Взгляд из-под каски:
медаль за 8 евро и дворники с автоматами
Руководство Минобороны и Генерального штаба прилагает усилия по претворению в жизнь проекта полного перехода украинской армии на профессиональную основу. Но все видят фактически остаточный принцип его финансирования на фоне популистских заявлений властей, которые реально могут найти и дать финансы для военных.
Есть и другая сторона вопроса, больше внутренняя: как планы высшего руководства военного ведомства претворяются в жизнь на «местном» уровне, т. е. в отношении отдельно взятого солдата-контрактника в отдельно взятой воинской части. Увы, не все командиры адекватно понимают свою «роль в истории» относительно перехода Вооруженных сил Украины к комплектованию личным составом на контрактной основе — такого нужного стране и армии. Редакция получила письмо от молодого человека, на себе испытавшего плюсы и минусы наших реалий в сфере профессионализации армии. Вне попыток расставить все точки над «і» представляется целесообразным просто озвучить позицию.
Наблюдения
«Решил обратиться именно в редакцию «2000», ибо вы — одни из немногих, кто регулярно пишет о реалиях украинской армии. Хочу рассказать, какие бывают стороны жизни у нашей уже «почти» профессиональной армии.
Итак, в свое время я отслужил срочную службу, работал в коммерческой структуре. Когда остался без работы, в поисках стабильности и уверенности в завтрашнем дне решил пойти на контрактную службу в украинскую армию. И совсем недавно вернулся из Косово, где выполнял миротворческие задания. Ехал с большим желанием. Согласитесь, ведь не каждый раз выпадает случай, чтоб одновременно и денег заработать, и другую страну увидеть, и английский подтянуть, и, в конце концов, изнутри увидеть в деле ту профессиональную армию, о которой сегодня так много говорят.
После приземления в Приштине нас привезли на американскую базу «Бондстил». Там мы получили ID-карточки, оружие, и почти сразу большая часть контингента поехала на украинскую базу «Бреза», расположенную в поселке Брезовица муниципалитета Штрпце.
К сожалению, сравнивать нашу «Брезу» с американской базой смешно. И хотя внешне украинский лагерь выглядит вроде бы ничего, внутри проблем хватает. Здание, где мы жили, — бывшая гостиница. И первое, что бросается даже не в глаза, а в нос — это запах сырости и плесени. Крыша протекает в нескольких местах, сантехника — в ужасном состоянии, централизованное отопление не работает. Комнаты, где нас разместили, уже давно нуждаются в капитальном ремонте.
«Шанхай», или «13-й квартал» — так контрактники называли третий этаж, где разместились «счастливчики». Говорят, туда никто из командования, а тем более из комиссий ни разу не поднимался (на время приезда «киевлян» на этаже вывешивали надпись «Ремонт»). За полгода в Косово даже наш командир батальона на «Брезе» ни разу не ночевал — по-видимому, не тот уровень комфорта. Хотя все это время в гостинице его ждала комната с добротным ремонтом.
Когда я проходил срочную службу, бытовые условия для солдат и сержантов были намного лучше. Убежден, что солдата-срочника никогда бы не разместили на «Брезе» в условиях, мягко говоря, далеких от натовских стандартов. А вот контрактника можно — он же профессионал, «служит за деньги». Поэтому за то, кто в каких условиях живет, с командиров так строго, как за солдат срочной службы, не спросят.
О таком понятии, как комфорт, мы даже не слышали. А вот слова «имидж», «авторитет государства» все время были на устах тех, кто нас отправлял выполнять почетный миротворческий долг...
Действительно,
об украинцах как о военных профессионалах отзывы всегда положительные. Особенно когда представители натовских стран узнают, за какую зарплату мы выполняем на одном уровне с ними те же задания.
