Ведь газеты не врут?! В кафе ужасно много газет. Знаешь наверное, что начало гореть. Да, горит. Сначала торфяные, потом кустарник. Затем хвойные леса пошли гореть. А что, милостивые государи, если завтра обгорит дорогая Наташа. Обгорит. Ну, хоть наполовину. «Ната» обгорит, а «ша» останется. Нет, нет, я ничего.
Владимир Маяковский
* * *
В год 6806 (1298) <…> Мор на скот был. В тот же год. Засуха была, загорались болота и леса. (Лаврентьевская летопись; Карамзин в ИГР излагает это так: "В 1297 или 1298 году был мор на скот и такая засуха, что леса и мшистые болота горели").
* * *
В 1364 году с половины лета стояла мгла, зной был страшный, леса, болота и земля горели, реки высохли; в следующем году то же самое, и отсюда сильный голод (С.Соловьев. История России с древнейших времен).
* * *
А летом 1371 г. проявилось знамение в солнце: «явились на нем места чорны, аки гвозди, и почти два месяца стояла по земле великая непроглядная мгла, нельзя было и за две сажени видеть человека в лицо; птицы не видели летать, ударялись о головы людей, падали на землю и ходили только по земле; звери, не видя свету, ходили по селам и по городам, мешаясь съ людьми, медведи, волки, лисицы и пр. звери. Сухмень был необычайный, зной, жар; хлеб и трава погорели, озера и болота пересохли, леса и боры и высохшия болота горели, настал голод велий» (И.Забелин, История города Москвы).
* * *
В 1431, после знамения на небеси, трех столпов огненных, была засуха, «земля и болота горели, мгла продолжалась 6 недель, солнца люди не видали, рыбы от дыма мерли, и скот и птицы пропахли дымом» (Н.Полевой, История русского народа).
* * *
С полей, отделяющих Немецкую слободу от Земляного города, несся тонкий запах свежего сена — сохла трава на корню. Где-то горели леса, торфяные болота. Даль терялась в сухой графитовой дымке. Стояло засушливое лето 1686 года (А.Соколов, «Меншиков: историческая хроника», 1947).
* * *
В июле 1735 года императрица [Анна Иоанновна] писала генералу Ушакову: «Андрей Иванович! Здесь (в Петербурге) так дымно, что окошка открыть нельзя, а все оттого, что по-прошлогоднему горит лес; нам то очень удивительно, что того никто не смотрит, как бы оные пожары удержать, и уже горит не первый год. Вели осмотреть, где горит и отчего оное происходит, и притом разошли людей и вели как можно поскорее, чтоб огонь затушить» (С.Соловьев. История России с древнейших времен).
* * *
Надо сказать, что лето 1831 года было невыносимо жарко; притом же, вследствие многочисленных пожаров окрестных лесов, в воздухе стояла постоянная дымная мгла, сквозь которую солнце казалось раскаленным багровым шаром; запах гари был до такой степени силен, что с трудом можно было дышать. Подобное состояние воздуха, в связи с свирепствовавшею холерою и неистовствами обезумевших поселян, наводили на всех нас тяжелую тоску (А.К. Гриббе. Холерный бунт в Новгородских военных поселениях 1831 // Рус. старина, 1876).
* * *
Это произведение [торф] будет, со временем, играть важную роль в хозяйстве страны. Болота имеют огромное влияние на климат, населенность, пути сообщения и сельское хозяйство страны. В мерзлом состоянии они сокращают зимний путь лучше замерзших речек. Во время знойного лета болота легко загораются (как, напр., в 1836 г.), обхватывая огнем хвойные леса, изгороди, пашни и деревни; скот тогда в окрестностях истомляется от жажды и дыма, недостаток в воде становится ощутителен, поля погибают от засухи (Статистические труды И. Ф. Штукенберга, 1860).
* * *
Чрезвычайно тяжки были для всех почти губерний России, а в том числе и для Рязанской, где я жил тогда, 1839, 1840 и 1841 годы, оставшиеся в памяти народной под общим названием "голодных годов". <…> Весна 1840 года оправдала опасения насчет озимых посевов: во многих местах они совсем пропали. Настало лето; с половины апреля и по конец августа ни капли дождя не упало на землю. Еще с начала лета поля покрылись мутносероватым, пыльным цветом. Все растения поблекли, помертвели от чрезмерного жара и недостатка питающей влаги. Это было лето необычайно жаркое и душное, несмотря на то, что солнце, постоянно застилаемое мглою, светило вовсе не ярко. Где-то, в отдаленных местах России, горели тогда леса и торфяные болота; {Пожары эти начались еще с 1839 года. – Прим. автора} красноватая мгла, застилавшая свет солнечный, скоплялась на краях горизонта темными, грозными тучами; удушливый смрад наполнял воздух, проникая всюду, даже в те дома, где не растворяли окон. В самом сильном ветре не было ничего освежающего. По ночам сухой туман висел над окрестностью, над водами и над землей, и росы не было для освежения полей (С. Славутинский, «Читальщица», 1858).
