» – но ведь они же ставили иногда русскую классику!
Как вспоминает работавший в Берлине корреспондентом ТАСС с мая 1939 по июнь 1941 гг. И.Ф. Филиппов: «Иногда в интересах опять-таки политики гитлеровцы допускали и русскую классику на сцены театров. Так, в период наметившегося улучшения советско-германских отношений в драматическом театре шли пьесы Островского «Лес» и Чехова «Три сестры». После польской кампании [в сентябре 1939 г.] в Государственной опере на Унтер ден Линден была поставлена опера «Иван Сусанин» под названием «Жизнь за царя». Мы присутствовали на этой опере и поражались той безвкусице и тенденциозной утрировке сцен, передававших так называемый «русский колорит»[6].
Это же видно при просмотре хронологии выхода кинофильмов (изготовлением которых занималось как раз ведомство Геббельса). Первый популярный фильм на тему русской классики вышел в августе 1939 года, как раз в период советско-германского сближения, – «Эта упоительная бальная ночь» (Es war eine rauschende Ballnacht) о жизни и творчестве Чайковского[7]. В апреле 1940 г. вышел «Станционный смотритель» (Der Postmeister) по повести Пушкина[8].
Все это укладывается лишь в двухлетний (лето 1939 – лето 1941 гг.) период, когда рейх был заинтересован в дружбе с СССР и ради этого был готов даже ставить фильмы и оперы с подчеркнутым «русским колоритом». С началом войны на все это был наложен запрет.

А административные установки нацистов в начале войны с Советским Союзом? Вот характерная цитата из изданной 1 июня 1941 г. инструкция статс-секретаря имперского министерства внутренних дел и имперского министерства продовольствия Герберта Бакке для немецких оккупационных чиновников:
«Наша страна велика и обильна, а порядка в ней нет, приходите и владейте нами». Это изречение появилось уже в самом начале образования русского государства, когда русские звали норманнов приходить и управлять ими. Эта установка красной нитью проходит через все периоды истории русского государства: господство монголов, господство поляков и литовцев, самодержавие царей и господство немцев, вплоть до Ленина и Сталина. Русские всегда хотят быть массой, которой управляют. Так они воспримут и приход немцев, ибо этот приход отвечает их желанию: «приходите и владейте нами»[9].
В том же тоне говорил о русских, два с половиной года спустя, уже в разгар войны, перед своими группенфюрерами (высшим офицерством) глава «черного ордена» СС Генрих Гиммлер: «Этот низкокачественный человеческий материал сегодня так же не способен поддерживать порядок, как не был способен 700 или 800 лет назад, когда эти люди призывали варягов, когда они приглашали Рюриков»[10]. Эта установка на восприятие славян как рабов – не откровенная целенаправленная ли русофобия?
И еще из той же закрытой речи Гиммлера в Познани 4 октября 1943 г., печатный текст и аудиозапись которой были представлены на Нюрнбергском процессе как документ обвинения PS-1919: «Известно, что такое славяне. Славянин никогда не был способен сконструировать что-либо»[11].
Между тем в цитируемых отрывках звучали и расовые мотивы. Цитирую Гиммлера далее: «Славяне – смешанный народ на основе низшей расы с каплями нашей крови, не способный к поддержанию порядка и к самоуправлению»[12].
Вспомним, что именно СС были главным орудием «расовой войны» на Востоке. Еще в феврале 1940 г. партийная канцелярия НСДАП специально разъяснила по этому поводу: «Подразделения Ваффен-СС, состоящие из национал-социалистов, вследствие их интенсивной национал-социалистической подготовки в вопросах расы и народности лучше других вооруженных сил пригодны для выполнения особых задач, подлежащих решению в оккупированных восточных областях»[13]. В вопросах расовой теории части СС и их руководство были подготовлены лучше всех…
И самом в начале этой войны, в те же дни, когда Геббельс и Гитлер запретили в рейхе и оккупированных им странах все произведения русских поэтов и композиторов, Гиммлер так напутствовал отправлявшихся на войну командиров боевой группы СС «Север»:

«Это война идеологий и борьба рас. На одной стороне стоит национал-социализм: идеология, основанная на ценностях нашей германской, нордической крови. Стоит мир, каким мы его хотим видеть: прекрасный, упорядоченный, справедливый в социальном отношении, мир, который, может быть, еще страдает некоторыми недостатками, но в целом счастливый, прекрасный мир, наполненный культурой, каким как раз и является Германия. На другой стороне стоит 180-миллионный народ, смесь рас и народов, чьи имена непроизносимы и чья физическая сущность такова, что единственное, что с ними можно сделать – это расстреливать без всякой жалости и милосердия. Этих животных, которые подвергают пыткам и жестокому обращению каждого пленного с нашей стороны, которые не оказывают врачебной помощи захваченным ими нашим раненым, как это делают порядочные солдаты, вы увидите их сами. Этих людей объединили евреи одной религией, одной идеологией, именуемой большевизмом, с задачей: имея теперь Россию, наполовину [расположенную] в Азии, частично в Европе, сокрушить Германию и весь мир.
Когда вы, друзья мои, сражаетесь на Востоке, вы продолжаете ту же борьбу против того же недочеловечества, против тех же низших рас, которые когда-то выступали под именем гуннов, позднее – 1000 лет назад во времена королей Генриха и Оттона I, – под именем венгров, а впоследствии под именем татар; затем они явились снова под именем Чингисхана и монголов. Сегодня они называются русскими под политическим знаменем большевизма»[14].
«Смесь рас и народов» (ein Gemisch aus Rassen und Völkern) – так охарактеризовал Гиммлер русских в 1941 г.[15]. «Славяне – смешанный народ на основе низшей расы (Mischvolk der Slawen aufgebaut auf einer Unterrasse), смешанный уже до состояния расово «низкокачественного человеческого материала» (menschliche Minderware) – в 1943-м[16]. И связывал их в исторической ретроспективе рейсхфюрер не с культурными европейцами, а с дикими кочевниками из глубин Азии – гуннами, венграми, татаро-монголами.
И это – не пропаганда для масс, это непосредственные руководящие указания главы СС своим подчиненным по ведению на Востоке «расовой войны», по отношению к русским.
Если кто-то сомневается, было ли это воплощено в жизнь — процитирую свидетельство Георгия Сатирова, находившегося в тюрьме гестапо в 1944 г.: «В тюрьме полностью соблюден принцип расовой сегрегации. Здесь в одну камеру никогда не сажают немца и голландца, голландца и француза, француза и русского. По признаку чистоты нордической крови заключенные делятся на четыре категории: первая – немцы (высшая раса, иберменши), вторая – голландцы, датчане, норвежцы (хотя и чистая нордическая раса, но не иберменши), третья – французы, бельгийцы, итальянцы (полунордическая раса), четвертая – русские, поляки, чехи (лишь следы нордической крови, в массе – унтерменши)»[17]. Его свидетельство о том, что нацисты полагали в славянах «лишь следы нордической крови», точно соответствует словам Гиммлера о том, что в них лишь «капли нашей [германской, нордической] крови».
«Чистота нордической крови» была для нацистов критерием отнесения человека или целого народа к «высшей» или же «низшей» расе. «Истинными арийцами» признавались лишь те, кого «расологи» Третьего рейха отнесли по своей классификации внешности и обмера черепов к «нордической» или хотя бы «фальской» подрасам европеоидной расы. И Гиммлер упоминал как эталон «нордическую и фальскую германскую кровь»[18].
Каковы же были истоки этой расистской концепции, дискриминировавшей славян?
Известно, что основы «расовой теории» заложил еще в середине XIX века французский барон Артюр де Гобино (1816 – 1882), опубликовавший в 1853 – 1855 гг. многотомный «труд» под названием «Опыт о неравенстве человеческих рас». Как отмечают историки: «Фашистские «теоретики [в Третьем рейхе] оценили это сочинение так высоко, что специально подобранные фрагменты из него публиковались в 30-е годы в популярных антологиях о расах и приводились даже в обязательных школьных учебниках»[19].
Именно Гобино в этом сочинении первым связал талант и одаренность человека с его внешним видом и расовой принадлежностью, и именно оттуда, кстати, пошел хорошо известный нам термин «истинный ариец»[20].
Гобино уже очертил и область распространения носителей этих качеств: «В Англии, Северной Америке, Голландии, Ганновере такие качества преобладают над остальными национальными инстинктами. То же самое имеет место в Бельгии, а также на севере Франции, где все, что имеет позитивное применение, находило плодородную почву. По мере продвижения к югу эти предпосылки ослабляются. Причем это объясняется не более жарким солнцем, хотя, разумеется, каталонцы и пьемонтцы живут в более теплом климате, чем жители Прованса и нижнего Лангедока. Это есть воздействие крови»[21].
Непосредственно в Европе их расселение «идет от Торнео, включая Данию и Ганновер, далее вниз по течению Рейна, захватывая Эльзас и верхнюю Лотарингию, сужаясь по течению Сены до устья, продолжается до Великобритании и западной части Исландии.
Там существуют последние обломки арийского элемента – искаженные, потерявшие форму, но еще не побежденные. Именно там бьется сердце общества и, следовательно, современной цивилизации»[22].
Торнео – река, отделяющая Швецию от Финляндии; как видим, современную область расселения «арийского элемента» в Европе Гобино видел в Швеции, Норвегии и Дании, далее в Ганновере и Вестфалии на Нижнем Рейне (северо-западная Германия), в Эльзасе и части Лотарингии, Голландии, Бельгии и на северо-востоке Франции вплоть до нижней Сены (собственно, это земли средневековой Фландрии, затем частично вошедшей в состав родственной ей Голландии, и Нормандии), в Англии и Исландии.
Сравним это описание с опубликованной в 1940 г. в Третьем рейхе под личным грифом Гиммлера брошюре по расовой теории «Эсэсовец и вопрос крови»: «Основная область распространения нордической расы охватывает побережье Северного и Балтийского морей, Северную Германию, Данию, Скандинавию, Англию и Голландию»[23]. Очерчены все же те самые границы, хотя тут уже без особой точности. Жители этих стран были признаны близкородственными немцам не только в СС, но и в других ведомствах рейха. В меморандуме Розенберга («уполномоченного по централизованному решению проблем восточноевропейского пространства», с началом войны с СССР рейхсминистра по делам оккупированных восточных территорий) от 2 апреля 1941 г. рассматриваются планы «приступить к заселению Прибалтики крупными массами немецких крестьян». При этом «не исключено переселение в эти районы также датчан, норвежцев, голландцев, а после победоносного окончания войны, и англичан, чтобы через одно или два поколения присоединить эту страну, уже полностью онемеченную, к коренным землям Германии»[24].
Гобино же первым сформулировал представление о славянах, как о низшей расе Так, он не включил в территорию современного ему расселения «арийского элемента» большую часть Германии (кроме ее северо-западных территорий) на основании того, что население восточной и центральной Германии в Средние века смешалось с вендами (как немцы называли западных славян): «Эти вендские народы, прежде постоянно угнетаемые, поневоле стали завоевателями, обстоятельства работали на них, и в результате германский элемент оказался значительно ослаблен во всей Германии и сохранил свои позиции только в Вестфалии, Фризе, Ганновере и на Рейне»[25].
Именно Гобино предложил расистскую псевдонаучную расовую классификацию для современных славян – будучи некогда в древности белым арийским народом, «они ушли на северо-восток нашего континента и там вступили в разрушительное соседство с финнами», с представителями желтой расы, «славянский язык, имеющий общие родовые признаки арийских языков, подвергся сильному финскому воздействию. А что касается внешних признаков, они также приблизились к финскому типу»[26]. В новую эру славяне предстают у Гобино уже как монголоидные метисы («венд, смесь белого и финского элементов»[28]), «в результате большой пропорции желтой крови, обусловившей их пассивность»[27] неспособные ни к какому творчеству. И, что особенно важно, как аналог противостоящих ариям семитов (это учтет и расовая классификация нацистов): «славяне выполняли в восточной Европе ту же функцию долгого и молчаливого, но неотвратимого влияния, какую в Азии взяли на себя семиты. Подобно последним, они создавали стоячее болото, в котором, после кратковременных побед, тонули все более развитые этнические группы. Неподвижное как смерть, неумолимое как смерть, это болото поглощало в своей глубокой темноте самые пылкие и благородные принципы, не претерпевая при этом почти никаких изменений и после редких всплесков активности вновь возвращаясь в прежнее состояние спячки»[29].
Гобино первым (пока еще теоретически) обрекал славян в силу данной им расовой иерархии исключительно на роль рабов:
«Смирение и долготерпение, согласие на второстепенную роль в новых государствах, создаваемых в результате завоеваний, трудолюбие – вот качества, благодаря которым славяне сохранили за собой право на свою землю, уступив верховенство»[30].
«На Западе славяне могут занимать только подчиненное социальное положение и вряд ли будут играть заметную роль в будущей истории, как не играли ее в прошлом, если бы не огромная территория, которую они занимали. Находясь на границе между Европой и Азией, они служат естественным переходным элементом между своими западными и восточными монголоидными сородичами»[30].

А вот что писал Гобино о Российской империи:
«Сегодня существует большая славянская империя – единственная, которая выдержала испытание временем, первый и уникальный памятник политическому разуму, истоки которого следует искать в варяжских, т. е. норманнских династиях. Однако это грандиозное сооружение является германским только в силу факта своего существования. Норманны не изменили характер своих подданных: они были слишком малочисленны, чтобы добиться такого результата. Они затерялись в массе местного населения, в котором татарские набеги в средние века постоянно усиливали дестабилизирующее влияние финской крови. Все это имело бы бесславный конец, если бы судьба не послала этой стране силу, которая возродила ее, и этой силы оказалось достаточно, чтобы нейтрализовать худшие качества славянского гения. Приход немецких князей, администраторов, генералов, профессоров, художников, ремесленников, появление англичан, французов, итальянцев медленно, но верно делали свое дело, трансформируя инстинкты местного населения и готовя его, помимо его желания, к тому, чтобы занять высокое положение в Европе. Все, что сегодня есть в России политически значимого, все, что сближает эту страну с германизированной цивилизацией, пришло извне»[31].
Сравним это с известной цитатой из «Mein Kampf»:
«Не государственные дарования славянства дали силу и крепость русскому государству. Всем этим Россия обязана была германским элементам – превосходнейший пример той громадной государственной роли, которую способны играть германские элементы, действуя внутри более низкой расы. Именно так были созданы многие могущественные государства на земле. Не раз в истории мы видели, как народы более низкой культуры, во главе которых в качестве организаторов стояли германцы, превращались в могущественные государства и затем держались прочно на ногах, пока сохранялось расовое ядро германцев. В течение столетий Россия жила за счет именно германского ядра в ее высших слоях населения».
Гитлер почти дословно повторил в тюрьме Ландсберг словами Гобино, ставшие ему известные либо непосредственно из «Опыта о неравенстве человеческих рас», либо через чье-то посредничество (книга Гобино была основой мышления для большинства немецких расистов начала ХХ в.). Но преемственность расистской мысли в отношении славян на протяжении веков, от опуса французского графа до книги «фюрера», поражает. И их слова о рабской, неспособной к творчеству сути славян – не целенаправленная русофобия?
Конечно, «Mein Kampf» была написана Гитлером задолго до прихода к власти. А что говорили о славянах вполне официальные расистские идеологи Третьего рейха?
Одним из ведущих теоретиков расовых исследований в Третьем рейхе являлся Ойген Фрайхерр фон Эйкштедт (1892 – 1965). В 1938 г. ассистентка мэтра (и будущий биограф) Ильзе Швидецки опубликовала под его редакцией книгу «Расовые виды восточных славян» (Rassenkunde der Altslawen). Книга эта, как давно уже утверждают российские последователи западных идей расизма, якобы доказывает, что в рейхе славян причисляли к «нордической» расе. На самом деле, читали они ее предельно невнимательно, а скорее не читали совсем – ибо книга доказывает ровно обратное, причем точно повторяя (но уже в новом ракурсе и с новыми, антропологическими доводами) идеи Гобино.
Швидецки начинает книгу с красноречивого признания: «Между 1880 и 1890 гг. на эту тему появилась обширная литература, в большей части которой славяне тем не менее еще исключались из индогерманской расовой общности»[32]. Последующие археологические находки и исторические работы Нидерле поколебали эту теорию, выстроить которую по сути заново решила ассистентка фон Эйкштедта.
С одной стороны, она признает: «Как полноправный представитель индогерманской группы народов, праславяне, несомненно, преимущественно принадлежали к нордической расе»[33]. Эта и подобные цитаты радуют душу современных любителей «расовых теорий», но о чем пишет Швидецки дальше, они вряд ли читали и вряд ли поняли.
А речь у нее идет о том, что некогда являвшиеся представителями «нордической» расы славяне к настоящему времени эту расовую составляющую утеряли. Этому посвящен в ее книге целый раздел с красноречивым названием «К вопросу размытия черт нордической расы, или денордизации, славянских народов»[34].
В этом разделе Швидецки пишет: «Остается еще один вопрос: в какой мере развитие древнего славянства спроецировано на сегодняшние славянские народы? Так или иначе все они обладают не столь высокой долей присутствия нордического компонента, который у разных народов на фоне составляющих самых различных рас – восточноевропеоидной и альпийской, динарской и средиземноморской, – во многих случаях отходит на задний план»[35]. Иначе говоря, заявляется (более сглажено, в научных терминах) о том же, о чем немного позже грубее и откровеннее скажет и Гиммлер – от «нордической» расы у современных славян осталось весьма немного.
Например, у южных славян Швидецки говорит о «денордизации» и преобладании у них динарской подрасы (которую она называет расой): «из меньшинства, которое всегда удавалось определить лишь у отдельных экземпляров, этот тип, выделяясь на общем фоне со всей впечатляющей отчетливостью, заметной даже с первого взгляда, превратился здесь в преобладающий. Следовательно, «денордизация» исходит в данном случае не от восточноевропеоидной, но от динарской расы»[36].

У восточных славян «денордизация» связана, по ее мнению, с «восточноевропеоидной» расой, тип каковой им передали (точно по Гобино) древние финские племена, жившие на северо-востоке Восточной Европы: «Для ответа на вопрос, откуда и каким образом восточноевропеоиды проникли в нордическое праславянство, важно констатировать, что, очевидно, их связи с северными районами, с зоной лесов и протофинской народностью являются более тесными»[37]. «Дебец напрямую устанавливает, что описанный им «…тип черепа был широко распространен среди носителей древних восточно-финских культур». С исторической точки зрения особенно примечательно, что он обнаружил этот тип среди носителей культуры Ананьино, которая была развита в области финно-угорской прародины на базе тесной связи с более древними местными культурами»[38].
Вывод: «Таким же образом, исходя из антропологического материала, можно, по всей видимости, считать правдоподобным утверждение, что ответ на основной вопрос распространения восточноевропеоидов надо искать в финно-угорской народности и что здесь же находится и источник восточноевропеоидного внедрения в славянство. Мнение, что ненордическая и соответственно несколько примитивная составная часть славян ведет происхождение из финской народности, также не ново»[39].«Гипотеза, что индогермано-нордические праславяне ассимилировали нижний финский слой, подкрепляется теперь еще и научно-историческими фактами»[40].
Таким образом, немецкая исследовательница, признавая «древних праславян» народом «нордической расы», родственным германцам, современным славянам в этом отказывала: «все они обладают не столь высокой долей присутствия нордического компонента, который у разных народов на фоне составляющих самых различных рас – восточноевропеоидной и альпийской, динарской и средиземноморской, – во многих случаях отходит на задний план»[41]. Об этом же слово в слово независимо от нее заявлял и рейсхфюрер СС Гиммлер, имевший в своем «черном ордене» самостоятельно ведшие исследования по расовой проблеме управления: «Славяне – смешанный народ на основе низшей расы с каплями нашей крови»[42].
Поскольку многие из карт в книге Швидецки фиксируют смешанное состояние рас на территории славянских народов, взглянем на карту современного расселения рас в Европе из книги учителя Швидецки Ойгена Фрайхерра фон Эйкштедта «Расовые основы немецкого народа» (Die rassischen Grundlagen des deutschen Volkes), вышедшей в 1934 г. в Кельне[43]:

Автор v_rodyonov Ссылки здесь

[Сармат]

Основательная публикация о "профессоре Мориарти" украинского националистического движения - Миколе Лебеде по материалам американских спецслужб

Николай Лебедь (в берете), Иван Гриньох и курсанты английской разведшколы "Богдан", "Славко", "Семенко" перед заброской в Советский Союз 24 сентября 1951 г.

(по материалам рассекреченных архивных документов армейcкой контрразведки, ЦРУ, ФБР и Cлужбы натурализации и иммиграции США)

Дуже важко встановити, хто ж насправді керує діями ОУН – шпигун, провокатор чи іделістично настроєний голова підземного пекла

С. Баран

один из руководителей «Українського

народно-демократичного об'єднання» (УНДО)

Газета «Діло», 23 червня 1934 р.*

В 1998 г. конгресс США принял закон о раскрытии сведений о нацистских военных преступлениях. Одна из целей закона заключалась в доступе американcкой общественности к секретным архивным материалам о политике государственных органов США в отношении военных преступлений нацистов и нацистских преступников в период второй мировой войны и после нее. Результатом деятельности рабочей межведомственной группы[1], созданной для исполнения предписаний закона 1998 г., стало рассекречивание приблизительно 8,5 миллионов страниц документов государственных органов США[2].

Одним из объектов пристального внимания спецслужб и других государственных ведомств США являлся давний агент абвера и гестапо, а затем и американских спецслужб украинский националист Мыкола Лебедь. В задачу настоящей статьи не входит подробное жизнеописание этого главаря ОУН, об этом уже много написано в украинской и зарубежной прессе. Её цель – познакомить украинскую общественность с истинным лицом этого “героя”, как агента американских спецслужб, которого поднимают на щит как “истинного патриота Украины” украинские националисты и которого косвенно удостоил почестей бывший президент Украины Виктор Ющенко в своем указе 512/2009 “О праздновании 65-й годовщины создания Украинской Главной Освободительной Рады“. Как уже знают многие читатели, интересующиеся историей Украины, Мыкола Лебедь был одним из отцов-основателей этой организации, призванной создать впечатление разрыва оуновцев с нацистским прошлым и третьим рейхом и служить “демократическим прикрытием” этой террористической организации на службе у новых хозяев – спецслужб Великобритании и США.

Как указывается в сборнике «Разведывательные службы США и нацисты”, изданном в США в 2005 г., дело Мыколы Лебедя является одним из наиболее известных случаев покровительства американских спецслужб нацистским преступникам, проживавших или продолжающих проживать в США. Одну из первых попыток представить различные этапы “трудовой биографии” Лебедя на ниве сотрудничества с ЦРУ и другими спецслужбами предпринял Кристофер Симпсон в нашумевшей в свое время книге “Расплата“[3]. Его книга основывалась на досье на Лебедя американской армейской контрразведки CIC4] (далее - СИС), часть которого ему удалось получить в свое распоряжение по закону о свободе информации, а также досье на Лебедя из музея Холокоста «Яд Вашем» в Израиле, предоставленное музею Мыкытой Косакивским. К. Симпсону удалось проинтервьюировать и самого М. Лебедя. После 1998 г. уже практически все тайные досье различных государственных ведомств США на Лебедя, которые вели СИС, ЦРУ и INS[5] (далее – СИН) были рассекречены.
Примечательно, что авторы сборника «Разведывательные службы США и нацисты”, в кратком очерке о Лебеде и его деятельности в годы второй мировой войны, в частности в эпизоде о провозглашении “акта самостийности” Украины 30 июня 1941 г. cсылаются на копию “акта” в архивах Федеративной Республики Германии[6] и версию, которую цитирует известный западный исследователь гитлеровской оккупации СССР Александр Даллин[7], а не на его неоднократно санированные версии украинских националистов и по сей день распространяемые оуновцами в Украине и за рубежом. Оригинал «воззвания», написанный рукой главаря ОУН(б) Я. Стецькo, хранится в украинских архивах[8].
Когда немецкие спецслужбы решили вплотную заняться С. Бандерой и усилить над ним непосредственный контроль[9], упрятав его в концлагерь Заксенхаузен, где он и другие привилегированные узники жили в комфортабельных условиях, М. Лебедю удалось избежать ареста. Он стал фактически третьим по рангу руководителем ОУН(б) после С. Бандеры и Я. Стецько. В октябре 1941 г. германская тайная полиция СД выпустила листовку с фотографией Лебедя с целью его розыска и ареста. Тем временем М. Лебедь занимался организацией так называемой «Украинской повстанческой армии» (УПА), самопровозглашенной целью которой была якобы борьба с германским империализмом. На самом деле, члены УПА занялись сведением счетов с соперниками из числа других националистических организаций, “этническими чистками” польского населения, ликвидацией коммунистов и евреев.[10]
По мере успехов Красной Армии на фронте в 1944 году, гитлеровцам вновь понадобились услуги бандеровцев. Уже в сентябре 1944 г. офицеры вермахта писали своим командирам в РСХА, что УПА является «естественным союзником Германии» и «ценным подспорьем для германского верховного командования»[11]. В это же время Гиммлер приказал активизировать контакты с УПА[12]. Хотя пропаганда УПА твердила об организационной самостоятельности от немцев, тем не менее главари УПА приказали украинской националистической молодежи вступать в ряды дивизии СС «Галичина», формируемой немцами и продолжать борьбу террористическими методами[13].
В июле 1944 г. М. Лебедь помог организовать «Українську Головну Визвольну Раду» (УГВР), новую организацию украинских националистов, которая должна была послужить ширмой для переориентации на новых хозяев вместо дискредитированной сотрудничеством с немцами ОУН. УГВР представлялась «украинским правительством в изгнании», в котором М. Лебедю было назначено играть роль «министра иностранных дел». Фактически, руководство организации оставалось в руках тех же бандеровцев.
В конце войны, М. Лебедь пошел по стопам своих бывших нацистских руководителей и так же, как гитлеровский генерал Р. Гелен предложил свои услуги американцам. Его первые контакты со спецслужбами США приходятся на 1945 год, когда в Риме он предъявил своим новым потенциальным работодателям имена и контакты антисоветского подполья из числе украинских националистов и данные на оуновцев в лагерях перемешенных лиц в Германии. Такая информация делала его весьма ценным кадром в глазах американской разведки. Первой на эту наживку клюнула армейская контрразведка США.
Здесь нам придется сделать небольшое отступление от главной темы повествования, с тем, чтобы разобраться в мотивах, побудивших американские спецслужбы заняться поисками такой одиозной агентуры, которую планировалось использовать против своего союзника по антигитлеровской коалиции – СССР.
Какого рода сведения имелись у США и их спецслужб о военном и экономическом потенциале Советского Союза в самом начале «холодной войны»? Частично, ответ на этом вопрос находим в книге Гарри Розицкого[14]. «В 1946 году разведданные по Советскому Союзу практически отсутствовали», пишет Розицкий. «Не было даже самые элементарных фактов — по дорогам и мостам, расположению и профилю заводов, планам городов и аэродромов. Многие специалисты из ВВС составляли досье на цели для бомбардировок, пользуясь устаревшими материала библиотеки конгресса США. Информация приходившая из Европы Дальнего Востока в последующие три года не могла заполнить пробелов. Её источником были главным образом беженцы из СССР и Восточной Европы, советские заключенные, избежавшие репатриации, репатриированные немецкие военнопленные из России, дезертиры из советских вооруженных сил в Восточной Германии, Австрии и Корее. Большая часть такого рода информации была тривиальной, отрывочной, искаженной или устаревшей».[15]
Источником нужной информации (и, как впоследствии выяснится, дезинформации) послужили массы антисоветски настроенных беженцев и перемещенных лиц и нацистских пособников из числа украинских националистов. Одним из наиболее ценных кадров в этом отношении был Мыкола Лебедь. Хотя армейская контрразведка США, и различные временные отделы и группы, которые до создания Центральной разведывательной группы (ЦРГ), а затем и ЦРУ, были нацелены на использование антисоветских кадров, знали что имеют дело с нацистским преступником[16], они, тем не менее, использовали Лебедя, поскольку он мог предоставить в их распоряжение полную информацию об организациях украинских националистов и их деятельности в советской зоне оккупации Германии, в Украине и за пределами СССР, а также о деятельности советских войск и разведслужб в советской зоне оккупации[17].

