Как украинцы малороссов победили

Как украинцы малороссов победили




И снова встреча с читателями. На этот раз – с читателями-историками. По крайней мере, когда Алексей Миллер, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института научной информации по общественным наукам РАН, профессор РГГУ и Центрально-Европейского Университета (Будапешт) спросил у собравшихся в днепропетровской "Я-галерее", кто из них историк или получил историческое образование – большинство подняли руки. Что позволило лектору объявить вечер профессиональной тусовкой и обращаться в основном к коллегам. И остальные, "неисторики", были этому очень рады – у нас появился шанс послушать, о чем историки говорят на своих кухнях. Да и тема – "Малоросс: История понятия" – выглядит очень политизировано, потому было тем более приятно, что уж политики, по крайней мере современной, в обсуждении историков быть не должно. Ее и не было.



Если уж "встреча с читателями", то что мы, читатели, должны были читать? Об этом сразу и сказал Алексей Миллер – статью в №108 журнала НЛО. Есть сомнения, что все присутствовавшие в зале историки и, тем более, "неисторики" ее читали, но, безусловно, после блестящей лекции обязательно прочтут. Так что это была скорее встреча с будущими читателями.

Желающие читатели нашего сайта, конечно, прочтут статью и поймут, о чем, собственно, шла речь. Мы же в репортаже обсудим изюминки – изюминки на взгляд "неисторика", конечно.



Алексей Миллер, как лектор-профессионал, уверенно ведет за собой слушателей. Он выстраивает лекцию логично, а значит – в любой момент есть опора. Обсуждая понятие "малоросс", он отметил, что это понятие в украинском дискурсе ругательное, а в дискурсе, например, русского национализма, это понятие носит позитивный характер. С другой стороны, понятие "великоросс" требует наличия "малоросса", да и само понятие "русский" в XIX веке его требует. Понятие малоросс утверждается в XVIII веке после Полтавской битвы, когда вводится понятие малороссийского отечества, и под Полтавой сражаются уже и малороссы. Постепенно в языке утверждаются различные варианты этого слова, вплоть до уничижительного "малоросийчик". Но в XVIII веке малоросс – это представитель отдельного этноса. Ситуация начинает меняться в веке XIX.

Если посмотреть на "Русскую правду" Пестеля – самый радикальный, "французский" проект строительства нации, – то можно уже прочесть:
"племя Славянское, Коренной Народ Русской составляющее, имеет пять оттенков: 1) Собственно так называемые Россияне, населяющие Губернии Великороссийские; 2) Малороссияне, населяющие Черниговскую и Пол¬тавскую Губернии; 3) Украинцы, населяющие Харьковскую и Курскую Гу¬бернии; 4) Жители Киевской, Подольской и Волынской Губерний, называющие себя Русснаками, и 5) Белорусцы, населяющие Витебскую и Могилевскую Губернии".



Для нас, журналистов, "Русской правды" не читавших, такое разделение Народа Русского было фактом занятным. Миллер же подчеркнул, что "полная ассимиляция малороссов и белорусов провозглашалась первоочередной задачей наиболее радикального проекта превращения империи в «единую и неделимую» нацию, разработанного в России в XIX веке".

Проект этот, как выяснилось из лекции, осуществлялся вполне непрерывно аж до Первой мировой, и мог даже похвастать определенными результатами: создается конфликт между "украинцами" и "малороссами". Лектор сумел двумя-тремя фразами обрисовать идеологию малоросса: "Малоросского языка не было, нет и быть не может", "Я люблю вареники, песни, Шевченко, вишни: я - русский, я - малоросс". То есть в малороссийской среде рождается "антиукраинофильство". Для киевских русских националистов, которые сами идентифицировали себя как малороссов, малоросс «звучит гордо». Они соревновались с украинскими националистами за культурное наследие Малороссии, стараясь утвердить малороссийскую принадлежность многих ключевых фигур, включая Шевченко, на которые претендовал и украинский пантеон. "Сепаратистские" нотки у Шевченко, по их мнению, появились только под воздействием вредных влияний полонофильского кружка Кирилло-Мефодиевского братства. В этом дискурсе статус Шевченко снижался от «гения» к «талантливому поэту», его символическая роль «отца нации» отрицалась. С другой стороны, и украинофилы мало чем лучше: в украинофильской среде возникает двойной язык, в зависимости от целевой аудитории: "малоросс" используется как клеймо в "своей" среде и нейтрально на публике.

Опять же, отметим, забавно выглядят дискуссии полуторавековой давности про соотношение "талант-гений" на фоне политических проблем, когда литературный или, шире, культурный вопрос становится одним из главных поводов к спору о нациестроительстве.



Еще одним не совсем ожидаемым фактом стал тот (все же нет у нас нормального исторического образования, нет!), что имперская власть впервые употребила термин "украинец" в 1915 году, понятное дело, в связи с войной. С этой войной связана и другая потрясшая всех история.

Союз Русского Народа, черносотенная организация, наибольших успехов в предвоенные годы достигла, как ни странно это слышать теперь, на Волыни. Именно в этой части империи было самое большое количество и ячеек, и сочувствующих. И все бы было "хорошо", да началась война, и волыняне в массовом порядке попали в немецкий плен, где их перемещали в специальные лагеря, с усиленным питанием (так что потом, после войны, российские агенты отлавливали их по "круглым лицам"), где проводили среди них пропаганду того, что волыняне – не малороссы, а именно что украинцы. Вернувшись домой, вдохновленные как пропагандой, так и отходом Волыни от России вообще и от большевиков в частности, волыняне прониклись идеей того, что они украинцы настолько, что именно здесь, в партизанском краю, дольше всего продержались воины УПА уже после Второй войны, да и теперь число билбордов с текущим президентом здесь – минимально. А корни-то всего – в истории.



В дискуссии после лекции главную роль сыграл член-корреспондент Академии наук Украины, историк Алексей Толочко. Именно он высказал мысль, которую, при желании, можно транслировать и на современную ситуацию: украинофилы любили проект, а не конкретную на тот момент область - Малороссию. После трансляции мысль будет выглядеть так: мы любим абстрактную Украину, а не конкретную землю, на которой живем. Может, потому у нас так неуверенно все и идет?

http://polit.ua/print/articles/2012/05/30/miller.html