* * *
Погода в тот год [1868] была убийственная. Дождь шел лишь раз в лето. Стояла засуха. Солнце, как раскаленный уголь, горело средь облаков торфяного дыма. Под Петергофом горели болота, и воинские команды рыли канавы и заливали подземный огонь. На солнце было 40 градусов, в тени – 28 (П. Гнедич, «Из прошлого», 1905).
* * *
Продолжительная засуха в северной полосе империи сопровождалась частыми, опустошительными пожарами в разных местностях. Кроме городов и сел, пораженных этим бедствием, горели леса, торфяные залежи и высохшие болота. От подобных пожаров в С.-Петербургской губернии дым наполнял столицу и все ее окрестности в продолжение нескольких недель (Отчет III Отделения е.и.в. канцелярии за 1868 // Красный архив, 1923).
* * *
В то время как в Западной Европе льют беспрерывные дожди и жалуются на холодное лето, у нас небывалая засуха. В южной России погибли все хлеба и плоды, а в окрестностях Петербурга такие лесные пожары, что в самом городе, особенно по вечерам, стоит густая мгла от дыма и гари. Вчера пожар пней и торфяных болот на поле нового артиллерийского полигона угрожал пороховым погребам и даже Охтенскому пороховому заводу. Командированы в разные стороны войска для тушения страшных пожаров (Д. Милютин, Дневник, 15.07.1875).
* * *
...Вот уж больше недели, как жаркий воздух последних дней нынешнего деревенского лета отравлен запахом гари: где-то, как пишут в местном листке, горят торфяные болота, горят леса; сизый дым по временам достигает белизны и густоты тумана, застилает все кругом на далекое пространство и даже затрудняет дыхание... Пожары лесные -- дело весьма обыкновенное на Руси, а особенно в наших северных местах, где, несмотря на все усилия господ помещиков, сельских обществ и промышленников истребить всякую растительность, по возможности в самый кратчайший срок, мать-природа не совсем еще вышла из терпения и продолжает одевать зелеными кустиками и жиденькими березками, осинками и ольхой холмики, болота и берега болотных речек. <...> Часто видал я такие пожары в наших местах, и никогда мне не приходилось видеть, чтобы в огне или около огня присутствовала бы какая-нибудь человеческая фигура, которая была бы обеспокоена этим пожаром, чтоб она хлопотала о сохранении государственного или частного имущества. (Г. Успенский, «Бог грехам терпит», 1882).
* * *
Лесные пожары, возобновляющиеся каждое лето, теперь свирепствовали с необыкновенной силой. Так как я часта ездил но обязанностям своей службы в разных направлениях, то имела возможность наблюдать опустошения, совершенные огнем. Где еще недавно красовались стройный сосны и развесистый ели, сегодня грустно торчат обгорелые стволы на почерневшей земле и только кое-где виднеются зеленые островки, пощаженные пламенем. Но летом 18** года, кроме лесов, горели еще и болота, что гораздо хуже. Болота или моховики, обыкновенно пропитанные водой, вследствие небывалой жары и продолжительности бездождия окончательно пересохли и загорались очень легко. Они не вспыхивают пламенем, а только тлеют, распространяя густой дым и смрад, чрезвычайно затрудняющие дыхание. Раз загоревшись, болото уже все выгорит в длину и глубину, сваливая весь кустарник, растущий на нем (Д. Ив-а. Из записок земского врача // Рус. Мысль, 1884).
* * *
Пишу Вам в три часа дня в такой темноте, как будто девять часов вечера. Вот уже несколько дней, что весь горизонт окутан какой-то дымчатой мглой, происходящей, как говорят, от лесных пожаров или горения торфяных болот. Мгла эта с каждым днем делается гуще, и я начинаю бояться, что мы все задохнемся в ней. На душу это действует угнетающим образом (Из письма П.Чайковского к Н. фон Мекк от 3–10 августа 1885. Майданово).