[продолжение следует]

* Цит по: В. Чередниченко. Націоналізм проті нації. Київ, 1970, с. 63.




[1] Nazi War Criminal and Imperial Japanese Records Interagency Working Group (IWG).


[2] См. U.S. Intelligence and the Nazis. Cambridge: Cambridge University Press, 2005, Preface.

[3] Christopher Simpson. Blowback: America's Recruitment of Nazis and Its Effects on the Cold War. New York: Collier Books, 1989.

[4] Counter Intelligence Corps (CIC) – армейская контрразведка.

[5] Immigration and Naturalization Service (INS) – Служба иммиграции и натурализации США.

[6 Ukrainische Regierung, No. 1/41, 3 July 1941, Bundesarchiv (Berlin) R 43 II/1500.

[7] Alexander Dallin, German Rule in Russia, 1941-1945. New York, 1957, pp. 119-122.

[8] В. Чередниченко ссылаeтся на ЦДАЖР УРСР, ф. 3833, оп. 3, спр. 7, арк. 34 (См. В Чередниченко. Націоналізм проти нації, с. 89).

[9] Тема ареста главарей ОУН(б) немцами в 1941 г. заслуживает отдельного рассмотрения с точки зрения мотивов решения руководства спецслужб – здесь мы просто ограничимся констатацией факта. Интересующихся отошлем к основательным публикациям в ЖЖ novoross_73 и varjag_2007.

[10] В докладе немецкой полиции за октябрь 1941 г., говорилось о «фанатических» последователях Бандеры, организованных в небольшие группы, которые проводили «исключительно активные» акции против евреев и коммунистов ( См. Philip Friedman, “Ukrainian-Jewish Relations during the Nazi Occupation», YTVO Annual of Jewish Social Science, vol. 12 (1958-1959), p. 266, сноска l3.) В октябре 1941 г. тайная германская полиция СД во Львове получила письмо, подписанное группой Бандеры, в котором, в частности, говорилось о том, что Гитлер предал украинцев и содержалось требование освободить арестованных сторонников Бандеры. В письме бандеровцы провозглашали буквально следующее: «Да здравствует великая самостийная Украина без жидов, поляков и немцев. Поляков – за Сан, немцев – в Берлин, жидов на виселицы». (Фридман цитирует документ по: Ereignismeldung no. 126 (доклад эйнзацгрупп № 126) и «политический обзор» германских служб безопасности и СД, Берлин, октябрь 1941 г., Nuremberg document no. 4134).
При этом Фридман не совсем уверен в том, что письмо является подлинным и что оно не подверглось правке офицерами СД. Нам это представляется маловероятным, учитывая железную дисциплину и педантичность немцев, что сохранило для истории множество документов такого рода; с другой стороны, аутеничность докладов эйнзацгрупп не подвергалась сомнению Нюрнбергским трибуналом и не подвергается сомнению в настоящее время подавляюшим большинством исследователей истории второй мировой войны. Примечательно, что Фридман уличает главарей украинских националистов, в частности, бандеровца Романа Ильницкого, в фальсификации текста письма, из которого были изъяты фразы о поляках, немцах и евреях (Philip Friedman, op. cit. p. 268. Об этом Фридман ткже написал в другой основательной работе Roads to Extinction: Essays on the Holocaust. /Ed. by Ada June Friedman. New York: Jewish Publication Society of America, 1980, pp. 181, 196.).
На наш взгляд, Фридман идет на поводу пропагандистских штампов брошюрки М. Лебедя об УПА, написанной и изданной националистами в 1946 году исключительно для потребления будущих кураторов из западных спецслужб. Несмотря на определенную однобокость в использовании украинских националистических источников, что в определенной мере повлияло на взгляды автора, указанная статья Ф. Фридмана является классической по объему приводимых источников. Поскольку она была написана в конце 50-х годов в разгаре антисоветской и антикоммунистической истерии, остается только гадать насколько были бы отличными взгляды автора на украинских националистов, если бы в его распоряжении находились архивные материалы о преступлениях ОУН, в том чиcле и против евреев, к которым имеют доступ современные иследователи.

[11] Переписка Бельмонта и Геннриха, 5 июня 1950 г., Национальный архив США ( далее - NA), RG 65, 105-12528-2, box 128. Оригиналы на немецком языке см. NA, RG 242, T-76, roll 565, frame 673ff. Перевод на английский язык в досье ФБР приводится в письме Тёрнера к Уитсону, 11 мая 1945 г., NA, RG 65, 105-9571-17, box 126. Также имеются ссылки на материалы в архивах ФРГ, см. Frontaufklarungskommando 305 bei Heeresgruppe Nordukraine Br. B. Nr. 2399/44g, 21 Sept. 1944, Bundesarchiv (Berlin), R 70.

[12] Reichsminister for the Occupied Eastern Territories, Nr. P 918 a/44g., 18 Sept. 1944, NA, RG 242, T-78, roll 565.

[13] Frontaufklarungskommando 305 bei Heeresgruppe Nordukraine Br. B. Nr. 2399/44g, 21 сентября 1944 г., Федеративная Республика Германия, Bundesarchiv (Berlin), R 70. См. также John A. Armstrong, Ukrainian Nationalism, 1939-1945. New York, 1955, pp.128-32.

[14] Гарри Розицкий возглавлял в то время секцию специальных программ Отдела стратегических служб (SSU) военного министерства США (См. Sarah-Jane Corke, US Covert Operations and Cold War Strategy: Truman, Secret Warfare and the CIA, 1945-53. London & New York: Routledge, 2008, p. 22).

[15] Harry Rositzke, The CIA's Secret Operations Espionage, Counterespionage, and Covert Action. Boulder, CO: Westview Press, 1988, p. 20.

[16] В одном из меморандумов СИС, датированных июлем 1947 г., имеется ссылка на показания свидетеля о том, что Лебедь - ”известный садист и немецкий коллаборант” (См. U.S. Intelligence and Nazis, p. 251).

[17] Card Ref D 82270, 22 July 1947, NA, RG 319, IRR, entry 134B, Mikola Lebed.

[Сармат]

В конце 1947 года американские оккупационные войска готовились покинуть Италию и у новых хозяев Лебедя появилась информация о том, что советские спецслужбы готовят его похищение в Риме, выполняя приказ советских оккупационных властей об аресте нацистских пособников. «Если возникнет такая опасность» , утверждалось в документе американских властей, «интересам США будет нанесен косвенный ущерб, поскольку [Лебедь] обладает исключительно важной информацией о деятельности украинского сопротивления... в Украине».[18] За эвакуацию Лебедя из Италии ратовал униатский священник Иван Гриньох (псевдо - «Гирный»), его подельник по ОУН(б), завербованный американскими спецслужбами и, по совместительству, руководитель политического отдела УГВР. Авторы книги «Крысиные тропы» Марк Ааронс, австралийский исследователь, написавший книгу, которая послужила основанием для начала расследования нацистских преступников в Австралии[19] и Джон Лофтус. бывший следователь отдела специальных расследований Министерства юстиции США, занимавшийся поиском нацистских преступников в США, указывают, что тайная работа М. Лебедя и И. Гриньоха на разведслужбы гитлеровской Германии была известна только немногим посвященным. Они ссылаются на источник такой информации – неопубликованные мемуары оберштурманфюрера СС Фридриха Бухардта, одного из специалистов по СССР, командира «зондеркоманды 7c» (так называемая «Vorkommando Moskau»), написанные специально для передачи институционального опыта британской разведке, которым та поделилась с американскими коллегами. Рукопись Бухардта хранится в национальном архиве США[20]. Неудивительно, что Гриньох просил своих новых кураторов обеспечить Лебедю безопасность[21]: и Гриньох и Лебедь были завербованы глубоко законспирированным подразделением американской разведки под нейтральным названием «Отдел по уничтожению документов»[22] (Documents Disposal Unit - DDU), который возглавил Аллен Даллес в 1946 году после реорганизации Управления страгических служб (УСС). УСС был реорганизован в Отдел стратегических служб (Strategic Services Unit - SSU) военного министерства США (War Department). Тот же отдел Даллеса часто фигурировал под названием «группы военного министерства» (War Department Detachment - WDD). О существовании этих сверхекретных подразделений американских разведслужб не было ничего известно вплоть до начала 1990-х годов[23].
В декабре 1947 года сотрудники Даллеса тайно переправили М. Лебедя с семьей из Рима в Мюнхен.
К этому новому этапу своей деятельности Лебедь основательно почистил свою биографию довоенного и военного времени для американского потребления. По его версии, он являлся жертвой поляков, Советов и немцев — здесь ему очень пригодился плакатик о его розыске гестапо, который он бережно хранил и использовал всю свою оставшуюся жизнь для демонстрации своих якобы антинацистких взглядов[24]. Хотя он и признался американцам в своей роли в покушении на польского министра внутренних дел Бронислава Перацкого в 1934 году, он в этом обвинял самого Перацкого. Что же касается роли в провозглашении «самостийной» Украины во Львове в июне 1941 г., Лебедь объяснял это «участием в демонстрации по поводу независимости Украины». Он описал американцам свой жизненный путь, основные положения которого сводились к следующему: в 1941 году, после домашнего ареста немцами руководителей ОУН(б) он стал «духовным отцом» УПА и организовал «сопротивление» немцам; за это гестапо и НКВД объявили за ним охоту и назначили денежную награду за его поимку; семья была отправлена в Бухенвальд и Аушвиц, чтобы заставить его выйти из подполья.
В том же 1947 году, Лебедь, выступая в качестве «министра иностранных дел» УГВР, направил почтой сфабрикованные верительные грамоты государственному секретарю США С. Маршаллу и министру иностранных дел Великобритании Э. Бевину. Он также опубликовал брошюрку объемом 128 страниц о «подвигах» УПА, которая якобы вела героическую борьбу с нацистами и большевиками за великую и независимую Украину, которая обеспечит всем свободу слова и вероисповедания. В брошюрке утверждалось, что УПА никогда не сотрудничала с немцами и даже не упоминалась организованная оуновцами резня галицких евреев и поляков[25]. Контрразведка США сочла брошюрку «исчерпывающей справкой по предмету»[26].
СИС не обратила внимания на донесениясвоих собственных агентов и информаторов, подтверждавшие тот факт, что в сентябре 1947 года сама ОУН на своем третьем сборе раскололась на враждующие группировки именно потому, что Лебедь резко выступал против «ползучей демократизации» организации[27]. Аналогичным образом, проигнорировало факты в донесениях своих сотрудников и руководство вновь созданного ЦРУ, будущие руководители которого стали пользоваться услугами Лебедя еще в 1948 году[28].
Несмотря на проживание в Мюнхене под защитой американской разведки под пседонимом «Роман Туран», Лебедь по-прежнему не был уверен в своей безопасности. Он надеялся переехать в США. М. Лебедь был достаточно подкован, и, в отличие от многих бывших нацистов, отдавал себе отчет в том, что лжесвидетельство о своем прошлом может навсегда закрыть ему дорогу в Соединенные Штаты. В конечном итоге Лебедю удалось пробраться в США. Каким образом? Ответ на этот вопрос содержится в письме помощника директора ЦРУ У. Г. Уаймэна, направленном в июле 1949 года Службе иммиграции и натурализации США. В нем, в частности, утверждалось, что М. Лебедь «оказывает ценную помощь нашему ведомству в Европе» и посему ЦРУ поставило Службу иммиграции и натурализации перед фактом: Лебедь с семьей уже тайно переправлен ЦРУ в США под легальным прикрытием закона о перемещенных лицах[29].
Прибыв в США, Мыкола Лебедь перестал пользоваться псевдонимом и стал действовать под своим настоящим именем. Он начал выступать перед украинскими националистическими организациями, что немедленно вызвало соответствующий интерес к нему Министерства юстиции США. СИН открыла следствие по Лебедю, как только он «засветился» в Соединенных Штатах. Сотрудники СИН докладывали в Вашингтон в марте 1950 г. о многочисленных донесениях своих информаторов об участии Лебедя в покушении на Перацкого и его роли как «одного из главных бандеровских террористов». Информаторы СИН также сообщали своим кураторам о гестаповском прошлом бандеровского главаря, ответственности бандеровцев «за массовые убийства украинцев, поляков и евреев...» и участии Лебедя «в такого рода акциях в качестве одного из наиболее значительных бандеровских лидеров»[30]. На определенном этапе расследования СИН узнало о заинтересованности ЦРУ в Лебеде и решило поделиться с разведслужбой своими соображениями насчет личности Лебедя в качестве кандидата на депортацию из США. ЦРУ оперативно отреагировало на позицию СИН 3 октября 1950 г.: все обвинения в адрес Лебедя являются ложными, плакат гестапо о его розыске «доказывает, что он с равным пылом боролся против нацистов и большевиков». ЦРУ предупреждало СИН о том, что депортация Лебедя нанесет ущерб национальной безопасности США[31] .
Чиновники СИН были готовы прекратить расследование по Лебедю, однако при этом они испытывали определенный дискомфорт. У.Уиггинс, начальник следственного управления СИН, обратил внимание ЦРУ что их записка от 3 октября 1950 года не сняла обвинений по поводу нацистсткого прошлого Лебедя. Уиггинса особенно тревожила перспектива потенциального скандала, который могла бы спровоцировать американская пресса, в случае если вопрос о Лебеде всплывет на поверхность и иммиграционную службу обвинят в невыполнении своих функций по расследованию бывших нацистов в США[32]. Руководители СИН попросили ЦРУ известить их, когда нужда в услугах Лебедя отпадет, с тем, чтобы Служба смогла выполнить возложенные на нее функции[33]. ЦРУ эту просьбу попросту проигнорировало. Более того, в феврале 1952 года руководство ЦРУ обратилось к СИН с требованием выдать М. Лебедю документы на право многократного въезда в США, чтобы он смог выезжать из страны и въезжать в нее по своему усмотрению[34]. Наглое требование ЦРУ переполнило чашу терпения руководителя СИН Арджайла Мэкки. Он обратился к генеральному прокурору США Дж. Макграфу за советом. “Мы всегда охотно сотрудничали с Центральным разведывательным управлением в пределах допустимого в рамках закона”, писал он, “и приостановили расследование в случае, который совершенно очевидно требует депортации”. Если Лебедь покинет США и затем вновь обратится за разрешением на въезд, указывал Макки, “я не вижу оснований для предоставления требуемых [ЦРУ] заверений”. Макки вновь подтвердил свою принципиальную позицию директору ЦРУ Уолтеру Б. Смиту: разрешение на повторный въезд для Лебедя не будет гарантировано, поскольку каждый новый въезд в страну лиц, не являющимися гражданами США, юридически рассматривается как первоначальный и поэтому подлежит отдельному расследованию. Другими словами, если Лебедь покинет страну по делам ЦРУ, его могут не пустить назад[35].
Указанная переписка весьма показательна в том отношении, что она не стыкуется с определенными пропагандистскими клише в работах многих современных исследователей, рассматривающих правящие круги США с точки зрения монолитного антикоммунизма и антисоветизма. История никогда не предстает в каком то одном качестве, она заставляет искать ответы и новые подходы на многие часто кажущимися нелогичными вопросы и явления. В этой связи примечателен комментарий Нормана Года, американского исследователя проблематики нацистов в США, по поводу позиции Макки. “Предупреждение Макки, что Лебедь может не получить разрешения на въезд в страну”, пишет он, “показывает пределы, за которые СИН не могло сознательно выходить”. “Констатация факта в письме Макки о том, что его ведомство “всегда сотрудничала с ЦРУ”, отмечает Н. Года, “свидетельствует о наличии других аналогичных случаев, в которых позиция СИН не была такой принципиальной[36].
Учитывая сопротивление чиновников СИН, которые лишь выполняли свой служебный долг, ЦРУ решило закрыть вопрос с Лебедем раз и навсегда. В бой вступила «тяжелая артиллерия» - 5 мая 1952 года сам будущий директор ЦРУ Аллен Даллес (в то время занимавший пост помощника директора ведомства) обратился с письмом к Арджайлу Макки в котором говорилось, что М. Лебедь является «уполномоченным министром иностранных дел «Украинской головной вызвольной рады» (УГВР), подпольной организации в СССР» и его контакты в этом качестве «являются неоценимым подспорьем» для ЦРУ и операций ведомства. Даллес особо подчеркнул, что «в связи с будущими первоочередными операциями ведомства, чрезвычайно важно, чтобы фигурант имел возможность осуществлять поезлки в Западную Европу». «Однако, прежде чем он предпримет такие поездки», писал А. Даллес, «наше ведомство должно получить заверения о его беспрепятственном возвращении в США без какого-либо расследования или инцидента, которые привлекут нежелательное внимание к его деятельности». Что же касается обвинений Лебедя в террористической деятельности в связи с покушением на Б. Перацкого и процессом 1936 г. над бандеровцами-организаторами покушения, Аллен Даллес отмел обвинения в адрес Лебедя как «политически мотивированные». Как указывает уже упоминавшийся нами американский исследователь Н. Года, это заявление Даллеса противоречило всей имевшейся в то время в распоряжении ЦРУ информации по этому нацистскому преступнику[37]. Наконец, Даллес потребовал, чтобы Лебедю был предоставлен вид на жительство, как это было определено разделом 8 Закона США 1949 г. о Центральном разведывательном управлении[38], поскольку ЦРУ был необходим постоянный доступ к своему агенту «для выполнения разведывательной миссии ведомства в интересах национальной безопасности США». Таким образом, Лебедю давали «зеленый свет» на все последующие операции. Более того, Даллес хотел, чтобы вид на жительство Лебедя был датирован задним числом, т.е. октябрем 1949 г., когда тот впервые въехал в США. Поскольку указанный раздел 8 закона 1949 г. о ЦРУ обеспечивал легальное прикрытие для подобного рода агентуры ЦРУ и ее пребывания в стране без учета требований иммиграционных законов, СИН ничего не оставалось делать, как примириться с требованием ЦРУ. Впоследствии Уиггинс выразил надежду, что при продолжении соответствующего расследовании, СИН сможет найти основания для депортация Лебедя[39]. Эти надежды не оправдались – в марте 1957 года М. Лебедь стал натурализированным гражданином США.

[18] CIC memo of 10 Nov. 1947, ibid.

[19] Mark Aaarons, Sanctuary: Nazi fugitives in Australia. Port Melbourne: William Heinemann Australia, 1989. См. также Mark Aaarons,, War Criminals Welcome: Australia, a Sanctuary for War Criminals Since 1945, Melbourne: Black Inc., 2001.

[20] Mark Aarons and John Loftus, Ratlines: How the Vatican's Nazi networks betrayed Western intelligence to the Soviets. Reading: Mandarin,1992, p. 325; См. Также Mark Aaarons and John Loftus, Unholy Trinity: The Vatican, the Nazis and the Swiss Banks. New York: St Martin's Griffin, 1998, p. 342. Находясь в плену у британцев в лагере для военнопленных, Ф. Бухардт изложил историю вербовки и тайного использования германской разведкой различных групп русских, белоруских и украинских коллаборационистов в рукописи на немецком языке озаглавленной «Die Behandlung des russischen Problems wdhrend der Zeit des national-sozialistischen Regimes in Deutschland [Использование русского вопроса в период национал-социалистического режима в Германии]». Ценность рукописи для западных спецслужб состояла в подробном анализе главных ошибок немцев при работе с этническими организациями антисоветских коллаборантов, включая бандеровцев. Рукопись находится в национальном архиве США: Top Secret Sensitive Documents – Confidential Informants' Index, Office of the Army Chief of Staff for Intelliegence, Vault 2, NA, Suitland, Md (архивный источник приводится по: Mark Aarons and John Loftus, Ratlines, p. 325). На рукопись также ссылаются: Дж. Лофтус в первой своей книге о нацистах в США (John Loftus, The Belarus secret. New York: Paragon House, 1989, pp. 63, 172), Сол Литтман (Sol Littman, Pure soldiers or sinister legion: The Ukrainian 14th Waffen-SS Division. Montreal: Black Rose Books, 2003, pp. 60, 66) и, косвенно, Кристофер Симпсон (Christopher Simpson, Blowback: America's recruitment of Nazis and its effects on the Cold War. New York: Collier Books, 1989, p. 373. Так, например, К. Симпсон использовал следующие архивные источники: U.S. Army Intelligence and Security Command (INSCOM), включающие досье армейской контрразведки на Ф. Бухардта (INSCOM Dossier No. XE 077406 D 216906) и М. Лебедя (INSCOM Dossier No. C 804 3982 и No. D 201967 24B2190 (secret)). Примечательно, что одним из первых западных исследователей, основательно проштудировавших рукопись Ф. Бухардта, был Александр Даллин при написании фундаментальной работы «Германское правление в России, 1941-1945 гг.», изданной в 1957 году (См. A. Dallin, op. cit.). См. также Mark Aarons and John Loftus, Ratlines, p. 324).

[21] GID/OPS/CIS D-201967, 21 Nov. 1947, Ibid.

[22] См. Mark Aaarons and John Loftus, Ratlines, p. 247. Авторы ссылаются на архив: CIC File, Subject «Black Orchestra», в котором содержится переписка между DDU и DAD (Department of the Army Detachment – Группа министерства сухопутных войск, организация-предшественник ЦРУ). Letter of 23 August 1946 to Captain O'Neal SSU/War Department Detachment, досье А. Туркула Ti/017. Князь Антон Васильевич Туркул, по утверждению авторов, до самой своей смерти в 1959 году являлся агентом многочисленных западных спецслужб и и одновременно суперагентом советской разведки. С его помощью, как и с помощью совтского разведчика Кима Филби, спецслужбы СССР были в курсе практически всех операций ЦРУ и британских разведслужб, в особенности с иcпользованием националистических антисоветских организаций, включая НТС, ОУН и др. Указанные архивные документы были получены по закону о свободе информации авторами в 1990 году.

[23] Ааронс и Лофтус обратились за консультацией к одному из ветеранов контрразведки США по поводу номенклатуры различных подразделений в период, предшествоваший созданию ЦРУ, поскольку нигде - ни в даже недавно опубликованной многотомной истории ведомства (т.наз. секретный «доклад Дарлинга» в национальном архиве США - Arthur Darling, The Central Intelligence
Agency: An Instrument of Government, NACP, RG 263. На копию доклада в национальном архиве cсылается С. Дж. Коркер в своей фундаментальной монографии US Covert Operations and Cold War Strategy, p. 184; сам доклад был опубликован в 1990 г. в виде публичной версии, cм. Arthur B. Darling, The Central Intelligence Agency: An Instrument of Government, to 1950. University Park, PA: Pennsylvania State University Press, 1990), ни в других источниках по истории ЦРУ отсутствовала какая-либо информация о DDU Аллена Даллеса в качестве прикрытия конкурировавшей с СИС разведслужбы в составе государственного департамента США. Первая публичная ссылка на DDU впервые появилась в 1991 году в книге указанных авторов «Крысиные тропы».
Во второй половине 40-х гг. А. Даллес тесно сотрудничал с кандидатом в президенты республиканцем Томасом Дьюи – соперником Трумэна на выборах 1948 г., который пообещал ему пост руководителя американской разведки после своей победы на выборах в 1948 г. М. Ааронс и Дж. Лофтус пишут, что в тот период в оккупированной Германии фактически орудовали две разведывательные организации - одна либеральная (DAD), а другая консервативная (DDU), возглавляемая А. Даллесом. Если первая получала приказы от президента США, то вторая получала их от республиканского предвыборного штаба Т. Дьюи. Сотрудники глубоко законспирированного DDU носили армейскую форму и знаки различия, но получали зарплату в госдепартаменте, где А. Даллес пользовался значительным влиянием. Они ждали момента, когда Трумэн уйдет с поста президента, чтобы «спустить с привязи свою армию эмигрантов против Сталина». В то время как DAD занимался охотой на нацистских преступников, даллесовкая DDU тайно занималась их вербовкой (См. Mark Aaarons and John Loftus, Ratlines, p. 234).

[24] Об этой уловке Лебедя 28 октября 2003 г. в личном интервью поведал одному из авторов сборника об американских спецслужбах и их связях с нацистами бывший следователь отдела специальных расследований министерства юстиции и юридический советник Всемирного еврейского конгресса Эли Розенбаум (См. U.S. Intelligence and Nazis, p. 263; см. также Village Voice, February 1, 1986, p. 21).

[25] Санированная Лебедем история УПА в виде указанной брошюрки хранится в национальном архиве США: См. меморандум специального агента 970-го полка контрразведки США Камиллы С. Хайду от 17 ноября 1947 г. с приложениями (NA, RG 319, IRR, entry 134B). Краткий перевод брошюры Лебедя на английский язык был заказан ФБР и также находится в национальном архиве США (NA, RG 65, 105-12528-9, box 128). По видимому, речь идет о брошюрке М. Лебедя, изданной в Мюнхене в 1946 году (Лебедь, Микола. Українська Повстанська Армія. Мюнхен: 1946.