Ни для кого не секрет, что наш контрактник в Косово до недавнего времени получал немногим больше 500 долл. И что миротворцам приходилось часть собственных средств расходовать на закупку бойлеров, телевизоров, спутниковых антенн, на элементарное обустройство помещений, краску для ремонта комнат, пользование интернетом, на телефонные звонки домой, ремонт техники (один из «уазиков» во время нашей ротации был разбит вдребезги, и его собирали «с нуля»). Поэтому в итоге денег оставалось лишь на небольшие презенты для семьи и плату за аренду жилья в Украине.
В свое время нам объявили, что с сентября 2008 г. денежное содержание в валюте увеличилось на 30% (в батальоне уверены, что это произошло благодаря вертолетчикам-миротворцам из Либерии, которые массово отказывались ехать за мизерную плату в Африку с ее экзотическими неизлечимыми болезнями).
Однако до сих пор мы, контрактники, не получили этих надбавок ни за сентябрь, ни за октябрь. Сейчас
нам говорят: «Вы что, не понимаете? В стране финансовый кризис! Какие деньги?» Отвечаю: это честно заработанные деньги! Без крови, слава богу, но с потом, нервами, с другими «радостями» для здоровья. Мы хоть гарвардов и не оканчивали, но немного понимаем, что валюта есть валюта. Ее можно немного прокрутить, поиграть на искусственном колебании курсов, а военные потерпят. Этим «лохам» не привыкать.
Для примера: польские и литовские военнослужащие из состава «УкрПолбата» получают втрое больше, чем мы! Об американцах, немцах, французах или скандинавах и говорить нечего. Форма у них современная, качественная, удобная. У каждого военнослужащего ее по нескольку разновидностей для лета и зимы (у нас — один «камуфляж» на все случаи жизни). И самое главное, у каждого свой размер, а не так, как у нас — либо мало, либо висит, как на вешалке, и мешает двигаться.
Кстати, после трагических событий в Митровице украинскому милицейскому контингенту все же смогли закупить качественную иностранную обувь и добротное (говорят, отечественное) обмундирование и специальное снаряжение. На них теперь не стыдно смотреть, в отличие от нас, представителей Вооруженных сил Украины.
О медицинском обеспечении в Косово не хочу и вспоминать: не дай бог кто-то серьезно заболеет или случится что-то чрезвычайное! Могу ошибаться, но на эти нужды украинских миротворцев в Косово (как нам объясняли) средства выделяются минимальные. Только в прошлом году после неоднократных обращений американской стороны удалось наконец рассчитаться за пребывание в госпитале пострадавших в результате аварии, которая произошла несколько ротаций тому. Из медикаментов в батальоне имеется лишь самое необходимое. А все остальное наши военные врачи «достают» благодаря налаженным дружеским отношениям то у американцев, то у поляков. И все это, конечно, считается гуманитарной помощью бедному украинскому контингенту.
Наши миротворцы даже спортом занимаются с большой осторожностью, ибо в случае получения травмы придется выложить деньги из собственного кармана. Ведь наши врачи еще в начале миссии предупреждали нас, что один рентгеновский снимок в американском госпитале стоит 150 долл., консультация врача — 44, сутки лечения — 540 долл. Что было хорошо налажено, так это лечение зубов. Наш офицер-стоматолог действительно специалист своего дела.
Поляки и литовцы, прослужив в Косово три месяца, имеют право съездить домой в отпуск на две недели. Поляки — за собственный счет, литовцы — за счет государства. У нас такие отпуска даже не предусмотрены...
А как вам такое:
нашему контингенту памятную медаль украинско-польско-литовского батальона было предложено купить за собственные деньги! Тем, кто заплатил 8 евро, медаль в торжественной обстановке вручило польско-украинское командование. Тем, кто деньги не сдал, а в строю по служебной необходимости находился, тоже вручили, но после «официоза» сразу забрали. Остальные в это время прятались по закоулкам, чтоб не попасться на глаза братьям по оружию.
Размышления
«Все, расслабуха закончилась. С завтрашнего дня форма одежды такая, как в Украине: ремни надеваем сверху камуфляжей», — это слова командира батальона в канун приезда комиссии (оперативной группы, которая проверяла батальон по всем направлениям во время ротации).