* * *
Вероятно, в нашем крае долго не забудется 1889 год. Лето стояло ужасно жаркое, сухое; целые недели проходили без капли дождя. <…> Проходил редкий день, чтобы не показывался на горизонте зловещий дым. Пробегая по вереску и мелким сучьям, огонь сразу захватывал огромные пространства. Все время за это лето жилось в невероятно тяжелом, напряженном состоянии. Народ сбился с ног; при крике «лес горит!» все, что было на мызах: землекопы, плотники, господа, рабочие, вооружившись топорами и лопатами, бросались к пожарищу. Огонь начал угрожать мызам, приходилось думать не о спасении леса, но жилья. <…> Помимо леса, горели торфяники и так называемая у вас «черная земля», примыкавшие к лесам. Пробираясь никому не ведомыми путями, огонь совершал здесь не менее разрушительную подземную работу. (Н.Соколовский, «Мыза и деревня», 1895).
* * *
Случалось загорятся леса и болота. Тогда по деревням пахнет гарью и дымом целые недели застилает небо и солнце встает огромное и туманное и словно в крови. <…> Огненным кольцом обнимает наши места, зарево займет полнеба, по болотам огонь змеями ползет, а по лесам красными языками бегает. Уснут усталые люди, подкрадется огонь к деревням, лизнет красным языком, и загорятся как свечки соломенные крыши. Так и горят леса и деревни, пока не потушат осенние дожди, не засыплют снегом зимние вьюги, а случалось, и они потушить не могли, – спрячется огонь в болото и притаится под кочкой на всю зиму, а весной снова вспыхнет и снова разольется море огня по смолистым лесам (С. Елпатьевский, «Рассказы о прошлом», 1904).
* * *
...В середине лета наступили тяжелые дни, над землей, в желтовато-дымном небе стояла угнетающая, безжалостно знойная тишина; всюду горели торфяники и леса. Вдруг буйно врывался сухой, горячий ветер, люто шипел и посвистывал, срывал посохшие листья с деревьев, прошлогоднюю, рыжую хвою, вздымал тучи песка, гнал его над землей вместе со стружкой, кострикой, перьями кур; толкал людей, пытаясь сорвать с них одежду, и прятался в лесах, еще жарче раздувая пожары (М.Горький, «Дело Артамоновых», 1925).
* * *
Второй день – гарь. Солнце и луна – одинаково красные шары (А.Блок, Зап. книжки, 25 июня 1914).
* * *
Пахнет гарью. Четыре недели
Торф сухой по болотам горит.
Даже птицы сегодня не пели,
И осина уже не дрожит.
Стало солнце немилостью Божьей,
Дождик с Пасхи полей не кропил.
Приходил одноногий прохожий
И один на дворе говорил:
"Сроки страшные близятся. Скоро
Станет тесно от свежих могил.
Ждите глада, и труса, и мора,
И затменья небесных светил.
Только нашей земли не разделит
На потеху себе супостат:
Богородица белый расстелет
Над скорбями великими плат".
(Анна Ахматова, июль 1914)
* * *
Была жара. Леса горели. Нудно
Тянулось время.
<...>
Огромное малиновое солнце,
Лишенное лучей,
В опаловом дыму висело. Изливался
Безгромный зной на чахлую пшеницу.
В тот день была объявлена война.
(В.Ходасевич, "Обезъяна")
* * *
Война накатывалась все ближе своим неотвратимым ходом. Казалось, дым ее пожаров уже заволакивал небо Москвы. Потом мы узнали, что это был действительно дым пожаров, но только лесных, — под Тверью горели леса и сухие болота (К.Паустовский, «Повесть о жизни» - о войне 1914 г.).
* * *
2 августа: А гарь такая, что, по-видимому, вокруг всего города горит торф, кусты, деревья. И никто не тушит. Потушит дождь и зима. 6 августа: Желто-бурые клубы дыма уже подходят к деревням, широкими полосами вспыхивают кусты и травы, а дождя бог не посылает, и хлеба нет, и то, что есть, сгорит. (А.Блок, Дневники, 1917).
* * *
С раздирающей душу угрюмой яркостью помню вечер в начале следующего лета, 1917-го года, при последних вспышках еще свободной, еще приемлемой России. <…> С одной стороны полотна, над синеватым болотом, темный дым горящего торфа сливался с дотлевающими развалинами широкого оранжевого заката. Интересно, мог ли бы я доказать ссылкой на где-нибудь напечатанное свидетельство, что как раз в тот вечер Александр Блок отмечал в своем дневнике этот дым, эти краски. Всем известно, какие закаты стояли знаменьями в том году над дымной Россией… (В.Набоков, Другие берега).