26] Ellington D. Golden, HQ Counterintelligence Corps Region IV, 970th CIC Detachment, IV-2872, 18 Nov. 1947, NA, RG 319, IRR, entry 134B, Mikola Lebed.

[27] Memo by R. F. Carroll, NA, RG 319, IRR, entry 134B, Mikola Lebed; Memo by Special CIC Agent Daniel Barna, 19 Apr. 1948, ibid..

[28] Дата подтверждена в меморандуме Дж. Даллеса к Макки 5 мая 1952 г. (NA, RG 263, Mikola Lebed Name File.)

[29] CIA [excised] to Commissioner for Immigration and Naturalization, 20 June 1949, ibid.

[30] Меморандум следователя СИН Митчелла С. Соломона от 20 марта 1950 г., адресованный помощнику начальника отдела расследований Службы (NA, RG 85, INS File-Lebed, A7 320 118).

[31] CIA, Col. Sheffield Evans to Commissioner INS (Attn. W W Wiggins), 3 Oct. 1951, NA, RG 85, INS File-Lebed, A7 320 11.

[32] W.W. Wiggins, Chief, Investigation Section, to W.F. Kelley, Asst. Commissioner, Enforcement Division, 4 Oct. 1951, NA, RG 85, INS File-Lebed, A7 320 118.

[33] W.F. Kelley to Director CIA, 12 Oct. 1951, ibid.

[34] Edwards to Wiggins, 9 Feb. 1952, ibid.

[35] Commissioner for Immigration and Naturalization to Attorney General, 13 Feb. 1952, NA, RG 85, INS File-Lebed, A7 320 118; Argyle Mackey to Director CIA, 27 Feb. 1952, ibid.

[36]См. U.S. Intelligence and Nazis, p. 251.

[37] Dulles to Mackey, 5 May 1952, NA, RG 263, Mikola Lebed Name File. Копия этого письма также имеется в досье на Лебедя, заведенном ФБР. Что же касается признания Лебедя в покушении на Перацкого, об этом имеются материалы английской разведки MI-5 в том же досье. Сам Лебедь начисто отрицал участие в покушении при заполнении анкеты СИН в апреле 1952 года (См. Questionnaire Submitted to Mr. Lebed, 8 Apr. 1952, NA, RG 263, Mikola Lebed Name File).

[38] Central Intelligence Agency Act of 1949. P.L. 81-110, 63 Stat. 208. Согласно положениям раздела 8 закона, каждый год, директор ЦРУ по согласованию с Генеральным прокурором, мог ввозить до 100 иммигрантов и членов их семей в США в целях национальной безопасности, по существу предоставляя пребывание в стране на законных основаниях тем иностранным гражданам, которые работали на ЦРУ и которым необходимо было покинуть страны своего постоянного пребывания. При этом указанные агенты ЦРУ не подлежали стандартной проверке СИН, что вызывало сильные трения между СИН и ЦРУ.

[39] Wiggins to Kelley 13 May 1952, NA, RG 85, INS File-Lebed, A7 320 118.

[Сармат]

Примечательно, что когда в 1949 году конгресс США принимал закон о ЦРУ, ряд законодателей высказывали опасения, что ведомство превратится в своего рода «американское гестапо», которое будет заниматься слежкой за американскими гражданами. Поэтому законодатели позаботились о ряде положений закона, согласно которым ЦРУ запрещалось осуществлять разведывательные операции на территории США. Однако, немотря на такой запрет, ЦРУ косвенно участвовало в такого рода операциях, поставляя ФБР человеческий материал в виде информаторов из числа антисоветской и антикоммунистической иммиграции из СССР и стран Восточной Европы - агентов ЦРУ, переправленных в США по закону 1949 года.
В этой связи представлет интерес досье на Лебедя, имевшееся в распоряжении ФБР. Не секрет, что многие из бывших немецких коллаборантов, в том числе из украинских националистов, активно «стучали» на своих соратников и политических противников, поставляя ФБР информацию о состоянии дел в националистических организациях.
Досье Федерального бюро расследований США на М. Лебедя было достаточно объемным. В мае 1951 года руководство ЦРУ предложило услуги Лебедя Э. Гуверу, тогдашнему директору ФБР в качестве «активного многолетнего участника украинского движения сопротивления»[41]. Такого рода предложение поделиться агентурой было весьма нехарактерно для ЦРУ. Ларчик открывался просто: ЦРУ надеялось на поддержку ФБР с целью остановить разбухавшее как снежный ком расследование иммиграционной службой нацистского прошлого М. Лебедя.
ФБР занялось фигурантом вплотную, обратившись к информации о террористической деятельности бандеровцев и о роли самого Лебедя в покушении на Б. Перацкого, полученной еще в 1943 году от британской разведки. В досье ФБР на Лебедя также анализировались захваченные американцами документы германского генерального штаба за период 1943-1944 гг., в которых содержалась положительная оценка немцами УПА и в этой связи упоминался лично М. Лебедь.[42] Отделение ФБР в Нью-Йорке также допросило своего информатора, украинского националиста Петра Яблона, бывшего члена «службы безопасности» ОУН, который показал, что Лебедь являлся немецким коллаборационистом и убийцей, который «использует американскую разведку в своих личных интересах»[43].
Тем не менее, Э. Гувер отдал приказ о разработке М. Лебедя с целью его возможной вербовки в качестве источника информации об украинских орнганизациях в США. Когда ФБР допросило Лебедя, тот опять повторил санированный вариант своей политической биографии[44]. Когда его спросили об показаниях Яблона, Лебедь охарактеризовал Яблона как «странного» и «патологически больного человека»[45].
Информации о том, использовала ли ФБР Лебедя, нет, также как и отсутствует информация о том, помогло ли это следствию СИН. Когда в мае 1951 г. СИН обратилась к ФБР, Бюро сообщило иммигнрационной службе, что оно не имеет ничего против следствия по Лебедю и даже передала СИН имевшееся у ФБР заявление П. Яблона[46]. Позднее, когда Аллен Даллес потребовал от СИН предоставить Лебедю вид на жительство, СИН направило копию письма А. Даллеса Э. Гуверу и попросило последнего представить какие-либо замечания по существу требования ЦРУ[47]. Посольку у ФБР уже имелся основательный материал на Лебедя, СИН надеялась получить поддержку Гувера. Однако у руководителя ФБР сработал чисто антикоммунистический инстинкт: он отказался от каких-либо замечаний или комментариев, которые надеялась получить СИН[48]. Без сомнения, Гувер мог бы поделиться с СИН большим объемом информации о Лебеде, имевшейся в распоряжении ФБР, в частности материалами британской разведки и документами немецкого генштаба, но предпочел этого не делать. По этой причине в досье СИН на Лебедя эти материалы ФБР отсутствуют.
В последующие годы ФБР активно продолжало собирать информацию о Лебеде[49] и повторно допросила Яблона в 1953 году. ФБР также получило в свое распоряжение материалы СИС, которые частично подтвердили информацию, предоставленную П. Яблоном. Показательно, что ФБР поделилось этой информацией только с ЦРУ, но отнюдь не с иммиграционной службой[50].
Лебедь тем временем продолжал работать на ЦРУ. Его деятельность в качестве «министра иностранных дел» УГВР до сих пор остается скрытой от глаз общественности, однако сводки внешнего наблюдения ФБР проливают некоторый свет на этот аспект его службы американцам. Так в феврале 1951 года он подвизался в Гарварде, где читал лекции о «биологическом оружии», якобы используемом советским правительством против этнических украинцев на Украине[51]. С 1956 г. по середину 60-х Лебедь руководил издательством «Пролог» - очередной крышей ЦРУ для проведения акций «психологической войны» против СССР. По свидельствам агентов ФБР, Лебедь даже не читал публикуемые его издательством рукописи[52].
Мыкола Лебедь дожил до глубокой старости и умер в Пеннсильвании в 1998 году. До переезда в Пеннсильванию, он проживал в городке Йонкерсе под Нью-Йорком. Его личный архив был передан в Гарвардский институт украинских исследований.
Вся жизнь Лебедя была посвящена служению – но не Украине и не украинскому народу, а его врагам – разведывательным и специальным службам нацисткой Германии и США. Как показывает «жизненный путь» М. Лебедя и других «героев» ОУН, превозносимых в нынешней Украине бандеровскими последышами, они всегда были и остаются тем, кем они были на самом деле - иностранной агентурой, используемой врагами Украины.
Возникает закономерный вопрос: какова же была действительная польза американцам от использования различного рода лебедей, гриньохов и прочей нацистской сволочи, заставлявшая их вербовщиков идти на прямое нарушение американских законов? Ответ на этот вопрос попробовала предложить Элизабет Холцман, известный общественный деятель США, бывший член конгресса и в свое время занимавшая пост прокурора Бруклина. Она являлась членом от американской общественности в межведомственной группе по рассекречению архивных документов о нацистах в США. «Неясно, предоставили ли нацисты нам какую-либо полезную разведывательную информацию и мы знаем, что в некоторых случаях они были серьезным препятствием для нас», отмечала она в заключительном докладе межведомственной группы, «Учитывая провалы разведки в войне с Ираком, наверное было бы важным чтобы принимающие решения политики поняли, что использование исключительно безнравственных людей в разведывательной деятельности автоматически не сулит хороших результатов, а приводит к весьма плачевным итогам»[53].

[40] Robert A. Schow, Assistant Director, CIA, to Director, FBI, 1 May 1950, NA, RG 65, 105-12528-1, box 129.

[41] Belmont to Hennrich, 5 June 1950, NA, RG 65, 105-12528-2, box 128. В американских архивах есть немецкие оригиналы документов (NA, RG 242, T-76, roll 565, frame 673ff. ). Перевод на английский содержится в переписке Turner to Whitson, 11 May 1945, NA, RG 65, 105-9571-17, box 126.

[42] Belmont to Hennrich, 5 June 1950, NA, RG 65, 105-12528-2, box 128. См. также доклад ФБР от 2 февраля 1951 г. (NA, RG 65, 105-12528-6X, box 128).

[43] FBI Report of 3 Aug. 1950, NA, RG 65, 105-12528-4, box 128.

[44] FBI Report of 2 Feb. 1951, NA, RG 65, 105-12528-6X, box 128.

[45] C.H. Pennington, Chief, Investigations Section, to Mackey, 17 May 1951, NA, RG 85, INS File-Lebed, A7 320 118.

[46] Kelley to Hoover, 13 May 1952, ibid.

[47] Hoover to Mackey, 20 May 1952, ibid.

[48] Досье ФБР о деятельности Лебедя в годы войны по своему объему превышало материалы германского генерального штаба, захваченные американцами (U.S. Intelligence and the Nazis, p. 255 ).

[49] Перевод статьи «Трагичеcкая годовщина» из газеты «Новое русское слово» от 24 июля 1952 г. в NA, RG 65, 105-12528-14, box 128; FBI New York Report of 5 June 1953, NA, RG 65, 105-12528-15, box 128; Hoover to Director, CIA, 12 Aug. 1953, NA, RG 65,105-12528-18, box 128; доклад без подписи "Mykola Lebid" в Albert H. Mackenzie to Brigadier General Mark McClure, Deputy Chief of Staff, G-2, Department of the Army, 22 Sept. 1953, NA, RG 65, 105-12528-19, box 128.

[50] "Underground Ukraine War Bared Here," New Haven Journal-Courier, February 14, 1951;
Jaro Halat, "The Assassin and the Admiral," The New Leader, 28 July 1951, p. 10. Под псевдонимом «Яро Галат» писал все тот же Петро Яблон.

[51] Director, FBI to SAC New York, 20 June 1962, NA, RG 65, 105-12528, box 39; Director, FBI to SAC, New York, 28 June 1965, ibid. О финансировании «Пролога» ЦРУ, см. Joe Conason, "To Catch a Nazi," Village Voice, Feb. 11, (1986), 21.

[52] Nazi War Crimes & Japanese Imperial Government Records Interagency Working Group, Final Report to the United States Congress, April 2007. Washington, DC, 2007, p. 91.

[Сармат]

В ноябре — декабре 1986г. в Минске состоялся процесс над одним из палачей Хатыни Григорием Васюрой. 14 томов дела № 104 отразили множество конкретных фактов кровавой деятельности фашистского карателя. Решением военного трибунала Белорусского военного округа Васюра признан виновным в преступлениях и приговорен к высшей мере наказания — расстрелу.


Григорий Васюра — начальник штаба 118 полицейского батальона


118 полицейский батальон был сформирован в 1942г. в Киеве из карателей Буковинского куриня, которые принимали участие в уничтожении жертв Бабьего Яра кадровых офицеров и красноармейцев, которые согласились сотрудничать с оккупантами, прошли спецподготовку в различных школах на территории Германии, одели немецкую форму и приняли военную присягу на верность Гитлеру. Это послужило лучшей характеристикой для отправки карателей в декабре 1942г. в Белоруссию. Батальон прибыл в поселок Плещеницы. Кроме командира-немца во главе каждого полицейского подразделения стоял «шеф» — немецкий офицер, курировавший злодеяния своих подопечных. «Шефом» 118 полицейского батальона был штурмбаннфюрер Эрих Кёрнер, а «шефом» одной из рот — гауптман Ганс Вельке — чемпион Олимпийских игр 1936г. по толканию ядра. На фронт Вельке не попал. Свои награды он зарабатывал в тылу. Именно его уничтожили партизаны у развилки дорог Плещеницы-Логойск-Козыри-Хатынь. Начальником штаба 118 полицейского батальона был Григорий Васюра. Жестокость его не знала пределов, даже по отношению к своим подчиненным. Он был участником многих карательных операций, которые унесли сотни жизней ни в чем не повинных людей.
В начале января 1943 г., в селе Чмеличи, не обнаружив партизан, которые провели перед тем успешную операцию, полицаи под руководством нашего «героя» уничтожили часть жителей этого села. Дальше кровавый путь прошел по многим таким селам. Васюра и его люди убили 16 жителей села Котели и Заречье, провели карательную акцию в селе Бобровом, где уничтожили партизана из бригады «Народные мстители» П. Мелешко. И местного жителя Христовского.

22 марта 1943 года. Беларусь. Недалеко от деревушки Хатынь было совершено нападение на немецкий патруль. Среди пострадавших оказался и любимец Гитлера чемпион Олимпийских игр 1936 года гауптман Ганс Вельке. Он был а «шефом» одной из рот батальона. После его убийства полицаи 118-го батальона и немцы на дороге Плещеницы-Логойск задержали более 50 человек, которые рубили дрова, жителей села Козыри, и убили 26 из них. Дальше на их пути стояла Хатынь… Теперь ее нет… Есть только мемориальный комплекс….

13 мая Васюра возглавляет боевые действия против партизан в районе с. Дальковичи. 27 мая проводит карательную операцию в с. Осови, где было расстреляно 78 человек. Далее – карательная операция «Коттбус» на территории Минской и Витебской областей – расправа над жителями села Вилейки; уничтожение жителей села Маковье и Уборок расстрел возле с. Каминская Слобода 50 евреев. За эти «заслуги» гитлеровцы наградили Васюру званием лейтенанта и двумя медалями.

Когда его батальонбыл разгромлен, Васюра продолжил службу в 14-й гренадерской дивизии СС «Галиция», уже в самом конце войны – в 76 пехотном полку, который был разбит уже во Франции.

В фильтрационном лагере ему удалось замести свои следы. Только в 1952 г. за сотрудничество с фашистами во время войны трибунал Киевского военного округа приговорил его к 25 годам лишения свободы. В то время о его карательной деятельности ничего не было известно. 17 сентября 1955 г. Президиум Верховного Совета СССР принял Указ «Про амнистию советских граждан, которые сотруднчали с оккупантами во время войны 1941-45», и Васюра вышел на свободу. Вернулся к себе на родну. Черкасчину. Но «мехи Господа мелют хоть медленно, но верно». Односельчане обратили внимание на то, что Васюра ведет себя чрезвычайно неадекватно во время празднования Дня Победы. Сообщили в компетентные органы. Так и вышли на следы его кровавых деяний. Во время суда было установлено, что им лично было уничтожено более 360 мирных женщин, стариков, детей.

Вот некоторые из хэроев, принимавших участие в ее уничтожении:

"Schutzmannschaft Batailon-115" після отримання зброї Стоять зліва направо: В.Гаврилишин, ?, Рак, В.Бажай, І.Пилипюк, О.Титинюк, Вепрюк, Ілашкевич; присіли зліва направо: О.Білак, І.Семеген, С.Ісопчук. Київ, весна 1942 р.


Старшини -102-го, 115-го і 118-го Schutzmannschaft Batailon
на військових курсах в Мінську в 1942 р.


Schutzmannschaft Batailon-115 в 1943 р. Зліва направо стоять: С.Ісопчук, П.Семеген, Кміт, М.Калинчук, М.Боднарюк, сидять: Г.Гільчук, І.Слижук, (?), М.Павлик.


Посвячення українського прапора(!!!) 2-ю сотнею "Schutzmannschaft Batailon-115" в Деречині 31 жовтня 1943 р.

И материал про одного из хэроев Хатыни:
Владимир Катрюк - от палача до пасечника

[Сармат]

Вот, есть книженция в Сети "Буковинський Курінь в боях за українську державність". И очень интересные свидетельства об этой самой "борьбе":

Стрільці 115-го батальйону після отримання зброї Стоять зліва направо: В.Гаврилишин, ?, Рак, В.Бажай, І.Пилипюк, О.Титинюк, Вепрюк, Ілашкевич; присіли зліва направо: О.Білак, І.Семеген, С.Ісопчук. Київ, весна 1942 р.


"Після ліквідації Куреня чимало з них, рятуючись перед безжальністю німецьких репресій проти активістів націоналістичного руху з Західної України, змушені були зголоситися до різних добровольчих частин німецької армії. Однією з них був уже згадуваний 109-й батальйон під командуванням ґенерала Омеляновича-Павленка; втім, більшість буковинців влилася до складу 115-го і 118-го батальйонів. І хоча історія цих німецьких військових формувань не лежить в безпосередньому зв'язку з історією Буковинського Куреня, їх діяльність в Україні та в Білорусії буде розглянута нижче якомога детальніше з двох причин. По-перше, вимагає спростування десятиліттями розповсюджувана радянськими "істориками" дезінформація про "злочинну роль", яку, мовляв, відіграли буковинці на теренах Білорусії. По-друге, важливо простежити, як вдалося колишнім членам Буковинського Куреня в умовах німецького терору, коли буковинці були усунуті навіть з найнижчих офіцерських посад у згаданих батальйонах, протягом двох років зберегти свою згуртованість і волю до боротьби, щоб при найпершій нагоді організовано стати до лав антифашистського, а водночас і антибільшовицького, повстанського руху в Україні і у Франції.

SCHUTZMANNSCHAFT BATALION-115 /КИЇВСЬКИЙ ПЕРІОД/

На початку 1942 р. командування вермахту вирішило створити ряд українських батальйонів охоронної поліції для боротьби з радянськими партизанами, які активізували свою діяльність на Поліссі. Зокрема, в Києві було сформовано нову військову частину — "Schutzmannschaft Batailon-115", який було розміщено на вул.Лівашовській у колишніх приміщеннях міліції. Командантом 115-го батальйону (українці називали його куренем) призначено майора Пфаля, заступником — гавптмана Поля; до кожної сотні і чоти приділено офіцерами одного німця і одного українця. Вояків батальйону, (а ними головно були колишні військовополонені-українці) в січні було обмундировано у військове взуття та литовську уніформу, в лютому їм видано ґвинтівки, і вони почали нести порядкову службу в Києві. Буковинці, які влилися до складу цього батальйону, були приділені до різних його сотень, не становлячи окремого підрозділу.
Сотенний В.Петричук і чотовий В.Аврам, 1942
Німці в той час намагалися зліквідувати будь-які свідчення українського характеру 115-го батальйону. На відміну від синьо-жовтих нарукавних пов'язок, які носили члени Буковинського Куреня, стрільці батальйону мусіли носити білі пов'язки з своїм порядковим номером (командир батальйону мав № 1). До якогось часу толеровані були тризуби на шапках, що їх стрільці отримували від своїх друзів з підпілля, але невдовзі і їх мусіли зняти.

Наприкінці лютого стало відомо, що в лісах приблизно в 100 км на північ від Коростеня, біля села Хабине, з'явилися більшовицькі партизани, як виявилося згодом — озброєні автоматами та ручними ґранатами парашутисти, які тероризували місцеву людність і навіть вбили кількох селян за відмову вступити до їх загону. На розвідку з Києва було вислано 1-у сотню батальйону під проводом сотенного Остапенка та двох німецьких офіцерів. Два тижні вони прочісували ліси, але безуспішно. Тим часом партизани, дізнавшись про слабке озброєння сотні (її стрільці були озброєні лише старими російськими ґвинтівками, єдиний скоростріл був у руках німця), влаштували в густому лісі засідку і вщент її розбили. З буковинців тоді загинули поручник Василь Петричук ("Іскра") та Георгій Лазоряк з села Багна, полягли також наддніпрянець Шеремета та один з німців.
Старшини 102-го, 115-го і 118-го батальйонів
на військових курсах в Мінську в 1942 р.

Зразу ж після бою на місце пригоди було відправлено 2 у і 3-ю сотню 115-го батальйону під командуванням майора Пфаля. На місці попереднього бою знайдено всіх забитих стрільців; їх перевезено до села Хабине і з військовими почестями поховано на подвір'ї місцевої церкви. Після короткого відпочинку 1-а і 2-а сотні повернулися до Києва, а за кілька днів — і 3-а сотня".

Западноукраинские коллабррационисты, служившие гитлеровцам, оказывается, "герои вызвольных змагань" и в их честь нужно теперь салютовать 9 мая. Так, может заодно реабилитировать и восточноукраинских коллаборационистов, служивших Гитлеру? К примеру, в карательном подразделении Ваффен-СС «Дирлевангер».

Вот документы, цитированные из повести Алеся Адамовича «Каратели»:

«Из показаний Тупиги И. Е. в 1960 году:
«Мельниченко Иван Дмитриевич командовал ротой, ее называли у нас „украинской“. Командиром роты был немец Поль, но назывались „мельниченковцы“. А Мельниченко откуда‑то из‑под Киева, он грамотный был, он и раньше лейтенантом был. Черный, как цыган. В общем пустой человек, с коня не слезал и вечно пьяный. И все мельниченковцы такие, вот и в Нивках – сразу кинулись по сундукам да погребам. Мы бы всех партизан припутали, если бы не эти мародеры. Один Мелешка молодец, не растерялся, установил пулемет и… Я про то, что никакой дисциплины, одна самогонка и грабеж. Потом, в конце войны, он и еще сколько‑то убежали в лес…»
Страницы дневника Мельниченко с записями событий во время службы в батальоне СС


Из документов известно, что Иван Мельниченко лежал в немецком госпитале почти полгода, а когда вернулся в батальон, вместо роты получил взвод – ротой командовал уже другой гауптшарфюрер. В 1944 году увел двадцать человек в лес – когда уже фронт подходил. Из партизанского отряда тут же убежал, скрывался в Карелии. Затем перебрался в Киев. Прятался на чердаке своего дома. Пришел уполномоченный с понятыми делать обыск, полез на чердак – Мельниченко выстрелил в него и убежал. Жил в балках, выходил на дороги и забирал, что у кого было съестного. Набрела на него спящего женщина с козой (Надя Федоренко), он выдал себя за дезертира. Много раз приводила козу, доила в балке, приносила хлеб. Через нее переправил властям письмо‑обращение: «Я виноват, ловите меня. Родители за детей не отвечают!» Сочинил автобиографию и тоже переслал. Очень чувствительно описал, как весь мир перед ним виноват за все, что он, Мельниченко, делал, приходилось ему делать. Очень поверил в силу своей логики, правды и сам явился в НКВД – следом за письмом. Из поезда, когда его перевозили, удрал. Еще месяц жил, двигаясь по направлению к лесным краям. Был убит в Белоруссии».

Из письма‑заявления Муравьева Ростислава Александровича (после приговора к расстрелу):
Бывший эсесовец Муравьев Р.А. - преподаватель Киеского строительного техникума незадолго до ареста в 1970 г.

«В этом письме речь не обо мне, а о моей семье и моих родственниках.
2 сентября 1945 года я добровольно возвратился из Франции и в Советской зоне явился в контрразведку, считая, что моя фамилия и мои преступления ей известны. Но на меня, к сожалению, посмотрели с изумлением. Обо мне не знали. Тогда я поставил перед собой цель – наказать себя, но так, чтобы можно было трудом доказать правительству: мои преступления перед родиной совершены не из ненависти к Советской власти, а растерянностью в начале войны, страхом перед голодной смертью и возмездием со стороны карательных органов, трусостью перед смертью в момент пленения. Наговорил на себя «достаточно», судом был приговорен к 15 годам и направлен на шахты…
Никогда никому (а тем более семье, родственникам) я не рассказывал о своих преступлениях и думал, честно говоря, что уже не придется.
Я вас очень прошу – не передавайте огласке через газеты, радио, телевидение и другие каналы информацию о предстоящем процессе.
Вся моя семья и родственники – истинные труженики и порядочные люди в лучшем смысле этого слова. Я преступник, в 1945 г. наказал сам себя (к сожалению, недостаточно), а в 1971 г. объективно выходит так, что больше наказывается моя семья. Машина «Волга», гараж и 4,5 тысячи денег – это принадлежит моей жене. Тем более, что в 1945 г. у меня была конфискация. Таких женщин, как моя жена, не так уж много на Руси, будьте милосердны к ней. Она, интеллигентная женщина, врач‑гинеколог, добровольно приехала ко мне на поселение, самоотверженно разделив трудности, переживаемые мужем.
Я каким‑то образом оказался среди них уродом, так пусть же весь мой позор падет только на меня.
Будучи в плену, я во многом заколебался и считал, что навсегда потерял Родину. Я был совершенно обессилен и убит. Уже тогда я считал себя преступником и не понимал, почему так случилось. Я не могу точно сказать, почему оказался в стане врага. У меня не хватило сил сопротивляться, и я стал врагом по стечению обстоятельств. Всему виной война. Попав в плен, я считал себя конченым, потерянным для страны человеком. Я пошел на службу к немцам, т. к. у меня было одно желание – выйти из лагеря. Меня преследовала мысль, чтобы только выжить.
Все происшедшее со мной в 1942 – 1944 гг. я расцениваю как большое горе, причиненное Родине, а также мне и моей семье… Я не стараюсь защитить себя, однако я хочу сказать, что мы сейчас не такие, какими были тридцать лет назад… Но несмотря на все это, я считаю, что ко мне должна быть применена высшая мера наказания. Только прошу не обижать мою семью и не конфисковать имущества.
Я не отрицаю своей вины, не прошу снисхождения, но не могу принять на свой счет ряд преступлений. Я занимался укомплектованием кадров, рекомендовал офицеров и унтер‑офицеров, устройством семей полицейских, конфликтами между немцами и русскими – был просто офицером связи.
Я предал свою Родину, я изменник, я подлец, но я был солдат в стане врага, а не изверг и палач!..
В то время я был в основном солдатом, которому была противна такая жизнь, я лез всюду, где меня могли убить, но, к сожалению, пуля не нашла меня тогда.
Разве я знал, куда попал, когда из плена «добровольно» поступил в команду СД? Только через месяц узнал. Желание выжить, а также узнать, что же это за сила, которая смогла сломать Советскую власть (тогда казалось именно так), и привело к падению, а потом немцы окончательно связали одной веревкой с собой…
Только я лично никого не убивал, не истязал. Это наговоры. Зачем мне это было, если у меня было под командой столько людей? Уже за то, что я ими командовал, я больше, чем они, заслуживаю высшей меры. Какой мне смысл теперь отрицать?..»