Правильно встретить и провести комиссию — большая наука. Нужно кое-что подкрасить на «Брезе», побелить бордюры, повыдергивать траву возле бунгало на «Бондстиле» (это при том, что в летний период ее специально поливали, чтобы росла).
Вообще-то на американской военной базе убирает гражданский персонал из местного населения. А на украинской все делается руками контрактников.
И какие мы после этого военные профессионалы? Тем более что в контрактах, которые мы подписывали, об использовании нас в качестве уборщиков ничего не говорилось. Поэтому неудивительно, что многие планируют после миссии увольняться из армии...
О совершенствовании знания английского вообще смешно вспоминать. Любые контакты с англоязычными военнослужащими строго запрещались, и не только нам, контрактникам, но и офицерам. А если с польскими коллегами или упаси боже с американцами сложились дружеские отношения, можно и в неприятность влипнуть. Замкомандира по безопасности подойдет и скажет: «Прошу вас ограничить контакты с иностранными военнослужащими».
Такие вот впечатления от пребывания в Косово.
На словах контрактники — будущее армии, а на деле мы иногда даже более бесправны, чем солдаты срочной службы. Перед отлетом из Приштины, например, стало известно, что багаж трети контрактников останется в аэропорту. Личные вещи командования батальона и членов комиссии (оперативной группы) доставили в «Борисполь» без проблем, а для наших в самолете не хватило места. Официальная причина — перегруз самолета. Его командир (а им оказался гражданин Греции) категорически отказался брать на борт больше допустимого веса.
Что ж, бывает и такое. Здесь не поспоришь. Безопасность полетов — дело святое. Тем более что самолетик McDonnell Douglas-82 уже не первой свежести и, по некоторой информации, в Греции запрещен к эксплуатации. Однако в Украине, по-видимому, ввиду дешевизны он еще полетает. Как рассказывали опытные миротворцы, раньше с тем же успехом фрахтовали отечественные самолеты. И таких случаев с багажом, по крайней мере в Косово, не было.
А у некоторых из нас даже ключи от квартир и банковские карточки остались в багаже на косовской земле. Конкретного ответа на вопрос «Что будет с нашими вещами?» и тем более никаких гарантий их сохранности и доставки в Украину никто нам дать не смог... Миновало несколько месяцев, а воз (т. е. наши вещи) и ныне там.
Как говорили нам командиры, на содержание украинского контингента в Косово ежегодно расходовалось более чем 4,5 млн. долл.
В свое время
наши ребята были в Боснии, Хорватии, Ливане. А что это по большому счету дало нашей армии и стране? Где сейчас те контрактники, которые приобрели миротворческий опыт? Почти все на гражданке!
Возможно, целесообразнее было бы вернуть наш контингент из Косово и потратить сэкономленные на этом средства на закупку нового вооружения, боевую подготовку или строительство квартир для офицеров и военнослужащих службы по контракту как костяка будущей украинской профессиональной армии?
А сегодня, по моему мнению и мнению многих моих товарищей, которые уже видели, что и как делается на этом поприще, настоящая профессиональная армия некоторым украинским политикам особо не нужна. Разве что как повод для популистских лозунгов накануне выборов. Как следствие —
переход армии на контрактную основу временами выглядит как профанация неплохой идеи профессионализации Вооруженных сил Украины.
Подпись солдата».
(В редакции газеты имеются данные автора письма.)
Наш комментарий
Сегодня на официальном уровне армейские должностные лица четко сформулировали условие успешности проекта контрактной службы: «Только создание привлекательных условий службы, оптимального соотношения ответственности и социальных гарантий может быть основой того, что в армию пойдет молодежь и изберет профессию военнослужащего контрактной службы». Однако, как свидетельствует редакционная почта, для того чтобы обеспечить достойные условия службы, нужна работа не только вверху, но и внизу...
Александр ПОЛТАВЕЦ
