Деловой. Московское койне. Официальный можно найти в царских указах, дипломатической переписке, сочинениях Ивана №4 и т.д. И он гораздо ближе к церковнославу.Сообщение от Волгарь
Кстати, при чтении разрядных книг у Вас не создаётся стойкое ощущение, что писаны они людьми мало того, что малограмотными, но ещё и весьма косноязычными? А церковнославянские тексты тех же лет такого ощущения не создают.
Угу. Там есть ещё более примечательная разница. Вы выхватили документ через сотню лет, а в эту сотню лет произошло весьма примечательное событие - книжная реформа Никона, когда московская редакция церковнослава была вчистую заменена на киевскую. И ничего, никаких воплей про "язык другого государства" и "клятых хохлов" не было, как ни странно. Хотя бурление говн проистекло нешуточное, один Аввакум чего стоит, но никто не протестовал против южнорусского происхождения нововведений, а только и исключительно против их неканоничности.Для сравнения - церковный (!) официальный документ, написаный меньше чем через сотню лет:
И текст на церковно-славянском (именно!) того же времени:
Разница чувствуется, не так ли?
Кстати, Аввакум нам как раз и послужит примером тех отличий, которые внесла книжная реформа в церковнолав.
Сначала собственноручное дореформенное письмо Аввакума боярыне Морозовой:
Он же сам о себе гораздо позже (стиль явно был подвергнут корректировке в духе книжной реформы, хотя сам протопоп считает его "простым русским", но явно лукавит при этом):"Мне мнится, обленилася ты на ночную молитву. Того ради тебе так говорю с веселием - Евангелие вспоминаю: "Егды поносят вам и изженут вы, возрадуйтеся в той день и взыграйте, се бо мзда ваша многа на небесех". Аще и радостию тебе глаголю, не радуйся о глаголех сих. Дние наши не радости, но плача суть. Воспомяни: егда ты родилася, не взыграла, но заплакала, от утробы исшед матерни. И всякой младенец тако творит, прознаменуя плачевное сие житие, яко дние плача суть, а не праздника. Яко же мне, грешнику, на земле и праздника несть, развее святым и праведным, кои веселятся законы Божиими и заповедьми его соблюдающе. Тако и ты, государыня, плачи суетнаго жития своего и грехов своих, понеже призвал тя Бог в домовое строение и рассуждение; но и возвеселия, егда, в ночи восстав, совершиши 300 поклонов в седмь сот молитв веселием и радости духовныя. И меня, грешнаго, помяни тут, надежда моя, к Богу, и жену мою, и дети мои."
Не правда ли, второй отрывок значительно более близок к современному русскому языку?"По благословению отца моего старца Епифания писано моею рукою грешною протопопа Аввакума, и аще что реченно просто, и вы, господа ради, чтущии и слышащии, не позазрите просторечию нашему, понеже люблю свой русской природной язык, виршами философскими не обык речи красить, понеже не словес красных бог слушает, но дел наших хощет. И Павел пишет: "аще языки человеческими глаголю и ангельскими, любви же не имам, - ничто же есмь". Вот что много рассуждать: не латинским языком, ни греческим, ни еврейским, ниже иным коим ищет от нас говоры господь, но любви с прочими добродетельми хощет; того ради я и не брегу о красноречии и не уничижаю своего языка русскаго, но простите же меня, грешнаго, а вас всех, рабов Христовых, бог простит и благословит. Аминь."
Ответить с цитированием
Естественно, что текст, написанный митрополитом (а хотя бы и монахом-летописцем) будет отличаться от текста "приказного дьяка" как письмо Чехова к знакомым интеллигентам от объяснительной записки какого-нибудь приказчика Хрюкина 