Интересно, успели ли и этих "хэроев" реабилитировать Вьятрович, Юхновский и Ко?

[Сармат]

1942 год. Буковинцы идут по Киеву. Во главе колонны – подофицер Владимир Черныш. Пометки на фото оставлены следователями СМЕРШ

[Сармат]

"ОУН несе Тобі, українська молоде, визволення, свободу та ясне національно-природнє життя на Твоїй землі, де не буде:

НІ КАЦАПА
НІ ЖИДА
НІ ЛЯХА
ГЕТЬ з ЧУЖИНЦЯМИ!"
"Українці Червоноармійці, подумайте над цим, не допустіть себе до обману. Ви подивіть-ся тільки на склад Ваших відділів: жиди, цигани і інша наволоч, котрі то народи не мають навіть права на життя, про них не згадує жадний історік світу. Українці Червоноармійці, Ви є нащадки славних лицарів козацьких, і як не встид Вам ходити по лісах з жидами та циганами і вбивати та грабити своїх братів українців".
"У нас поважали тих, які одружувались з жидівками і цим вироджували українську націю. Жиденят – всяких Бусів Гольдштейнів, Давидів Ойстрайхів називали українськими музиками, їх преміювали, називали сталінськими лауреатами, а справжня талановита українська молодь топталась, в'янула на пні. В інститутах і школах кишіли жиди, бо вони мали гроші".
"В найлютіших тортурах, які чинили нам наїздники московсько-большевицької імперії і прокляте усім світом юдове плем'я – жиди, ми зберегали чистоту і прозорість нашого слова, співучість нашої славної української пісні"
"УЧИТЕЛІ УКРАЇНЦІ! Допомагаймо українському народові в його національно визвольній боротьбі! Вітаймо німецьку армію, найкультурнішу армію світу, яка проганяє з наших земель жидівсько-комуністичну наволоч. Допомагаймо Організації Українських Націоналістів під проводом Степана Бандери будувати велику Самостійну Українську Державу".

Дело 370, опись 4, фонд 57 Центрального государственного архива общественных организаций Украины
Отсюда

[Сармат]

"Между тем, как наш фашизм родился из мелкой буржуазии и в большой части из простого народа (в основном крестьянства) и находил почти всегда симпатии у крупных промышленников и у высшего духовенства, за границей он рождается в основном среди крупной буржуазии и аристократии, тогда как промышленники (преимущественно связанные либеральной традицией) и все низшие классы населения относятся к нему с недоверием. Наш фашизм, представляет собой порыв народа, должен еще получать свою позицию и достоинство в мире, а "их" фашизм представляет из себя требование народов, которые уже получили свое, и аристократов, уже давно установились, задержали вещи такими, как они существуют ..."


Євген Онацький. “Дві революції”

[Сармат]

Серед людських рас панує принцип двоякої боротьби: агональної і континентальної. Напрямком першої є добір серед громади, а друга покриваєть­ся з кольоніяльним завойовництвом.
Помічується ступневий занепад Заходу з при­чини деякого частинного ослаблення біольогічної динаміки. Це ослаблення використовують колірові племена й організуються під расовим кличем – “бий білих”. Провід обіймає Японія і большевики. Загалом у часі 1800-1932 р. зросло число кольо­рової людности в 3,5 разів, число ж білої людности лише в 2,3 разів.

Причини жилавости японського народу лежать у їхньому довгому відокремленні та зударі релігійно-трансцендентальних постулятів до найбільшого роз­множування родин при малих засобах виживлення.

Московщина від доісторичних часів представ­ляє кінець клина палеоазійської раси, що її осеред­ком є Сибір. Колишні старі руські роди і винародовлені чужинці здегенерувалися й загинули під топором революції. Тепер правлять Росією фінсько-монгольсько-туранські мішанці, які заливають теж Україну. Між ними переважають палеоазійські (25,8 відсот.), ляпоноідні (20,8 відс.) і арменоідні типи (13,3 відс), а лише 40 відс. припадав на середземноморців і нордийців.

Наступ на Україну йде з двох боків: творен­ням валу на румунсько-польській границі та відрубанням Донбасу і Підкавказзя надволжанським кли­ном. Україна протиставляється московським задумам здоровим природнім расовим інстинктом та расовою відразою до расово чужих елементів, і в ньо­му саме відзеркалюеться боротьба двох рас за посідання України.

Одначе понад усякий сумнів мусить побідити раса відвічного українського туземного елементу, хоч остаточний вислід спинюється такими плянови­ми насильними большевицькими заходами, як напр. кольонізація, виселювання й мішані подружжя. *) В противному разі грозить Европі перемалювання на жовто коштом України, як східнього охоронного муру Европи й її культури і цивілізації.

Із заходу наступає на Европу чорна небезпека у Франції, яка постійно посилюється передусім на полудні. Початок дала війна, докінчують спроваджу­вані чорні робітники. У Парижі нараховують вже по Айкштедту 200 000 мішанців. В новій французькій літературі виступають “чорні французи”.

Жиди представляють особливу породу з “фацієс юдаіка”, “анімус юдаікус” дарма, що склада­ються вони із европейських рас. Обі питоменности повстали в історичних схрещеннях рас і доборі. В Україні представляють жиди окупацію на верхівних місцях, у яких як московські агенти займають кіль­ка разів більше відсоткового стану серед українців. Чим скорше жиди зникнуть з України, тим краще для них самих і України.

-----

*) Це видно м. и. із статистики мішаних подруж на Україні, що в українців виносили у роках 1925, 1926 і 1927 лише 3,08 відс, 2,99 відс. і 3,36 відс. у мущин і 4,84 відс. 4,24 відс. і 4,56, відс. у жінок, коли анальогічні цифри у німців на Україні виносили 11 – 12 відс, у москалів 26 – 39 відс, а у поляків навіть 31– 42, 48 відсотків.

Підготовка тексту: FrauSieg

[Сармат]

Наследие «Лісових чортів» — к 70-летию раскола в ОУН
10 февраля 1940 года на съезде в Кракове группа Степана Бандеры откололась от «материнской» ОУН и создала свою ОУН — бандеровскую, тут же объявив беспощадную войну старшим товарищам.


Один из отрядов организации «Пласт». Из этих милых детишек вырастут будущие раскольники ОУН, которые развяжут беспощадную междоусобицу среди националистов. Фото cdvr.org.ua



Как вы думаете, глубокоуважаемый читатель, кто был главным врагом для настоящего украинского националиста? Поляки? Немцы? «Совіти»? Нет! Главный враг украинского националиста — другой украинский националист, который хочет занять его место в борьбе за Украину. По логике оуновца, такого конкурента нужно было уничтожить в первую очередь и только потом перейти к «жидам», «москалям», «ляхам» и другим вечным врагам, которые и так никуда не денутся.
Возможно, вы даже не подозреваете, что живете в эпоху 70-летней гражданской войны в ОУН. Но ведь и французы в XIV веке не догадывались, что их время назовут Столетней войной. Жили себе, прячась от разгуливающих по стране банд, а потом оказалось, что банды — это армии, а изъятие у крестьян продовольствия — не грабеж, как кажется на поверхностный взгляд, а национально-освободительная борьба!
Так нужно быть последовательными! Раз в советские времена в вузах изучали «историю КПСС» — предмет, по съездам растолковывавший, как «ударная и направляющая сила» общества дробилась и размножалась, значит, его давно пора заменить историей ОУН. Получится не менее поучительная эпопея о том, как, возникнув, эта террористическая организация тут же раскололась на два непримиримых крыла — бандеровцев и мельниковцев, до сих пор ведущих между собой увлекательную войну до последнего истинного националиста.
Сколько эта незатихающая бойня унесла жертв, никто не знает. Одни говорят о сотнях, другие — о тысячах, некоторые из «летописцев» ОУН даже о десятках тысяч человек. Сначала воевали пулей, топором и удавкой. Потом, уже в эмиграции после Второй мировой, в основном чернилами и типографскими станками, обвиняя друг друга в изменах и том, кто лучше Гитлеру служил (своя служба при этом старательно затушевывалась, чтобы не шокировать послевоенную демократическую Европу).

Шеврон куреня «Лісові чорти», воспитавшего Шухевича

Мельниковцы крыли, на чем свет стоит, бандеровцев. Последние отвечали им тем же. Но совершенно ясно, что в результате этой междоусобицы погибли такие выдающиеся деятели украинского национализма, как Омелян Сеник — председательствующий на II Великом Сборе ОУН в Риме перед войной, Микола Сциборский — автор классической работы «Нациократия», обосновавший принципы националистического фюрерства, Ярослав Барановский — ближайший соратник убитого в 1938 г. в Роттердаме вождя ОУН Евгения Коновальца и множество других, вплоть до расстрелянной поэтессы Телиги, которую как мельниковку сдали в гестапо конкуренты-бандеровцы. Брат-оуновец резал брата, сестра — душила сестру.
В этой войне я не хочу становиться ни на чью сторону. Это глубоко интимное, оуновское дело. Основные его события вообще Украины не касаются. ОУН возникла в Галичине. Подавляющее большинство ее членов были галичанами. К Украине они имели примерно такое же отношение, как сицилийская мафия к истории Италии. Где вы видели сицилийскую мафию в Венеции? Но, как мафия хотела захватить всю Италию, так ОУН пыталась подмять под себя Украину, выдавая это за освободительную борьбу.
Только не вышло. Организация выстраивала себя на таких сатанинских принципах, что просто не могла не начать самоуничтожения. Ни Гитлер, ни Сталин, ни гестапо и ни советская госбезопасность победили ОУН. Она съела себя сама и сама же себя разоблачила. Достаточно почитать многотомные сочинения бандеровских и мельниковских мемуаристов, написанные в Канаде и США, где они доживали век.
Впоследствии мельниковцы будут обвинять бандеровцев, что те первыми начали истребление конкурентов по националистическому бизнесу. По факту они правы. Но у их «правоты» есть тайная сторона. Мельниковцы сами породили бандеровцев. Они были старше, опытнее, прошли Первую мировую войну и так называемые «визвольні змагання» 1918 — 1920 гг.
А бандеровцы приходились им «детьми» — и по возрасту, и по идеологии. Но детьми, поднявшими руку на родителей. Младшие демоны восстали против старших! Однако демонизм бандеровцев воспитали именно отцы-основатели ОУН. Они заложили его теоретические и практические основы.
После буйной свистопляски гражданской войны, украинско-польского и польско-советского конфликтов большая группа офицеров Галицкой армии — вооруженных сил распавшейся Западно-Украинской Народной республики — осела в родной Галичине. Все они находились под большим впечатлением от внезапных успехов большевиков и польских националистов. Крошечная партия Ленина с помощью радикальной идеологии и государственного террора сумела овладеть гигантской Россией. Построенная на жесткой дисциплине военная организация Пилсудского превратилась в политическую элиту новой Польши, которой теперь принадлежала Галичина. Еще вчера их тоже называли бандитами. А теперь они заседали на международных конференциях, в сеймах и диппредставительствах. Было чему завидовать!
По образцу более удачливых конкурентов группа отставных офицеров-галичан во главе с полковником Евгением Коновальцем организовала глубоко законспирированную УВО — Украинскую Военную Организацию. Убитые впоследствии бандеровцами Сеник, Сциборский и «свергнутый» ими Андрей Мельник — это все ее члены, отцы-основатели УВО и ОУН и соратники Коновальца.
Едва возникнув, УВО сразу же перешла к политическим убийствам. Ее жертвами становились польские администраторы и украинцы-галичане, считавшие, что террор — не дело, а своих целей нужно добиваться легальными методами, участвуя в выборах в польский Сейм. Движение таких умеренных галичан возглавил поэт Сидор Твердохлиб. По приказу Коновальца, его тут же ликвидировали осенью 1922 года — как раз накануне выборов. Коновальцу была нужна радикализация — смерть кого-то из видных поляков, ответные репрессии и украинская революция, которую он собирался вызвать таким нехитрым способом. Но попытка убийства боевиками УВО маршала Пилсудского во Львове провалилась, а организованный поджег польских домов в сельской местности в начале 20-х оперативно пресекла полиция.
Боясь разоблачения, Коновалец сбежал в Швейцарию, где как бывший офицер австрийской армии довольно легко наладил связи с германской разведкой. Он жил на ее субсидии и кормил небольшую, но преданную свиту. А его заместителем в Галичине остался Андрей Мельник. Официально он работал управляющим имения униатского митрополита Андрея Шептицкого. А неофициально — занялся воспитанием украинской молодежи Галичины в истинно националистическом духе, распространяя инструкции, как взрывать и поджигать. Особую пикантность ситуации придавало то, что и Мельник, и Шептицкий, точно так же, как эмигрант Коновалец, были отставными офицерами австрийской армии, а родной брат Шептицкого — Станислав, тоже австрийский отставник — занимал пост министра обороны Польши.

«ЛЕТЮЧА БРИГАДА» — ПОЧТЫ ГРАБИМ, ХОЛЕРОЙ ТРАВИМ

Это не Чикаго. Это Берлин 30-х. В центре в плаще и шляпе вождь ОУН полковник Евгений Коновалец. Фото cdvr.org.ua

Как известно, Бандера и Шухевич начали самостоятельную политическую деятельность с ограбления почты. Но не им первым пришла в голову эта прогрессивная мысль. Мальцы всего лишь учились у старших товарищей по УВО. Когда звезда Бандеры только всходила над Карпатами, уже вовсю гремела слава Юлиана Головинского — создателя легендарной в криминально-националистических кругах «Летучей бригады» — подразделения, призванного добывать деньги для партии налетами и бандитизмом.

Романтик налетов Головинский

Головинский — сын почтового служащего и некой Теофилы Шрам служил сначала офицером в австрийской армии, потом в Галицкой, потом в ЧУГА (Червоной Украинской Галицкой Армии), а, вернувшись после военных подвигов в родные края, вступил в УВО и ОУН. На счету его «бригады», состоявшей в основном из студентов, ограбление центральной почты во Львове в 1925 году, кассы уездной администрации в Долине, почтового транспорта под Богородичами и десятки других налетов. Грабили широко — по всей Польше. Даже почти у самой германской границы — на противоположной от Галичины территории, под Познанью. Однажды польская полиция арестовала Головинского, но ему удалось выйти сухим из воды.

Конкурент Бандеры Мельник

Часть денег предводитель «Летучей бригады» отдавал партии, но и себя не забывал. Заработав на грабеже почт начальный капитал, бывший обер-лейтенант купил несколько автобусов и открыл частную линию «Львов — Чесанов». Это позволяло ему чесать в свое удовольствие по Польше и планировать новые налеты. После очередного нападения на почтовую карету его выдал один из подельников. Официально Головинский был застрелен в 1930 году польским полицейским во время следственного эксперимента при попытке к бегству. Но есть версия, что он так надоел полякам, что те его просто привязали к дереву и пристрелили.
В лице Головинского ОУН и УВО как ее практикующий орган понес невосполнимую потерю. Это был настоящий гений львовской мафии. Незадолго до смерти он поделился своими мечтами с другом Осипом Матковским. Широта мышления Юлиана просто поражала — он планировал провести газовые атаки в Кракове и Варшаве, массово отравив местное население, запустить в польские водопроводы холерные эмбрионы (до бактериологической войны додумался!) и создать секретный террористический аэродром. Для этой цели молодой отставник, насмотревшийся чудес прогресса в окопах Первой мировой, собирался купить несколько спортивных аэропланов за границей и с воздуха «отстреливать» польских министров и генералов.

Малыш Бандера в форме «Пласта»

Сколько бы хорошего ни говорили почитатели Бандеры и Шухевича об их недюжинных талантах к душегубству, им очень далеко до творческого размаха этого бывшего лейтенанта с красивыми еврейскими глазами, неотвратимо действовавшими на прекрасный пол. В год безвременной кончины романтику-отравителю едва исполнилось тридцать пять. Разве это возраст для мужчины?

«ПЛАСТ» — КУЗНИЦА КАДРОВ ОУНОВСКОГО ТЕРРОРА

Львов, 1928 г. Совет пластунов «Червона калина». Четвертый слева в верхнем ряду со стаканом — Бандера. Фото cdvr.org.ua

К концу 20-х годов сложилась вертикальная структура националистических организаций. На вершине ее находилась заграничная ОУН с Евгением Коновальцем, проводившим время в увлекательных поездках между европейскими странами. Ступенькой ниже — уже в Галичине — УВО, специализировавшаяся на терактах и грабежах. А еще ниже — детская скаутская организация «Пласт», поставлявшая юные кадры для будущих террористов.
«Скауты» в переводе с английского — разведчики. Это движение зародилось в начале XX века в Англии и было скопировано во всех европейских странах. В СССР, по его образу и подобию, были созданы пионеры, унаследовавшие свою песню «Антошка, пошли копать картошку!» от дореволюционных русских скаутов. Но в Галичине скауты приобрели совершенно специфические черты. Детей учили не просто играть в разведчиков и ориентироваться на местности в летних лагерях, но и азам террора. Специально для членов «Пласта» ОУН выпускала детский журнал «Юнак». Его страницы пестрели статьями и рисунками гранат, зажигательных веществ и огнестрельного оружия. Такую же информацию печатал и местный бюллетень ОУН. Один из куреней «Пласта» красноречиво назывался «Лісові чорти». Между прочим, его членом был в детстве знаменитый Роман Шухевич — будущий командир немецкого диверсионного батальона «Нахтигаль» и УПА. Этот так заигрался в детские лесные игры, что уже не мог остановиться до самой смерти. Больше ничего делать не хотел!
Занятия в школе на Галичине заканчивались тогда 30 июня. В 1930 году перед каникулами «детишки» из «Пласта» пришли к старшим товарищам из ОУН и спросили, чем им заняться на летних каникулах? Ответ был прост: поиграть в пожарников — то есть, поджигать дома и имущество поляков и евреев. По данным польского министерства внутренних дел, «пластуны» получили тогда приказ «нищити забудування жидівські, польські та польських колоністів». Вместе с этой инструкцией им вручали свежий номер журнала «Сурма» (в переводе — «Труба») и наборы «юного химика». Первоначально акция мыслилась как локальная, но подросткам жечь все вокруг так понравилось, что скоро она стала центральной темой польских газет. Даже мировой экономический кризис на время отошел на второй план.
Все лето и осень пылали галицкие села! Оуновские историки почему-то стыдливо называют это проявление массовой пиромании «актами саботажу 1930 року». Во всем мире «саботаж» (от французского «сабо» — деревянные башмаки, которыми сердито стучат недовольные) — это сознательный отказ выполнять порученные обязанности, и только в ОУН — поджег хаты у соседа! Вот, как интересно понимали там общеевропейские ценности.
«Юнацькі звена, — писал один из современников фейерверка 30-го года, — набувши вступного знання, почували себе готовими революціонерами і прагнули чину». «Чин» на галицком диалекте — «поступок», «действие». Это слово заимствовано из польского языка, как и многое в Западной Украине. В ответ на такой огненный «чин» польская власть вынуждена была применить политику «пацификации» — умиротворения. Ее пытаются представить чуть ли не как государственное преступление довоенной Польши, забывая рассказать, чем же она была вызвана.
Но это будет потом. А пока и Коновалец в Швейцарии, и Мельник в Галичине ликовали, какое чудесное молодое поколение революционеров они вырастили! Бультерьерчик казался таким милым и ручным — он кусал поляков и баловался спичками, а его хозяевам даже не приходило в голову, что бойцовский песик скоро бросится на них самих!


Массовые поджоги и теракты в Галичине на каникулах 1930 года, организованные оуновской молодежью, поначалу вызвали у польских властей шок.


На этом берлинском снимке 1927 года позируют люди, взорвавшие Галичину: первый слева — глава ОУН Евгений Коновалец, второй справа — его «денежный мешок» Рико Ярый. Сидит в окружении двух дам знаменитый налетчик Юлиан Головинский. Дама в центре — жена Коновальца Ольга.



Изумиться было чему — юная поросль ОУН устроила настоящий праздник огня! По свидетельству тогдашней польской прессы, к сентябрю, когда снова пришлось сесть за парту, подростки уничтожили около двух сотен усадеб. Сгорело 62 жилых дома, 165 амбаров и других хозяйственных построек и 112 стогов сена. Может быть, это кого-то и не впечатлит. Тогда пусть он представит, что это его хату подожгли, когда он сел ужинать с семьей. Вероятно, ему станет понятнее паника, воцарившаяся в глухих галицких селах, далеких от цивилизации и полицейских участков.
К тому же, чтобы затруднить связь между органами власти, 20 июля неизвестные перерезали еще и 12 телефонных линий. Горели бараки с польскими рабочими, гремели выстрелы в темноте, а 30 июля группа налетчиков, по приказу предводителя краевой ОУН в Галичине Юлиана Головинского, напала в местечке Бибрка на почтовую карету с 55 тысячами злотых. В перестрелке погибли полицейский и один из налетчиков. Ненависть между поляками и русинами, как тогда называли западных украинцев, разгорелась с новой силой.
Это было сложное для Речи Посполитой время. В мире бушевал экономический кризис. Десятками банкротились польские предприятия. К материальным трудностям добавился кризис политический. Считая, что либеральные правительства довели страну до ручки, маршал Юзеф Пилсудский временно приостановил работу Сейма, арестовал наиболее радикальных левых депутатов и ввел режим единоличного правления.
Теперь можно было заняться межнациональными проблемами на «кресах всходних» — восточном пограничье. Разочаровавшись в мягких методах и хорошо понимая психологию бунтовщиков, Пилсудский (сам бывший бунтовщик, протестовавший в молодости против России) решил применить в Галичине политику «пацификации» — умиротворения.
На практике это выглядело так. Первым долгом взяли Юлиана Головинского. Элегантный налетчик сразу же раскололся, выдав свои связи с молодежной организацией «Пласт», поставлявшей кадры поджигателей. Однако инициативу в проведении акций «саботажа», как стыдливо называли пускание красного петуха под крышу соседу, естественно, отрицал. Он вел себя, как все подследственные, выкручиваясь и приуменьшая собственную вину.
На дорогах усилили полицейские патрули. Подозреваемых в поджогах арестовали, а в сельскую местность ввели отряды кавалерии для разоружения жителей. Окружив село, вуйкам предлагали добровольно сдать оружие и зажигательные материалы, а потом начинали зачистку — солдаты врывались в дома, поднимали половицы, разбирали крыши и, если находили винтовки и револьверы, всласть пороли хозяев запрещенного имущества.
И, наконец, греко-католическую церковь заставили занять четкую позицию и успокоить паству в духе христианских заповедей «не убий» и «не укради». Только после этого митрополит Андрей Шептицкий вспомнил о своих прямых обязанностях и обратился к галицкой молодежи со специальным пастырским посланием, прямо осудив поджоги и убийства, проведенные ОУН: «У підпільну роботу не дайтеся нікому ввести. Злочину... допускається той, що відводить вас від позитивної праці, а наклонює до конспірації». Но так как одновременно Шептицкий, всегда старавшийся угодить всем, высказался еще и против методов польской «пацификации», до народа этот документ так и не дошел — его конфисковала цензура.
И, наконец, в том же 1930 году Пилсудский лично запретил «Пласт» как фарм-клуб оуновских террористов. Сделать это было тем проще, что убитый в перестрелке за почтовую карету в Бибрке налетчик был одет именно в пластовскую униформу. Юлиан Головинский тоже был застрелен при попытке побега. Руководство краевой ОУН попало в тюрьму. Но семена злобы были уже посеяны покойным Головинским и его друзьями. Акции власти только временно ослабили напряжение, открыв дорогу наверх новому поколению террористов во главе со Степаном Бандерой.
Уже в следующем году его группа застрелила в Трускавце польского депутата Тадеуша Голувко — кстати, противника «пацификации». Боевики ОУН прикончили его прямо на курорте — вошли в комнату, выстрелили два раза, после чего вонзили в горло нож. Потом наступил черед советского дипломата Майлова во львовском консульстве и министра внутренних дел Польши Бронислава Перацкого.
О покушении на Перацкого я подробно писал в материале «Бандера — душитель котов». А о мотивах покушения на Майлова нужно сказать особо. Это дельце оуновцы задумывали не без геополитического расчета. Убив советского дипломата во Львове, они надеялись вызвать конфликт между Польшей и СССР, а покушение на Перацкого хотели выдать за «ответную» советскую акцию, которая должна была натравить Польшу на Советский Союз.
Пока юный Бандера с приятелями спасался подобным образом от провинциальной галицкой скуки, оуновское руководство в Европе вело куда более шикарный образ жизни. На снимках 30-х мы видим вождя ОУН Евгения Коновальца в шикарных костюмах, в окружении дам и другого приятного общества. Он позирует на фоне автомобиля — тогда еще роскоши, а не средства передвижения.
Свое время политический лидер галицких террористов проводил в разъездах между Швейцарией, Италией, Германией, Голландией, Францией и Чехословакией. Средства для пропитания давали ему несколько иностранных разведок. Он получал субсидии не только от немцев, но, как ни странно, даже от литовцев, имевших территориальный конфликт с Польшей! Напомню, что в это время Вильнюс еще не был столицей Литвы, а принадлежал полякам. К Литовской Советской Социалистической Республике он отойдет только благодаря товарищу Сталину и пакту Молотова—Риббентропа. Благодаря этим пограничным польско-литовским спорам оуновские агенты и укрывались в Литве после террористических акций в Польше. Литовская разведка помогала им также, выдавая фальшивые документы.