* * *
Поздним вечером оставили шалаш у Разлива и отправились в путь, через лес, к железной дороге. Вели Владимира Ильича Емельянов да двое финских товарищей. Вначале шли благополучно, только уж очень было темно, по-осеннему. Шли гуськом узкой тропкой. Ветви бьют по лицу. Вдруг стали спотыкаться о кочки. Тропка исчезла. Деревья поредели. А кустарник разросся чаще, непроходимее. И что это? Что это?.. Потянуло дымом. Костер или где-то пожар? С каждым шагом дым ядовитее. Трудно стало дышать. Слепли глаза. Владимир Ильич остановился, взялся за грудь. Грудь разрывалась от кашля. Идти невозможно.
– Свернем, – сказал Емельянов. – Горит торф на болоте.
Ничего нет страшнее и коварнее торфяного пожара! Огонь тлеет под землей, раскаляется, ползет дальше. И вдруг взовьется ввысь бушующий столб, все сжигая и уничтожая кругом.
"Что наделал! На пожар завел Ленина. Неужто погубим?" – думал Емельянов.
– Владимир Ильич, за мной! Товарищи...
Они задыхались. Брели в клубах белого дыма. Как слепые. На ощупь. Спотыкались. Падали. Поднимались, снова брели. Но вот дым стал редеть. Дым оставался в стороне, позади. Под ногами не шатались больше зыбкие болотные кочки. Вырвались из горящего торфяного болота! Вырвались наконец. Убежали от пожара. Спаслись (М. Прилежаева. "Жизнь Ленина". via lj-юзер Crusoe).
* * *
Волна пожаров, охватившая за июль большую часть территории Советской России переходит в стихийное бедствие, причиняющее неисчислимые убытки. Уничтожены целые кварталы городов (Саратов), села, целые волости, огромные площади леса, горят торфяные болота, заготовленный торф, дрова, леса вдоль ж.д. и т.д. Некоторые пожары затянулись на недели и распространялись на десятки верст. В Тверской губ. выгорело 300 дес. леса. Всего зарегистрировано за июль 385 случаев пожаров. Выдающимися губерниями по количеству пожаров являются: Московская — 99 случаев, Тверская — 31, Новгородская — 30, Калужская — 26, Ярославская, Вологодская, Нижегородская и др. В большинстве случаев причина возникновения неизвестна. Жаркое лето и неосторожное обращение с огнем являются главными условиями возникновения пожаров. Но немалую долю играли и злой умысел поджога как со стороны отдельных агентов-контрреволюционеров, так и кочующих дезертирских и бандитских шаек. В случаях пожаров продовольственных, вещевых и др. складов подчер*кивается существование злоупотреблений со стороны администрации. Для ликвидации пожаров привлекается все окрестное население, мобилизуются воинские и коммун. отряды. Крестьяне многих местностей проявляют высшую самоотверженность, работая в необычайно трудных условиях, так что со стороны крестьян меньше всего можно предполагать намерений поджогов. (Из информсводок СО ВЧК, август 1920 // Сов. деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД…, т. 1).
* * *
Cтоит неимоверная жара, духота. С утра почти до вечера солнце не видно: все окутано дымом, пробирающимся в Москву с лесных и торфяных пожаров. Пожары свирепствуют на всех равнинах «счастливой советской страны». Кроме лесов и болот большущие пожары в деревнях, селах и городах. Сгорело в Муроме 30 домов, выгорело 3 квартала в Лосиноостровской, в Сергиевом Посаде сгорели ряды, бынк, исполком <…>. Горят Ижевские громадные леса в Вятской губернии. <…> В Саратове сгорело 36 кварталов, что составляет 1/10 площади всего города. Пострадало более 25.000 чел. Человеческих жертв более ста. Был огромный пожар и в Симбирске. Подробности неизвестны. Леса и болота горят кругом всей Москвы. Горят и в Рязанской губернии, и в окрестностях Серпухова, в Калужской губ., в Саратовской. От пожаров гибнут громадные ценности (теперь) : строевые леса, дрова, торф, сено и строения. Для потушеня мобилизуют население целых деревень, войска, пассажиров поездов и «безработных» (Дневник Н. Окунева, август 1920).