РИКО ЯРЫЙ. ПОСРЕДНИК МЕЖДУ ОУН И АБВЕРОМ

Пока ОУН «мочила», господин Ярый сумел нажить два дома

Мы никогда не узнаем точно, сколько же немецких денег было потрачено на подкормку Организации Украинских Националистов. Но это были немалые суммы! Ключевой фигурой в этих запутанных и строго конфиденциальных финансовых отношениях являлся бывший офицер австро-венгерской армии Рихард (Рико) Ярый. Когда ОУН в 1940 году распалась на бандеровцев и мельниковцев, он выбрал сторону первых, несмотря на то, что принадлежал к старшему поколению. На это у Ярого были особые причины. Видный деятель мельниковцев Зиновий Кныш, рисуя его образ в мемуарах «Розбрат. Спогади і матеріали до розколу ОУН», не жалеет на него черных красок: «Ріхард Ярий походив з австрійської урядничої родини. Народився 1898 року в місті Рюшеві. Справжнє його прізвище писалося з-німецька «Ягри», Ярий — українізована його форма. Були чутки, що мав він у собі сліди жидівської крові, — батько Ярого мав бути вихрещеним мадярським жидом, а мати, з роду Полляк, теж жидівка-вихрестка… партійні націонал-соціалістичні установи в Німеччині недолюблювали його й увесь час підозрювали, що його арійське походження не зовсім чисте, тримався він тільки завдяки своїм зв’язкам з військовими колами, що, як відомо, переважно стояли здалеку від партії». Сам же Рико рассказывал, что он — потомок запорожского казака.
По свидетельству Зиновия Кныша, Ярый был «министром финансов» ОУН. Через его руки проходили все финансовые потоки. При этом талантливый финансист Рихард никогда не забывал себя. Смысл деятельности ОУН сводился к тому, чтобы боевики в Галичине стоили как можно дешевле, а руководству в Европе денег доставалось как можно больше. Но со временем Ярый стал дурить даже Коновальца. Особую зависть посвященных вызывало то, что он умудрился обзавестись в разгар мирового кризиса двумя поместьями — под Берлином и под Веной.

Рико Ярый и Коновалец. В 30-е годы их объединял национализм и деньги

«На терені Німеччини, — пишет Кныш, — ОУН мусіла розпоряджати поважнішими грошовими засобами. Звідти утримували граничні зв’язки, до Польщі через Шлеськ і Вільне Місто Данціг, до Чехословаччини й до Литви, дуже важлива експозитура ОУН у Данцігу фактично керувалася з Німеччини, там купувалася зброя. Всі ті гроші переказувалися на руки Ярого».
Однако Рико Ярый все больше опаздывал с расчетами. Коновалец налегал на него. Тот выкручивался. В конце концов, у Рико потребовали окончательного расчета. Но тут очень удачно Коновалец в 1938 году попал под пулю советского агента Судоплатова в Роттердаме.

АНДРЕЙ МЕЛЬНИК: ХТО ВКРАВ ПАРТІЙНУ КАСУ? ХЛОПЦІ, ДЕ ГРОШІ?!!!

Мельник. Унаследовав ОУН, попытался провести ревизию ее финансов

После смерти Коновальца в ОУН разгорелся дележ портфелей. Наследником покойного ближайшее окружение объявило Андрея Мельника — пятидесятилетнего бывшего офицера сечевых стрельцов. В подпольных кругах оуновцев было обнародовано «завещание» Коновальца, согласно которому именно Мельник был якобы выбран убитым вождем в качестве главного продолжателя дела галицкой мафии.
Но Бандера и его молодая свита, освобожденные в 1939 году наступающей гитлеровской армией из польской тюрьмы, тут же объявили, что «завещание» — фальшивка. Они уже поняли, что партийные «старики» задешево их используют и потребовали всю кассу себе: раз мы больше всех народу замочили, значит, и финансы наши!
Мельник не согласился. Но неожиданно Бандеру поддержал Рико Ярый. Это позволяло ему избежать финансового отчета, который вслед за покойным Коновальцем требовал от него новый «законный» глава ОУН. «Законный» я намеренно беру в кавычки. Ведь речь идет всего лишь о террористической организации, которую никто в мире не признавал официально.
Впоследствии оуновцы из мельниковского крыла допишутся до того, что будут считать Рико Ярого даже советским агентом, якобы специально вызвавшим раскол в ОУН. «Один з аргументів, що промовляє за наявністю німецько-совєтської руки в розколі, — утверждал в своих воспоминаниях Кныш, — є між іншим особа Ріхарда Ярого. Ярий був на чолі диверсії доти, доки впевнився, що розкол став хронічним явищем».
Можно списать все на параноидальную подозрительность оуновских борцов с кристально чистыми руками, но и эта версия имеет право на жизнь. По крайней мере, после прихода Красной армии в 1945 году в Вену его никто не тронул, и он мирно умер как австрийский гражданин в 1969 году. Однако Ярый не смог бы сделать ничего, не будь члены ОУН поражены сатанинской ненавистью к окружающему миру и друг к другу.

ГЕСТАПО: «МЫ НЕ ПОЖАЛЕЕМ НИЧЕГО, ЧТОБЫ СОЗДАТЬ ЕЩЕ ДЕСЯТЬ БАНДЕР!»

Гиммлер. «Отличное сырье для производства новых Бандер!»

Немцам гражданская война в ОУН, обернувшаяся тут же горами трупов, оказалась очень на руку. И Бандера, и Мельник рассчитывали, что Гитлер создаст нацистскую Украину по примеру Словакии. Но у того были другие планы. Фюрер собирался германизировать Украину. Ведь в древних хрониках она описывалась как земля готов — скандинавского племени, завоевавшего во II веке н.э. степи Причерноморья. Города готов в Крыму сохранялись аж до XV столетия! После окончания войны Гитлер хотел превратить Крымский полуостров в образцово-показательный курорт, покрыть Украину автобанами и поселениями немецких колонистов, а славян загнать в резервации, выделив из них только тех, кто по антропологическим признакам подходил бы для «ариезации» — то есть светловолосых узколицых блондинов с так называемыми «длинными» черепами.
По тому, как вели себя оуновцы, было сразу видно, что они не арийцы. Можно даже на череп не смотреть. Да и как можно отдавать такую страну людям, которые разворовывают «бюджетные» деньги и не могут навести порядок в собственном лагере? Организационные способности как мельниковцев, так и бандеровцев были еще ниже аналогичных качеств «оранжевого» режима, деятельность которого мы имели счастье испытать на себе в последние пять лет.
По словам Зиновия Кныша в книге «Раскол в ОУН», шеф ровенского гестапо Миллер орал мельниковскому поручику Волынцу: «Ми видали мільйони грошей і вклали несамовиті зусилля, щоб поруч Мельника поставити Бандеру. Ми не пожаліємо нічого, щоб створити ще десять Бандер, а самостійної України таки не буде».
Первородный грех украинского национализма, поставившего на сделку с дьяволом, тяготеет над ним до сих пор. Недавний скандальный раскол в «оранжевом» лагере — тому очередное подтверждение. Раскололось все — от «Поры» до дуэта «Витя и Юля»!



Олесь Бузина

[Сармат]

Небольшая польскоязычная брошюра на соответствующую тему.
За идеологическое содержание и фактуру ответственности не несу, но фотки и схемы (особенно котла под Бродами) знатные.



Издательство: Wydawnictwo "Militaria"
Серия: Militaria 302
Автор(ы): Rolf Michaelis
Язык: Polish / English
Год издания: 2008
Количество страниц: 66
ISBN: 9788372193025


Вобщем, рекомендую.
Ссылки для закачки здесь.

[Сармат]

Степан Ленкавський (організаційний псевдонім — Залужний) широко відомий в націоналістичному середовищі під кличкою «Професор». Саме він, оцей підстаркуватий і хитруватий «аскет» — невідступний, як тінь, в усіх вчинках Бандери. Він любить удавати з себе, так би мовити, філософа — такого собі древнєгрецького Діогена, що весь час сидів у бочці і прославився своїм аскетизмом.

На тлі найтемніших справ Бандери ця тінь крокує пліч-о-пліч із своїм власником, навіть є не його відбитком, а його часткою, близнюком його «я».

Ну, а хто ж не знає кривавих і підступних справ Степана Бандери?
Багато злочинів зробив він проти українського народу. Будучи гітлерівським агентом, він і очолюваний ним Провід перепродував чужоземним розвідкам українських націоналістів, які сліпо йшли за своїми верховодами, виконуючи чорні акції проти рідного народу.

А гроші за це від гітлерівців через посередництво Ярого одержував Степан Бандера. Якщо простежити за вчинками Бандери, то стає зрозумілим, що навіть націоналістичні ідеї для нього були ширмою, за якими ховалось бажання бути самодержавним парком на Україні, навіть якщо для цього треба стати фашистським блюдолизом і знищити український народ.

Бандерівці вбивали не лише тих українців, які були проти них або відмовлялись співробітничати з ними, а навіть і своїх однодумців-націоналістів. У Бандери була своя служба безпеки, де складалися списки жертв. Як свідчить Б. Михайлюк у своїй книжці «Бунт Бандери», яку я нещодавно прочитав, бандерівці вбили близько 400 українських націоналістів з групи Мельника. І все це заради того, щоб не втратити лакейську службу у Гітлера, щоб не дати іншим націоналістам переплюнути його, Бандеру. Він вбивав і своїх братів по крові, і однодумців, аби лише серед гітлерівських лакуз бути холопом № 1.

І його служіння було відзначено. Коли фашистське військо у червні 1941 року увійшло до Львова, воно привезло на своїх автомобілях і бандерівців, які «сформували уряд» на чолі з Ярославом Стецьком, який проіснував лише кілька днів.

І по всьому чорному шляху за Степаном Бандерою йшов його вірний помічник — другий Степан — Ленкавський. Немає майже жодного злочину Бандери, в якому не брав би активну участь і цей, другий Степан.

Хто знає Ленкавського, може навіть здивовано вигукнути:
— Не може бути! Темні справи — і «професор»?!

До речі, хто ж присвоїв йому цю вчену ступінь? За які «наукові» роботи?
Тепер вже всі знають з прогресивної преси, зокрема з канадської газети «Українське життя», що Степан Ленкавський допомагав Дуайтові Ейзенхауерові провести так званий «тиждень поневолених націй». Перебуваючи в Нью-Йорку, він загостив до Джерзі Ситі, де «вділив» націоналістичній газеті «Свобода» своє «інтерв'ю». Поміщуючи це «інтерв'ю», «Свобода» назвала його «професором». Бандерівський «Гомін України» в Торонто, передруковуючи це «інтерв'ю» з «Свободи», випустив титул «професор», тільки назвав його «головою» ЗЧ ОУН.

Народився він в сім'ї греко-католицького ксьондза на Галичині. Там діяла тоді українська терористична організація, яку організував полковник Євген Коновалець. Цей «діяч», до речі, був німецьким агентом. Коли панська Польща в І939 році припинила своє існування, Ленкавський втік до гітлерівців. Далі він активно продовжує свою націоналістичну діяльність у Кракові, де знайшли тоді собі притулок українські націоналісти різних напрямків. Коли в лютому 1940 року Бандера і його найближчі поплічники скликали так званий з'їзд і сформували на ньому свій «Революційний Провід», в склад якого ввійшло 15 чоловік, то одне з перших місць серед них займав Степан Ленкавський. Він одержував важливі доручення цього «Революційного Проводу», грав не останню роль у розколі ОУН. Це саме Ленкавський разом з Шухевичем їздив до Берліна з ультиматумом до Мельника. Вірні служаки Бандери, вони жадали, щоб Мель¬ник зрікся свого «фюрерства» в організації українських націоналістів на користь Бандері.

Коли боротьба між мельниківцями і бандерівцями набрала серйозних розмірів, Ленкавський в ній відігравав важливу роль.

Він був близнюком «я» Бандери, коли вперше кололи ОУН. Він був ідеологом того розколу, трубадуром євангелії донцівського націоналізму. Був він і на чорній раді, яка виносила смертні вироки членам Проводу українських націоналістів, що не захотіли прилучатися до «бунту» Бандери — Сенику, Сціборському, Борановському. Ця рада кинула в обійми братовбивчої різанини лави ОУН.
Ці факти й активну участь в них Ленкавського ніхто заперечувати не може.

Це вони — обидва Степани — задушевно перешіптувались, обмірковуючи «геніальні» плани «спільного походу» з гітлерівськими ордами на схід! Перелічити всі обставини, за яких Степан перший і Степан другий були особою і тінню, неможливо в одній газетній статті.

Ленкавський весь час держався Бандери, як реп'ях кожуха. І хоч пізніше бандерівська «п'ятнадцятка» почала розлітатися — від неї відскочили Микола Лебедь і Володимир Стахів, — Ленкавський залишився при «вождю», за що той назначив його «шефом» СБ (служби безпеки).

Я хочу застерегти тих, хто ще вірить в чесність і порядність Степана Ленкавського, хто є жертвами трагічного непорозуміння, або спритного обману. Насправді ж бо Ленкав¬ський, як і Бандера, заплямував себе кров'ю українських людей, її не змити з чорної душі, вона, як тавро, свідчить про братовбивцю.

Він не від того, щоб похверцювати своєю близькістю до простих людей. Мабуть, щоб підкреслити свою «демократичність», він ходить у рваних шкарпетках, або взагалі безних. Він артистично виставляє це напоказ. Але не думайте, земляки, що Степан Ленкавський завжди виставляє напоказ близькість до простих людей. Я маю на увазі одну німкеню в Мюнхені, у якої він живе як... квартирант. Тут його аскетизм безслідно зника: «Діоген» вилазить з бочки... і відбувається чудова метаморфоза: «флегматичний Степан» — «Донжуан», а після нічних оргій, коньяку і німкені «професор-аскет» знову намагається бути «Діогеном».

На перший погляд доброзичним і добродушним, сливе не аскетом, ніби завжди зрівноваженим флегматиком, видається Ленкавський в очах багатьох, хто його знає.

Але цю удавану добродушність і урівноважену флегматичність з позою «аскета» я запам'ятав на другій «чорній раді» Бандери, коли вдруге кололи ОУН. Тоді Ленкавський більше самого Бандери жадав ув'язнення у бункерах, коли погрожував фізичною ліквідацією членів Проводу ОУН і ЗП УГВР — Дарії і Льва Ребетів, Логуша з дружиною, Гриньоха Івана, а пізніше навіть і Лебедя. Доля-мачуха примусила тоді і мене мимоволі бути присутнім там з обов'язку оперативного референта СБ і також бути співучасником тієї гаїнебної «чорної ради».

Бандера, Ленкавський, Стецько, бажаючи в радикальний, швидкий спосіб покінчити з опозицією, а насправді бажаючи за будь-яку ціну позбутися небезпечних для них конкурентів у гризні за право самим зарепрезентувати інтереси «воюючої України» перед чужими розвідками, — шукали спільників і виконавців своїх злочинних задумів. В мені вони тоді не знайшли ні спільника, ні виконавця. А ось оцей «добродушний аскет» Ленкавський-Залужний взявся провести в життя рішення «чорної ради» з допомогою інших учасників цього чорного суду — Миколи Климишина і Романа Бичковича.

Звичайно, Ленкавський одважився на цей крок не тільки тому, що був на той час відповідальним перед Проводом ЗЧ ОУН і Бандерою за роботу СБ (я, як оперативний керівник СБ, звітував перед ним і діставав від нього всі інструкції), але в першу чергу як близнюк «я» Бандери, як той, хто безсуперечно виконував всі його доручення, незважаючи на те, йшли вони на користь ОУН, чи на її шкоду.

А скільки разів і в інших справах Проводу Степан Ленкавський грав як не першу, то другу скрипку?! Його голос завжди безсуперечно долучався до голосів Бандери і Стецька тоді, коли треба було слати на вірну загибель обдурених членів ЗЧ ОУН, слати зі зброєю в руках на Україну в ім'я інтересів чужих розвідок!

На сторінках газети «Вісті з України» я вже розповідав дещо про роль Ленкавського в його злочинному потуранні Климишину в розкраданні і розтраті організаційних грошових фондів.

Але чи тільки на цьому кінчається така його діяльність? А справа крадіжок, спекуляцій, розтрат тих тисяч доларів — фонду, створеного із податків, видраних у членів і симпатиків ЗЧ ОУН, робітників заводів і шахт Англії і Бельгії, нібито на висилку зв'язкових на Україну і на фінансування «підпільної боротьбі»?!

Хто ж допустив все це? Чи не «дорогий Павелко» — щедрий приятель Ленкавського, співучасник його інтимних гулянок і його багаторічний постачальник подарунків у вигляді батарей найкращих французьких коньяків і вин. Цей широко відомий аферист і злодій Павло Шевчук удостоївся високого довір'я з боку Ленкавського, який доручив був йому створити організаційно-зв'язкову лінію між Парижем і Мюнхеном.

Спритний спекулянт Шевчук організував її з допомогою другого відділу Андерса і французької поліції. Сливе не два рази на тиждень почав курсувати він між Парижем і Мюнхеном в мундирі офіцера Андерса, як зв'язковий між Проводом ЗЧ ОУН і тереновим Проводом ЗЧ ОУН у Франції. А насправді, прикриваючись плащиком вигідного для нього поста зв'язкового проводу (а головне, безмежним довір'ям Ленкавського, свого «дорогого Стефка»). Шевчук пустив в рух такі темні спекуляції і махінації, як, наприклад, організація нелегального перевозу поза межі Німеччини німецьких воєнних злочинців — гітлерівських недобитків.

«Благородна місія» спасіння бувших папістських харцизяк, «переговори» з ними нібито від імені Проводу ЗЧ ОУН в справі фінансової допомоги для ОУН у відповідь на «добрі» послуги, проявлені при організації безпечного перевозу воєнних злочинців, і навіть хабарі в рахунок цих послуг грубих тисяч німецьких марок тощо — все це робилося з відома Ленкавського. «Дорогий Стефко» не те що не усунув афериста Шевчука з дорученого йому поста, не те що не віддав його до організаційного суду, але подбавши, щоб скандал не вийшов на ширші горизонти, ще й рекомендував Шевчука тереновому проводові в Парижі, як гідного кандидата на фінансового референта, а пізніше навіть доручив організувати нелегальну переправу організаційних грошей з Англії і Бельгії через Францію до Мюнхена.

Шевчук взявся за цю справу — і в касу ЗЧ ОУН в Мюнхені переправлялися з Лондону лиш мідяки, а основний капітал прилипав до злодійських рук Шевчука — цього ставленика Степана Ленкавського.

Мабуть, зараз нікому не важко буде догадатися, за які відсотки купувалися подарунки у виді пляшок французького коньяку, що їх вдячний «Павелко» привозив кожного разу Ленкавському.

Але і сам «добродушний Стефко» був у курсі всіх справ. Навіть коли Шевчук зумів за одним ходом переправити з Англії через Польську банкову контору в Парижі прямо в свої і в своїх спільників кишені грубі тисячі організаційних доларів, «професор» Ленкавський і на цей раз не віддав справи до організаційного суду. Він знову зам'яв її в гурті найближчих своїх друзів, строго дбаючи, щоб не тільки члени ОУН, зокрема жертводавці, не дізналися про цей черговий удар по фінансах організації, але навіть домігся, щоб злочин Шевчука не став об'єктом розслідування СБ.

Треба визнати, що це йому вдалося здійснити. Навіть я про це дізнався вже аж тоді, коли минуло чимало часу, і коли я вже не виконував функцій референта СБ і жив у Парижі. Саме ця афера ще більш кинула ОУН в обійми чужих розвідок.

З того часу Бандера, Ленкавський, Стецько, які вже й до того вилазили із шкіри, щоб скинути Лебедя, Гриньоха і їх спільників зі стільця репрезентантів «воюючої України» перед американською розвідкою, розгорнули були скажену гонитву за зв'язками до чужих розвідок.

І ось для того, щоб не датися випередити Лебедеві і опозиції у висилці людей до Шухевича, вони надали торгівлі головами своїх друзів на міжнародній шпигунській біржі такого розмаху, який перевершив всі дотогочасні мірки.
Тоді-то оцей добродушний, зрівноважений флегматик, сливе не аскет, переконливо довів, що він, як близнюк Бандери, справді гідний прізвиська — Тінь Бандери.

Не інтересам України і українського народу присвятили вони свою чорну і брудну роботу. Хіба тим, хто вбиває один одного, навіть своїх спільників і однодумців, заради особистого благополуччя і більш вигідного поста, можуть бути дорогі інтереси нації?! Як раніше Бандера, так тепер і Ленкавський лише прикривається гаслами націоналізму, щоб обдурити українців на чужині, випомповуючи у них гроші на свої потреби і перепродаючи їх чужоземним розвідкам, що діють проти радянської Батьківщини, проти українського народу.
Чим нижче сідає сонце, тим довшими стають і тіні. Тінь Бандери — Степан Ленкавський — швидко зростає на арені націоналістів. Але всі українці на чужині повинні знати, що справжнє ім'я Ленкавського — злочинець, його злочинна діяльність — це ланцюг чорних зрад, підступів, шахрайств і вбивств, за які його можуть судити навіть його ж партійні однодумці, не кажучи вже про простих українських людей, кров яких не змити з його рук.


перевод

[Сармат]

ПРО ТАК ЗВАНИЙ «ВИЗВОЛЬНИЙ ФОНД»
АБО ПРО СИТЕ КОРИТО БАНДЕРИ,
СТЕЦЬКА І К°

Приємно буває дізнатися, що твої співвітчизники, в який би закуток світу не загнала їх доля-мачуха, докладають великих зусиль, щоб зберегти своє національне обличчя, народні традиції на чужині.

Відриваючи собі з рота, вони намагаються дати свою лепту на спорудження українських шкіл, сиротинців, робітничих та народних домів тощо.

З цього і користуються всілякі націоналістичні вожді і вожденята, самозвані прем'єри, провідники, гетьманичі та їм подібні, які, граючи на національних почуттях трудового українства, впродовж десятиріч установлюють, збирають і накладають на українців, що живуть за межами рідної землі, безліч всіляких «позичок» та так званих «національних датків».

Дорогі співвітчизники, ви вже не раз мали нагоду переко
натися, — як часто і за якими обманливо-підступними підшептами крокува¬ла ваша легковірна жертовність.

Нерідко тверезі голоси в різні роки били на сполох, вказуючи на всіх «одиноко уповноважених», які обманом збирали всі ті «ви¬звольні фонди», «національні датки» тощо.

Що ж, може зайвим буде поново копирса¬тися в смітнику минулого?

О, ні!..

Мабуть, знову світять пусткою бездонні кишені всіляких вождів, провідників і лідерів, бо вони знов-таки, як видно з газетних повідомлень, не соромляться затіювати грабіжницькі збіркові акції...

Отож і я б'ю на сполох. Схаменіться, дорогі співвітчизники, члени і симпатики ОУН і ЗП УГВР!

Ні гроша більше цим політичним дурисвітам, лицарям широкоорганізованого обману!

Насправді ж бо Василь Кук у своєму виступі по радіо і в пресі ствердив, а поряд з ним і я ще підтверджую, що на Україні вже давно немає ніякого націоналістичного підпілля. А президія ЗП УГВР, провід ОУН, АБН та інші умільці випомповували гроші з гаманців своїх співвітчизників; випомповували десятки, а чи не сотні тисяч доларів. І все це під облудними гаслами на підсилення «краєвої боротьби», яка існувала тільки в уяві! цих політичних дурисвітів. Куди ж ділися всі І ці астрономічні суми?

Звичайно, туди, куди дівалися всі астрономічні пожертви членів і симпатиків ОУН, що їх зуміли Бандера, Стецько, Лебедь, Ленкавський та інші видурити з того часу, коли переризлись з Мельником і його ПУН.

В кожному разі на Україну на підсилення «краєвої боротьби», якщо і були спрямовані, то тільки дрібні мідяки з цього скарбу, политого потом українських емігрантів-трударів.

Я це стверджую з якнайбільшою рішучістю.

На таке моє ствердження хтось може сказати: Бандера, а там ще й Лебедь, з своїм ЗП посилали ж зв'язкових і озброєні групи на Україну, а на це хіба не треба було вида¬вати колосальні суми грошей?!

Слушне зауваження. Тільки що кожна висилка в Україну чи то зв'язкових, чи озброєних груп, організовувана Бандерою чи Лебедем, не тільки не поменшувала скарбу, видуреного з лепт еміграційної громадськості, а, навпаки, приносила чисті і чималі зиски. Сливе, чи не кожну відправку людей на Україну щедро фінансували ворожі нашій Батьківщині розвідки.

Таким чином, навіть з точки зору тієї моралі, яка наказує «поборювати все радян¬ське», наведені вчинки Бандери, Лебедя, Стецька, Ленкавського та інших, спрямовані на свідоме, постійне ограблювання членів і симпатиків ОУН і ЗП УГВР заради власного зиску цих ватажків, є злочином і кари гідні.

Куди більше, оцей їхній перший злочин супроти своїх симпатиків породив другий, ще більший, який довічною ганьбою лягає на ОУН та УПА, який викарбував ганебне тавро шпигунів і диверсантів на всіх тих, що далися зловити себе на гачок облудних закликів про потребу боротьби за відновлення так званого УССД і пішли зі зброєю на Україну.

Проте даймо мову деяким фактам: .
Весною 1948 року мене було призначено референтом краєвого зв'язку, отже членом Проводу 34 ОУН, а поряд з тим ще й провідником особливого, таємного штабу для підготовки і проведення акції, зареєстрованої в особливих списках Бандери під зашифрованою назвою «Богун».

Завданням цього штабу було підготувати озброєні групи ОУН для висилки в Україну в зв'язку з загостренням (саме в той час) міжнародної політичної обстановки.

Звичайно, вже підготовка і висилка такої озброєної групи зв'язкових до генерал-гауптмана Шухевича вимагала неабияких фінансових витрат.

Бандера ж, наділивши мене такими відповідальними постами і доручивши здійснення таких широко задуманих планів, не тільки не відпустив ламаного гроша, але й найвиразніше дав до зрозуміння, що і висилка зв'язко¬вих до Шухевича, і проведення акції «Богун» повинні, і це якомога найшвидше, заповнити порожнечу Торрічеллі в сейфах каси ЗЧ ОУН.

На таємній нараді трьох (Бандера, Тюшка Осип і я) провідник всієї ОУН виложив свої биті карти на стіл: його улюблений друг Микола Климишин довів на конкретному прикладі, що порожнечу Торрічеллі можна створити і там, де мається до діла з грубими мільйонами організаційних грошей; коротше кажучи, Климишин допровадив фінанси ЗЧ ОУН (за проміжок нецілого року) до повної руїни.

До того я знав, що золотий і брильянтовий фонд ЗЧ ОУН зазнав деякої метаморфози в руках спритного новітнього алхіміка Климишина і його помічників. Але ніяк не підозрю¬вав, як, зрештою, і всі члени ОУН, що Кли¬мишин міг допустити аж такого злочину, щоб довірені йому, як фінансовому референтові ЗЧ ОУН, організаційні гроші і вартісні запаси, довести до цілковитої катастрофи.

Які ж джерела цих вартісних резервів?
Золотий і доларовий скарб ЗЧ ОУН вперше побачив світ в роки гітлерівської каторги в Західній Україні, народжений і вирощений з датків членів і обдурених симпатиків ОУН і УПА (я не беру зараз до уваги подачки Абвера, про що я ще буду мати нагоду вам розповісти), щоб фінансувати закордонні представництва ОУН і УГВР, щоб створити їм матеріальну базу антирадянської діяльності. В тих лептах не просто їх гроші, а датки їхньої крові, вони давали їх на заклик Проводу з вірою в те, що спричиняться до покращання долі власного народу.

І саме вістка, подана мені ще Бандерою про спекуляції, шахрайства, а то й просто крадіжки правої руки Бандери Миколи Климишина, впала важким обухом навіть на ме¬не, хоч я вже зумів до того приглянутися не до одних дивовижних злочинних махінацій оточення Бандери, Лебедя, Стецька і Проводу і був приготований на несподіванки.

Але не тільки датки крові обдурених крайовиків були передані у безконтрольне віддання Климишину.

Продовж повоєнних років Бандера, Стецько, Лебедь, Ленкавський і всі інші «одиноко уповноважені» видерли підступно, під при¬криттям високолітаючих лозунгів про допомогу «воюючій Україні», «на фонд УПА» і т. ін. і т. п. від членів і симпатинів ОУН і ЗП УГВР, від скитальців-ізгоїв астрономічні суми грошей, які визначалися мільйонами німецьких марок.

Климишин Микола (з доручення і з відома самого Бандери) проводив різні карколомні фінансові спекуляції, він перелив чималу частину доларів з каси ОУН в таємні мішечки своєї любимої матрони, прикрасив золотом і брильянтовими перснями її ласі, злодійські пальці, обвантажив її вуха і свою брудну со¬вість смарагдами в платиновій оправі. Вже тоді я кинув виклик Бандері.

Я зажадав, щоб цього розтратника і злодія притягли до найстрогішої відповідальності, щоб віддали ще раз організаційному судові, не дозволили втікати за океан із скринями організаційного майна, яке він поспішив (звичайно, надавши йому заздалегідь зміненого вигляду) переназвати посагом своєї дружини, приватним добром свого рідного брата.

Я пригадав Бандері, що вже раніше (ще як референт СБ) я був вручив йому і організаційному судові прямі, підтверджені свідками докази того, що Микола Климишин допустився розтрати організаційних грошей на суму сливе не півмільйона німецьких марок. Між свідками були не тільки члени і не члени ЗЧ ОУН (як Любрик Гладкий і співжилець Климишина, прізвище якого я призабув), а навіть німці.

Куди більше, я висловив своє обурення з приводу того, як можна було вже тоді не взяти до уваги такого сигналу сполоху і надальше довіряти Климишину організаційні фінанси, коли були шанси бодай в мінімальній мірі врятувати їх.

Та, незважаючи на те, що ревізія фінансових книг недвозначно ствердила, що права рука Бандери, фінансовий референт ЗЧ ОУН Микола Климишин є розкрадачем і злодієм, Бандера обмежився тим, що доручив йому передати порожню касу ЗЧ ОУН в інші руки. Для мене було тоді й залишилося досі нерозгаданою загадкою, чому Бандера, а з ним Тюшка Осип, Стецько і Ленкавський свідомо покривали всі ці злочини Климишина.

Вони не припинили його дальших махінацій, коли достали від мене сигнал сполоху. Бо навіть на власні очі побачивши порожнечу в касі ЗЧ ОУН і діставши незбиті докази вини Климишина, взяли його під свій захист і нагородили, ніби за заслуги, особливим імунітетом! Вони не те що не дозволили притягну¬ти його до відповідальності, а ще й вручили йому таємний наказ про призначення його на пост члена теренового Проводу ЗЧ ОУН у США!

А член ЗЧ ОУН Матійців, якому було доручено провести ревізію книг Климишина, довів, що Климишин, щоб затерти сліди своїх шахрайств, повиривав цілі картки з фінансових каталогів, а інші записи захлипав чорнильними чортиками так, що й сам чорт не зміг би розібратися — які суми, коли і на що були видані.
Щоправда, тоді Бандера і Тюшка відслонили були мені крайочок тієї загадки. Вони мене втаємничили в те, що притягти Климишина до відповідальності — це рівнозначно з тим, що пустити воду на млин опозиції, яка зразу б дістала аргумент для компрометації самого Бандери.

Їхні висновки не були позбавлені своєрідної логіки.

Бандера відібрав був скарб ОУН з допомогою боївки з рук Зенона Марцюка, коли той поплівся за Лебедем до опозиції.

Коли Степан Бандера відібрав скарб і в порозумінні зі Стецьком і Ленкавським передав Климишину, та ще й допустив до того, що той сливе не за десять місяців задемонстрував, як замість золота, брильянтів, доларів і мільйонів марок можна в касі залишити тільки довжелезні стовпці цифр у фінансових каталогах, при тому не видавши ні гроша за призначенням, то ж, звичайно, чи міг він - провідник ОУН не уявити себе поруч свого протеже на лаві підсудних?

Ось чому Бандера наказав мені строго держати язика за сімома колодками, щоб афера Климишина не стала нищівною зброєю в руїнах опозиції проти нього самого, проти Стецька, Ленкавського і проводу ЗЧ ОУН.
Проте на скільки замків не замикав би Бандера мої вуста, моя совість не змогла замовчати такі злочини.

Моє обурення було вже тоді доступне багатьом моїм друзям із ЗЧ ОУН. Воно, злившись з їхніми, не меншими обуреннями, могло вже тоді розлитись в бурхливий океан, який зумів би затопити довічною ганьбою не тільки злочинців типу Климишина, але й всіх тих, хто свідомо покривав його і йому подібних.

На жаль, тоді цього не сталося. Не сталося через те, що я, як і мої друзі, знаходився ще в полоні віри в потребу «боротьби в краю» і був глибоко переконаний, що Степан Бандера є символом тієї боротьби і тому не може стати об'єктом публічного нап'ятнування, навіть заслуженого.

Можливо, що в багатьох друзів, з якими я тоді поділився думками про злочини Климишина, не знайдеться тепер мужності, щоб підтвердити публічно мої обвинувачення. Але я заздалегідь радію, що вони (всі без винятку)

Увы, пропущеные страницы 28 - 29

року кампанію по збиранню датків на «визвольний фонд» серед українських емігрантів Вже тоді Бандера, Лебедь, Стецько, Шухевич, Ленкавський запродали свої душі, а тим самим і цілу ОУН (хотіла вона того чи ні) гітлерівському Абверу. Всі тодішні основні «визвольні» акції, які провадились під керівництвом Бандери, були щедро фінансовані шефами гітлерівської військової розвідки. Щоб не бути голослівними, покличмо в свідки деякі приклади, а саме: «визвольні» операці батальйону «Нахтігаль» на чолі з гауптманами Шухевичем і Побігущим та під духовної опікою Гриньоха; похід на Схід членів ОУН зі спецзавданнями в лавах перекладачів при різних штабах гітлерівських військових з'єднань тощо.

Невже ж на це були потрібні гроші, видерті обманом в українських селян і робітників, що працювали на гітлерівській каторзі?

Фашистська розвідка забезпечила кожного вояку батальйону «Нахтігаль», кожного дольметчера обмундируванням, зброєю, харчами. Ще й за кожного перепало Бандері стільки, що він міг фінансувати і «тріумфальний» в'їзд (на гітлерівських машинах) пана «прем'єра» Стецька до Львова і марші похідних груп у напрямі Золотоверхого!

А де ж ті суми, які виплатили були гітлерівці Бандері за розвідувальні інформації до моменту віроломного нападу на нашу Батьківщину?! Лишки з них, в розмірах кількадесять тисяч доларів, опинилися за порадою Ріка Ярого в швейцарському банку.

Ріко Ярий поклав на ці гроші свою юдину руку, присвоївши їх собі як плату за ту роль, яку відіграв у першому розколі ОУН. Це сталося незадовго після того, коли Бандера, доставивши гітлерівській розвідці потрібні інформації про становище на Західній Україні, віддав багато своїх прихильників — членів ОУН як спільників—націстам для здійснєння їх чорних планів по віроломному нападу на Радянську країну.

Тепер залишається ще згадати, чому Бандера втаємничив тоді мене в ці злодійські вчинки свого духовного натхненника? Він хотів, щоб я набрав довіри до вигадки Ярого про долари, що замуровані в стінах його замітку. І ось чому: він же був змушений накреслити мені ту жахливу картину фінансової ка¬тастрофи ЗЧ ОУН, що її спричинив Микола Климишин. Адже, призначивши мене на пост референта краєвого зв'язку і провідника штабу акції «Богун», Бандера не тільки не вручив імені ні пфенінга, але недвозначно дав зрозуміти, що висилка людей в край повинна, в першу чергу, відкрити шлях новому касирові ЗЧ ОУН до доларових джерел американської розвідки. До речі, на тій нараді Бандера і Тюшка познайомили мене і з заходами, ще були вже зроблені в тому напрямку, щоб чергових кандидатів на зв'язкових до краю було зареєстровано як американських шпигунів. Але все ж таки, щоб створити мені бодай ілюзії його провідницьких клопотань про фінансове забезпечення такого важливого відтін¬ку організаційної роботи, що його він мені доручив, Бандера взявся запустити мені перед очі мильних пузирків щодо схованих доларів Ярого. Будь-що-буде — це, мовляв, теж були гроші, призначені колись на фінансування подібних зв'язкових і похідних груп на Україну.


Бандера так і сказав мені: «Цей доларовий фонд наново призначую на підсилення краєвої боротьби і на матеріальне забезпечення людей, які підуть туди».

Яка щедрість провідника ОУН! Від мене вимагалось фактично дуже мало: повірити у байку Ярого і Бандери і погодитись організувати відправку людей по доларовий скарб ОУН, замурований в підвальних стінах замку в Гльогніці, в радянській зоні Австрії. Проте я запропонував попросити Ріка Ярого розповісти свою байку особисто перед організаційним судом і відповісти за свої кра¬діжки так, як цього вимагали закони ОУН. Але чи міг на це Бандера пристати? Ні!
Таким чином тоді народився ще один його наказ, даний мені: «Тайну про доларовий пайок Ріка Ярого зберегти до могильної дошки».

В той час стала мені перед очима великим знаком запитання і інша нерозгадана голово¬ломка суми в п'ятдесят мільйонів радянських карбованців. Їх історія майже аналогічна з «фондом» Ярого. Джерело обох згаданих астрономічних сум теж сам — гітлерівська розвідка.

Перша з них була виплачена напередодні воєнного нападу на нашу Батьківщину Ярому і Бандері. До другої мали необмежений доступ Гриньох і Лебедь напередодні розгрому гітлерівських орд і катастрофи третього Райху.
Пробачте, я згадав про нерозв'язану загадку суми п'ятидесяти мільйонів. Насправді ж йдеться тільки про сорок п'ять мільйонів. Доля п'яти мільйонів мені відома: їх забрали були для Шухевича зв'язкові Бандери, Лебедя і Стецька — Юрій Лопатинський і Демид Чижевський, коли восени 1944 року супроводили за лінію фронту на німецькому військовому літаку капітана Кірша, делегатів гітлерівського Абверу і особисто Гіммлера на переговори до генерального секретаря УГВР, головного командира УПА.

Про те, що гітлерівська розвідка призначила на фінансування «визвольної» боротьби УПА ОУН 50 мільйонів радянських карбованців і що Гриньох, а через нього Лебедь мали безпосередній, необмежений доступ до них стало мені відомо від доктора Феля, представника гітлерівського «Фронтауфклерунгскомандо 201». З ним то і підтримував офіційні зв'язки віце-президент УГВР і член Проводу ОУН, як представник президії УГВР, штабу УПА і Проводу ОУН Іван Гриньох. Те саме підтвердив тоді і сам Гриньох. На той час я був провідником охоронно-розвідочної служби при референтурі закордонних зв'язків, очолюваної Лебедем.

Пізніше, в зв'язку із згаданою нарадою трьох, Бандера мене впевнив, що в книгах скарбу ОУН, що його він відібрав був у Марцюка Зенона, нічого не говорилось про ті 45 мільйонів. Значилось тільки, що віце-прези¬дент УГВР Іван Гриньох і секретар закордон¬них справ УГВР Микола Лебедь могли б ви¬яснити українській еміграційній громадськості — куди ділися ті 45 мільйонів карбованців! Тільки вони!

Я міг би хіба допомогти їм дещо пригадати. В той час, коли вони мали доступ до тієї суми, деякі довірені люди з оточення Гриньоха інтенсивно вимінювали карбованці на долари і золото на чорному ринку Кракова.

Ось вони — незаперечні факти, які трохи відкривають брудне рядно, що прикриває чорні і запроданські душі так званих «борців за Україну», але які насправді є слухняними агентами іноземних розвідок і зажерливими гендлярами, які торгують своїми співвітчизниками на чужині, одержуючи за це юдини долари і марки.

Розповідаючи вам, дорогі земляки, ці факти, про які я знаю з перших джерел, я хочу відкрити вам очі на те, куди йшли ваші потом мозолями зароблені пожертви, які ви відрвали від себе, я хочу, щоб ви зрозуміли, що існування і діяльність всіх угруповань на чужині обумовлена їх активною участю у ворожих чужоземних розвідках, які фінансують і підтримують націоналістичних запроданців-верховодів, бо всіх їх єднає одне — ненависть до радянського краю.
Так не давайте ж обдурити себе, не ставайте роздрібною монетою у брудній грі, що ведуть за вашими спинами, але за ваш рахунок ваші вороги — проводирі великих, так званих націоналістичних угруповань ОУН, АБН тощо вкупі з їх чужоземними хазяями. Пам'ятайте, що націоналістичні гасла є камуфля¬жем, за яким вони приховують своє зрадницьке гендлярське єство.


перевод

[Сармат]

Легендарная в ОУН личность.
И книга его такая же легендарная.
Построенная на его показаниях во время следствия, в большинстве библиотек Украины уже отсутствует.

Надеюсь, сами протоколы воспоследуют, а пока и книга будет весьма полезной.
Русскоязычные товарищи, не обессудтье, на украинском.


Матвієйко Мирон Васильович (1914, с. Беремовці Зборівського р-ну Тернопільської обл. — 10 травня 1984, с. Павлове Радехівського р-ну Львівської обл.).
З родини греко-католицького священика.
Псевдоніми — «Див», «Жар», «Рамзес», «Усміх».
Член ОУН з 1930 р. Освіта незакінчена вища медична. Відповідальний співробітник референтури СБ Проводу ОУН(Б). За завданням ОУН з 1941 р. співпрацював з контррозвідкою Абверу в справі протидії радянському підпіллю. З весни 1949 р. — керівник референтури СБ ЗЧ ОУН. Займався питаннями контррозвідувального захисту осередків української політичної еміграції, підривної роботи проти опозиційних бандерівцям українських політичних організацій за кордоном.
Один з особливо наближених до С.Бандери людей. Дружина М.Євгенія Кошулинська — хрещена мати сина С. Бандери — Андрія, технічний співробітник СБ ЗЧ ОУН. За словами лідера ОУН в Україї у 1950 — 1954 рр. В. Кука, М. «здатен на провокацію, може добитися зізнання навіть від безневинної людини». За кордоном пройшов навчання в спецшколі англійської розвідки під псевдонімом «Модді». Отримав завдання С. Бандери нелегально прибути до Західної України й підпорядкувати сили руху опору ЗЧ ОУН. В ніч з 14 на 15 травня 1951 р. з групою емісарів ОУН був закинутий з англійського військового літака на територію Тернопільщини. 5 червня того ж року захоплений спецгрупою МДБ УРСР. Брав участь в оперативних іграх радянських органів держбезпеки із закордонними центрами ОУН та спецслужбами певних країн НАТО. У зв'язку з політичною недоцільністю імітувати перед іноземним співтовариством наявність руху опору в Західній Україні спеціальні заходи було припинено. 19 червня 1958 спеціальною постановою Верховні Ради СРСР помилуваний. 24 грудня 1960 М. виступив у ЗМІ УРСР із засудженням власної участі в націоналістичному русі.
Д.Веденеев, И.Быструхин, "Двобій без компромісів", К., 2007, стр.473-474




Мирон Васильевич Матвиейко. "Чорні справи ЗЧ ОУН"
Львів, 1962 р.,

ДО ЧЛЕНІВ І СИМПАТИКІВ ОУН ТА ДО ВСІХ
УКРАЇНЦІВ, ЯКІ ЖИВУТЬ ПОЗА МЕЖАМИ РІДНОЇ ЗЕМЛІ.

Звертається до вас громадянин Української Радянської Соціалістичної Республіки Мирон Васильович Матвієйко, колишній член проводу, керівник референтури Служби безпеки, керівник референтури Крайового зв'язку так званих закордонних частин ОУН, який у 1951 році за завданням проводу і особисто Бандери прибув на Україну нелегальним шляхом для налагодження зв'язку з керівництвом оунівського підпілля і передачі його свіжих вказівок і замовлень по веденню шпигунства проти Радянського Союзу.

Я народився в 1914 році в с. Беремівці, Зборівського району, Тернопільської області, в сім'ї священика. Вступаючи в 1930 році шістнадцятирічним хлопцем в лави юнацтва ОУН у Львові, свято вірив, як і багато українських юнаків і дівчат того часу, в те, що ОУН і її тодішній вождь Євген Коновалець покликані самим провидінням божим дати визволення нашій батьківщині — західноукраїнським землям з-під гноблення польських панів і капіталістів, покликані створити Українську самостійну соборну державу. З того часу я пройшов шлях в націоналістичній організації від члена-юнака до члена проводу ЗЧ ОУН...

Я був серед тих, хто очолював організацію, я бачив її гасла, її діла. Я у свій час разом з Бандерою, Стецьком, Ленкавським, Лебедем та іншими чоловими діячами творив її політику і, таким чином, мав можливість бачити ОУН зсередини, такою, якою вона є в середовищі її зверхників.

Більш ніж половину свого життя, свою юність, свою молодість, найкращі роки зрілого віку я віддав справі здійснення націоналістичних кличів і ідей. І ось сьогодні, звертаючись зараз до вас, дорогі земляки, я оглядаюсь на пройдений шлях, ставши обіч нього. Він не привів мене до жаданої мети, і, що характерно, чим вище я піднімався щаблями оунівської драбини, тим менше залишалось націоналістичної політичної романтики. Діставшись вищого щабля і опинившись на Україні, я зрозумів, що кращі поривання молодості пропали задарма. Куди більше, з великою прикрістю доводиться констатувати, що довгі роки перебування в лавах ОУН — хотів я того чи не хотів — вийшли на велику шкоду інтересам українського народу.

Цілком природно, ви можете запитати мене: чому саме? Хочу відповісти вам. Коли боротьбу українців проти окупантів Західної України в дорадянські часи, часто й під націоналістичними гаслами, можна зрозуміти, то діяльність керівників ОУН Коновальця, Бандери, Мельника, Шухевича вже в той час була злочином супроти українського народу. Вони, спекулюючи на національних почуттях і прагненнях західних українців, вже тоді зв'язали себе і всю ОУН з гітлерівським гестапо і «абвером».

Проте найбільшим злочином треба вважати всю діяльність ОУН проти Радянської влади, коли західноукраїнські землі були звільнені від ворогів і ввійшли до складу Української Радянської Соціалістичної Республіки.

Так довго, доки я особисто не мав можливості переконатися в тому, що боротьба ОУН проти Радянської влади на Україні велася за наказами націоналістичних вождів і провідників на догоду і насправді в ім'я інтересів ворогів українського народу, я сам, вихований змалку на тенденційно брехливій пропаганді в антирадянському ненависницькому дусі, вірив, як і багато хто з вас, можливо, вірить ще й сьогодні, в доцільність і потребу такої боротьби, яка, мовляв, повинна «звільнити» український народ. Від чого звільнити? — задайте собі таке питання. Від дійсної волі, рівності та братерства, які здобув український народ завдяки Радянській влади?

Не знаючи, а то й уперто не бажаючи зна¬ти фактичної правди про радянську дійсність, я вірив у те, що тільки ОУН принесе щастя українському народу. Хоч соромно за себе, проте в ім'я правди доведеться визнати, що повинен би був скоріше зрозуміти всю злочинність проводу ОУН, бо таких фактів я знав безліч, і відрізнити удавану політику від звичайної низької шпигунської його роботи. В своїй невиправданій ненависті до всього радянського, сліпо вірячи в добрі наміри націоналістичних «світочів», подібно, як, можливо, і всі ви, я вважав, що всі засоби в боротьбі проти Радянської влади, в тому числі і зв'яз¬ки проводу ОУН з чужоземними розвідками, є виправданими і доведуть до цілі. Як би красиво не писали націоналістичні провідники в газетах і трактатах про високі ідеї та боротьбу, до якої вони закликають членів організації, насправді кожний зверхник працював і працює на якусь розвідку, а всі внутрішні незгоди, всі розколи — це результат гризні за право стояти якомога ближче до ситого корита. Так воно було, так воно є. Я сам своїми очима спостерігав цю діяльність протягом багатьох років, починаючи з того часу, коли я працював у референтурі закордонних зв'язків, очолюваній Лебедем під час гітлерівської окупації України, а особливо після закінчення другої світової війни.

Я свідок так званої «закордонної політики», цебто агентурних зв'язків Миколи Лебедя, Івана Гриньоха з гітлерівським гестапо та з румунсько-королівською сигуранцою, з ма-дьярською та іншими розвідками, через посередництво яких вони вже тоді домагалися зв'язатися з англійською «Інтелідженс сервіс».
Я стверджую співпрацю Бандери, Стецька, Гриньоха, Стахова Володимира, Лопатинського Юрія, Васьковича Осипа і Тюшки з гітлерівською розвідкою аж до останнього подиху «третього рейху». Ви пам'ятаєте, панове, шановні «голово» Стецько, «міністре» Стахів В., «віце-президенте» Гриньох, як у той час, коли вже труївся доктор Геббельс, ви їхали на машинах німецької розвідки в товаристві пред¬ставника німецького «абверу» доктора Феля та його помічників у Баварський ліс, щоб очо¬лити антирадянcький відділ організованої Гіммлером німецької партизанки «Вервольф»? Якщо ви призабули, пане Стецько, то я нагадаю вам про те, що саме я, Мирон Матвіейко, перев'язував вам рани, які ви дістали від розривних куль під час обстрілу німецьких машин літаками ваших теперішніх американських друзів.

Про цей факт і ваші рани, пане Стецько, знає більше людей, в тому числі і відомий лікар Борис Андрієвський.

Хто може заперечити з вас, панове, такий безпрецедентний факт? Гіммлер, відчуваючи вже загибель «третього рейху» і бажаючи рятувати свою шкуру, передав англо-американській розвідці всю свою антирадянську агентуру, а також зв'язки до проводу ОУН, штабу УПА, генерального секретаріату УГВР на чолі з Шухевичем, Бандерою, Стецьком, Лебе¬дем, Гриньохом та іншими.

Зразу ж після закінчення другої світової війни, коли трудящі Радянської України, переборюючи небачені труднощі, розруху, часом недоїдаючи і недосипаючи, заліковували рани, заподіяні фашистами, проводирі українських націоналістів посилили свою злочинну діяльність, змінивши своїх гітлерівських шефів на теперішніх американських, боннських і навіть франкістських та чанкайшістських хлібодавців.

В основу своєї політичної діяльності Бандера, Шухевич, Стецько, Лебедь, Гриньох та інші поклали шпигунство проти Української Радянської Соціалістичної Республіки. За збирання вісток про політичне, економічне, суспільне і військове становище Радянської України в підпільних умовах низові члени ОУН на українських землях, обдурені і залякані бандерівською верхівкою, платили власною кров'ю, а їхні провідники за кордоном про¬давали цю кров за долари і за будь-яку іншу валюту на міжнародній шпигунській біржі, де панує закон: хто дав більше, той і є власником товару.

Коли український народ покінчив з рештками націоналістичного підпілля, спровокова¬ного на Україні гітлерівцями та їх помічниками, націоналістичні лідери за кордоном, бажаючи показати перед західним світом і українською еміграційною громадськістю наявність нібито «визвольного руху» на Україні проти Радянської влади, почали засилати гру¬пи обдурених українців, яким вбивали в голову ідею «визволення» українського народу. А насправді всі заслані групи фактично повинні були розбудувати шпигунську сітку для імперіалістичних розвідок.

Але не тільки «ідейним знаряддям» користуються націоналістичні боси, залучаючи до шпигунської роботи українців на Заході, вербуючи їх у Західній Німеччині, Англії, США, Італії та інших країнах так званого «вільного світу». Більшість людей, що їх вони продавали американській, англійській та іншим розвідшколам, були українці, доведені до страш¬ного спустошення і безнадійності злиденним існуванням в еміграції.

Тепер хочу сказати про себе, про те, як я, один з керівних членів проводу ЗЧ ОУН, який жив до 1951 року зі своєю дружиною в Мюнхені, потрапив на Україну.
Більш-менш свідомим членам організації українських націоналістів добре відомі джере¬ла здобутку грошей на антирадянську підривну роботу проти Союзу РСР.

Цими джерелами є розвідки імперіалістичних держав, і в першу чергу США. Робота проти Радянського Союзу і країн народної демократії, ким би вона не провадилась на Заході, всіляко захвалювалась з першого ж дня після війни. Ці обставини в повній мірі були використані проводом ЗЧ ОУН, який давав за гроші детальні інформаційні матеріали про Україну, видавав терористичні виступи окремих націоналістично настроєних осіб, які входили до озброєних груп у західних областях України, за рух, причому навіть революційний, проти Радянської влади. Але, якщо в перші післявоєнні роки на підтримку цих «революційних дій» американська розвідка досить щедро давала гроші, то з часом вона жадала мати все більше і більше конкретних відомоістей про Становище на Україні. Вже в 1950 році перед проводом ЗЧ ОУН постало питання про одержання потрібних капіталістичним розвідкам шпигунських даних про Радянський і Союз. Ці дані треба було за всяку ціну дістати.