* * *
Суховей. Небо словно выцвело, все ровно-песочное, желтое, и солнца не видно весь день: кругом горят болота. (М.Пришвин. Дневники, 11.05.1921)
* * *
Через неделю мы были в Петербурге. Вокруг города горели торфяные болота. Солнце стояло в дыму. Ссорился с Люсей. Она говорила, что пасмурно, я ― что солнечно (В.Шкловский. Сентиментальное путешествие, 1923).
* * *
Было так сухо, что вокруг на протяжении десятков верст горели леса и торфяники, а в последних перетрескалось даже дно торфяных выемок и канав глубиною до 2 аршин (Энтомологическое обозрение, 1924).
* * *
В первые годы после переворота шли по стране бои, горели леса и торфяные болота, стояли голые поля – не летела утка вовсе. Зайцев сомневался в новом строе. Но с 1920 г. утка снова пошла, вернее сказать, валом повалила, и Иван Васильевич полностью признал советскую власть (Троцкий, Моя жизнь, 1930).
* * *
Время идет вперед неумолимо. Советская власть день ото дня набирает силу. Но классовый враг не сдается, он ищет случая нанести удар революции. Участились убийства партийных и советских работников стали обычными взрывы и поджоги предприятий. Торфяные пожары грозили отсечь электроэнергию от фабрик и заводов Москвы и Подмосковья. Сигнал поднял всех, кто был свободен от смены. Пожар! Горит торф! (Рев. держите шаг, вып. 11, 1970).
* * *
Мутное солнце где-то высоко висело над головой, но жара стояла нестерпимая. Над городом стояло облако пыли, а над лесом — сплошной завесой дым. Горели торфяные болота и удушливый смрад доносился на Талку (Я.Коробов, «На острие ножа», 1928).
* * *
По всему краю заполыхали лесные пожары. Горели торфяные болота. Горела земля под ногами. Огонь крался от дерева к дереву, скакал по ветвям, н лес вспыхивал стеною. Ополоумев, задыхаясь от дыма, люди до последней минуты не расставались с овинами, гумнами, избами. Убегали сквозь горевшие чащобы. <…> От горевших лесов вместе с дымом, быстрее дыма, летели слухи о начавшейся гибели мира (Лит. Современник, 1933, № 1, с. 53).
* * *
От жары тлели торфяные болота вокруг Москвы, и по вечерам в воздухе стояла гарь, смешанная с теплым парующим духом удаленных колхозов и полей, точно всюду в природе готовили пищу на ужин (А.Платонов, «Джан», 1935).
* * *
Горит торф! Вот откуда был этот запах! Онисим думает: Федорово болото тянется от Редьи до верховьев Нименьги на двадцать километров. Если огонь заберется в глубь болота, в самую толщу торфа, его никак не потушишь. Тогда выгорит и болото и Нюбские боры, идущие по правому берегу.... Всю силу, работающую на тушении других лесных пожаров, надо бросить сюда, в болото (А.Тарасов, 1939).
* * *
Где-то далеко за Волгою горели торфяные болота. Даль степи терялась в голубовато- серой дымке, сухой и блестящей, солнце стояло в мутном небе желтым кружком. И сухо, сухо было (В.Вересаев, Сочинения, 1948. О дорев. времени)
* * *
Дело шло к осени, но дожди выпадали редко, было сухо, и над городком висела синеватая дымка и весь воздух был чуть горьковатым: где-то горели торфяные болота. (В.Шефнер, «Облака над дорогой», 1957)
* * *
Где-то вблизи Москвы и далее по соседним областям горели торфяные болота, едкий дым стлался над прахом и сушью городского камня, тревожа людей; я стоял на краю огромной площади, и стучала, билась на виске моем пульсирующая жилка. И где-то шли эти обывательские разговоры о дымном экране в атмосфере, об астероиде. И мне тогда подумалось, что, пожалуй, не только желание как-то внутренне оправдать свою неряшливую алчность и торопливое цапанье благ земных заставляет моих «пожарников» столь мрачно рассуждать о будущем человечества, – как я считал раньше… А вдруг они и на самом деле верят в близкий конец света и живут в ожидании надвигающейся катастрофы? (А. Ким, «Соловьиное эхо», 1980. О лете 1972).
Сообщение от Galla
По крайней мере, для России.
"Президент на позициях". Фрагмент картины: "Президент на обстреливаемых позициях". (с) АБС, "Гадкие лебеди"
Ваши права
Ответить с цитированием