Бандера і Стецько, які знали, що ніякого підпілля на Україні нема, вирішили послати мене на Україну для того, щоб передати в ЗЧ ОУН відомості про нібито діюче підпілля і нібито існуючий провід ОУН на західноукраїнських землях. Це, на думку Бандери і Стецька, дало б їм можливість гандлювати цими «інформаціями» перед чужоземними розвідками і отримувати за них гроші.

Для мене було абсолютно ясно, що Бандера і Стецько приносять мене в жертву своїм особистим інтересам та інтересам капіталістичних розвідок, але, побоюючись розправи в разі відмови, я дав згоду виконати їх завдання, а коли прибув на Україну і побачив, що в дійсності ніякого підпілля нема, зразу ж зголосився до органів державної безпеки.

З травня 1951 року по теперішній час я живу на рідній землі. За цей час я мав можливість наочно переконатися, наскільки мерзенною, брехливою і злочинною є діяльність націоналістичних центрів за кордоном та їх верховодів. Як тяжкий кошмар я згадую свою діяльність у так званій Службі безпеки ЗЧ ОУН, яка на догоду Баядері, Стецькові та іншим членам проводу була спрямована проти українського народу і української еміграції.

Яке ж дійсне становище на Україні, що з ним я зустрівся віч-на-віч, ще як тільки моя нога, ідучи стежками злочинів проводу ЗЧ ОУН і Бандери, ступила на килим рідних лісів і полів?

Я переконався, що дійсність, серед якої живе український народ, перевершує всі сподівання, що з кожним днем переростає найсміливіші мрії.
При перших кроках на рідній землі я побачив усю безглуздість зловмисної брехні про занепад української економіки, про голод і злидні робітників і колгоспників.

Я живий свідок тих колосальних досягнень, яких досягнуто в Радянському Союзі і в УРСР. Все це є результатом усіх колосальних заходів, що їх провів Радянський уряд і які отримали загальне схвалення і вдячність всього українського народу, зокрема населення західних областей.

Грандіозна розбудова промислових центрів усієї України, особливо вугільних, газових і нафтових басейнів, спорудження численних гідро- і теплоелектростанцій, відбудова знищених і побудова нових міст, небувалий розвиток економіки і піднесення сільського господарства дозволили Радянській Україні випередити багато країн Західної Європи.

Активна діяльність Радянської України на міжнародному форумі, як однієї з засновниць Організації Об'єднаних Націй, участь України у міжнародних виставках, у тому числі в Марселі, блискучі успіхи українських республікан¬ських хорових і танцювальних ансамблів — це безперечний атестат суверенності Радянської України.

Таким чином, сама радянська дійсність показала, що на Україні не може бути грунту для існування націоналістичного підпілля, а тим більше для підривної роботи шпигунсько-диверсійних груп, що їх засилають з-за кордону.

Що це так, красномовно свідчить відоме вам з преси та радіо звернення Кука Василя Степановича до Ярослава Стецька, Миколи Лебедя, Степана Ленкавського, Дарії Ребет, Івана Гриньоха та до всіх українців, що живуть за кордоном.

Можливо, дехто з вас має деякі сумніви щодо розповіді Кука про дійсне становище на Україні, то я ще раз хочу ствердити, що це правда, і сказати з цього приводу кілька слів.

Давно вже всі, хто засліплений у свій час гаслами націоналістичних провідників, вірячи, що ті справді кличуть на чесний бій український народ, розібралися, що й до чого, переконались, що їх найкращі сподівання може І здійснити лише Радянська влада, і зараз залюбки трудяться, щоб примножити славу своєї Батьківщини. Цієї правди бояться верховоди ОУН і роблять усе можливе, щоб приховати її перед членством, а тому не дивно, що навіть я, член проводу, став жертвою обману Бандери, Стецька, Ленкавського і тієї брехливої пропаганди, співавтором якої в свій час був і я, яка протягом років кричить про невдоволення українського народу рідною владою, про масові репресії і розстріли, про голод і злидні на Україні. А що вже говорити про низових націоналістів і всю трудову українську еміграцію, які ще й сьогодні знаходяться в полоні цього організованого злочинного обману.

Зустрівшись віч-на-віч з щастям українського народу, якого він досяг у Радянській Батьківщині, я прийшов до твердого висновку, що найважчим злочином було б руйнувати його, як цього вимагали постійно від мене й інших Бандера, Стецько, Підгайний і провід ЗЧ ОУН.

Я зрозумів, що той, хто бажає щастя власному народові, не сміє виконувати накази тих Політичних авантюристів, які, жонглюючи перед очима членів і симпатиків ОУН високо-парними гаслами про боротьбу за самостійну Україну, насправді розчинили і розмісили багно розколів, гризні, міжусобиць, щоб тільки задовольнити власні вождівські амбіції та пристрасті, і в такий спосіб мати змогу перекочовувати від американської розвідки до англійської, від англійської — до італійської, а там ще й до боннської, і наввипередки один перед одним ставати торговцями-продавцями живого товару — голів своїх друзів.

Через те я, колишній член проводу ЗЧ ОУН, який протягом багатьох років був невідступним співпрацівником Лебедя, Гриньоха, Бандери, Стецька, Ленкавського і якому було доручено зміцнити рештки націоналістичного підпілля на Україні, в ім'я правди перед совістю народу, власною і перед вашою, дорогі друзі, заявляю, що вже майже десяток років ніяких навіть решток націоналістичного підпілля не було й нема. Український народ прозрів, зненавидів ОУН і УПА за всі лихоліття і страждання, принесені йому в попередні роки групами націоналістів-терористів, які виконували волю німецьких фашистів, а пізніше — американських імперіалістів.

Через те я хочу ще раз ствердити, що всі, хто галасує про наявність ще сьогодні хоч би й залишків націоналістичного підпілля на Західній Україні, всі ті, які вдавалися і вдаються до обману еміграційної громадськості нібито існуванням боротьби на Україні, — це насправді найзапекліщі вороги українського народу. Вони своїм підлим обманом хотіли і хочуть переконати широкі еміграційні маси в потребі такої боротьби, прагнули і прагнуть спровокувати їх на підривну діяльність проти Батьківщини, а самим поживитися досхочу на цьому і добитися кар'єри перших холуїв у ворогів українського народу. Ось кому завдячу¬ють своєю неславною загибеллю багато з тих, які, давшись зловитись на гачок націоналістичного обману, гнані злиденним еміграційним життям, пішли на Україну зі зброєю в руках.

Такою є правда про всі дії керівних органів і самих націоналістичних формацій ОУН з самого початку їх існування. Її я маю потребу довести до вашого відома, дорогі мої друзі і співвітчизники, і це перш за все задля вашого-таки добра. Звичайно, в один раз не розкажеш про всі колізії в проводі, починаючи з гризні за портфелі і кінчаючи розпустою провідних членів ОУН, які я мав змогу на власні очі бачити і на що, як, можливо, і дехто з вас зараз, не звертав уваги. Але про це я ще матиму нагоду розповісти вам, дорогі земляки.

Я хотів би вірити, що ніхто з вас, дорогі друзі, не стане крокувати стежками злочинів, що їх визначають ще сьогодні провід ЗЧ ОУН, президія ЗП УГВР, АБН і всі інші націоналістичні формації, кидаючи вас в обійми ворожих розвідок, даючи вам завдання займатися шпигунством проти рідної Батьківщини — Української Радянської Соціалістичної Республіки.

З щирим бажанням вам щастя.

перевод

[Сармат]

Протокол
судебного заседания

1945 года, августа, 6 дня.

Военный Трибунал войск НКВД Киевской области гор. Киев в помещении ВТ в закрытом судебном заседании в составе:

Председательствующего
Ст. л-та юст. Баранковой

и членов:
1. Ещенко,
2. Колесник

при секретаре Сламчинской

б/участия обвинения и защиты

рассмотрел дело по обвинению Стельмашук Юрия Александровича в пр. по ст. 54-1 "а" и 54-11 УК УССР.

Судебное заседание отрыто в 10 часов 00 минут.

Председательствующий объявляет о подлежащем к слушанию деле.

Секретарь доложил, что в судебное заседание подсудимый Стельмашук доставлен под конвоем, свидетели в судебное заседание не вызывались.

Председатель удостоверяется в самоличности подсудимого, который на заданные ему вопросы показывает:

"Я, Стельмашук Юрий Александрович, 1920 г., уроженец и житель с. Коршев, Синкевичевского р-на Волынской обл., из крестьян-середняков, б/п, украинец, образование среднее, окончил 10 классов, холост, имею отца, мать, сестру - они в 1941 г. репрессированы Советской власьтю, ранее не судим, под стражей с 9 июня 1945 г., с обвинительным заключением ознакомлен 4 августа 1945 г.(часть текста трудна к прочтению).... подсудимого не имеет ли он отвода составу суда - отвода составу суда не заявляю.

Пред-щий разъясняет процессуальные права и спрашивает подсудимого, не желает ли он ходатайствовать до начала судебного следствия по делу.

Пред-щий оглашает обвинительное заключение и определение 123, разъясняет сущность обвинения, спрашивает подсудимого, понимает ли он в чем его обвиняют, признает ли он себя виновным и желает ли дать показания.

Подсудимый Стельмашук:

"Обвинение мне понятно, виновным себя признаю, за исключением того, что моим отрядом унчтожено не 15 тыс., а 5 тыс. поляков, 15 тыс. поляков было уничтожено по всей Волыни, желаю дать суду показания."

Подсудимый Стельмашук по существу дела показал:

До 1939 г. я учился в Луцкой гимназии. В 1939 г. польской полицией был арестован за принадлежность к "ОУН", но так как доказательств не было, то меня освободили. В 1939 г. с приходом частей Красной Армии три м-ца учился во Львовском университете, но потом учебу оставил. В этом же 1939 г. меня вызвали в органы НКВД, так же заподозрили в принадлежности в "ОУН", но освободили.

Меня начали запугивать, что Советская власть меня репрессирует, и поэтому я в январе 1940 г. перешел границу на польскую территорию, оккупированную немцами. Через некоторое время я возвратился на Советскую территорию за деньгами. Деньги я взял, а так же мой двоюродный брат Стельмащук дал мне пистолет. Переходя границу при возвращении на немецкую территорию я ранил себя из пистолета и до выздоровления находился в с. Грубишеве. В апреле м-це 1940 г. я пришел в г. Холм н начал учиться в гимназии. В гимназии руководителем "ОУН" Онуфрийчук я был включен в "ОУН" и назначен звеньевым - мне подчинялись три человека. По окончании гимназии в декабре 1940 г. я перешел на жительство в с.Сибибури. В 1941 г. в феврале м-це я руководством "ОУН" быд вызван в Холм, где получил задание явиться в Краков к руководителю "ОУН" - Федаку. Прибыв в Краков, з Федаком встретился в немецкой школе, директор Федак был резидентом немецкой разведки. В указанном месте студенческий...(часть текста трудна к прочтению). Федак передал меня "Калине" - настоящей фамилии его не знаю. "Калина" подбирал кадры для школы командного состава "ОУН". Мо...(часть текста трудна к прочтению). 120 человек, прибывшие из разных мест, прошли медицинскую комиссию, и через два дня были направлены в г. Бранденбург, где помещалась школа командного состава.

По окончании этой школы я был направлен в специальную школу диверсантов-разведчиков, которая помещалась в г.Нойгамере. По окончании школы я возвратился в Краков. Здесь я узнал, что моя семья репрессирована в 1941 г. органами Советской власти.

В Кракове к нам - выпускникам школы приехал заместитель Бандеры - Стецько, а также другие представители центрального провода "ОУН". Прежде всего нам дали назначения. Я получил назначение в Волынскую область к областному руководителю "ОУН" - Закоштуй. Стецько говорил, что мы должны вести подрывную работу против Советской власти, также говорил, что скоро начнется война между Германией и СССР и что эту войну нужно использовать в интересах "ОУН".

По линии диверсионной работы я от начальника немецкой разведки, немца -майора, фамилии которого не помню, получил задание в первый день войны взорвать железнодорожное полотно и стрелки в г. Сарны. Из Кракова мы выехали 16 июня 1941 г. и должны были перейти границу в Венгрии. Из Кракова мы направились к Ужгороду, а из Ужгорода в Мукачев, где ночевали в немецкой школе, директор которой был резидентом немецкой разведки.

Границу мы перешли в районе с. Волово - на границе Венгрии с СССР. До самой границы нас провожал Стецько и начальник немецкой разведки. Нас на границе снабдили пистолетами, взрывчатыми веществами и деньгами. Перейдя границу, мы прошли в первую ночь 20 км., а затем двигались такими же переходами, и война нас застала в Синевицькой Вишне. Не ожидая связи, а следовательно и указаний, мы продолжали двигаться. В с. Труханов мы случайно встретились с группой "ОУН" и отсюда ушли в г. Стрий. В Стрие мы пробыли два дня и выехали во Львов.

Во Львове я связался с заместителем Бандеры - "Лебедь" и от него уже должен был выехать в Волынскую область в распоряжение обласного руководителя "ОУН" "Закоштуя". Когда я был в штабе "Лебедя" туда пришел начальник немецкой разведки, с которым я встречался в Кракове, который сказал, что я - Стельмашук, поеду не в Волынскую область, а в Советский тыл за Днепр, тоже самое он сказал о других "оуновцах", которые закончили диверсионную школу. За Днепр никто не хотел ехать, поэтому некоторые сразу уехали к месту своего назначения, а я задержался во Львове по следующей причине.

В штабе "Лебедя" я встретился с представителями Центрального провода "ОУН" "Старух", "Медведем", "Косарем". "Косарь", с которым я встречался в Кракове, предложил мне ехать в Житомирскую область. Я согласился и выехал в Житомир, где был назначен военным референтом "ОУН" Житомирской области, руководителем Житомирского областного провода "ОУН" был Шевчук. Проработав 8 дней я заболел, работать не мог, и в связи с этим поссорился с Шевчуком. Когда приехал "Медведь", Шевчук на меня пожаловался и я был "Медведем" направлен в Волынскую область к "Закоштую", кроме этого дал пакет к заместителю Бандеры - Стецько. Этот пакет по приезде в Луцк я должен был отдать Робитницкому, а тот уже должен был передать его Стецько. Я, приехав в Луцк к "Закоштую", который отпустил меня в Коршево - мое родное село, для выздоровления, пакет я передал Робитницкому. По выздоровлении я был назначен областным референтом молодежи организции "Сич" - эта организация при немцах была легальной.

Будучи референтом молодежной организации "Сич" я провел два "вышкола" молодежи. Один вышкол был проведен в Луцке, где было обучено 60 человек, а второй в Ковеле, где было обучено 100 человек. В Ковеле немцы разогнали курсы, гестапо искало меня, но я скрылся и ушел в Коршев. В это время в управлении областного провода произошли изменения. "Закоштуй" был назначен краевым проводником "ОУН", а областным был назначен "Сизый".

Когда я пришел из Ковеля в Коршев меня вызвали к "Сизому", который находился тогда в Рафаловском районе - это было в декабре 1941 г. "Сизый" при этой встрече назначил меня военным референтом в Лупкой округе. В этой должности я работал до половины января 1942 г.

Будучи военным референтом Луцкой округи я налаживал связь с районами и проверил состояние военной подготовки среди участников "ОУН".

С января 1942 г. я был назначен военным референтом Ковельской округи, приехал в Ковель в феврале м-це 1942 г. В Ковеле я явился к "Ящуру", который был окружным проводником и моим начальником. Я обошел все районы своей округи, ознакомился с обстановкой, силами людскими и техникой, которой я располагал. Работать приходилось много, потому, что "оуновская" организация на Ковелыцине была молодая. В должности военного референта Ковельщины я работал до конца марта 1942 г. На Ковелынине мною была проведена большая работа.

В 1942 г. меня вызвал к себе "Сом" - представитель Центрального провода "ОУН" и дал задание провести подготовительную работу по созданию "УПА" на Ковелыцине. Мне было дано задание найти оружие, склады, собрать людей. В своей работе я должен был подчиняться "Олегу" - организационному референту Волыни. Мне подчинялось 10-12 районов, которые составляли Ковельскую округу. Возвратившись на Ковелыцину - это было в марте 1943 г., я забрал всех участников "ОУН", которые работали в полиции и вместе с оружием направил их в лес. В Ковеле по моему распоряжению была разбита тюрьма и концлагерь, всех людей я также увел в лес.

Кроме этого, будучи военным референтом Ковельской округи, провел несколько "вышколов" - районного и окружного актива, а также руководил работой по ликвидации мельниковского движения.

В марте м-це 1943 г. я получил приказание оставить организационную работу, а зяняться организацией "УПА". Тогда еще "УПА" не имела постоянного названия, вернее, одного общего названия, это были отряды, которые назывались по разному. Окончательно оформилась "УПА" в июне 1943 г.

В июне 1943 г. я был назначен командиром отряда, который насчитывал 410 человек. В этом же июне 1943 г. в Колковском лесу я встретился с Климом Савуром - заместителем представителя ставки главного командования - Андрушенко. Савур дал мне приказание уничтожить всех поляков Ковельской округи. Все руководство Ковельщины в т.ч. и я выступили против этого предложения, но Савур пригрозил мне полевым судом. Положение было затруднительным. Не выполнить приказ я не имел права, а выполнить этот приказ не разрешало личное убеждение. Я обратился к Андрушенко. Андрушенко мне сказал, что это указание не из центра, что это перекручивания на местах, но определенного ничего не сказал.

Таким образом я дотянул до августа 1943 г. Пока я вел переговоры курень Голубенко из моего отряда сожгли польскую колонию. Поляки убили двух бандеровцев, а бандеровцы сожгли колонию.

В августе м-це 1943 г. Савур и "Олег" опять меня вызвали к себе и требовали уничтожения поляков, я опять не соглашался, потому что поляки помогали нам. Так как отказываться больше нельзя было, то я согласился. Я Ковельскую округу разделил на три части. На территорию Прибужанщины и Любомльского района - "Лысого", Турийского р-на - "Сосенко" ("Сосенко был прислан с Волынской округи, но людей я ему дал своих), Голобского р-на - "Голубенко". В Ковеле уничтожением поляков должно было заняться "СБ" ("Служба безпеки"). Уничтожение поляков нужно было провести с 25 по 30 августа 1943 года.

Задача была выполнена во всех районах, кроме Турийского. Сосенко поручил провести "акцию" Бескету, который побоялся трогать поляков, потому, что узнал, что в Турийском р-не организован отряд поляков 1500 человек вооруженный - готовый к сопротивлению. В моей округе было уничтожено до 3.000 поляков, кроме того 1500-2000 уничтожило "СБ", таким образом на Ковелыщене было уничтожено до 5 тысяч поляков. Конечно, эти данные не совсем точные, потому что статистический отчет нам не разрешали вести.

Имущество, продукты питания уничтоженых забрали в банды, а постройки сожжены. На сожжение построек дал приказание я.

В октябре м-це 1943 г. на Волынь приехал командующий Северного округа - Клим Савур, который приказал немедленно уничтожить поляков в Турийском р-не. Я собрал 700 человек, но поляки не были уничтожены потому, что немцы в Турийский р-н привели 1500 солдат для борьбы с "УПА".

В это время меня вызвал к себе "Олег", а мой заместитель "Вовчак" вступил в бой с немецкими солдатами приехавшими в Турийск. Бой длился три дня и происходил в районе с. Радовичи и Литинь. Так как силы были не равными, Вовчок отступил и скрылся в Цуманских лесах.

Я немного возвращусь. Я знал, что "Олег" находится в Ковеле, но когда я приехал в Ковель, мне сказали, что "Олег" с Климом Савуром уехали во Владимирецк, где Савур назначил меня проводником военного округа Волыни, который я принял от "Олега".

Под моим руководством и личном участии группы "УПА" вступали неоднократно в бои с партизанами Федорова. Бои не были удачными для нас, потому что партизаны превосходили нас и людьми и техникой. Кроме этого нам досаждали немцы. Я был между двух огней. Кроме боев с партизанами, были мелкие стычки с поляками, а вообще бои были почти ежедневно. Помню, что последний бой с поляками был 23 декабря 1943 г.

В конце декабря 1943 г. приехал Савур с целью проверить работу Волынской области, с ним приехали представители Центрального провода "ОУН", один из них Карпович, непосредственно занимался проверкой. Здесь же Савур дал приказание готовиться к переходу линии фронта - в тыл Красной Армии. Я разделил свой отряд на 3 группы. Каждая группа начисливала 600-500 человек. Во главе 1 группы был "Крыга", 2 группы - Голубенко, 3 группы - Вовчак. В начале 1944 г. я проверил работу "Крыги" и попал там в окружение, из окружения я вышел и собрался ехать к Савуру, но, так как везде было много партизан, я был осторожен. Изредка были стычки с партизанами. Весной 1943 г. я потерял связь с Савуром и с Центральным проводом "ОУН". К этому времени у меня осталось 30 человек личной охраны и сотня всего приблизительно 150 человек. Я решил с этими людьми ехать в тыл Красной Армии. Линию фронта мы пересекли в районе Ковеля. Положение было тяжелым, было половодье, передвигаться было трудно, связи я ни с кем не имел. Вначале я на установление связи посылал связных, затем целые группы людей, они попадали в руки работников НКВД и частей Красной Армии и не возвращались. Тогда я, отобрав группу людей, пошел сам устанавливать связь с Савуром.

В поисках Савура я встретился с бандой "Рубашенко" куринного "Дубового". Рубашенко связал меня с "Гамалией", который охранял штаб Савура. "Гамалия" связал меня с "Галиной", который был заместителем Савура. Насколько я помню, с "Галиной" я встретился в Костопольском р-не. "Галина" ничего существенного мне не сказал. "Галина" дал мне задание перейти линию фронта и разыскать Савура, так как из всего было видно, что Савур остался у немцев. Когда я возвратился в Ковельский лес, то своих людей я не нашел, их разбили части Красной Армии. Выполнить задание "Галины" я не мог, потому что части Красной Армии преследовали нас каждый день. После этого я решил идти в с. Бунин, где у меня были знакомые, с тем, чтобы связаться с бандами.

В июне 1944 г. в с. Буцин я связался с "бойовкой" Седлищанского р-на и остатками банды "Кубика". Здесь же я встретился с "Крыгой" у которого из 500 человек осталось 50, остальные при переходе линии фронта попали в руки частей Красной Армии. Я принялся за организацию остатков "УПА". Мною было через 1 1/2 месяца организован отряд в 250 человек.

В конце июня 1944 г. линию фронта перешел Клим Савур, но мы с ним по дороге разминулись. Банду в 250 человек я передал "Чутке", а сам ушел в Брест-Литовск, взял с собой только личную охрану в 15 человек. В Брест-Литовске я встретился с "Орликом". От "Орлика" я ушел в Прибужанские районы, где я узнал, что "Голубенко" так же перешел линию фронта. С Голубенко мне не пришлось встретиться в этот период. Здесь же в Прибужанских р-нах я получил письмо от Савура, который прошел линию фронта и писал мне, чтобы я немедленно явился к нему. Я ушел к Савуру, но по дороге получил от него второе письмо, в котором он предписывал мне возврититься в Прибужанские р-ны и продолжать формирование "УПА".

В 11 час. 25 мин. пред-щий оглашает перерыв.

В 11 час. 35 мин. пред-щий объявляет судебное следстиве продолженным.

Подсудимый Стельмашук:

В сентябре м-це 1944 г. 11 числа связные Савуры вызвали меня к нему. Я назначил своим заместителем "Голубенко", так как "Вовчок" был убит, и ушел к Савуру. В Степанськом р-не я встретил "Дубового", который передал мне письмо Савуры. Савур мне писал, чтобы я все банды, которые насчитывали 1100 человек, передал "Дубовому", и сам с небольшой охраной пришел к Савуре. В это время я заболел и месяц болел дизентерией, по выздоровлению я встретился с Савуром в Клевани, где я получил назначение на должность командующего группой "УПА" "Завихост". Это было повышение, я работал хорошо и поэтому был назначен на должность командующего группой "УПА". Я после назначения возвращался со своими людьми в Камень-Коширск, но по дороге в Рафаловском р-не принял бой с частями Красной Армии. В этом бою погиб Голубенко, который был начальником штаба. На должность начальника штаба я назначил "Яворенко" с которым я и отпраил всю переписку и людей, а сам с 60 человеками возвратился в Камень-Каширск к "Дубовому". В это время в Володимирецких лесах, в с. Великие Луки было проведено совещание краевого актива, где присутсвовали - краевой проводник "Дубовой", я - его первый заместитель, организационный референт - Крылач, референт СБ - Петро. На этом совещании решался вопрос реорганизации "УПА" -назначение людей, распределение краев, план работы. Я, как командир соединения должен был перейти в подполье и готовиться к предстоящим боям. После совещания "Дубовой" поехал проверять Львовскую область. Я в это время должен был поехать на проверку Волынской, Пинской и Брест-Литовской областей. Проверкой мне не пришлось заняться, потому что 15 января 1945 г. заболел тифом, а 27 января 1945 г. быд задержан.

Задержали меня в Камень-Коширском р-не, во время задержания меня ранили. Я находился на излечении в госпитале, арестован 9 июня 1945 г.

Подсудимый Стельмашук на вопросы суда:

Переходя границу 16 июня 1941 г. я имел задание по линии "ОУН" от заместителя Бандеры - Стецько, а по линии диверсионной работы от начальника немецкой разведки. Когда мы были на границе, провожающие нас Стецько и начальник немецкой разведки сказали, что скоро начнется война между Германией и Советским Союзом. Перейдя границу я должен был связаться с областным проводником "ОУН" - "Закоштуем", от которого должен получить указание, вернее назначение, а по заданию немецкой разведки я должен был в первый день взорвать жд. полотно и стрелки в р-не Сарны. Перед тем как отправиться через границу нам выдали советские паспорта, я лично получил паспорт на имя Гриценки, но я им не пользовался, так как не было надобности.

Кроме этого нам выдали деньги, взрывчатку и пистолеты. В районе Синевицкая Вишня все бросили и оружие и взрывчатку, остался у меня только пистолет.

Я имел несколько кличек. Последние мои клички были "Рудый" и "Кайдаш". В "УПА" я был известен под кличкой "Рудый".

Стецько, давая мне указания при переходе границы говорил, что скоро начнется война между Германией и Советским Союзом. Он говорил, что немцы разобьют СССР, что обе стороны в ходе войны будут обессилены, а мы воспользуемся этим для создания "Самостийной Украины". Я должен сказать, что немцы в это время заигрывали к националистам, а националисты хотели вначале задобрить немцев, а потом прогнать их и создать свое государство. Я принадлежал к партии бандеровцев, а были еще и мельниковцы. Раскол в "ОУН" произошел в 1940 г., я был втянут в "ОУН" по бандеровской линии, поэтому я и работал с бандеровцами. В 1940 г. я ушел на немецкую территорию потому, что боялся репрессий со стороны Советской власти. Я границу переходил несколько раз и это никакой трудности не представляло, потому, что везде были свои люди, которые помогали перейти.

Я во многом не соглашался с политикой "ОУН", так например я был против уничтожения поляков, но я был за издание "Самостоятельной Украины" и был уверен в том, что "Самостоятельная Украина" будет создана. Я всегда был против Советской власти и она мне всегда казалась чем-то страшным. Сейчас я тоже не имел возможности видеть многое, но из бесед с Советскими людьми я убедился в том, что глубоко ошибался, но так как возвращения мне не было, то я решил идти до конца. При задержании хотели застрелить, но я просил, чтобы мне оставили жизнь с тем, чтобы я помог органам Советской власти расправиться с бандеровцами. Я осознал, что мы принесем людям только зло и что даже люди - западные украинцы, где зародилось "оуновское" движение недовольны нами.

Пред-щий спрашивает подсудимого, чем он имеет дополнить судебное следствие по делу.

Подсудимый Стельмашук: В дополнение я могу сказать, что при моей помощи был задержан Клим Савура, что я написал обращение к "УПА", где призывал сложить оружие. Много раз участвовал в облавах на бандеровцев.

Пред-щий объвляет судебное следствие по делу законченным и предоставляет последнее слово подсудимому.

Подсудимый Стельмащук:

"Просить я не имею права, дело мое ясное. Я сделал много непростительных преступлений. Прошу только учесть, что я родился и воспитался в обстановке, которая прививала ненависть к Советскому Союзу. Я работал в "ОУН" сознательно, я считал, что только "Самостоятельная Украина" принесет украинцам счастье.

Так же сознательно я говорю, что вся наша затея с созданием "Самостоятельной Украины" - бредня, но в этом не моя вина. Я никогда не боялся смерти, но когда меня хотели застрелить на поле боя, я просил оставить мне жизнь и только лишь для того, чтобы помочь своему народу выпутаться из этой тьмы, куда я и такие как я его завели. Люди не виноваты, им говорили - они делали. Я сам имел возможность застрелиться еще до того, как меня задержали, но я этого тоже не сделал, потому, что я знал, что чем скорее захватят руководителей "ОУН", тем раньше прекратятся муки народа.

В 12 час. 40 мин. суд удаляется на совещание для вынесения приговора.

В ІЗ час. 40 мин. пред-щий оглашает приговор и разъясняет его подсудимому.

В 13 час. 50 мин. судебное заседание по делу закрыто.

Пред-щий
Секретарь






ИМЕНЕМ СОЮЗА СОВЕТСКИХ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ РЕСПУБЛИК
ПРИГОВОР


1945 г. Августа 6 дня, Военный Трибунал Войск НКВД Киевской области в гор. Киеве в помещении военного трибунала в закрытом судебном заседании в составе:

Председательствующего Ст. лейт. юст. Баранковой
и членов: 1) Ещенко 2) Колесник
при секретаре: Сламчинской

без участи прокурора и защитника

Рассмотрев дело по обвинению гр. СССР Стельмашук Юрия Александровича, 1920 года рождения, уроженца с. Коршев, Санкевичовского района, Волынской обл., происходящего из крестьян-середняков, украинца, беспартийного, со средним образованием, холостого, родители в 1941 году репрессированы органами Советской власти, не судимого, в преступлении предусмотренном ст. ст. 54-1 "а" и 54-11 УК УССР установил:

Подсудимый Стельмащук, проживая на территории Западной Украины и будучи враждебно настроенным к Советськой власти, в январе месяце 1940 года изменил родине -перешел через границу в Польшу, оккупированную немцами. Проживая на территории Польши в мае месяце 1940 года Стельмащук вступил в антисоветскую организацию украинско-немецких националистов. Весной 1941 года, как член этой организации, руководством ОУН был направлен в немецкую военную школу по подготовке оуновских кадров командного состава. После окончания школы, был направлен на курсы разведчиков-диверсантов. По окончании указанных курсов, Стельмащук получив указание от заместителя руководителя ОУН - Бандеры, и немецкой разведки, 16 июня 1941 года немцами был переброшен на Советскую территорию, с диверсионными заданиями и проведения работы ОУН. Оказавшись на Советской территории, оккупированной немцами, Стельмащук установил связь во Львове с проводником ОУН - "Лебедь". Последним был назначен Областным референтом молодежи "ОУН" так называемой "Сич". С февраля месяца 1942 года по март 1943 год был военным референтом Луцкой области а позднее Ковельского округа. С февраля месяца 1943 года Стельмащук начал организацию банд "УПА", для вооруженной борьбы против Советской власти.

Будучи главарем банд УПА, по заданию руководства УПА 29 и 30 августа 1943 года отрядами бандитов на территории Волынской области истребил 5 тысяч польского населения. Весь скот, ценные вещи и продукты питания принадлежащие расстрелянным забирали для банд, а постройки и др. имущество сжигали. В марте месяце 1944 года Стельмащук, с личной охраной бандитов 30 человек и сотней перешел через линию фронта в тыл Красной Армии, с целью организации банд УПА для борьбы с Красной Армией. В ноябре месяце 1944 года за активную деятельность в УПА был назначен "командующим" соединением групы УПА под названием "Завихост", которое оперировало на территории Ровенской и Волынской областей.

Стельмащук во главе подчиненных ему банд УПА, неоднократно принимал участие в боях с подразделениями Красной Армии и советскими партизанскими отрядами соединения дважды героя Советского Союза Федорова. Стельмащук оперировал в Ровенской и Волынской областях под кличками "Рудой" и "Кайдаш".

В январе месяце 1945 года Стельмащук был задержан.

На основании...(два последующих слова невозможно прочитать) Военный трибунал признал виновным Стельмащук по ст. 54-1 "а" и 54-11 УК УССР.

Учитывая тяжесть совершенного им преступления Военный трибунал руководствуясь ст. ст. 296, 297 УПК УССР

приговорил:

Стельмащук Юрия Алексндровича. на основании ст. 54-1 "а" УК УСРР подвергнуть высшей мере наказания - расстрелять, без конфискации имущества за отсуствием такого у посудимого. Приговор кассационному обжалованию не подлежит.

Пред-щий
Члены

[Сармат]

Наткнулся в сети на прекрасное.
Стельмащук Юрiй - "Рудий"...Органiзатор i керiвник вiддiлiв УПА в Волинськiй i Берестейськiй обл. - загiн "Озеро", згодом - ВО "Турiв"... Захворiв на тиф, непритомний потрапив у руки большевикiв (сiчень 1945). Випустили листiвку, що С[тельмащук] покаявся i добровiльно зголосився до НКВД допомогти в знищеннi визвольного руху. Нiхто не повiрив. 1990 був. зв'язкова, яка 1945 була в тiй самiй тюрмi, пiдтвердила мужнiсть С[тельмащука] на допитах i очних ставках.

Ну, качество материалов сайта "Легенда спротыву" знают многие, равно как и подробности жизнедеятельности упомянутого Юрия Стельмащука.

Кадровый оуновец, проходивший подготовку в школе абвера наряду с "соловьями" и заброшенный на территорию УССР в группе диверсантов за несколько дней до Войны.
Это всё понятно, мы об этом писали.

Тут интересно рассмотреть другое. А именно, "мужнiсть" данного товарища и его роль в уничтожении (sic!) "создателя УПА" Д.Клячкивского - Клима Савура.

Для начала справка с того же сайта.
Клячкiвський Дмитро - "Клим Савур", "Охрiм", ... "Панас Мосур"...
Вiд поч. 1942 крайовий провiдник ПЗУЗ, член Проводу ОУН. органiзатор i перший к-р УПА 1943. Вiд сiчня 1944 к-р УПА-Пiвнiч, член ГВШ УПА, майор...Посмертно iменований полковником.



Современный памятник оному в Ровно.


А теперь о главном.

Из сообщения по ВЧ зам. наркома внутренних дел УССР Т.А.Строкача Н.С.Хрущеву 13.02.1945 г.

ЦК КП(б)У
тов. ХРУЩЕВУ

Проводя чекистско-войсковую операцию по очистке от бандитизма северных районов Ровенской и Волынской областей, 26 января 1945 года в районе села Яйно Камень-Каширского района Волынской области подразделением 3-го батальона 169 СП внутренних войск НКВД под командованием зам. командира роты старшего лейтенанта Савинова обнаружена банда, с которой завязался бой. В результате боя 17 бандитов было убито и один захвачен в плен. Последний оказался командующим объединенной группы УПА "Заграва и Турив" и первым заместителем краевого проводника ОУН "Рудым" — Стельмащук Юрий Александрович,1920 года рождения, уроженец села Коршув Сенкевичевского района Волынской области.

В 1939 году, будучи нелегалом, бежал в Германию, откуда возвратился Западную Украину в 1941 году в начале войны и занимал ряд руководящих должностей в ОУН и УПА. В момент задержания "Рудой" был тяжело болен тифом. Кроме того, в бою был ранен, в связи с чем допрашивать его было невозможно.

"Рудой" впервые был допрошен 8 февраля с.г. и дал развернутые показания о северо-западной группе УПА и краевом проводе ОУН, а также назвал местонахождение главного командования УПА во главе с "Климом Савуром".

Здесь прервёмся и дадим фрагмент того самого допроса Ю.Стельмащука-"Рудого".
Допрос оного "клиента" действительно проводил лично Тимофей Амвросиевич Строкач, в недавнем прошлом начальник Украинского Штаба Партизанского Движения, а в указанное время - зам. наркома внутренних дел УССР.







ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
обвиняемого СТЕЛЬМАЩУК Юрия Александровича

От 9-го февраля 1945 года
(Допрос начат в 10-20)

...
ВОПРОС: К какому времени относится ваша последняя встреча с «Климом САВУРОМ»?

ОТВЕТ: Последний раз я с ним встречался 30 ноября 1944 г. на Оржевских хуторах, Клеванского района, Ровенской области, где «Клим САВУР» принимал меня в связи с моим утверждением первым заместителем «ДУБОВОГО» и командующим соединением групп УПА «ЗАВИХОСТ».
С «Климом САВУР» я провел почти сутки. Сначала он повел меня в одну хату, где мы с ним поужинали, а затем мы с ним пошли в другую хату и там переночевали на чердаке. Весь следующий день «Клим САВУР» и я провели вместе в этой хате, вечером я покинул Оржевские хутора, а «Клим САВУР» остался там.

ВОПРОС: Где сейчас находится «Клим САВУР»?

ОТВЕТ: Исходя из того, что «Клим САВУР» обусловил со мной встречу на 30 января 1945 г. на Оржевских хуторах, Клеванского района, Ровенской области, я считаю, что до сего времени он со своей личной охраной, состоящей из 2-3 хорошо вооруженных бандитов, должен находиться на указанных хуторах, где он имеет надежную пособническую базу.

В 1-1,5 клм от «Клима САВУРА» постоянно находится прикрывающий его ВОП («отряд особого назначения») под командованием «УЗБЕКА» в составе 60 человек, вооруженных ручными пулеметами, автоматами и винтовками.
Насколько мне известно, «Клим САВУР» никогда в подземных убежищах не скрывается, предпочитая им в дневное время лес, а в ночное - конспиративные квартиры, содержателями которых являются преданные ему лица из местных жителей.

В частности я полагаю, что одной из таких квартир является пожилой зажиточной крестьянки Оржевских хуторов, муж и сын которой, как мне рассказывал «Клим САВУР», являлись активными участниками УПА и погибли в 1943 году в боях с немцами.

В этом доме, как я уже показывал, 30-го ноября 1944 года я ужинал с «Климом САВУРОМ».
Фамилии и имени этой женщины я не знаю, живет она с дочерью лет 16 и семидесятилетней свекровью. Ее дом находится в западной части Оржевских хуторов, против заброшенного каменного складского помещения, на расстоянии 100-120 метров от него.

Дом этот двухкомнатный, деревянный, покрыт соломой, с правой стороны входной двери одно окно.

Обстановку комнаты, где мы ужинали с «Климом САВУРОМ», я хорошо запомнил: посередине стоит накрытый чистой белой скатертью стол, слева у окна ручная швейная машина, рядом стоит вазон с цветами, в левом углу комнаты обыкновенный платяной шкаф, справа - металлическая кровать, на стенах висит несколько икон и портреты Тараса ШЕВЧЕНКО и Ивана ФРАНКО.
Месторасположение указанного дома я хорошо знаю и безошибочно могу его указать.

Вторая хата, где я ночевал с «Климом САВУРОМ», находится в южной части Оржевских хуторов. Хата эта и по внешнему виду и по внутреннему убранству гораздо беднее той хаты, где я ужинал с «Климом САВУРОМ». Владелицей ее является женщина лет 30-32, низкого роста, полная, темная шатенка.
Месторасположение этой хаты я также могу указать.

Протокол мною лично прочитан, записан с моих слов правильно, в чем и расписываюсь.

Стельмащук



(Допрос окончен в 19 ч. 40 мин.)

ДОПРОСИЛИ – ЗАМЕСТИТЕЛЬ НАРОДНОГО КОМИССАРА ВНУТРЕННИХ ДЕЛ УССР -
ГЕНЕРАЛ-ЛЕЙТЕНАНТ

Т. Строкач

ЗАМЕСТИТЕЛЬ НАЧАЛЬНИКА СЛЕД. ОТДЕЛА УББ НКВД УССР -
КАПИТАН Г.Б.

Арутюнов

А теперь продолжим хронику событий.

Из того ж сообщения Т.А Строкача:

Из показаний "Рудого" было видно, что "Клим Савур", начиная с осени 1944 года находился на хуторе Оржев Клеванского района Ровенской области, где "Рудой" в последний раз был на докладе у "Клима Савура" 30 ноября 1944 года. Тогда же была обусловлена последующая встреча "Рудого" с "Климом Савуром" на 30 января с. г. на тех же хуторах.

По данным "Рудого" "Клим Савур", скрываясь на хуторах, всегда находился с группой не более 3-5 человек.

На основании показаний "Рудого" мною была организована и проведена чекистско-войсковая операция. В соответствии с планом операции, в ночь на 10 февраля с. г. с целью захвата "Клима Савура" хутора Оржев и прилегающие к ним населенные пункты были окружены и в течение трех дней подвергнуты тщательному обыску силами 20 и 24 бригад внутренних войск НКВД.

В ходе операции 12 февраля с. г. в лесу, 2 километра западнее села Оржев Клеванского района Ровенской области, отрядом 20 бригады под командованием начальника штаба 233 стрелкового батальона старшего лейтенанта Хабибулина была обнаружена вооруженная группа в количестве 3 человек, которая, заметив красноармейцев, открыла огонь и начала отходить. Захватить живьем отходивших бандитов не представлялось возможным, так как они усиленно отстреливались из автоматов и убили одного красноармейца.

Ещё раз прервём сообщение Тимофея Амвросиевича и укажем некоторые детали по рапорту непосредственных участников:

"Первый день операции завершился уничтожением бандитской группы главаря «Узбека» численностью 22 человека, как позже выяснилось, личной охраны «Клима Савура». Второй день также не принёс значительных результатов, а главная цель операция достигнута не была.

Продолжая настойчиво и скрупулезно осуществлять поиски 12.2, отряд 233 ОСБ под командованием начальника штаба батальона старшего лейтенанта Хабибулинa в лесном массиве обнаружил погасший костер, что вызвало у т. Хабибулина подозрение, что в этом районе могут скрываться бандиты.

Отряд с ещё большей тщательностью продолжил поиски. Был обнаружен один след, двигаясь по которому отряд заметил движение неизвестных лиц в кустарнике. Тов. Хабибулин принял решение оцепить кустарник, с этой целью он разбил отряд на три группы и поставил задачу: действовать одной группой слева, другой - справа, а третьей группой т. Хабибулин принял решение двигаться прямо на обнаруженный кустарник.

При подходе к кустарнику группа была обстреляна автоматным огнем, а спустя какое-то время были обнаружены трое неизвестных, которые пытались скрыться и на бегу отстреливались. В результате преследования все трое были убиты. Как затем выяснилось, среди убитых оказался «Главнокомандующий УПА» Клим Савур и с ним двое неизвестных лиц. У убитых найдено 3 автомата, 5 магазинов к автоматам, 2 пистолета, 150 патронов, полевая сумка с документами УПА и картами.
Таким образом, в результате организованной быстрой и неожиданно проведенной операции и упорных поисков был убит "Главнокомандующий УПА" Клим Савур."


И вновь слово тов. Строкачу:

В результате боя все три бандита были убиты. При трупах обнаружено 3 автомата, 3 пистолета, орден Красная Звезда, гвардейский знак и полевая сумка с оперативными документами ОУН-УПА, а также фотография "Клима Савура".
В числе документов имеются данные о численном составе и наличии бандформирований УПА под командованием "Рудого", "Дубового", "Энея" "Верещака" и ряд других важных документов.

Все три трупа доставлены в город Ровно. По захваченной в документах фотографии, а также содержащихся у нас под арестом бандитских главарей "Рудым" и бывшим помощником "Дубового" по хозчасти "Карым" точно опознан "Клим Савур". Остальные два трупа не опознаны.

По данным "Рудого" и "Карого" "Клим Савур" последнее время являлся членом Центрального провода ОУН, командующим всей так называемой, УПА и основным проводником северо-восточного и северо-западного краевых проводов ОУН - НВРО.

Кроме того, в ходе операции, по данным "Рудого", на хуторе Оржев разысканы две явочные квартиры "Клима Савура", владельцы которых нами арестованы. В одной из квартир изъята оуновская литература и фотографии разных лиц, в том числе руководителей и членов Центрального провода ОУН состава 1940 года.

Там же на хуторе Оржев, в подземном укрытии обнаружена и изъята вполне исправная типография, 200 килограмм шрифта и 2 банки красок.

При очистке хутора Оржев в течение 10-12 февраля с.г. убито бандитов -26, захвачено - 79, задержано как пособников - 181, уклоняющихся от призыва в Красную Армию - 48, подлежащих фильтрации - 113. Обнаружено и уничтожено схронов - 65.

Захвачены трофеи: ручных пулеметов — 1, автоматов — 8, винтовок - 21, пистолетов — 5, гранат - 15, патронов - 2350, радиоприемников - 2.
Операцию по очистке всего Клеванского района продолжаем. Подробности донесу почтой.

Строкач
12 февраля 1945 года

Вот и всё.

Так уничтожались бандеровские главари, по сути, руками своих же собственных "побратимов".

Осталось добавить немногое.

Уничтоженный Д.Клячкивский - "Клим Савур".


Уничтоживший его в ходе операции - ст. сержант Демиденко.
К слову, уроженец Донбасса.


Так что, донбассцы, у вас есть очередной повод для гордости!

[Сармат]

Есть такое издательство - "Молодая Гвардия", известное своей серией "ЖЗЛ". Однако у этого издательства есть ещё одна, весьма приличная, серия под названием "Повседневная жизнь".

В своё время это название как нельзя лучше использовал тов. a_dyukov для описания будничной жизни коллаборационистов всех мастей.

Воспользуюсь им и я.
В заметке о Дерманской трагедии я упоминал, что истинные мотивы этого преступления МГБ УССР удалось вскрыть лишь благодаря ликвидации банды "Рыжего" и захваченных в результате этой операции бидонах оуновских документов.

Конечно, количество жертв Дермани способно затмить многое, но в данном случае интересно рассмотреть не столь глобальные вещи, а именно повседневную жизнь всего лишь одной оуновской банды.
В данном случае, той же банды "Рыжего".

Ниже приведены фотокопии документов не только о ликвидации самой банды, но и списки уничтоженных ею граждан УССР (задумайтесь, всего лишь одной(!) бандой), а, самое главное, т.н. "приговоры" (в националистической интерпритации - "вырокы"), которые оуновцы выносили этим людям.

З.Ы. Документы публикуются впервые.























Пишет Олег Росов

[Сармат]

Символ якої нації?
Володимир Павлів

Обабіч автомобільних шляхів із Верховини до Львова рясніють біл-борди з фотографією Бандери і гаслом «Символ нації». До Бандери я ставлюся зі стриманою симпатією, до бандерівського руху – зі стриманим співчуттям.

А от до авторів таких гасел стриманості мені бракує.

Я просто нестримно хотів би зустрітися з автором цього гасла (потайки плекаючи надію, що ним є сам Віктор Андрійович Ющенко) і поставити йому одне запитання: Якої саме нації символом є Бандера?

Однак сподівання мої не надто великі. Я звик, що на цих теренах нас завжди проголошували кимось, не особливо питаючи на те нашої згоди: то православним руським народом, то великим радянським народом, то єдиним українським народом. Щоправда, ми, галичани, завжди себе почували якось трохи на маргінесі цих великих спільнот. Так і нині - коли хтось заявляє, що в цій країні є нація, символом якої є Бандера, я хотів би поближче познайомитись, що ж це за нація така?

Тож, не чекаючи відповіді «згори», я сам починаю шукати відповіді на своє запитання.

Виходячи з власного майже десятилітнього досвіду співжиття зі «східняками» на їхніх теренах, а також із того, що подібні біл-борди я і всі опитані мною знайомі бачили тільки на Західній Україні, роблю висновок, що мова йде про якусь націю, що її зосереджено в основному на захід від Збруча. Звичайно, я припускаю, що якихось плакатів про «символ нації» я недогледів десь на Київщині, але твердо знаю, що їх не може бути на Сході чи Півдні великої держави, бо там навіть забетоновані металеві таблички зі згадкою про героїв УПА не приживаються. Крім того, я переконаний, що окремі представники цієї загадкової нації мешкають і в Києві, і в Донецьку, і в Харкові, і в Одесі, і навіть у Севастополі, але їхня чисельність балансує на межі статистичної похибки.

Мабуть, все ж мова йде про якусь західноукраїнську націю. Отут вже я починаю активно протестувати, бо добре знаю, з кого складається населення Західної України.

Це - свідомі бойки і несвідомі гуцули, урбанізовані галичани і галичанізовані південні волиняки й західні подоляки, закарпатські русини з іншими нацменшинами та змосквофілені буковинці, переселені лемки і приїжджі східняки. Де ж тут, даруйте, нація? Це по-перше. А по-друге, серед усіх перелічених народів далеко не всі захочуть визнати своїм символом Бандеру. Ну, якщо їх запитати, звісно.

Я питаю, тому й знаю. Розпитую різних гуцулів із бойками не для того, щоб якось очорнювати Бандеру і бандерівців, а щоб співставити людські історії з історією своєї родини. Моя покійна бабця може й вважала Бандеру «символом нації» до того моменту, коли в її хату, де москалі поселили примусово районного прокурора, бандерівці метнули гранату. Не зважали, що там живе ще й якась баба - вдова, до речі, учасника визвольних змагань 1918-1919 років - з малими дітьми. Племінник мого діда, а мій хресний, теж не відчував особливої гордості від причетності до бандерівського руху, оскільки його забрали до лісу силоміць під страхом кари для нього і родини. Втім, родина і так своє заплатила - вивезли до Сибіру за «сина-бандерівця».

Таких історій я міг би розповісти десятки, а люди, що розповіли мені - сотні. Однак не це є завданням цього тексту, а спроба визначити - хто в Україні погодиться визначити Бандеру «символом нації». Втім, можливо, я дарма обмежуюся лише мешканцями України. Прихильники такого гасла, без сумніву, є й за межами нашої країни. Мабуть, чимало їх живе серед діаспори у США, Канаді, Великобританії та інших західних країнах. Окрім, зрозуміло, нащадків мельниківців, бульбівців, поміркованої інтелігенції, котрих бандерівці винищували як ворогів і зрадників. А ще добре знаю, що знак рівності між «бандерою» й українцем охоче ставлять ті поляки, рідні яких були жорстоко замордовані на Волині у 1943 році, і євреї, котрі переконані у причетності українських націоналістів до Голокосту.

«Ну чого ти причепився до «символу нації»,- сказав мені знайомий, інтелігентний поміркований львів'янин. - Ти ж знаєш, що нація все ще формується і формуватися вона має на якихось символах. А Бандера належить до числа «малих» символів, бо великими є герб, гімн і прапор».
А я йому на це - «от і називайте собі «малим символом» майбутньої нації, при умові, що вона колись все-таки буде створена».

Але знайомий що? - випили по чарці та й розійшлися. А от з автором гасла я таки хотів би поспілкуватися. Я б йому сказав: «чувак (вибачте Вікторе Андрійовичу за панібратство), ну що ти плетеш? Бандера був радикальним націоналістом-революціонером, що застосовував терористичні методи у своїй боротьбі. Де є нація націоналістів-революціонерів? Висуваючи гасло «Бандера - символ нації», ти відтинаєш від такої віртуальної «нації» переважну більшість мешканців цієї країни. Ну назви ти Стефка символом епохи, символом боротьби, але не нації, бо у відповідь почуєш - немає такої нації, символом якої був би Бандера».



Фотографии из личного альбома Провидныка ЗЧ ОУН С.Ленкавського. Опубликованы Вахтангом Кипиани aka vaxo.

Бандера на отдыхе. Италия, Франция, Швейцария.













В это же время... Из параллельной реальности.
Ликвидированные МГБ УССР участники бандеровских бандформирований.













Zaxid.net и Zaxid.net

[Сармат]

Любопытно прочитать характеристики украинского руководства весны 1918 г., сделанные австрийским уполномоченным при украинском правительстве.


Посмотреть на Яндекс.Фотках

Посмотреть на Яндекс.Фотках

Посмотреть на Яндекс.Фотках

Посмотреть на Яндекс.Фотках

Посмотреть на Яндекс.Фотках

Посмотреть на Яндекс.Фотках

Источник: Крах германской оккупации на Украине ( по документам оккупантов). – ОГИЗ, 1936. С. 114-119.

[Мрачный]

С позволения Сармата повешу фотку из израильского музея холокоста.
Киев,1942 год.
Это к вопросу,как немцы относились ко всем остальным жителям.